Мой обаятельный мерзавец (СИ)

Глава 2

Первый год моей работы на сэйра Варнадо я вела себя предельно осторожно. Была примером образцового служащего системы правопорядка. С сомнительными личностями не встречалась, информационным шпионажем не промышляла, лишь работала усердно, создавая себе нужную репутацию на новом месте.

А потом, когда я сумела прижиться в министерстве, начала свою подпольную деятельность.

Действовала осторожно, без фанатизма, стараясь лишний раз не рисковать своим положением.

Всего лишь передавала Сопротивлению информацию, кое-какие документы. Так, по мелочи.

Сопротивление было подпольной политической системой, принимающей в свои ряды каждого, кто не был согласен с политикой властей. Сопротивление набирало обороты на протяжении долгих лет. Сопротивление крепло и готовилось. И не долог был час, когда Сопротивление должно было выступить.

Я примкнула к рядам сопротивленцев еще тогда, когда только переехала в столицу и стала младшим оперативником.

Сурин, один из немногих оставшихся у меня приятелей со времен прежней жизни, привел меня под лоно Сопротивления.

Там я была полезна. Там моя деятельность была нужна. Там я чувствовала себя частью чего-то большего. И там просыпалась моя вера в светлое будущее.

В общих собраниях сопротивленцев я участвовала редко. Это было опасно и весьма рискованно с учетом моей работы. А на подпольные штабы Сопротивления периодически совершались облавы.

Поэтому я поддерживала связь только с Сурином, одним из доверенных лиц лидера Сопротивления.

И наверное он был единственным нечужим для меня человеком.

С родителями я оборвала все связи еще тогда, когда только поступила в академию правопорядка. Они так радовались тому, что я, наконец, стала благоразумной, прислушалась к доводам разума и выбрала правильный путь по жизни.

В общем, слушать их было тошно.

Также тошно было работать в циничной, лицемерной и насквозь прогнившей системе. Но, сжав зубы, я работала и упорно шла к цели.

А, когда все вскроется, что произойдет рано или поздно, для семьи будет безопаснее не иметь связи со мной. А для меня так будет спокойнее.

Друзей как таковых у меня не осталось.

Кого-то убили за открытые высказывания против политики властей. Кого-то преследовали за сильный магический дар и убрали без шума. Кому-то удалось бежать из страны. Кто-то смирился с происходящим и сдался, склонившись перед системой. Ну а кто-то поступил так же, как и я, и вступил в ряды сопротивленцев.

Последних было слишком мало.

Но ради них и всех борцов за справедливость и свободу для себя и своих близких, я и терпела. И работу, от которой меня воротило. И начальство, которое я презирала всей своей душой.

И рисковала…

Куда уж без рисков.

На то, что я засиделась в министерстве до самого вечера, никто даже внимания не обратил.

Все привыкли к тому, что старательная тэра Ирис Стейб часто задерживается на рабочем месте, выполняя бесконечные поручения своего тирана-начальника.

Тщательно выверенная и усердно заработанная репутация последние два года играла мне только на руку.

На столицу опустились сумерки. И министерство правопорядка, в котором еще несколько часов назад кипела жизнь, погрузилось в тишину.

И лишь несколько таких же трудяг, как и я сама, сидели в своих кабинетах. Всего несколько человек на большое, десятиэтажное здание.

Сегодня мне предстояло вытащить из кабинета главы министерства правопорядка списки с именами тех, кого приговорили к смертной казни.

Списки эти сэйр Варнадо подписать еще не успел и сделает это лишь утром. За три года работы с ним я сумела выучить каждое его действие, узнать его привычки и начала предугадывать каждый следующий шаг.

Сопротивление старалось не рисковать теми, кто был с ними заодно. Но одиночные маги то и дело попадались на нарушении закона о неприменении магических сил. Таких мы и пытались спасти, вытащить из заточения и выторговать у самой смерти.

Иногда получалось успешно. Иногда не очень.

Но моя часть задачи была предельно проста. Забраться в кабинет сэйра Варнадо, забрать списки, сделать копии, вернуть их на место, а после встретиться с Сурином в условленном месте и передать ему документы.

Отлаженная схема. Без осечек.

Подробности того, как Сопротивление вызволяло заключенных, я не знала. И старалась не задавать лишних вопросов. Всегда есть шанс, что одного из нас поймают. И чем меньше он будет знать, тем безопаснее будет для всех остальных.

Достав из выдвижного ящика стола запасной ключ от кабинета главы министерства правопорядка, я поднялась и вышла за дверь. Оглядела темный коридор, в котором не было ни души, и толкнула дверь напротив.

Удобно быть личным помощником сэйра Варнадо. Для своих подпольных делишек даже далеко ходить не нужно. Стоит лишь в два шага пересечь коридор, и ты на месте.

Список, по обыкновению, лежал на краю рабочего стола министра правопорядка. Черная кожаная папка хранила в себе имена тех, кто со дня на день должен был лишиться жизни, если такой исход посчитает необходимым один родовитый и влиятельный сэйр.

Ненавижу сэйров. Особенно тех, что стоят у верхушки власти и пользуются всеми ее дарами, уничтожая за подобное всех неугодных.

Конкретно этого сэйра я ненавидела не меньше. На руках сэйра Варнадо было столько крови, что ему до конца веков от нее не отмыться.

Мерзавец, который ничем не лучше тех, что сидят в правящей десятке.

Но ненависть ненавистью, а от выполнения задания меня никто не освобождал.

Папка оказалась в руках. И я вышла за дверь кабинета министра правопорядка, закрывая ее за собой на ключ.

В коридоре по-прежнему было тихо.

Вернулась к себе, уселась за печатную машинку и открыла папку, вчитываясь в текст. Список на этот раз был коротким. И это радует, определенно.

Когда брат-близнец первого списка лег в недра моего рабочего стола, я вновь поднялась с места, подхватила ключ и направилась в кабинет начальника.

Сейчас верну папку со списком приговоренных к смертной казни на место, и можно отправляться на встречу с Сурином.

Взгляд на часы, висящие на стене в кабинете сэйра Варнадо. И я понимаю, что времени у меня осталось еще с запасом.

Кожаная папка вернулась на свое законное место. И я с чувством выполненного долга развернулась к двери, чтобы покинуть кабинет.

И в этот момент дверь с тихим скрипом открылась. А в дверном проеме показался тот, кого я боялась увидеть больше всего.

— Добрый вечер, сэйр Варнадо, — поприветствовала я начальника.

Голос против воли дрогнул и сорвался на писк.

Плохо, очень плохо.

— Что вы здесь делаете? — строго поинтересовался министр правопорядка, не утруждая себя любезностями.

Предосторожность сыграла мне на руку. И я вновь потянулась к столу начальника, подняла подготовленные документы и продемонстрировала их ему.

— Я задержалась и подготовила отчет по делам, закрытым за прошедший месяц.

Поверил? Не поверил?

Смотрит так, будто в самую душу заглядывает. И от одного этого взгляда кровь стынет в жилах.

— В этом не было никакой необходимости, — этим ледяным тоном можно скалы разрезать, — Отчет я ждал только к концу недели.

Не оценил попытки выслужиться? Неудивительно.

Не скажу, что сэйр Варнадо относился ко мне плохо. Некая предвзятость имелась, но в целом внимания мне уделяли не больше, чем деревянной офисной тумбочке.

— Впредь выполняйте свои обязанности исключительно в рабочее время.

Можно выдыхать. Он ничего не заподозрил.

И скорее уносить ноги…

— Конечно, сэйр Варнадо. Я все поняла, — покорно кивнула и, не поднимая головы, двинулась на выход.

Сердце бешено стучало от страха. И я боялась, что в двух шагах от заветной свободы меня остановят. Что он все поймет. И тогда мне мало не покажется.

Что вообще сэйр Тобиас Варнадо забыл в такой час на своем рабочем месте?

Два года я проворачивала один и тот же трюк. И ни разу за два года не попалась.

Хорошо хоть расслабляться со временем не стала и соблюдала все меры предосторожности. Если бы не отчет, который я готовила последние несколько часов, выкрутиться бы мне вряд ли удалось.

Шаг, еще один.

В висках стучит, рубашка липнет к вспотевшей спине, а я задерживаю дыхание от страха.

Вот я поравнялась с сэйром Варнадо. И теперь всего два шага отделяют меня от двери.

А там, за дверью, я смогу спокойно выдохнуть, взять себя в руки и отправиться на встречу с Сурином.

Следующий шаг мне сделать не позволили.

Мужская рука вытянулась в сторону, останавливая меня. И я послушно замерла в нескольких дюймах от нее.

Голову поднимать было страшно. А в нос ударил запах полыни и древесной коры.

Ненавижу полынь. И мерзавца, нависшего надо мной, тоже ненавижу.

Стояла, опустив глаза в пол, рассматривая дорогой красный ковер, и ждала, что же сэйр Варнадо предпримет дальше.

Рано. Рано я посчитала, что главу министерства правопорядка удалось обвести вокруг пальца. На такой пост за одни красивые глазки не назначают.

И пусть глазки у него и впрямь распрекрасные, но сэйр Тобиас Варнадо для меня опасен. И об этом следует помнить всегда.

От раздавшегося над головой мужского бархатного голоса кровь стыла в жилах. Он пытался говорить мягко, но под этой нарочитой мягкостью мне слышалась сталь.

— А теперь, тэра Стейб, признавайтесь честно, что вы делали в такой час в моем кабинете?

Все, мне конец.

Он убьет меня прямо здесь без суда и следствия.

Паника захлестнула меня с новой силой.

Думай, думай, думай…

Это твой последний шанс выбраться из этого кабинета живой, Ирис.

Не знаю, что было в моей голове в тот момент.

Видимо, мозг в состоянии стресса отказался адекватно работать. А единственная идея, пришедшая мне на ум, показалась достаточно достоверной.

Вскинула голову и наткнулась на ледяной, пронизывающий до самых костей, препарирующий без ножа, взгляд темно-карих глаз.

В нем не было ничего, кроме ожидания ответа на вопрос и понимания собственной силы и власти.

— Я ждала вас…

Тихий шепот, едва слышный.

Надеюсь, он поверит в подобный бред. Надеюсь, его самолюбие шепнет ему, что он привлекательный мужчина и одну бедную помощницу вполне себе был способен очаровать.

Не поверил…

Темная бровь поползла наверх, требуя объяснений.

— Зачем?

Равнодушный голос. Такой, что будь я по-настоящему в него влюблена, уже бы решила убиться от горя.

А зачем обычно ждут объект своей любви?

— Хотела признаться…

— И с чего вы взяли, что я наведаюсь сюда в столь поздний час?

Не верит. По глазам вижу, что не верит.

Еще пара вопросов, и моя недостоверная легенда осыплется, как карточный домик.

Ладно…

Влюбленные легкомысленные девушки ведь любят совершать всякого рода глупости?

Надеюсь, что любят. Мне-то влюбленной и легкомысленной никогда быть не доводилось.

Резко обхватываю лицо опасного мерзавца своими ладонями. Так, чтобы не вырвался. Приподнимаюсь на носочках и прижимаюсь своими губами к его губам.

Господь всемогущий, лишь бы меня не вырвало от отвращения в самый неподходящий момент…