Мой невыносимый сводный дракон

Глава 25. Не оставлю же я новоиспеченного жениха один на один с аномальной зоной!

И Линхольд с его красивыми улочками и парящими островами, и долина с разлившимися после дождя озёрами, и родня, сопровождающая наш старт задорным свистом и кричалками, и большая часть участников остались далеко позади. Внизу раскинулся умытый ливнем ослепительно-зелёный лес. Пронзительно пели птицы, между деревьями то тут, то там мелькали рыжие беличьи хвосты. А над головой простиралось бескрайнее синее небо с вкраплениями пушистых облаков. К спине был прикреплен номер двести четырнадцать, по обе стороны крыльев летели верные друзья и мой жених Эллиот.

Объявление о помолвке и демонстрация фамильного кольца Уэстмитов на моём безымянном пальце застали всех врасплох. Сэр Рональд будто дар речи потерял. Мама резко побледнела, заставив меня не на шутку встревожиться. Одна тётушка ахнула, другая велела налить ей вина урожая двадцатилетней давности. И только Рут не растерялась и поздравила первой:

– А я знала! Знала, что к этому идёт! Вы просто созданы друг для друга! Поздравляю! От души!

Она бросилась нас обнимать. За ней отмерли и остальные. Виви взвизгнула и чуть не задушила меня в объятиях. Эйдан сдержанно пробормотал что-то вроде «безумно рад за вас», Эймар зашёлся в нервном смехе и пришлось отпаивать его водой.

А Брен заявил:

– Я чересчур хороший друг, иначе Тори сейчас бы носила фамильное кольцо Телфордов.

– Ещё одно слово – и я сверну тебе шею, – пообещал Эл.

Наконец, очередь дошла и до Эйба. Мальчик крепко пожал мне руку. Я не удержалась и обняла его.

– Теперь мы станем настоящими братом и сестрой, – сказала я, – чему я несказанно рада.

– Я тоже рад, Тори, – ответил он и бесхитростно добавил: – Теперь буду ждать новости о том, что скоро стану дядей.

Его негромкая реплика, к моему огромнейшему смущению, была услышана и на всяк лад подхвачена родными и друзьями. Особенно Рут старалась, вообразив, будто у наших будущих детей окажется маленькая разница в возрасте и они непременно станут лучшими друзьями.

– Какие дети, Рут! Это только помолвка, до свадьбы и детей ещё далеко! – пыталась возражать я, но подруга только фыркала и закатывала глаза.

– Не далеко, – с улыбкой возразил Эл, крепко меня обнимая. – Не будем затягивать с приготовлениями. Думаю, в следующем месяце и сыграем свадьбу.

– Но ведь столько всего нужно успеть! – оживилась мама. – Заказать платье, туфли, подобрать букет, выбрать стилистов, составить меню и список гостей.

– Меню и список гостей можно взять прежние и немного подкорректировать, – подключилась и Виви. – Я буду подружкой невесты! Да, Тори?

– Конечно, дорогая! Кто, если не ты?

Мне одновременно хотелось и спрятаться от излишнего внимания, и кричать от радости на весь мир. Как такое возможно, не понимаю.

Наконец, пришёл в себя и сэр Рональд. Важно прокашлявшись, он выразил своё одобрение и благословил нас на долгую счастливую жизнь. Мне послышались в его тоне нотки неискренности, но, полагаю, он просто не ожидал, что мы по-своему интерпретируем его предложение объединиться под одной фамилией.

– А что касается брачного договора, – продолжал он, – то я бы с вашего позволения порекомендовал…

Эллиот не стал дослушивать.

– Никаких брачных договоров мы составлять не станем, отец.

– Ты уверен, сын? – нахмурился сэр Рональд. – При всём моём уважении к вашим чувствам, всё же этот документ – какая-никакая гарантия. В жизни случается всякое, сами знаете…

– Уверен, – решительно ответил Эл. – Он нам ни к чему.

Признаться, решение Эла несказанно меня удивило и обрадовало, конечно. Его доверие и уверенность невольно внушали уважение и желание соответствовать.

Пока мы обменивались любезностями с сэром Рональдом, Виви с Эйданом успели повздорить.

– Будешь меня доставать, перееду к Тори с Эллиотом! С радостью! – угрожала сестрёнка. – Лишь бы не видеть твою вечно самодовольную физиономию!

– Я тебе перееду! – прошипел Эйд. – Я тебе так перееду, что и дорогу к ним забудешь!

– Шейн, дорогой, тебе не кажется, что молодёжь напоминает нас с тобой в самом начале знакомства? – умилилась Рут. – По-моему, впереди ещё одна помолвка и шикарная свадьба.

– Держу пари, так оно и будет, – со смехом ответил тот.

– Думаю, спорить с тобой попросту некому, – заметил Эл. – Я верю в своего брата.

– А я в свою сестру, – поддержала я.

Сейчас наши родные так же верили и поддерживали нас, стартовавших во втором туре Больших линхольдских гонок и взявших курс на далёкий городок под названием Глейнсборо.

Когда на горизонте показались синие горы, мы прибавили скорость, лишь бы оторваться от висевших на хвосте Гриана и его дружков. Ветер, чистый и свежий, бил в правый бок, а стоящее в зените солнце не давало замёрзнуть. Сверкающие белизной заснеженные вершины гор становились всё ближе, и вскоре величие и совершенство протяженного горного хребта предстали перед нами во всей своей первозданной красе. Неприступные скалистые склоны, глубокие тенистые ущелья и многочисленные водопады «наоборот», фонтанирующие не вниз, а вверх – всё это вызывало восторг и благоговение.

Однако мне прекрасно известно, насколько красота бывает коварной. Причём, своё коварство она оправдала в ту же минуту, подхватив одного из летевших впереди драконов мощным воздушным потоком, пронесла над скалистыми пиками и с силой швырнула прямо на острый выступ.

К счастью, на горном плато располагалось сразу несколько бригад неотложной помощи и к пострадавшему поспешил серебристый дракон с широкой красной повязкой поперек спины и чемоданчиком в когтистых лапах.

Перед вылетом мы разработали стратегию полёта. «Главное, – говорил Эл, – обогнать Ханнигана на старте и не дать ему первым влететь в туннель». «Почему?» – спросила я. «Чтобы не успел устроить обвал», – был ответ. Гриана мы обогнали, но мне не давала покоя мысль, что из его банды стартовали не все – одна из девушек во второй тур не прошла.

«Нужно разделиться», – настаивал Шейн. «Встретимся позже у палатки с напитками», – вторил Брен. Я согласилась, полностью доверившись людям, имеющим за плечами не один кубок победителя местных гонок.

Было решено, что Брен и Шейн полетят более коротким, но и более сложным маршрутом через пещеры, соединённые цепью открытых ущелий, где господствует дикий ветер. Пещеры эти имели искусственное происхождение. Давным-давно через горы пытались проложить туннель железной дороги, но природа взбунтовалась и рельсы проложили за много миль к западу.

А мы с Элом свернули туда, где некоторое время тому Брен показал мне потайной путь, свободный от коварных горных ветров. Путь этот пролегал сквозь длинный туннель, напоминающий сложный лабиринт с целой системой сталактитовых пещер, колодцев и подземных озёр, зато, минуя его, мы счастливо избегали ветреных потоков и выбирались на свет по другую сторону горного хребта.

После яркого дневного света и простора тьма и ограниченное пространство немного пугали, но летевший впереди Эл подсвечивал путь огненным дыханием, а я старалась не отставать. Крылья царапали влажные скользкие стены, по земле сочилась вода, но больше всего страшила мысль, что надо мной нависли тонны горной породы, способной в любой момент прийти в движение и раздавить меня, словно букашку. По телу струился липкий пот, дыхание сбивалось, сердце билось пугливо и хаотично.

«Это просто паническая атака, Тори, – воображала я успокаивающий голос отца, – она исключительно в твоей голове и ничего общего с действительностью не имеет». Чтобы облегчить страдания, я концентрировалась на летевшем впереди драконе и гадала о том, какой же фасон свадебного платья выбрать. И, как назло, в том модном каталоге, который раздобыла для меня мама, каждое из нарядов хоть немного, но обнажило бы мои шрамы.

Туннель вёл нас то резко вверх, то отвесно вниз, то раздваивался, и Эл всегда выбирал правый рукав, предупредив об этом заранее. Так, мол, мы не слишком отклонимся от курса. В некоторых местах проход был настолько узким, что приходилось превращаться в людей и протискиваться через природные преграды на своих двоих или вообще ползком. Обретая возможность общаться вербально, Эл непременно подбадривал меня и говорил, как сильно любит. Я отвечала ему тем же и, что самое главное, если мы не отвлекались на поцелуи, скорости при этом совсем не теряли.

Когда в глубине горы зародился глухой гул, отдающий едва ощутимыми вибрациями, мы карабкались по уходящему вверх коридору в своём человеческом облике. Фонариков, понятное дело, с собой не было, и шли мы в кромешной тьме на ощупь.

– Что это? Землетрясение? – не удержалась я.

– Нет, вряд ли, – возразил Эл. – Не думай о плохом. Скорее всего, где-то позади дракон врезался в сталактит.

– Но скорость прибавить бы не мешало.

– Ещё немного осталось. Поднажмём. На другой стороне должна быть стоянка. Там и отдохнём.

Мы передвигались почти на пределе возможностей, однако гул не утихал. Наоборот, нарастал с каждой минутой. Земля под ногами ходила ходуном, по склону катились камни. Меня охватила настоящая паника. Я стала задыхаться, но, тем не менее, инстинкт самосохранения толкал меня вперёд с удвоенной скоростью.

– Давай, Тори, ты сможешь, – поддерживал Эл. – Ещё чуть-чуть – и полетим.

И правда. Вскоре туннель расширился настолько, что можно было лететь цепочкой, и Эл пропустил меня вперёд. Вдали забрезжил свет. Но вместе с тем гул превратился в дикий рёв мчавшегося на всех парах поезда. Остро запахло пылью. Камни беспрерывно сыпались на спину и приходилось управлять только одним крылом, другим прикрывая голову.

Мы покинули проклятый туннель буквально за секунду до того, как вход завалило. По склону катились камни. Густое облако пыли заволокло всё вокруг. И только когда мы вылетели на дневной свет и облако немного осело, я заметила, что Эл с головы до кончика хвоста был покрыт слоем бледной пыли, точно пеплом. Да я и сама была не лучше.

А к нам уже летели доктора с кожаными чемоданчиками. Слишком напуганная, я не чувствовала собственной боли и переживала за Эла – на спине у него зияла ссадина, а из царапины на щеке текла тонкая струйка крови. Доктора быстро обработали нам раны и посоветовали вернуться в Линхольд для полной диагностики. Эллиот уверял, что его раны незначительны и не помешают продолжить соревнование, а мне настойчиво предлагал последовать совету медиков, однако я наотрез отказалась. Не оставлю же я новоиспеченного жениха один на один с аномальной зоной!

– Ты как будто покрасился в пепельный блонд, – сказала я, поднявшись на носочки и взъерошив Элу волосы. Моя ладонь стала такой же серой, и я, смеясь, отряхнула руки.

– Надеюсь, мне идёт, – со своим извечным самодовольством заметил он, но сейчас это нисколько меня не задело.

– Честно? Рановато для седины, – улыбнулась я. – Зато я знаю, как ты будешь выглядеть в старости.

– Взаимно, дорогая, – парировал Эл.

– Эй! – возмутилась я. – О некоторых вещах девушке лучше не говорить!

– Значит, у нас под запретом старость и седина?

– Вовсе нет. Но если ты ещё хоть раз скажешь, что я седая…

– То мы будем спать в разных комнатах?

Этому невыносимому дракону нравится меня смущать! Ну а мне нравится его дразнить.

– То я буду брать уроки парикмахерского искусства у Имельды и Инельды!

– Только не это! – Эл в притворном ужасе схватился за сердце.

А после прижал меня к себе и страстно поцеловал. Так, что перед закрытыми глазами рассыпались звёзды, а тело налилось приятной тяжестью. Где-то рядом блеснула вспышка фотоаппарата. Над головой раздался насмешливый драконий свист. Но нам всё равно и на назойливых журналистов, и на Гриана с его бандой. Успеем ещё нагнать и перегнать.

Позже, умывшись и приведя спортивные костюмы в относительный порядок, мы встретились с Бреном и Шейном у палатки с закусками. В отличие от нас с Элом, они выглядели почти так же хорошо, как перед самым стартом.

– Обвал, – констатировал Шейн. – Волонтёры предполагают, что он накрыл только один выход. Те, что расположены значительно западнее, остались целы.

– Глядите, – Брен указал на стайку драконов, из-за огромного расстояния выглядевших не крупнее мошек. – Если бы вы следовали по тому маршруту, были бы сейчас среди них.

– Целы и невредимы, – добавил Шейн.

– Всё предвидеть невозможно, – пожала плечом я.

– Несмотря на сильные воздушные потоки, обвалы бывают здесь не так уж и часто, – заметил Брен. – Последний, насколько я помню, случился зимой во время сильнейшей бури.

– А я думаю, обвал – дело рук кого-то из банды Ханнигана, – сказала я.

– Ты имеешь в виду Ханну Олсен? – уточнил Шейн. – Она единственная из его команды, не прошедшая во второй тур.

– Я не заметил её среди провожавших, – добавил Брен.

А Эл оглянулся на то место, где драконы-волонтёры разбирали завал, и сказал:

– Надеюсь, там никто не остался.

Мы помолчали, полностью разделяя его чувства.

Немного отдохнув и набравшись сил перед длительным перелётом, наша четвёрка продолжила путь.

Горячий сухой ветер нёс запах гари и мелкие песчинки, неприятно щекочущие нос и попадавшие в глаза. Впереди простиралась огромная по площади Огненная долина с потрескавшейся каменистой почвой и настоящими кратерами – провалами в земной твердыне, откуда периодически вырывались фонтаны огня и раскалённого пара. Люди говорили, дождей в этой местности не было лет семьдесят. Нет ни деревца, ни травинки, ни ручейка, ни птички – всё голо и безжизненно. Пейзаж настолько нереалистичен, что кажется, будто мы не на Земле вовсе, а на какой-то необитаемой планете.

Летим достаточно высоко, однако и выстреливающие из сухой земли гейзеры бьют на приличную высоту. Шипят, плюются паром и кипятком, словно взорвавшийся чайник. Одиночные, двойные, выстреливающие в ряд залпами и сплошной стеной, они возникают совершенно неожиданно, будто нарочно охотятся на драконов!

Из-за хаотично выстреливающих струй мы не сразу увидели летевшего навстречу дракона. Он двигался, припадая на левую сторону и практически не работая одним крылом – оно дымилось и тлело. Правилами не запрещено помогать другим участникам, однако в том, что пострадавший – один из непропорциональноголовых дружков Гриана Ханнигана, сомнений не было. А им я бы помогла в самую последнюю очередь. Тем более, пролетая мимо, тот дохнул огнём в нашу сторону, опаляя похлеще гейзера. Эл клацнул зубами в ответ, а Брен выпустил огненный поток, подпалив нахалу кончик хвоста. Пусть знает!

Мы с Элом переглянулись и, клянусь, подумали об одном и том же. У Гриана выбыл ещё один игрок. Четыре на четыре. Теперь наши шансы равны. Точнее, были бы равны, если бы все играли честно.

До следующей стоянки сотни миль. Несколько часов непростого полёта без возможности приземлиться и отдохнуть. Да даже поговорить нельзя! Общаемся только взглядами и коротким пересвистыванием.

Солнце палит нещадно. Так же сильно припекает и снизу. Лавируем между выплесками огня и пара, уклоняемся от фонтанов испаряющегося в полёте кипятка, обгоняем истощенных долгим перелётом драконов, не пожелавших потратить полчаса на отдых на северном склоне скалистых гор. На этот счёт у моего отца всегда имелась поговорка: «Время, ушедшее на заточку косы – не потраченное, а сэкономленное».

Усталости пока не чувствую. Стараюсь не думать об ушибах и синяках, полученных во время обвала – они почти не дают о себе знать. Вспоминаю вчерашний разговор с Рут. Мы сидим в беседке у пруда и потягиваем лимонад. Погода прелестная. На лужайке гуляют золотые фазаны, в воде плещется пара белоснежных лебедей.

– Что, дорогая, не замучил тебя Эл гиперопекой? – интересуется подруга.

– Нет-нет, что ты! Я подобные попытки пресекаю на корню! – отмахиваюсь я, хотя в глубине души понимаю, что Эллиот как никто другой склонен опекать, контролировать, защищать и ограждать.

– Ну, раз дело дошло до помолвки, значит, вы идеально спелись, – продолжает Рут. – Я выросла в Линхольде и знаю Эла ещё со школы. Он и прежде был склонен к гиперответственности, но после смерти матери стал совсем повёрнутым на этой почве. Поначалу даже твердил, будто виноват в её смерти.

– Как так? – опешила я.

– Только ничего такого не подумай! – испугалась Рут. – Она умерла не в результате несчастного случая, а из-за болезни. Долго скрывала своё состояние от семьи, а болезненную худобу списывала на результат модных диет. Эллиот и мелкие узнали за несколько дней до конца.

– Какой ужас!.. – задохнулась я. – Мне так жаль!

– Да, то были тяжелейшие времена. Даже Эйб, который в силу возраста мало что понимал, страдал так, что сам слёг с температурой. Вряд ли Эллиот сильно бы помог матери – доктора диагностировали у неё неизлечимую болезнь. Но факт остаётся фактом. Для него не существует личных границ и секретов. И поэтому быть его другом не всегда приятно – он не успокоится, пока не узнает всю твою подноготную.

Тогда-то я в полной мере осознала его слова, касающиеся заботы и поддержки в семье: «В первую очередь обеспечивать безопасность и заботиться о здоровье каждого из членов семьи. Даже когда этого никто не просит и особенно когда скрывает проблему, потому что это, чёрт возьми, самое ужасное, что может быть».

А потом мы играли в крокет. Я с Элом против Имельды и Инельды. И такое времяпрепровождение, несмотря на уверенную ничью, очень мне понравилось.

Игра в крокет сменилась пикником у пруда с лебедями. Там было всё, о чём можно только мечтать: изысканные закуски, романтическая музыка, смешные истории и нежные поцелуи…

От воспоминаний отвлекла стая драконов. Сперва я подумала, что мы догоняем лидеров, но вскоре поняла, что драконы один за другим поворачивают обратно. Измождённые, пристыженные, они летели, не поднимая глаз.

Между тем местность преобразилась, но отнюдь не в лучшую сторону. Внизу разливалась булькающая и пузырящаяся лава, а гейзеры превратились в фонтаны огня и чёрного дыма, напоминающие, скорее, солнечные протуберанцы, чем небольшие вулканы. Это – самое сердце Огненной долины. Лететь здесь в полдень равно самоубийству. Благо, солнце уже клонилось к закату, однако воздух успел прогреться до запредельной температуры. И хотя мы летели достаточно высоко, я ощущала всю «прелесть» воздействия чрезмерной жары на организм: голова кружилась, перед глазами мелькали мушки, дыхание учащалось с каждой минутой, пот испарялся, толком не успевая появиться на коже. Эллиот не сводил с меня глаз, готовый в любой момент подхватить. Я легонько кивала в ответ, давая понять, что полна сил и задора. Он что, сомневается во мне?! Да мы с Бреном уже четыре раза пересекали Огненную долину! В первый раз, как и эти драконы, долетели до «сердца» и повернули обратно. Во второй раз пересекли всю долину целиком, правда, в тёмное время суток, и бушующее море огня на фоне звёздной ночи произвело на меня поистине неизгладимое впечатление. Тогда мы добрались до Диких болот и вернулись, встретив в Огненной долине рассвет. И только в третий раз, наконец, долетели до самого Глейнсборо и обратно, пересекая долину с гейзерами в часы рассвета и заката. Теперь, скажу честно, было тяжелее всего, и не только из-за адской жары. Я боялась оплошать перед своим женихом. И это чувство превратилось в настоящую пытку.

Не думала, что когда-нибудь стану радоваться при виде потрескавшейся почвы и извергающихся гейзеров. Но сейчас это означало только одно – скоро Огненная долина сменится Гиблой пустыней. Температура воздуха значительно упала. От резких перепадов температур я даже почувствовала нечто похожее на озноб. Сердце забилось ровнее. Открылось второе дыхание. А Брен даже засвистел мотив популярной песенки.

Спустя часа полтора солнце коснулось горизонта, а Огненная долина осталась позади. Но приземляться всё равно нельзя – внизу раскинулось настоящее царство зыбучих песков. Коварные пески затянули бы в свои недра даже комара, вздумай он отдохнуть на понравившейся песчинке. Брен успел рассказать мне легенду, будто в глубине зыбучих песков живут гигантские скорпионы и лакомятся попавшей в их сети добычей. Ну и, конечно же, тех скорпионов никто никогда не видел.

Ой, а кто это там копошится в песках?

Боже мой, дракон!.. Один из участников соревнования. Его стартовый номер наполовину ушёл в песок, как и вся нижняя часть туловища.

Парни прибавили скорость. Завидев нас, дракон издал полный мольбы рёв. Однако в том абсолютно не было нужды. Втроём, без моей помощи, друзья без труда вытащили несчастного из песочной трясины. И я в который раз порадовалась тому, что мы летим вместе, а не каждый сам по себе. С такими друзьями никакие аномальные зоны не страшны.

Не знаю, что меня надоумило оглянуться. На том самом месте, где ещё минуту назад тонул в песках дракон, высунулся огромный изогнутый хвост с заострённым жалом на конце, но я и моргнуть не успела, как тот исчез. Что это было? Галлюцинация? Или реальность?

Эл обещал, что будет весело. Но не настолько же!

На всякий случай я жестами показала, что нам лучше взять как можно выше. Друзья без лишних вопросов последовали моему совету.

Какое-то время спасённый дракон с номером сто пятнадцать на спине летел вровень с нами, но вскоре стал отставать. Надеюсь, он не повторит ошибки и дотянет до ближайшего леса, до которого, по моим подсчётам, ещё два часа пути. Жажда и усталость давали о себе знать, но спать не хотелось – привычка подолгу обходиться без сна оказалась полезной.

Уже совсем стемнело, когда показались первые деревья – чахлые, низкорослые, с редкими пожухлыми листочками. Я обрадовалась им как долгожданному празднику. Тем не менее, спускаться на землю всё ещё было рано – почва здесь зыбучая, коварная.

Постепенно одинокие деревца превратились в редколесье с вполне нормальными жизнеспособными растениями. Слышались даже вскрики филина, а значит, здесь есть и другие представители животного мира. Запахло тиной. Где-то вдали квакнула лягушка. Эл знаком дал понять, что пора снижаться.

Всегда считала, что нет ничего круче, нежели быть драконом, но теперь понимаю, что настоящее блаженство – это почувствовать под ногами твёрдую почву и растянуться на свежей мягкой траве.