Мастер (СИ)

Палач — Маркус Солер

Шум драки он услышал издалека. Лай Дарка и вопли… мужские… хохот… её… Безумная женщина, таки нашла приключения на седалище. Маркус пришпорил гнедого, его жеребец сейчас шёл запасным. Лес кончился, и впереди было большое открытое пространство. Трактир стоял у самого тракта, до него оставалось метров двести. Маркус выпустил поводья и открепил арбалеты с луки седла, снимая с предохранителя.

Двое валялось невдалеке. Манон окружило трое, он обожал любоваться ею в бою, но сейчас не до прекрасного. Дарк вцепился в сжимавшую шпагу руку одного из нападавших, лежащих на земле. Громила, стоящий в стороне, целился из арбалета в Манон. Одновременно тренькнули тетивы. Арбалетный болт Маркуса вошёл в правое плечо стрелка, он закричал, выронив арбалет. Манон не уклонялась намеренно от болта, просто двигалась быстро, и когда болт должен был вонзиться в неё, она в этот момент отклонилась, ловя шпагу одного из противников на гарду даги, и ударила рукояткой плети в глаз; ему не повезло — рукоятка этой плети была усилена металлическим остриём. Окрестность огласил нечеловеческий вопль, схватившись за лицо, противник выбыл. Как и его глаз.

Маркус перезарядил арбалеты, он знал: сейчас нельзя присоединяться к ней, только помешает. Использование плети в бою целесообразно, когда ты защищаешься в одиночку. В случае, когда в спину упирается друг и вы оба окружены врагами, размахивая плетью, она рискует покалечить стоящего за спиной напарника прежде, чем сделаете это с нападающими.

Маркус подъехал, спрыгнул с коня, не выпуская из рук арбалетов, и стал наблюдать, готовый в любой момент прийти на помощь. Сейчас же он видел, что она развлекается. Бросив на него мимолётный взгляд, она выдала своё изумление приподнятой бровью и пустилась в забег, к стрелку, вытащившему из плеча болт. Не останавливаясь, она захватила его ноги плетью, дернула — и он шмякнулся, хорошенько приложившись головой о твёрдую землю и взметая клубы пыли.

Сделала небольшой зигзаг по двору, оставшиеся нападающие бежали за ней один впереди другого. Маркус знал эту её хитрость, разделяй и властвуй. Резко развернувшись, Манон хлёстким ударом срезала ухо и располосовала грудь тому, кто бежал первым. Ещё один выбывший. Последний резко затормозил, попятился и дал дёру. Далеко не убежал, в правую икру ему вонзился метательный кинжал. С воплем он упал лицом в пыль.

Маркус направился к Манон, на ходу выдернув её клинок из ноги страдальца. Вытер лезвие об куртку раненого и подошёл к ней. Окинул внимательным взглядом, проверяя, не ранена ли она. Пыльная, в чужой крови, с лихорадочно горящими тёмно карими глазищами, совершенно целая.

— Наигралась? — спросил, протягивая кинжал рукояткой вперёд.

Манон взяла, вытерла более тщательно об рукав и сунула в сапог. Огляделась. Встряхнула волосами, с них полетела пыль.

— Я честно не хотела никого калечить. Просто вон тот, — Манон кивнула на громилу, неподвижно лежащего на земле, — к девчонке молоденькой приставал, там шала… шаландается куча девиц на всё готовых, нет, пристал к ней, а там отец, пожилой купец. Что он против них… Мужиков куча, сидят, жрут и всем похр… м-м-м, по ядрёному корню всём. Ни одна сволочь не вступилась…

Маркус вынул из кармана платок, обхватил её подбородок пальцами, чтоб не вертелась, и принялся оттирать пыль и брызги крови. Манон замолчала, уставившись на него.

— Продолжай, я слушаю, — напомнил Маркус, сосредоточенно занимаясь своим делом.

— Эм-м, а на чём я остановилась?

— Ни одна сволочь не вступилась… — подсказал мужчина. — А тебе, как обычно, больше всех надо?

— Ну да, я очень вежливо попросила убрать волосатые грабли от девушки и засунуть их в… в общем, не понимает местный контингент вежливости… Вышли мы сюда… поговорить, как мужчины…

Маркус вопросительно приподнял левую бровь.

— Я как настоящий, порядочный дворянин, предложила этому амбалу разобраться один на один, а он на меня этих своих слуг натравил. Понятное дело, я перенервничала. Столько мужиков на меня одну и, главное, с серьёзными такими намерениями… прикончить. Вот правда, что я им сделала? Просто попросила оставить девочку в покое… То, что я их выблядками ехидны и опоссума называла, так это же ерунда? — и улыбнулась ехидно-приехидно.

Маркус слегка шлёпнул её по губам, она удивлённо захлопала ресницами.

— Не выражайся, — сказал строго и принялся оттирать лоб.

— Так правда же.

— Правда, — согласился мужчина, — всё равно не выражайся.

— Как думаешь, стоит здесь заночевать, или ещё шесть часов по ночи — и утром дома?

— Заночуем, к утру должен отряд прибыть. Дальше с ними поедем. Неспокойно сейчас на дорогах. Доставлю тебя в поместье, а потом наведаюсь к младшему барону Боне. Разговор назрел.

— А может, сначала к барону, а потом в поместье?

— Я так полагаю, кто-то очень соскучился по острым ощущениям?

Манон кивнула. Отстранила руку Маркуса от своего лица. Сдвинулась на шаг в сторону.

— Дарк, хватит пакость жевать, ко мне, — пёс выпустил пожёванную конечность и затрусил к хозяйке.

— Манон, с тебя хватит острых ощущений. У тебя… тебе отдохнуть нужно в тишине и покое. Переосмыслить всё. Побыть среди людей, любящих тебя. Прости, но это не обсуждается. Завтра едем в поместье.

За спиной Маркуса началось движение, раненые приходили в себя. Покусанный Дарком, как наименее пострадавший, спешил к лежащему на земле громиле, начавшему подавать признаки жизни.

До Палачей донеслось:

— Барон, барон.

Маркус и Манон переглянулись и подошли.

— Кто этот человек? — жёстко и холодно задал вопрос Маркус.

— Барон Боне… вы ответите за нападение на него, — зло проговорил покусанный.

— Баро-он Бо-не… вот как, — совсем не по-доброму сузились глаза Маркуса. — Теперь понятно, отчего на его землях творятся безобразия. Сам барон является примером.

— Маркус, а острые ощущения меня сами нашли, — рассмеялась Манон, положив руку на плечо мужчины. — Я пошла, закажу комнаты и ужин.

Манон пошла к таверне, сворачивая на ходу плеть и цепляя её на место. Дага уже пристроилась справа за поясом. Маркус проводил её взглядом. Люди в окнах, наблюдавшие за происходящим отпрянули, те, кто стоял на улице у входа, расступились, пропуская Манон.

Маркус обернулся к Боне. Взгляд последнего уже более-менее был сфокусирован.

— Приведите своего господина в норму. Мне нужно его допросить, — без лишних слов Маркус расстегнул пару пуговиц дорожной куртки и продемонстрировал цепочку с золотым медальоном — знак Тайной Стражи, круг с перекрещенными клинками, а над ними стилизованный глаз. «Видим, наказание неизбежно».

Покусанный побелел и отпрянул.

Довольный произведённым впечатлением, начальник Тайной Стражи убрал медальон.

— Через час-другой прибудет мой отряд. Не рекомендую делать глупости. Приводите господина барона в чувство.

Маркус развернулся и зашагал к таверне. В ней он застал Манон, спорящей с рыжим хозяином.

— О чём спорим? — спросил Маркус.

Манон повернула к нему чуть рассерженное лицо.

— Комнат нет. У них купеческий обоз остановился. Может, тогда до поместья?

Провести ещё шесть часов в седле ни одному из них не хотелось.

— Скажите, милейший, а господин барон Боне тоже планировал заночевать здесь?

— Да, он занял большую комнату, ту, в которой обычно останавливался молодой господин, — хозяин кивнул на Манон.

— Что ж, Ман… Мануэль, у нас есть комната. Барон любезно нам её уступит.

В это момент в зал ввели пошатывающегося барона.

— Барон, вы же уступите нам комнату? — громко поинтересовался Маркус в наступившей тишине.

Мужчина подарил им взгляд, полный ненависти и обещания отомстить.

— Уступлю, — прошипел сквозь стиснутые зубы.

Маркус наклонился к Манон и шепнул ей в самое ухо:

— Мне кажется, или в скором времени баронство Боне потеряет наследника?

— У меня такое же ощущение, — ответила Манон, — но мы же дадим ему шанс… подумать?

— Разумеется, мы ж не звери.

И эта парочка обменялась понимающими ухмылочками, осознавая, что между ними ничего не изменилось, они так же понимали друг друга, доверяли. Даже знание того, что он испытывает к Манон нечто большее, чем просто дружба, уже не пугало и не напрягало.