Мой обаятельный мерзавец (СИ)

Глава 18

Ему было нелегко мысленно возвращаться к самым мрачным годам его жизни, выворачивать собственную душу и воскрешать в памяти воспоминания. Но сэйр Тобиас Варнадо был готов это сделать ради одного единственного человека — его маленькой личной помощницы, которая лежала в его объятиях и доверчиво прижималась к нему.

Пожалуй, она была единственной, кому он захотел открыть свою душу, а вместе с ней доверить и секрет, который он хранил много лет. И единственный свидетель его тайны, тот, кто точно знал, кем на самом деле является Томас Шервуд, погиб много лет назад от рук правящей десятки.

Наконец, собравшись с мыслями, сэйр Тобиас Варнадо заговорил, нарушая тишину, зависшую в комнате.

— Как ты знаешь, я рано потерял мать. И моим воспитанием занимался отец — сэйр Таддеус Варнадо. Последние годы жизни он возглавлял министерство магического контроля. Он был верен правящей верхушке, вхож в цитадель правителей. И, самое главное, он полностью разделял их идеологию.

Тобиас Варнадо хорошо помнил суровое лицо своего отца, который с самого детства пытался воспитать его под стать себе. Вырастить из него такого же жестокого, бесчувственного, холодного и властного человека.

А когда Таддеус Варнадо терпел одну неудачу за другой на поприще воспитательного дела, то он приходил в ярость. И эта ярость выплескивалась вся без остатка на Тобиаса.

Все детство маленький Тобиас Варнадо слышал о том, что он должен быть идеальным, сильным и жестоким. Что любое проявление чувств — это слабость. Что любая допущенная ошибка — это слабость.

И поначалу он пытался протестовать против навязанных ему идей. А потом, с каждым новым наказанием, протест в нем утихал. И, в конце концов, протест сменился тихим презрением. К отцу, к его взглядам и мыслям, и ко всему, что тот воплощает.

С возрастом сэйр Тобиас Варнадо в совершенстве овладел лицемерием, актерским даром и умением вести двойную жизнь. Для отца он являлся воплощением идеального сына и притворялся тем, кого хотел перед собой видеть блистательный сэйр Таддеус Варнадо.

Но, к сожалению, всю свою жизнь Тобиас Варнадо рос и жил в окружении таких же жестоких, бесчувственных магов, которые упивались своей силой и властью. Он знал, что своего места в этом обществе он не найдет. И с каждым новым днем ему все больше начинало казаться, что места для него, настоящего него, вообще нет на этом свете.

Все изменилось в один летний день, когда он познакомился с мальчишкой, чья мать прислуживала в поместье по соседству.

Знакомство с Томасом Шервудом навсегда изменило его жизнь. Оно не только вдохнуло в сэйра Тобиаса Варнадо глоток свежего воздуха, но и на многое открыло ему глаза. Оказалось, что таких, как он много. Тех, у кого схожие взгляды на жизнь, схожие ценности, мысли и стремления. Просто он искал не тех и не там.

Томас Шервуд на долгие годы стал для сэйра Варнадо лучшим другом и единственным близким человеком.

А потом произошло страшное. Правящая десятка обезумела окончательно, и по столице прокатилась волна мятежей. Тогда сэйр Тобиас Варнадо, опасаясь за безопасность и жизнь друга, посоветовал тому бежать из страны, пока не поздно.

Потому что это сын влиятельного сэйра Таддеуса Варнадо находился в полной безопасности под защитой своего имени. Его бы не поспели тронуть ни при каких обстоятельствах.

А для сильных магов с таким происхождением, как у Томаса Шервуда, новые законы, принятые правящей десяткой, означали верную смерть.

Долгие три года сэйр Тобиас Варнадо верил, что его друг спасся, что с ним все хорошо. Ровно до того дня, когда десять лет назад он не занял пост министра правопорядка.

И тогда ему стали доступны все списки тех, кого уничтожила правящая десятка. И он совсем не ожидал встретить там имени Томаса Шервуда. Но он его там встретил.

И это снова полностью изменило его жизнь.

Он узнал о Сопротивлении спустя еще три года. Вскоре после смерти его отца. Этот старый ублюдок сделал для Тобиаса Варнадо только одну по-настоящему важную и полезную вещь — он скрыл, что его сын обладает пятью направлениями магии.

Сначала Таддеус Варнадо поступил так из соображений того, что недооцененный противник всегда выходит из битвы победителем. А после новых законов, которые приняли его старые друзья и приятели, он внезапно осознал, что этим горделивым поступком он сумел спасти жизнь его единственному наследнику.

Правящая десятка не уничтожает аристократию. Этому непреложному правилу следовали всегда. Но иногда совет правителей готов был ими поступиться, когда видел перед собой реальную угрозу.

И сэйр Тобиас Варнадо всегда являлся этой угрозой, знали об этом в цитадели правителей или нет…

— То есть ты пришел в Сопротивление семь лет назад? Когда уже три года, как занимал пост главы министерства правопорядка? — уточнила тэра Ирис Стейб, приподнявшись на локте, — Как это вообще вышло?

— Все началось на похоронах моего отца, — произнес в ответ сэйр Тобиас Варнадо.

Он хорошо помнил тот день. Тогда собралась добрая половина столицы, чтобы проститься с сэйром Таддеусом Варнадо и выразить свои соболезнования его наследнику.

Среди присутствующих был и сэйр Сивард Мандело. Он был преподавателем Тобиаса в университете, за время учебы в котором у них с сэйром Мандело сложились весьма теплые отношения.

Сэйр Варнадо не помнил, о чем тогда преподаватель завел разговор. Казалось, они непринужденно о чем-то беседовали. Сэйр Мандело задавал осторожные вопросы, а потом плавно сменил тему к обсуждению правящей десятки.

Тогда он ничего не рассказал Тобиасу, не выдвигал резких идей и не бросал громких слов, которые в то время так тревожили общество. Но он назначил Тобиасу встречу. В штабе Сопротивления, как сэйр Варнадо узнал позднее.

Его университетский преподаватель, ставший его наставником за долгие годы обучения, не только был сторонником Сопротивления, но еще и возглавлял подпольное политическое движение.

И именно он стал тем, кто показал сэйру Варнадо, что действующий режим можно остановить, а старые нормы и устои разрушить.

И глава министерства правопорядка, почти не раздумывая, примкнул к рядам Сопротивления. Но для этого ему пришлось изменить свою внешность и взять новое имя, потому что министр правопорядка достаточно известная фигура, которая не сможет остаться незамеченной.

Он знал, чье имя он возьмет. В память о лучшем друге, который стал жертвой жестокой тирании правящей десятки. И это имя не только напоминало ему о том, какой он на самом деле и за что он борется, оно еще и являлось символом надежды и веры в лучшее будущее, которое непременно когда-нибудь настанет.

— А как ты стал лидером Сопротивления? — поинтересовалась тэра Ирис Стейб, которая все больше хмурилась с каждым новым произнесенным словом сэйра Варнадо.

— Это случилось пять лет назад. Тогда, после одного из крупных протестов в столице, сэйра Мандело выследили и убили. И его не спасло даже то, что я являлся министром правопорядка. За убийство главных мятежников отвечало министерство магического контроля. И я узнал обо всем уже после, — признался сэйр Тобиас Варнадо, — Тогда мне пришлось взять управление Сопротивлением в свои руки. Но для себя я решил быть предельно аккуратным и осторожным, избегая смертей там, где это возможно. Чтобы по моей вине не умер больше ни один невиновный человек.

Тэра Ирис Стейб кивнула, хмуря брови, потом закусила губу задумчиво. А после перекатилась на спину и, уставившись в потолок, тяжко вздохнула и произнесла:

— Все равно я ничего не понимаю. Чем тогда последние три года занималась я? Зачем передавала информацию Сурину, если со всем этим ты мог прекрасно справляться и сам?

— Два года до твоего прихода в министерство я действительно справлялся сам. Но, смею тебя заверить, что тебе информационный шпионаж дается гораздо лучше, — едва заметно улыбнулся сэйр Варнадо, — Тогда лидером Сопротивления был сэйр Мандело, ни у кого не возникало никаких вопросов, когда он получал важные и особо секретные сведения. В конце концов, сэйр Мандело был аристократом, долгие годы вращался во влиятельных кругах и имел множество учеников, готовых оказать ему содействие. Когда же я занял его пост, мне пришлось действовать аккуратнее. И твое появление в министерстве правопорядка здорово облегчило мне жизнь, на самом деле.

— То есть, ты принял меня на работу для того, чтобы свалить на меня свои подпольные делишки? — возмутилась Ирис, подскочив на постели и возмущенно уставившись на главу министерства правопорядка.

— И не стоит так возмущаться, моя дорогая, — спокойно парировал тот, — К твоему сведению, в должностной инструкции личного помощника черным по белому написано, что он должен выполнять разного рода поручения. От инструкции мы с тобой и не отклонялись.

Но тэру Ирис Стейб было уже не остановить. И сэйр Тобиас Варнадо отчетливо видел, с какой скоростью на хорошеньком личике сменяются эмоции и как идет активный мыслительный процесс…

— Выходит, что ты с самого начала знал, кто я такая и зачем пришла работать в министерство, — утвердительным тоном произнесла я, когда в моей голове, наконец, начала складываться логическая цепочка, — И это значит… Это значит…

— И что же это значит? — умиленно поинтересовался сэйр Варнадо, подперев голову рукой.

И вид у него при этом был такой самодовольный и снисходительный, что захотелось его укусить исключительно из вредности.

— И это значит, что ты знал, зачем я тогда пришла вечером в твой кабинет! — уличительным тоном воскликнула я, — И надо же, разыгрывал святую невинность и все выспрашивал, зачем же я пришла. Смешно, наверное, было, когда я начала в любви признаваться? — обиженно буркнула я.

А потом этот гад еще и отбиваться не стал, когда я к нему с домогательствами полезла. Мерзавец, одним словом! Как ни крути.

— Смешно мне не было, — поспешил меня заверить министр правопорядка, — Но должен же я был хоть как-то отреагировать? И потом, если бы не те твои пылкие признания, сейчас бы нас здесь не было. Так что не сердись, Ирис, — прошептал этот обольстительный мерзавец и нежно чмокнул меня в губы.

А после отстранился и, обаятельно улыбнувшись, добавил:

— Все, что ни делает — все к лучшему.

И я даже была с ним почти полностью согласна. Если бы не одно «но»…

— Погоди-погоди, — произнесла я, принимая сидячее положение и закутываясь в одеяло, нагло стягивая его с одного министра правопорядка, — А зачем ты тогда от лица Томаса Шервуда предлагал мне покровительство личного характера? Это же был ты? Или кто-то еще под этой личиной гуляет?

И, клянусь, я впервые в жизни увидела, как влиятельный и блистательный сэйр Тобиас Варнадо смутился. Он смутился! Да я даже не думала, что он в принципе способен на подобные эмоции и чувства.

— Понимаешь, мне важно было понять, действительно ли ты ко мне что-то испытываешь. Или же ты со мной только из выгоды и страха разоблачения, — тихо произнес министр правопорядка, опустив взгляд.

— Но ведь можно было просто спросить, — рассеянно возразила я.

— И ты ответила честно? — горько усмехнулся сэйр Варнадо, — Я правда поступил некрасиво по отношению к тебе. И я об этом сожалению. Но тогда мне важно было понять правду. Ведь я всегда четко разделял две жизни, которые вынужден был вести. С одной стороны — Тобиас Варнадо, как воплощение того, что я всегда искренне презирал, и что так сильно желал видеть во мне отец. Все мои самые худшие качества и проявления. А с другой стороны — Томас Шервуд как лучшая, идеальная версия меня. И когда ты отказала Томасу, я понял, что тебе действительно важен я, моя самая темная сторона со всеми ее мрачными проявлениями.

А я глядела на расстроенного и смущенно сэйра Тобиаса Варнадо и четко осознавала одно — он не прав целиком и полностью.

Но слова, которые он произнес, и карие глаза, что глядели на меня так искренне, затронули что-то в моей душе, заставляя сердце болезненно сжаться. И у меня защипало в носу в преддверии подступающих слез.

Я поддалась вперед и, наклонившись, обняла лицо моего обаятельного мерзавца ладонями. А после, продолжая смотреть ему в глаза, искренне произнесла:

— Ты ошибаешься. И я не считаю, что Тобиас Варнадо воплощение всего самого ужасного, что есть в тебе. Я люблю того мужчину, который все это время находился рядом со мной. И я считаю, ты самый лучший и идеальный вне зависимости от того, каким именем ты себя называешь в этот момент.

— Ты невероятная, Ирис, — прошептал в ответ министр правопорядка, — И я даже не знаю, за какие заслуги мне подарили тебя.

Наши губы вновь встретились, но этот поцелуй вышел с солоноватым привкусом.

— Только не плачь, я тебя прошу, — произнес мой любимый мерзавец, прежде чем утянуть меня в очередной головокружительный поцелуй.

А получасом позднее, когда совершенно выбившаяся из сил, я вновь опустилась на смятые простыни, мне в голову неожиданно пришла мысль, которая мне совершенно не понравилось.

— Значит, все эти годы я считала, что я придумала гениальное решение, когда пошла в систему правопорядка, чтобы предоставлять информацию Сопротивлению. А тут внезапно оказалось, что ты проворачивал то же самое давным-давно, да еще и с каким размахом…

— Не говори глупостей. Твой вклад в общее дело был очень важен для всех нас, — возразил на это сэйр Варнадо, — Просто оказалось, что у нас с тобой намного больше общего, чем кажется на первый взгляд. И мы с тобой нашли один и тот же выход из ситуации.

И я поняла, что он прав. Вот просто прав и все. И даже больше не захотелось спорить, задавать каких-то вопросов и что-то выяснять.

Перекатилась на постели, занимая свое облюбованное местечко на одном благородном сэйре и счастливо выдохнула, закрывая глаза.

Это было таким удивительным. Все происходящее, его признание, история его жизни. Удивительным и невообразимым было то, что могли доверять друг другу, находиться по одну сторону и рассказывать о себе то, чем не могли поделиться раньше.

В перерывах между поцелуями и ласками сэйр Варнадо выпытывал у меня сведения о моей жизни. И я делилась с ним этим с легкостью и готовностью, рассказывая то, что главе министерства правопорядка, вроде как, знать и не следует.

Но сегодня наши отношения претерпели изменения, переходя на новый виток. И теперь мы обнажили не только тела друг перед другом, но и души. А последнее было гораздо важнее.