Мой босс по прозвищу Сатана

Глава 13

- Что вообще здесь происходит? Куда вы меня втянули, а, Сатано́в? - из-за сильного волнения забываюсь, называя своего босса именно так как у меня и вертится на языке.

Вокруг нас разворачивается настоящее эротическое действо. Девушки почти обнажены, мужчины бесстыдно и несдержанно прикасаются ко всем их обнажённым прелестям.

- Ты забываешься, Иванова, - даже угроза из его уст звучит сейчас так будто он предлагает мне ласку.

Кто-то из девиц встаёт на колени и тянется

Я прикрываю глаза.

- Андрей Александрович, мне тут очень не нравится.

- Иванова, ты чего как маленькая, сосредоточься на нашей цели.

Хочу дёрнуться, но Сата́нов притягивает меня к себе за живот. Кубик льда обжигает кожу, а его ладонь уверенно двигается вниз по позвонкам, будя во мне чувственную дрожь.

- Не отвлекайся, следи за целью, - не отстаёт мой босс.

Он что правда не видит, что вокруг происходит, а если видит, то почему никак не реагирует? Да и как сосредоточиться, когда вокруг такое происходит? А больше ещё от того насколько его руки горячие и холод кубика льда на контрасте.

- А э-это для чего? - спрашиваю я, а сама смотрю как ловко Оболенский перемещается между парочками как между картинами, любуясь происходящим.

- Чтобы никто не заподозрил что мы тут с тобой занимаемся не тем, чем все остальные.

Кубик льда в его руках, оставляя за собой мокрые холодные дорожки, устремляется к полукружиям груди и соски мгновенно заостряются. Его горячее дыхание на моей шее как яркий контраст, как росчерк пера художника.

Я сдерживаю всхлип, ощущая, как увлажняюсь внизу.

- Тебе нравится? - слишком хрипло и заинтересованно, - увлеклась? - кожей чувствую его хитрую полуулыбку.

- Нисколько, - мой голос вибрирует от низких до высоких нот, .

- М-м-м, как любопытно, - Андрей Александрович медленно кружит почти растаявшим льдом по моему окаменевшему соску.

- Руки от меня уберите, или я вам тут всю малину испорчу, - но двинуться не могу я и вправду боюсь завалить дело, но Сата́нов же должен понимать и должен отпустить меня.

Тем временем парочки набираются смелости, облюбовывают все горизонтальные поверхности и…

- Божечки-кошечки, что это? - зажмуриваю глаза на секунду, шепчу, - это развратище какое-то, на глазах у друг друга… стыд какой.

- Могу убрать руки, но тогда я займусь другими частями твоего тела, - проговаривает Сата́нов, - я бы пожалуй последовал твоему требованию.

- Вы… вы сатана, притащили меня сюда, вы извращенец и… просто вам делать нечего, вы привыкли получать всё, что хотите по щелчку пальцев… - он убирает пальцы, а я хватаюсь за них, - ни в коем случае, не хватало мне того, чтобы вы меня… вот как этих… О, боже, они что и вправду… - затыкаюсь, не зная куда деть глаза, стараясь при этом не упустить из виду Оболенского.

- Трахаются, Иванова. Вещи своими именами называй, - немного грубовато сжимает мою талию.

- Вы пользуетесь тем, что я не могу вам врезать как полагается, - загнанная в угол, но не сломленная.

- Так ты любишь садомазо, милая? Напомни мне отшлёпать тебя, - не отступает он, указательным пальцем слегка касается низа груди.

- Ага! Сейчас! - краем глаза замечаю, что Оболенский поднимается по лестнице, - наша цель сейчас исчезнет.

- Пойдём, - напоследок хватает с подноса бокал с шампанским.

Мы пробираемся сквозь страстные парочки. Я стараюсь ни на что не смотреть, но зажать уши невозможно. Стоны и вскрики окружают нас.

Сата́нов сжимает мою талию и целует мне шею. Несмотря на то, что и ситуация странная, и я как будто пьяная. Отлично знаю, что Сата́нов притворяется в страсти, но то как он щекочет меня происходит взаправду.

Около лестниц мы замечаем секьюрити в набедренных повязках. Руки сложены на груди. Поигрывает мышцами.

- О-о-о-о-о-о, милочка, - произносит Сата́нов заплетающимся пьяным голосом.

Я поворачиваю к нему голову и удивлённо всматриваюсь в его лицо, в глазах Сата́нова танцуют джигу пьяные черти. Я же знаю, что он может быть серьёзным, сосредоточенным, злым. Но вот таким вижу впервые. Кстати актёр из него потрясный.

- Девка такая стеснительная, отказалась трахаться при всех, хочет в тёмном уголке попрыгать на моём члене, - глупо и пьяно хихикает Сата́нов, знает, как говорить с таким контингентом?

Чел в повязке смотрит недоверчиво. Из-за меня, я как будто деревенею, я же должна как-то… я не знаю, проявить интерес к Сата́нову.

- Сил нет, - пищу я и ластюсь к своему боссу словно мартовская кошка.

Целую его в щёку, но Андрей Александрович именно в этот момент поворачивается ко мне и мы встречаемся губами. Его горячие и влажные тут же захватывают мои.

Вот ведь засранец! Пользуется тем, что мы стоит перед тем, кто должен пропустить нас наверх.

Его язык требовательно открывает мой рот и врывается туда с бешеной силой. Невольно я вскрикиваю, распахиваю глаза и встречаюсь с боссом взглядом. Он слегка надавливает на мою поясницу и я сильнее прижимаюсь к нему, ощущая животом его напрягшийся член.

Он беспощаден, его язык терзает меня с такой силой, что мои ноги слабеют, я хватаюсь за его предплечья, а из меня вырывается сдавленный стон.

- Ребят, давайте только по быстрому, - проговаривает охранник, - как только окажетесь на втором этаже через дверь по левой стороне будет дверь, хозяйственная комнатка, но там можно неплохо устроиться.

Мы отрывается друг от друга. Сата́нов смотрит так, что была бы у него возможность то взял бы меня прямо тут.

- Спасибо, брат, - пьяно проговаривает мой босс.

Притворно хихикая мы поднимаемся наверх. Нашему взгляду открывается широкий коридор с запертыми дверями.

- Ну и куда? - тихо спрашиваю себя, заметив и удивившись тому каким трезвым и серьёзным стал Сата́нов.

В конце коридора я замечаю стену, покрытую бархатным бордовым материалом, заканчивающуюся балюстрадой. Наверху кто-то был.

- Слышишь? - спрашивает меня Сата́нов.

- Нет, - и стараюсь прислушиваться.

- У нас с тобой очень мало времени.

Я и вправду теперь слышу обрывки слов.

- Это оттуда, кажется. Голос Оболенского? - проговариваю я почему-то шёпотом.

- Именно, пошли.

Иду за ним и у стены мы растерянно переглядываемся. Я стараюсь прислушиваться, но ничего не понимаю.

- Мы не услышим ничего, - расстроено тяну я.

- Полезай мне на плечи, - неожиданно предлагает Сатано́в.

- Чего? У меня платье короткое и вообще… - про трусики я вообще молчу.

- Иванова, - как солдату приказывает мой босс, - Оболенский при мне ничего не скажет, на какие бы я точки не надавил, он мутит, мы должны знать, что именно и почему моими руками. Узнаем это будем знать, что делать дальше. Давай же, Иванова. К тому же твой долг не терпит отлагательств, пойдём вниз и ты мне его начнёшь отдавать.

Я сжимаю кулаки и почти стону от бессилия.

- Ладно, хорошо, придётся отрабатывать

Я вскарабкиваюсь по его рукам и пытаюсь сесть на его плечи, но получается, что моя промежность утыкается в его лицо.

- Я сейчас свалюсь, - причитаю я тихо.

- Иванова, перебирайся на спину, да поживее, иначе за себя не ручаюсь. Пахнешь ты так ахуенно, что я сейчас найду ту подсобку, о которой говорил охранник.