Мой обаятельный мерзавец (СИ)

Глава 1

Три года назад я стояла, вытянувшись по струнке, как нерадивая школьница, перед цепкими очами сэйра Тобиаса Варнадо.

Глава министерства правопорядка полностью оправдывал свой авторитет и репутацию. Породистое благородное лицо потомственного аристократа не выражало ни единой эмоции. Слегка прищуренные карие глаза оценивали холодно и цинично.

Хорош мерзавец, как ни крути. А для своих тридцати пяти лет, так тем более.

Дорогой, пошитый на заказ, темно-синий костюм в белую полоску сидел идеально на мощной фигуре. Ему бы с такими природными данными мешки на заводе таскать, а не в кабинете просиживать.

Но сэйры таким неблагородным трудом не занимались. А тем более родовитые и магически одаренные сэйры.

Перстень с темным камнем на безымянном пальце сверкнул, когда его владелец перелистнул страницу моего личного дела. И это движение вывело меня из оцепенения.

— Почему министерство? — поинтересовался сэйр холодным, ровным тоном, — Судя по вашему личному делу, вы были неплохим оперативником.

— Потому что захотела сделать головокружительную карьеру, — гордо приподняв подбородок, с готовностью ответила я.

И я, и сэйр Варнадо, оба знали о том, что оперативная работа выжимает из тебя все соки, не отдавая ничего взамен. Почета, славы, уважения и большой зарплаты тебе не видать с такой должностью.

То ли дело пост личного помощника министра правопорядка. Всего за несколько лет можно добиться всего, к чему многие идут годами. А главное, что здесь можно заручиться нужными связями.

И это был мой шанс, который я не планировала упускать. Пусть и мотивы привели меня сюда совершенно иные…

Но об этом сэйру Варнадо знать не следует.

— Зато честно, — цинично хмыкнул он, отводя от меня взгляд и вновь возвращаясь к личному делу.

Когда я узнала, что глава министерства правопорядка открывает отбор на должность его помощника, возможностей упускать не стала.

Конкурс был сложным, кандидатов было много. Но я успешно прошла два этапа отбора и теперь стояла на дорогущем красном ковре перед потенциальным будущим начальником, проходя третий, финальный, этап отбора.

— И почему я должен выбрать именно вас? — поинтересовался благородный сэйр, перелистывая страницу за страницей моего личного дела.

Ответить я не успела.

Министр правопорядка решил показать свой нрав во всей красе.

— Неоконченное гражданское образование, — принялся перечислять он, — Провинциальная академия правопорядка. Затем служба в самом обычном, рядовом штабе, на должности помощника. Звание младшего оперативного сотрудника, через три года старшего. Достижения не сказать, чтобы впечатляющие. Помимо вас есть множество кандидатов на эту должность, чье образование и карьера престижнее вашего.

Циничный мерзавец. Законченный сноб.

— Да и к тому же ваш возраст…

— И что не так с моим возрастом? — ровно поинтересовалась я.

Спина вытянулась как по струне. И я выдержала гнетущий взгляд сидящего передо мной сэйра.

— Вам уже двадцать семь лет, — произнес он таким тоном, будто это должно было что-то для меня прояснить, — Через год, другой, вы выскочите замуж, обзаведетесь детьми и уйдете в декрет. Мне нужен постоянный помощник, а не временное его подобие.

Знал бы сэйр Варнадо, какие у меня планы на ближайшие годы, он бы так беспечно сейчас не рассуждал.

Но он не должен был знать. Никто не должен…

Мне нужна была эта работа, и эта должность. Я шла в правоохранительную деятельность, чтобы подобраться к верхушке правительства нашей страны настолько близко, насколько смогу.

И в шаге от заветной цели я не планировала останавливаться.

— Я не могу иметь детей, — произнесла я.

Голос не дрогнул. Уже хорошо.

— Эта информация должна быть в моем личном деле, — продолжила, — В заключении от врачебной комиссии о том, что я пригодна к службе. Так что, — кривая усмешка тронула мои губы, — Декрета можете не бояться.

Теперь, когда правящая десятка зажимала в тиски все сильнее и в последние годы все больше и больше ужесточала запреты, врачей обмануть оказалось не так уж и сложно.

Хотя и восемь лет назад мне это удалось. Нужно лишь знать подходящие заклинания и уметь прятать силы, что нынче не в фаворе у правительства.

А быть бесплодной женщиной на государственной службе проще, чем той, от которой из года в год ждут, что она променяет работу на пеленки. Как оказалось, если ты не можешь иметь детей, то и карьера твоя движется куда стремительнее.

Сэйр Варнадо не смутился. И даже извиняться не думал за то, что затронул щепетильную тему.

Лишь кивнул так, будто я поделилась информацией о погоде на вечер, и продолжил свой цепкий допрос.

— Как я уже сказал, это далеко не первая и не единственная причина для отказа…

— Как вы и сказали, — произнесла я, позволив уголку рта едва заметно дернуться, — При моем посредственном образовании и не менее посредственном старте карьеры, я достигла весьма заметных высот в кратчайшие сроки. Я самый молодой старший оперативный сотрудник в столице и за ее пределами.

Министр правопорядка открыл было рот. Очевидно, намереваясь меня перебить. Но я ему этого сделать не позволила.

Если он возьмет меня на эту должность, то простит мне и подобную дерзость. А если нет…

То и черт с ним.

— Разумеется, вы можете взять выпускника самой престижной столичной академии правопорядка. Который сразу после выпуска получил хорошую должность благодаря родительским связям и продолжает быстро продвигаться по карьерной лестнице с помощью отца, деда или кого-нибудь еще. Даже самый молодой старший оперативный сотрудник с такими и рядом не стоял.

Я сделала паузу. Но на этот раз сэйр Варнадо не пытался меня перебить. А, сцепив пальцы в замок, внимательно слушал, слегка щуря глаза.

— Но подумайте вот о чем, уважаемый сэйр Варнадо…

Откровенная дерзость. Если он меня потом за это не убьет, можно считать, что легко отделалась.

— Нужен ли вам такой специалист на должности помощника? Такой, которому все легко доставалось и который не работал упорно, чтобы добиться своих высот? Будет ли от этого толк? Или, все же, вам нужен специалист, способный работать много, долго и упорно, добиваясь нужных результатов? Если вас устраивает первый вариант, то я действительно вам не подхожу, — поджав губы, упрямо закончила я.

Папка с моим личным делом громко захлопнулась.

И я бы обязательно вздрогнула от испуга, если бы не понимала, что сейчас, именно в этот миг, я не могу, просто не имею права, показывать собственный страх.

Все же, я его разозлила.

Но и выбора у меня не оставалось, откровенно говоря. Пришлось идти ва-банк и ставить на кон все, что у меня было.

— Можете быть свободны, тэра Ирис Стэйб, — сквозь зубы прошипел министр правопорядка, — Через неделю вам сообщат о результатах собеседования.

Это провал. Определенно.

И мне повезет, если сэйр Варнадо вместе с отказом не вышвырнет меня из системы, а позволит вернуться к должности старшего оперативного работника.

Первые волнения в нашем обществе начались задолго до того, как я начала что-либо понимать. Тогда я была подростком. Обычным. Веселым и беззаботным. Мне нравилась учеба в магической школе, друзья и моя жизнь.

Родители не обсуждали дома волнующие общество новости, полностью поддерживая наше правительство — правящую десятку. Десять старых влиятельный сэйров из древних, магически одаренных, знатных семей после революции управляли нашим государством.

И поначалу все шло гладко. А вот потом…

Сначала начали запрещать темные практики. На нарушителей запрета открылись массовые гонения.

И тогда никто не забил тревогу. Хорошо ведь стало. Безопаснее, чтоб его.

Через пару лет список запретов начал расти. Сначала туда попала часть практик из магии крови, часть темных ритуалов, ранее разрешенных правящей десяткой.

Первыми пострадали врачи и частные целители, у которых больше не было доступа к старым, действенным методам лечения.

А потом гайки стали закручиваться…

Я тогда только окончила магическую школу и собиралась поступать в университет магических свойств, когда по стране прокатилась новая волна митингов и волнений, вызванная очередными изменениями в законодательстве.

На этот раз список запретов превосходил всевозможные ожидания.

Магия крови запрещалась полностью. За нарушение — смертная казнь. За попытку спасти жизнь больного с помощью применения магии крови — смертная казнь.

Все темные ритуалы с того дня стали под запретом. Даже самые безобидные, вроде заговора от сглаза и традиционного ритуала поклонения предкам. За нарушение — смертная казнь.

Магия рун — под запретом. За нарушение — смертная казнь.

Ментальная магия — под запретом. За нарушение — смертная казнь.

Боевая магия — под запретом. Исключение — служба в системе правопорядка. За нарушение — смертная казнь.

Стихийная магия выше третьего уровня — под запретом. За нарушение — пожизненная ссылка.

Магия иллюзий — под запретом. За нарушение — пожизненная ссылка.

И список продолжался и продолжался…

А потом началось самое страшное. Темных магов, менталистов, иллюзорников, магистров магии крови, рунологов, сильных стихийников, боевиков высшего порядка стали отлавливать и истреблять.

Тихо, незаметно, без улик. Так, чтобы никто не знал. Просто пропали…

Каждый, в ком была хоть крупица магии, должен был проходить ежегодную проверку и вставать на учет. Любой дар выше третьего уровня блокировался. Исключение — служители правопорядка, врачи и профильные специалисты.

Но и они должны были получать лицензию и всегда находиться под присмотром. Чтобы не колдовали больше положенного.

Остальным оставили крупицы дара, годные лишь для мелкого, бытового колдовства.

Тогда люди массово уезжали из страны. Те, кто мог, тот и уезжал.

Но мы остались. Родители, я и младший брат.

Матушка заверяла, что все хорошо. Что правящая десятка знает, что делает. А отец повторял, что я должна молчать. Что я должна быть законопослушной, если не хочу пропасть без вести, как остальные маги, кто решился выступить против системы.

И я молчала. Долго и упорно молчала.

С прежними мечтами пришлось расстаться. Магия рун, которую я собиралась изучать в университете, стала под запретом. И мне пришлось выбрать другую специальность. Максимально неприметную, соответствующую новой легенде…

Так, к семнадцати годам я из мага огня девятого уровня из возможных десяти, с предрасположенностью к темной магии вплоть до восьмого уровня, превратилась в мага огня четвертого уровня без особых талантов.

Не без помощи тетушки, бежавшей из страны в числе последних, что помогла мне надежно скрыть истинный дар. Ее знания и умения помогали мне скрываться до сих пор.

Когда я прошла первую официальную проверку и встала на учет, и меня облачили в ограничивающие браслеты, приводя уровень моих сил к положенному стандарту — третий уровень.

Те два года, что я провела в университете, радикально отличались от того, что было дома. Как минимум разговорами…

Среди магов нашлось много недовольных, высказывающихся куда жестче, резче и правдивее, чем мои родители. Среди них я смогла найти единомышленников. И сумела понять, что я далеко не единственная, кого пугают и ужасают все произошедшие изменения.

Все, кто мог, покидали страну. А потом и этой возможности не осталось.

Посты проверки на границах ужесточили. Никого не впускали, и никого не выпускали.

Огромный список вопросов, гигантское количество правил, проверок и один итог…

Из десяти человек девятерых возвращали обратно.

По стране прокатились первые мятежи и забастовки. И они привели к тому, что недовольных массово арестовывали, а главарей движения — убивали.

Говорить стало небезопасно. Бежать стало некуда.

И все мы оказались в ловушке под гнетом тирании правящей десятки, которая плевать хотела на собственные запреты и пользовалась магией в полной мере.

И тогда я придумала гениальное решение. Нашла единственный выход из всех возможных.

И бросила университет, поступая в академию правопорядка.

Служители закона сковывающих браслетов не носят. Служители закона имеют власть, хоть и весьма ограниченную. Если хорошо притворяться благонадежным служителем закона, в мятеже тебя никто не заподозрит.

А когда придет время…

Когда придет время, и ты подберешься к верхушке власти так высоко, как только сможешь, ты и выполнишь свою роль…

Ровно через неделю мне сообщили о результатах отбора на должность личного помощника министра правопорядка.

В лаконичном послании, завизированном официальной печатью министерства, сообщалось, что с началом следующей недели я должна приступить к своим новым обязанностям.

Что ж, я подобралась к правящей десятке так близко, как только могла. И теперь мне только и остается ждать своего часа, когда я смогу выступить на стороне угнетенных, и оказать посильную помощь в свержении действующего правительства…