Мой обаятельный мерзавец (СИ)

Глава 11

Я сидела, искоса рассматривая задумчивое лицо сэйра Варнадо, пока начальник уткнулся в бумаги, и уныло размышляла.

С того момента, когда я передала Сурину всю информацию о силах, которыми располагает министерство правопорядка, прошло уже чуть больше двух недель. И за прошедшее время я смогла выяснить новые подробности того, что именно готовит Сопротивление своим политическим оппонентам.

Сопротивление набирает силу и готовится выступить до того, как новый представитель действующего правительства вступит в свои должностные полномочия. И произойдет это со дня на день. И мы все замерли в ожидании этого момента.

Что будет с министром правопорядка и одним из главных претендентов на членство в правящей десятке, если наш план удастся, и Сопротивление победит?

Хотя ясно же, что…

Смерть!

Сэйра Тобиаса Варнадо ждет смерть.

Как и всю политическую верхушку. А он, как претендент на то, чтобы вступить в правящую десятку, никакими правдами и неправдами не сможет избежать смерти.

Смогу ли я спокойно наблюдать за тем, как с ним расправятся?

Не знаю…

Раньше бы с уверенностью могла сказать, что смогу. А теперь не знаю.

И зачем только я все это затеяла? Если бы не мой отчаянный поступок, сэйр Варнадо на меня бы даже не взглянул…

А если Сопротивление падет? И нас разоблачат?

Меня разоблачат.

Он сможет недрогнувшей рукой подписать мне смертный приговор?

Этот, наверное, сможет…

С него станется.

Судорожный вздох пронесся над кабинетом. И объект моих тяжких дум вскинул голову и заинтересованно выгнул бровь.

Я поспешила отвести взгляд и уткнулась взглядом в бумаги.

Вот и кто его просил так не вовремя затевать ремонт в моем кабинете и временно переселять меня к себе, выделив рабочее место?

Теперь и не повздыхаешь спокойно.

И ремонт он начал так «вовремя». Стоило мне явиться в министерство в одно прекрасное утро понедельника, за два дня до которого один благородный сэйр навестил меня в моей скромной квартирке, как мне торжественно сообщили о ремонте.

Вот только ремонт в моем небольшом кабинете порядком затянулся и длился уже третью неделю. Хотя я искренне не понимала, что там можно ремонтировать столько времени.

И все же, в вынужденном тесном соседстве с главой министерства правопорядка нашлись свои плюсы и минусы. И если с плюсами было все понятно, то минусы с каждым днем заставляли меня мрачнеть все больше. А вместе со мной и Сурина, который больше не мог получать от меня привычные списки заключенных, потому что сэйр Тобиас Варнадо, кажется, не сводил с меня глаз даже на минуту.

— Ирис, — вкрадчивым тоном позвал начальник.

Я послушно вскинула голову.

— У тебя все в порядке?

— В полном, — поспешно заверила его я и вновь уткнулась в бумаги.

Да лучше вообще в его сторону не смотреть. Целее буду.

— Подойди, — не желал отставать от меня этот мерзавец.

И хоть голос его звучал ласково, сталь, скрывавшаяся за непривычной мягкостью, не позволила мне ослушаться приказа.

Поднялась из-за своего стола, который поставили у стены по левую руку от сэйра Варнадо, и, тяжко вздохнула, послушно промаршировала к начальнику. А там требовательно нависла над ним, дожидаясь, когда до меня снизойдут и объяснят, с какой целью понадобилось мое незамедлительное внимание.

Но сэйр Тобиас Варнадо оказался мерзавцем не только хитрым и наглым, но еще и непредсказуемым.

Того, что внезапный поток воздуха подхватит меня и поднимет на целый метр над полом, я предугадать не могла. Зато виновника моих незапланированных полетов я определила сразу. И им был вовсе не сквозняк, а один нахальный стихийник высшего порядка.

Чужая магия переправила меня через стол начальника, а после бережно опустила. И не куда-нибудь, а прямиком на колени к одному влиятельному и обаятельному сэйру.

— Ну здравствуй, Ирис, — хмыкнул он, нахально мне улыбнувшись.

Точнее, улыбкой это можно было назвать лишь с натяжкой, скорее уж хищным оскалом. Но определенный прогресс в проявлении эмоций у сэйра Варнадо все же имелся.

За последние пару недель прогресс наблюдался и в наших с министром правопорядка взаимоотношениях. И пусть поначалу я противилась даже мысли о сближении и не хотела принимать суровую реальность, но факт оставался фактом. Я погрязла в этом так, что уже и не выпутаться.

Но о мрачном будущем в данный момент думать не хотелось. Хотелось насладиться теми оставшимися мгновениями этой странной близости, пока у меня еще есть такая возможность.

И потому, выкинув все ненужные в данный момент мысли из головы, я обхватила главу министерства правопорядка за крепкие плечи и потянулась за поцелуем. Сама. На этот раз совершенно не опасаясь того, что меня могут оттолкнуть.

Сэйр Тобиас Варнадо меня не разочаровал и полностью оправдал все мои надежды. Сильные руки обхватили мою талию, крепче прижимая мое бренное тельце к мощному мужскому торсу.

И один обаятельный мерзавец быстро перехватил на себя всю инициативу, целуя меня медленно, степенно, с каким-то особым удовольствием.

И в тот момент, когда мое сознание уже поплыло, а в мыслях не осталось ничего, кроме одного обольстительного сэйра, пахнущего полынью и древесной корой, удовольствие совершенно варварским способом прервали.

— Ирис, — позвал меня министр правопорядка, всматриваясь в мое лицо, — У тебя точно все в порядке?

И с каких это пор страшный и ужасный сэйр Варнадо стал таким заботливым? Но от этой заботы странным образом щемило сердце, и почему-то хотелось схватить главу министерства правопорядка, крепко обнять руками и ногами, и никогда больше не отпускать.

Какие-то неадекватные желания. Да и я сама уже давно стала неадекватной…

— Теперь уже в полном, — честно призналась я и потянулась за новым поцелуем.

Но сэйр Варнадо почему-то в данный момент на куда более приятное времяпрепровождение настроен не был. Зато был на удивление словоохотлив. А вот подобного за ним раньше никогда не водилось.

— Какие планы на выходные? — внезапно поинтересовался у меня начальник, выводя какие-то невидимые узоры пальцами на моем бедре.

Я внимательно проследила взглядом за движениями его пальцев, закусила в задумчивости губу. А после выдала ответ, максимально приближенный к правде:

— Пока не знаю.

А что? Сегодня только обед пятницы, и за неполные три дня может еще много чего случиться.

И вообще, жизнь — крайне непредсказуемая штука. Вот я, например, еще месяц назад и представить себе не могла, что буду не просто чувствовать себя комфортно, находясь в одном помещении с министром правопорядка, но еще и буду при этом вольготно сидеть на его коленях, обнимать широкие плечи и даже приставать с поцелуями.

А сейчас что? Сижу, плечи обнимаю, и даже ножкой качаю. Обнаглела, одним словом.

— Я бы хотел предложить…

Что именно хотел предложить уважаемый сэйр Варнадо мне узнать так и не довелось. В кабинет в самый неподходящий момент постучали, прерывая начальство на полуслове.

С последним мы обменялись одинаково разочарованными взглядами. А после мне пришлось слезть с мужских колен и вернуться на свое рабочее место.

Эх, ну раз с развлечениями не вышло, то стоит хоть заняться делом.

Это была моя вторая личная встреча с главой Сопротивления. Мы сидели за тем же столом, в том же кабинете. А напротив — все та же сумеречная маска, окутывающая его лицо, и не позволяющая рассмотреть ничего, что скрывалось под ней.

Даже взгляд, направленный на меня, я не могла прочесть.

Что скрывается под этой маской? Интерес, дружелюбие, равнодушие или презрение?

Об этом знал только Томас Шервуд.

Сумеречная маска — необходимая мера предосторожности, обеспечивающая его безопасность.

Он не первый сопротивленец, взявший на себя командование движением. И не единственный. Вот только самый удачливый из всех из-за своей предосторожности.

Остальных лидеров Сопротивления убили. Под разными предлогами, разумеется. Разными способами и методами. Так, что к политикам и не подкопаешься.

Но намек всем сторонникам Сопротивления был более чем прозрачным.

Сунетесь — и вас ждет смерть.

Посмеете выступить против нас — и вас ждет смерть.

Жернова политической власти уничтожали всех неугодных без разбора.

И потому Томас Шервуд был осторожен. Понапрасну не рисковал ни собой, ни своими соратниками.

И именно он смог объединить сопротивленцев, в массовое движение со своей иерархией и структурой, где каждому были отведены свои роли.

Он смог привести под лоно Сопротивления совершенно разных людей, создав подпольные штабы. Мелкие клерки, служители закона, врачи, учителя, простые рабочие, ученые, мародеры, виртуозные маги, купцы, аристократы. Молодые и старые. Богатые и бедные. С разными взглядами на жизнь, но единые в одном — наши права не должны быть ограничены, а магия не должна быть заблокирована.

А, значит, правящая десятка, держащая всех в страхе последнее десятилетие и вершащая насилие над своим народом, должна пасть.

Томас Шервуд восхищал всех вокруг, стоило ему открыть рот и начать говорить. И я не была исключением.

Томас Шервуд был рожден для того, чтобы возглавить Сопротивление и донести до каждого ту истину, которую правящая десятка пыталась утаить и исказить.

Томас Шервуд был нашим общим голосом.

Он был наделен этим даром убеждения. И, пожалуй, кроме него никто бы так не смог объединить и усилить сопротивленцев.

И сейчас мой кумир, борец за правду и справедливость, тот, за кем я готова была идти и с кем рядом была готова сражаться до последнего вздоха за наше общее будущее, сидел напротив меня.

И смотрел.

Молча.

В ожидании моего ответа…

Когда вечером в пятницу Сурин передал мне, что субботним утром Томас Шервуд снова хочет встретиться со мной лично, я полагала, что расспрашивать меня будут о сэйре Варнадо и о тех документах, что мне удалось передать Сопротивлению.

Но Томас Шервуд меня удивил.

Он предложил мне покровительство.

Личного характера.

И сейчас я сидела, вглядываясь в сумеречную маску, и всерьез раздумывала над ответом.

Это было лестное предложение. И даже очень.

Народный герой, всеобщий любимец. Девушек, желающих получить его личное покровительство, найдется немало.

И после победы Сопротивления их станет только больше. Как и выгод, которые покровительство от главы Сопротивления может дать.

Даже в случае нашего краха, я уверена, что он помог бы мне уйти невредимой и выбраться из страны. Даже если будет уничтожен здесь сам…

На Томаса Шервуда можно положиться. В этом я убеждена. Как и в том, что он действительно хороший человек.

И предложи он мне подобное пару месяцев назад, я бы не раздумывая согласилась.

А теперь…

А теперь все запуталось и полетело в бездну. И всему виной я сама.

Ну, и еще один обладатель широких плеч, крепких рук и нежных губ.

От связи с сэйром Варнадо будут одни сплошные проблемы. Я понимала это тогда, я понимаю это сейчас.

Каким бы ни был исход, одного из нас двоих ждет смерть. И вопрос лишь в том, кто именно это будет.

Но отчего-то было тошно представлять на своем теле руки не сэйра Варнадо, а кого-то другого. Пусть даже этим другим будет сам Томас Шервуд.

И тоскливо было осознавать, что скоро эта связь оборвется.

И как бы сильно я ни желала победы Сопротивлению и не мечтала о светлом будущем для простого народа, я также сильно не хотела видеть смерти сэйра Тобиаса Варнадо.

Судорожный вздох нарушил затянувшееся гробовое молчание.

Что ж, как бы я ни стремилась этого избежать и как бы часто не напоминала себе, что это лишь ничего не значащая кратковременная связь, один обольстительный мерзавец, похоже, все же сумел пробраться в мое сердце, крепко обвив его своими щупальцами.

Значит, ответ остался только один…

— Для меня это неуместное предложение.

Отказывать Томасу Шервуду я не боялась. Он не из тех, кто будет стремиться уничтожить тебя из-за задетого мужского самолюбия.

И, как я предполагала, в ответ он только кивнул. А после непринужденным тоном поинтересовался:

— У тебя уже кто-то есть?

— Это не имеет значения…

Очередной кивок.

А после атмосфера разрядилась, и мы действительно перешли к обсуждению рабочих вопросов и тех данных, что мне удалось передать.

Когда за тэрой Ирис Стейб закрылась дверь, Томас Шервуд устало откинулся на спинку стула. Несмотря на ее отказ, разочарования он не чувствовал. Скорее, наоборот, у Томаса Шервуда впервые за долгое время на душе царил полный покой.

А ведь как сложно и даже страшно ему было решиться на этот шаг и озвучить свое предложение. Эта робость пугала даже самого Томаса, который всегда считал себя смелым и бесстрашным человеком, готовым брать ответственность за других и решительно ее нести.

Но почему-то в отношении Ирис Стейб вся его решительность испарялась, не оставив за собой и следа. Томас Шервуд мог откровенно признаться, что обратил внимание на эту девушку не сразу.

Зато он точно помнил момент, когда именно это произошло. В тот осенний вечер, когда она вместе с Сурином опустилась в салон его автомобиля. И выглядела такой хрупкой, уставшей и нежной. Но вместе с тем Томас почувствовал, что в Ирис Стейб мужества найдется больше, чем в некоторых мужчинах. А еще в этой девушке скрывался стальной стержень и такая сила духа, что можно было только позавидовать.

И вот, спустя долгие дни, наполненные раздумьями, мечтами и тревогами, он, наконец, услышал твердый ответ. Но он об этом ни капли не жалел. И, пожалуй, даже был рад, что все так получилось.

Зато теперь тэр Томас Шервуд точно знал, как ему следует поступить…