Мой Проклятый Север

Глава 3

Три года назад

Мы болтали, не замолкая ни на секунду.

Оказалось, что Тарий редко бывал в столице, а когда все-таки добирался, проводил дни во встречах, перемещаясь порталами с одного совещания на другое, и практически не видел города. Я вела его своими любимые маршрутами, параллельно вспоминая забавные истории из детства, связанные с теми или иными местами. Он раскатисто смеялся, и я смеялась в ответ, и осторожно, украдкой, поглядывала на него из-под ресниц.

— Расскажи мне про Академию. Ты уже выбрала специализацию?

— Я же на втором курсе, еще два года до распределения. Но я мечтаю стать Хранителем.

— Магом правопорядка? Интересный выбор… Непопулярный. Почему?

— Их всегда не хватает. Даже в столице Хранителей недостаточно, а в отдаленных регионах и вовсе один-два на город. На целый город, ты можешь представить? — Я помолчала. — Знаешь, сколько магических преступлений остается нераскрытыми? А сколько Одаренных лишаются дара из-за нападений Проклятых? — Голос взлетел наверх, а руки непроизвольно сжались в кулаки.

Тарий замедлился и повернулся ко мне, слегка коснувшись ладонью моего плеча.

— Для тебя это что-то личное? Что-то… из прошлого? На тебя нападали?

Я громко выдохнула и покачала головой.

— На сестру.

Против воли нахлынули воспоминания, столько лет хранящиеся под замком — скошенное лицо Проклятого с круглым родимым пятном на щеке, его безумные горящие глаза; ногти, впившиеся в нежную кожу Элиры. Ужас, сковавший меня с головы до ног — ни крикнуть, ни пошевелиться.

— Альяра, мне очень жаль. — Сквозящая в голосе мужчины теплота сорвала какой-то заслон внутри, и я заплакала. Впервые за шесть лет.

«Идеальное» время для срыва, конечно. Ночь, пустынный город, малознакомый обаятельный маг. Интересно, сколько раз он уже пожалел, что пригласил прогуляться?

— Ш-ш-ш, девочка. — Тарий нежно поглаживал меня по спине. — Плачь, если хочется. Плачь.

Так мы и стояли: два маленьких человека в обнимку посреди громадной, пустынной королевской площади. Когда поток слез пошел на убыль, мужчина слегка отодвинулся и лукаво прищурился.

— Ты показала мне свою столицу. Пришла моя очередь.

Потянув меня за собой, он свернул на одну из примыкающих улиц и, ловко лавируя между домами, меняя один узкий переулок на другой, уверенно прокладывал путь. Через несколько минут мы вышли к старой колокольне.

Все еще всхлипывая, я уставилась на знакомую каждому жителю столицы расписную деревянную башню. Высокая, в несколько этажей, она возвышалась над остальными зданиями квартала. Защитные заклинания, сотворенные магами из прошлого, ревностно хранили ее секреты, не позволяя установить точный возраст.

Считалось, что башню построили в назидание потомкам, завещая им беречь единство магии и не допустить раскола. Стены каждого яруса покрывали рисунки-пророчества, видимо, сделанные еще в те времена, когда различий между магами не существовало, и они не делились на Одаренных и Проклятых.

Рисунки рассказывали историю появления первых Проклятых. На двух нижних ярусах маги изображались цельными, на двух верхних — уже разделенными и воюющими друг с другом. Средний — третий — ярус пустовал. А ведь предполагалось, что именно он скрывал причину, по которой магия разделилась.

Но заклинания, оплетающие стены, были настолько мощными, что лучшие маги королевства на протяжении многих веков даже ослабить их не смогли.

Заклинания блокировали и вход в колокольню, поэтому посетить ее не удавалось никому. А раз в год, в полночь праздника Зимнего Дара, колокол бил трижды. И замолкал до следующего года.

В общем, тайны колокольни будоражили фантазию не меньше загадок Гнатской Пустоши.

Интересно, зачем мы тут?

Тарий тем временем подвел меня вплотную к зданию, к главному входу.

— Приложи руки к двери, там, где два небольших выступа, — скомандовал он.

Убедившись, что я все сделала правильно, он встал сзади и накрыл мои ладони своими. Его прерывистое дыхание защекотало щеку.

— Что это? — воскликнула я, ощутив под пальцами легкую вибрацию.

— Нетерпеливая, — шепнул он. — Сейчас сама все узнаешь. Закрой глаза.

— Закрыла.

— А теперь слегка пробуди дар.

Раздался щелчок. Колокольня, считавшаяся неприступной, распахнулась.

Настоящее время

— Тарий, на меня… — начала я рассказывать о нападении Кириса.

— На территории лагеря, за исключением тренировочного полигона, запрещены любые столкновения с использованием магии, — грубо меня перебив, произнес куратор.

— То есть если бы я ему кулаком нос сломала, ты бы прошел мимо? — прошипела я.

— Вероятно, да.

— А если бы МНЕ сломали?

— Без применения магической силы? Тоже да. Альяра, здесь боевой лагерь, а работа нервная и напряженная. Эмоции зашкаливают, происходят драки. Единственное условие — вне официальных спаррингов на полигоне не применять силу. Насколько я знаю, методички Ядна вам выдала. Наказание за нарушение — десять внеочередных выходов в Пустошь с разведочными экспедициями.

— Как, в таком случае, наказывают Проклятых, напавших на Одаренного с целью выпить силу? А тех, кто совершил две таких попытки в течение десяти минут, и преуспел во второй? — Я почти кричала.

Ненавистный Тарий Ош, циничный, холодный, отвратительный. Стоит и невозмутимо выговаривает мне за использование дара. За попытку защитить себя!

— При чем тут… — Он осекся и поменялся в лице.

В такой ярости я его еще не видела. Глаза не просто загорелись, они зажглись, как два прожектора; сила разве что не выплескивалась из них. Он угрожающе прищурился и зарычал, как взбешенный зверь.

— Кир? На тебя? — отрывисто бросил он. Я кивнула. — Вот же скроф!

Я коротко рассказала ему и о встрече с Кирисом и Вороном, и о последующих событиях.

— С Киром я разберусь. Этот паршивец давно по краю ходил, но вот так явно грань никогда не переступал.

Доведя меня до комнаты, он быстро попрощался и пошел обратно к лестнице. На середине пути обернулся и ехидно добавил:

— Твое наказание остается в силе. Фактически нарушение было. Как только получишь допуски в Пустошь, отработаешь.

— ЧТО??? — завопила я.

Но мужчина уже скрылся, оставив меня возмущаться в одиночестве. Вот же… Проклятый!

Едва дождавшись ребят, я тут же вывалила на них последние новости. Я с упоением ругалась на лагерь, на правила, на Проклятых, но больше всего — на Тария Оша.

Лейра в ужасе вытаращила глаза; Эйджел тут же полез в свод правил, обнаруженном в методичках, и важно кивал самому себе; Киш то порывался найти Кириса и устроить ему «темную» от «светлых», то призывал всех бойкотировать завтрашнее занятие с Тарием.

Нэйр молчал, я подошла к нему и присела рядышком.

— Ты же не собираешься сделать какую-нибудь глупость? — тихонько спросила я.

Он криво усмехнулся.

— Нэйр, пожалуйста. Я в порядке. Я смогла победить, понимаешь? Он высасывал меня, я слабела, но преодолела страх и панику и ударила в ответ. То, чего от меня все четыре года не могли добиться магистры, удалось одному мерзкому Проклятому!

Парень, так ничего и не сказав, резко поднялся и вышел из комнаты. Я осталась сидеть на кровати, наблюдая за остальными.

Ребята расселись по всем возможным поверхностям, включая столы, и увлеченно болтали. Что ж, видимо, именно наша комната станет основным местом сборища банды Одаренных.

В общежитии Академии на каждом этаже располагались гостиные: с диванами, столами и книжными полками. Вечерами там общались и отдыхали, ну а ночами устраивали вечеринки.

Здесь было не так. Первый этаж занимали купальни — комнаты с самонаполняющимися бассейнами. На втором и третьем находились спальни — по десять на этаже. Они были небольшие, но вмещали все необходимое: две кровати, два стола, просторный шкаф для одежды, и даже туалетную комнату с крохотным душем. Единственное окно выходило на пешеходную аллею; а вдалеке виднелся шпиль Дворца.

Помимо комнат и унылого коридора, выкрашенного в грязно-серый цвет, на жилых этажах не было ничего.

Не знаю, про какие там «горы золота», вложенные в лагерь, говорил Эйджел — по мне так кто-то явно часть золотишка забрал себе в карман. Не исключаю, что его предприимчивый дядька. Спросить, что ли? Я хихикнула, представив, как честный до мозга костей Эйджел на такой вопрос начнет обиженно пыхтеть и сердито огрызаться, и отказалась от этой мысли.

— Ребят, спать охота, давайте идите уже, — выгнала парней Лейра.

Мы быстро сполоснулись, пообещав себе завтра обязательно дойти до купален, и легли.

— Альяр, как ты думаешь, Тарий правду сказал про ректора? Ну, что он согласился на эти экспериментальные группы, с Проклятыми?

— Не знаю… Зачем ему врать?

В ответ раздалось сопение подруги.

А вот мне не спалось. Я вспомнила часть подслушанного разговора между Тарием и ректором. «Если все получится, представьте, какие изменения нас ждут!». Что еще, кроме договора о совместной деятельности, они могли обсуждать?

Без пяти семь мы вышли из корпуса. Все — в новеньких спортивных костюмах.

Вчера вечером, изучая методичку, Эйджел нашел раздел об обязательствах лагеря перед нами. Оказалось, что одеждой нас обеспечивали, и что все основное уже разложено по шкафам; а в случае неверных размеров рекомендовали обращаться к коменданту. Мы тут же полезли проверять и примерять.

Шкафы были заполнены. Стояли несколько пар ботинок — спортивные и повседневные. Висели зимние куртки и пальто, аккуратными стопками лежали шерстяные брюки и свитера, шапки и перчатки, было даже термобелье! Киш попытался сунуться в наш с Лейрой гардероб, с фразой «а исподнее вам тоже зимнее положили, с начесом?», но, получив пару ощутимых тычков под ребра, быстро капитулировал.

Размеры тоже подошли. Разве что высоченный Арон с грустью смотрел на свои голые щиколотки, торчащие из-под штанов.

Так что замерзнуть никому не грозило. А вот заснуть на первой же тренировке — еще как!

«Близнецы», поддерживая друг друга, едва переставляли ноги; Эйджел громко зевал; я беспрестанно терла закрывающиеся глаза и пыталась соорудить на голове хоть на сколько-то приличный хвостик. Киш беспрестанно ныл, что его оставили без еды, что пока мы тренируемся, завтрак, вероятно, закончится. Лейра жаловалась Иллату на странные громкие звуки, помешавшие ей выспаться; тот любезно предложил следующую ночь провести в его комнате, обещая выгнать Нэйра ко мне. Лейра захихикала, Нэйр неодобрительно покачал головой, а я усмехнулась.

— Иллата ждет большой сюрприз, — шепнула я Кишу. — Звуки, из-за которых она не выспалась — ее же храп.

Тот заржал.

Так, сонно-ноюще-хихикающей толпой мы прошли через ворота на территорию полигона.

И первым, кого я увидела, был Кирис.

Просто прекрасно! Что он здесь делает? Неужели его никак не наказали?

Я громко выдохнула, обратив на себя внимание однокурсников.

— Что такое? — Нэйр тут же оказался рядом.

— Там тот Проклятый. Возле перекладин.

Парень, буркнув под нос ругательство, уверенным шагом направился к турнику. Не тратя время на разговоры, он отточенным ударом свалил Проклятого на землю.

— Нэйр, не надо! — крикнула я, подбегая к ним.

Тот мгновенно выставил вокруг себя и Кириса прозрачную силовую завесу. Я знала, что мне ее не пробить — у него всегда отлично получались защитные заклинания.

— Что здесь происходит? — прогремел голос Тария.

Оглянувшись, я столкнулась с его рассерженным взглядом. Даже в семь утра куратор умудрялся выглядеть отлично: свежий, гладко выбритый, одетый в светлый джемпер и серые, идеально выглаженные брюки.

Отодвинув меня, он вмиг снес магическую преграду и разнял дерущихся. Кирис держался за сломанный нос, Нэйр осторожно ощупывал разбитую губу. Шепнув что-то Проклятому — тот тут же отправился к выходу, Тарий раздраженно посмотрел на меня.

— Твой защитник? — процедил он.

— Я не просила за меня заступаться. — Я сердито глянула на Нэйра. Зачем он полез, только врага себе нажил!

— А я лишь объяснил этому Проклятому, что нападать на Одаренную — не лучшее занятие для вечера пятницы. Могут быть последствия. — Он сплюнул кровь и, повернувшись к куратору, с вызовом продолжил: — Вежливо объяснил. Ни капли дара не использовал.

Тарий хмыкнул и взглянул на часы.

— Задержка на пять минут — пять штрафных кругов. Всем. — Раздались возмущенные возгласы — негодовали и мы, и подтянувшиеся к нам Проклятые.

Проклятые вели себя прилично: с кулаками не бросались, силу не высасывали. Даже оскорбительных комментариев не делали. Но мне все равно было некомфортно. Передернув плечами, я придвинулась к Нэйру и, пока мы слушали объявление, слегка подлечила ему губу. Я, конечно, не целитель, но остановить кровь и убрать припухлость могу.

— А вы, Одаренные, — продолжил куратор, смерив нас суровым взглядом, — не забывайте про вчерашний штраф. Чего стоим? Вперед!

Мы неохотно потрусили по размеченным дорожкам. Разумеется, в Академии, уделялось внимание физической подготовке, но правила были мягче. Бегать в такую рань и такой холод, что изо рта при каждом выдохе идет пар, нам еще не приходилось. Проклятые же явно чувствовали себя в своей тарелке: они бежали слаженно, четко, без суеты и лишних движений.

Последние круги мы добегали под издевательские улюлюканья наших недругов, уже закончивших пробежку.

— Построиться! — громко крикнул куратор, как только Лейра последней из нас пересекла финишную черту.

Я громко зевнула, чем заработала очередной недовольный взгляд Тария.

— Практикантка Райас, еще два круга. Чтобы уж точно проснуться, — с насмешкой произнес он.

Вот гнат!

Пробежав дополнительные восемьсот метров в рекордное время — злость на куратора придала сил, я вернулась в строй. Очень хотелось продемонстрировать свое раздражение, сделав какую-нибудь глупость — высунуть язык, скорчить рожицу, показать неприличный жест, в конце концов! Или зевнуть — мол, вот, дорогой мой куратор, не сработала твоя тактика. Но, взглянув на нахмуренное лицо Тария и оценив состояние мышц ног, решила не рисковать.

Мужчина, медленно пройдя от одного края шеренги к другому, вернулся на середину и встал напротив меня.

— Ближайший месяц вы будете активно готовиться, чтобы получить допуск на выход в Пустошь. С семи до девяти — тренировки на полигоне. С одиннадцати до часу — лекции. С трех — практика: боевые спарринги, отработка взаимодействия в группе.

— П-простите, а с трех и до скольких? — вмешался Эйджел, который умудрился где-то достать карандаш и бумагу, и теперь записывал за Тарием.

— С трех до скольких надо! — рявкнул тот. — Через две недели к практическим занятиям присоединятся лидеры отрядов и на основании ваших успехов разберут по своим группам.

— Лидеры — Одаренные или Проклятые? — спросила я.

— И те, и те. До этого группы формировались по силам, но вы станете первым экспериментом. Поэтому Одаренные попадут в отряды Проклятых, а Проклятые — наоборот, к Одаренным. И все, включая Королевский Совет, рассчитывают на успех. С моей стороны — очень преждевременно; таких бездарей, как вы, еще поискать надо. Не подготовленные ни к Северу, ни к борьбе. В отличие от них, — он махнул на Проклятых, которые тут же надменно заулыбались.

— Почему это мы не подготовленные? — решил поспорить староста. — У нас четыре курса Академии за плечами.

— Кто-то из вас изначально собирался сюда на практику?

Мы отрицательно покачали головами.

— А кто специализировался на Защитников?

Иллат и Нэйр вышли вперед.

— Двое. Не так плохо, как я думал. А Универсалы есть?

Рыжий и «близнецы» кивнули.

— Хранитель? — уставился на меня куратор. Помнит!

— Да, — хрипло ответила я.

— А вы, значит, Целители? — Он посмотрел на Эйджела и Лейру.

Лейра качнула головой, а Эйджел встрепенулся. Мы с однокурсниками закатили глаза, прекрасно зная, что сейчас произойдет.

— Моя специализация уникальная, введенная исключительно под меня. Я — Исследователь, — важно заявил он.

Тарий в недоумении вскинул брови.

— Он — Книжный червь, — поспешил объяснить Киш. Староста метнул в него кислый взгляд.

— Маг науки, — упрямо буркнул он.

— То есть ни лечить, ни нападать, ни защищаться ты не умеешь? Зато чудовищам сможешь лекцию прочитать? — Проклятые обидно заржали, но куратор одним движением руки заставил их замолчать.

— Несмотря на ваше элитное образование, — на слове «элитное» он скривился, — выработанных навыков для выживания в Пустоши у вас нет. Защитники, скорее всего, быстро наберут необходимую базу, остальные… посмотрим, как пойдет. Но до этих ребят, — махнул на Проклятых, — вам далеко. Они с детства готовились к Пустоши, тренировались всему тому, что пригодится именно здесь. И то, по сравнению с опытными бойцами, даже они — дети!

С каждым словом куратора наши лица мрачнели. Если все так страшно, то зачем нас вообще сюда отправили?

— Еще вопросы есть?

— Как вас называть? — тут же осведомился Киш. — Верховный главнокомандующий уж очень длинно получается.

— Куратор Ош или командир Ош вполне сойдет. Вопросы закончились? Свободны.

Рыжий с криком «Светлая Мать, я готов сожрать скрофа!» понесся на выход. Лус и Арон от него не отставали. Остальные тоже потопали к воротам. Только Лейра, замявшись, сказала, что догонит нас, и пошла в обратном направлении. К куратору.

Разрываемая непонятными чувствами, я остановилась. Что ей от него нужно? Я последовала за ней и через несколько шагов присела на корточки. Сделав вид, что завязываю шнурки, я внимательно вслушивалась в разговор.

— Подскажите, куратор Ош, как я могу отправить весточку семье, чтобы они не тревожились? — нежным голосом произнесла Лейра, подняв на него свои огромные, широко распахнутые голубые глаза.

Я хорошо знала, какое впечатление производила на мужчин трогательная беззащитность подруги — они бросали дела, порываясь спасать ее от всевозможных напастей; знала о своей способности и сама Лейра, и беззастенчиво этим пользовалась. Внутри меня всколыхнулась ревность. С другой стороны, какое мне дело до ее взаимоотношений с Ошем? Какое мне вообще дело до прокля́того Про́клятого Оша? Пусть хоть со скрофом встречается!

Уверенно кивнув своим мыслям, я вскочила и быстро пошла прочь от парочки.

— Альяра! — крикнула Лейра, нагоняя меня. — Тарий предложил проводить нас до пункта связи, чтобы мы пообщались с родными! — с придыханием продолжила она. — Пойдем?

Я кинула взгляд на куратора, стоящего невдалеке с равнодушным видом. Нет уж, обойдусь без его помощи.

— Иди одна. — Подружка радостно упорхнула.

Только направившись к корпусу, я поняла, как сглупила. Это ж надо — отказаться от возможности рассказать новости родителям! Мой артефакт связи лежал деактивированным — со всей суетой я совершенно о нем забыла. Я расстроенно прикусила губу и растерянно покрутила головой по сторонам.

Впереди показался силуэт мужчины со знакомой седой шевелюрой. Радостно вскрикнув, я ринулась ему навстречу.

— Ворон, отведи меня в пункт связи, пожалуйста?

Тот фыркнул, но согласился.

Пункт связи находился в том же корпусе, что и лечебница, и занимал всего одну комнату. Слева за громоздкими столами сидели сотрудники, по центру кучковались ожидающие своей очереди, а справа стояли штук пять индивидуальных кабинок, в одну из которых как раз заходила Лейра.

Тарий, болтающий о чем-то с сотрудницей, выглядел довольно. При виде нас его глаза расширились, а лицо растеряло привычную невозмутимость. Я демонстративно отвернулась и посмотрела на Ворона.

— Давно ты в лагере?

Но тот молчал, уставившись на кого-то за моей спиной. Я услышала шаги, а затем затылком почувствовала обжигающий злобный взгляд.

— Спасибо, Ворон, дальше я сам.

Седой внимательно поглядел сначала на меня, а затем на мужчину за мной. Слегка улыбнувшись своим мыслям, он кивнул на прощание и удалился.

Я осталась стоять, внимательно изучая орнамент на стене и не решаясь обернуться. Предательское сердце оглушительно стучало — «ты-дых, ты-ДЫХ, ТЫ-ДЫХ», и казалось, что все вокруг это слышат. И что хуже всего — это слышит Тарий Ош.

Он подошел вплотную ко мне, опалив своим горячим дыханием голую кожу шеи. Тотчас по позвоночнику побежали мурашки, пальцы слегка задрожали, а от нарастающего волнения стало подташнивать.

— Нам придется много времени проводить вместе. Постарайся хотя бы делать вид, что не так сильно меня ненавидишь. Ты же талантливая актриса, не правда ли? — Последнюю фразу мне яростно выдохнули прямо в ухо.

Обойдя меня с левого бока, он, не оглядываясь, пошел вперед.

— Тогда на твою актерскую игру я тоже надеюсь! — злобно крикнула вдогонку я.

— Моя игра идеальна, — сухо донеслось в ответ.

Бесчувственное бревно! Даже ненавидеть нормально не может! Я медленно выдохнула, уговаривая себя успокоиться. Второй день в лагере, а нервы уже сдают. Успокаивающую настойку агрипалма — вот что надо было брать с собой, а не ворох вещей, которые в этом холоде все равно не пригодятся.

Пока я бесилась, подошла моя очередь.

Надежда, что удастся подзарядить и перенастроить свой артефакт, оказалась напрасной. Выяснилось, что все артефакты связи в лагере заблокированы, чтобы никто не вычислил его местоположение.

А сообщения передавались «по старинке»: письмом или записывающей пластиной. Я выбрала вторую и, взяв плоский металлический прямоугольник размером с ладонь, зашла в кабинку. Активировав его магией, рассказала про себя, назадавала родителям тысячу вопросов и отдала запись одному из сотрудников. Тот положил мою пластину к куче других.

— Почту отвозят раз в неделю, ближайшая отправка ммм… в следующий четверг. Отвезут в Угрест, дальше перешлют по адресу. Если повезет, и ответ придет быстро, его в тот же день привезут обратно.

Неделя до отправки! Да родители с ума сойдут. Я обещала сообщить им, как только доберусь, но совершенно не учла, что в секретном лагере — свои порядки.

Погруженная в невеселые мысли, я почти не участвовала в разговорах за завтраком и вяло реагировала на вопросы друзей.

Вскоре подошло время идти на занятия, которые проходили во Дворце — пятиэтажном здании, построенным буквой «п». Нужная нам аудитория находилась в левом крыле, на самом верхнем этаже.

— Понастроили махин, а нам страдай! — выругался Киш, который смолотил столько еды, что никак не мог отдышаться.

— Никакого самоконтроля, — проворчал Эйджел.

Проклятые, тренировавшиеся с нами утром, уже сидели на местах, заняв несколько нижних рядов. Мы разместились чуть выше по центру и стали ждать.