Моя мачеха – иномирянка

Глава 50

Как выглядит темница в замке соэра Драко?

Хвала Кразю, я не узнала об этом, хотя была готова к худшему. Рэнд запер меня в покоях, которые некогда принадлежали Молари. Я сидела на кровати и комкала в дрожащих пальцах светлую ткань церемониальной хламиды.

Тяжёлый взгляд Кендана, которым он прожёг меня до самого сердца, до сих пор угнетал меня. В тот момент мне хотелось броситься к мужчине, сказать, что я хорошая. Что не делаю зла. Но я осталась стоять на месте, понимая: любое слово будет приговором.

Пока, судя по реакции соэра, обвинение – лишь слова. Потому Кендан заговорил о суде. Он верит мне? Пытается помочь? Скрыть факты мужчина не в силах – слишком много свидетелей. А в замке гостят не самые дружелюбные люди.

Верно!

Доказательства, которые соэр соберёт, убедят всех, что произошла случайность. Какой-нибудь природный катаклизм, из-за которого резко потеплело…

Но как быть с прахом, в который превратились дары?

Я застонала и прижала ладони к пылающему лицу.

Что, если на суде меня признают виновной?

К горлу подкатил ком, шею закололо, будто к коже прикоснулся смертоносный металл, но я помотала головой.

Нет! Кендан не допустит этого.

Я же исцелила его дочь! Амелота дошла до алтаря, и все это видели. Будет ли это смягчающим обстоятельством? Нет, если всплывёт правда о начале болезни.

А как об этом узнают? Даже у меня лишь предположения.

Вскочив, я приблизилась к тумбочке и взяла в руки портрет настоящей сестры Тартана. Как-то чересчур радостно заулыбался мужчина, когда зазвенели обвинения. Может, это тоже было частью плана?

– Что же ты задумала? – вглядываясь в портрет, прошептала я. – Нашла в параллельном мире свою копию и перетащила её в свой мир, чтобы поставить под удар? Но что тебе даёт моя гибель? Или ты желаешь, чтобы я ответила за твои грехи? Нет, тогда Тартан бы вёл себя иначе. Или он тоже играет свою роль?

Как ни думала, ни к чему не смогла прийти.

От тяжёлых дум разболелась голова, и я прилегла на кровать. Казалось, я прикрыла глаза всего на миг, но, с трудом разлепив ресницы, посмотрела на светлый прямоугольник окна. Яркое солнце согревало лучше огня, а за стеклом сверкали длинные хрустальные сосульки.

На улице действительно значительно потеплело.

Я поднялась и, приблизившись к окну, увидела детей, которые с упоением играли в снежки. Шубки прогуливающихся по аллее дам были расстёгнуты, а кавалеры были без головных уборов. Должно быть, снаружи очень жарко!

Заскрипел ключ в замке, и я стремительно развернулась. Сердце заколотилось так быстро, что я с трудом сделала вдох. Кендан пришёл навестить меня? Или мужчина хочет обсудить произошедшее? А что я ему отвечу? Или соэр желает меня утешить и пообещать сделать всё возможное, чтобы обелить моё имя?

Но, когда дверь открылась, на пороге я увидела Амелоту.

Лишь на миг огорчилась, а потом счастливо воскликнула:

– Ты сама пришла?!

– Да, – держась за стенку, похвасталась девочка. Она ступила внутрь и, касаясь стены, направилась вдоль неё в мою сторону. – Смотри, Стенси. До сих пор поверить не могу. Я всё чувствую!

– Милая…

Я обняла её, отметив, что ребёнка уже переодели в домашнее платье. Я же оставалась в церемониальном наряде. Возможно, он станет мне саваном…

Амелота крепко прижалась ко мне, и я невольно всхлипнула. Этот миг триумфа я запомню навсегда. Да, он с привкусом горечи и страха, но испытанное сейчас счастье было настолько острым, что едва не лишило меня сознания.

Не только оттого, что малышка выздоровела.

Кендан никогда бы не позволил дочери войти в комнату женщины, которую искренне считал врагом.

А значит, соэр мне верит.

Почему-то сейчас это показалось мне самым важным.

Я верила, что вместе мы справимся с любыми невзгодами.

– Ты видишь это?

Услышав негромкий голос Кендана, я вздрогнула и вскинула голову. Мужчина стоял у порога, перед закрытой дверью. В комнате были лишь мы втроём, и это встревожило меня.

– Ты чувствуешь это? – Приблизившись к нам, соэр задал новый вопрос.

– Что именно? – шевельнула я немеющими губами.

Мне не хотелось ни видеть, ни ощущать, потому что в этот миг я обо всём догадалась. И помотала головой.

– Нет.

– Милая. – Мужчина положил ладонь на голову дочери. – Нам нужно поговорить. Проверь, как Молари справляется с последними приготовлениями к балу.

– Хорошо! – Девочка привстала на носочки и поцеловала меня в щёку. – Спасибо, что исцелила меня… Мама. Ты же будешь моей мамой?

Я задохнулась от подступивших слёз и смогла лишь кивнуть.

Солгала и проклинала себя за это. Ведь Амелота полюбила меня, открыла своё маленькое сердечко. А вскоре я разобью его.

Снова.

– Спасибо, – обняла меня девочка и выпалила: – Люблю тебя.

– Люблю тебя, – эхом повторила за ней и бессильно уронила руки, отпуская малышку.

Навсегда.

Но, когда за девочкой закрылась дверь, я посмотрела в глаза Кендану и замотала головой:

– Я не могу… Не хочу уходить!

– Ты должна, – печально улыбнулся он. – Иначе тебя ждёт смерть, Констанция. И я буду бессилен что-либо сделать.

В этот миг сердце моё разрывалось на части. Я пыталась мыслить трезво, но чувства переполняли меня, а слова Амелоты буквально выворачивали наизнанку. Уйти сейчас – значит предать. А остаться – умереть. Кендан слов на ветер бросать не станет.

Но и смириться я не могла.

– Ты обязан судить меня и приговорить к смерти? – тихо уточнила я.

– Суда не будет, – отрезал мужчина и взял меня за плечи. – Потому что ты исчезнешь до того, как он случится.

– А когда он должен случиться? – поинтересовалась я.

– Когда из столицы прибудет Его Святейшество, – горько ухмыльнулся соэр. И вдруг заговорил быстро и горячо: – Констанция, это самое благоприятное время, чтобы тебе исчезнуть. Во-первых, ты выполнила условия нашего договора. Во-вторых, после произошедшего все верят, что ты ведьма…

– Ты меня так назвал, – перебила я и пытливо посмотрела мужчине в глаза. – Приказал отвезти ведьму в замок, чтобы подвергнуть суду. А суд – это доказательство вины или невиновности. Значит, ты сомневаешься, что я ведьма?

Сердце моё пропустило несколько ударов в ожидании ответа. Мне безумно хотелось услышать, что соэр давно подозревал, кто я, но молчал, потому что ему это совершенно не важно. А ещё я ждала, что он заявит, что я не виновата ни в трагической смерти его конюха, ни в беде, постигшей род Драко…

– Не сомневаюсь, – твёрдо сказал соэр.

Я счастливо прикрыла глаза и поблагодарила небеса за это мгновение. Слова Кендана были невероятно важны для меня. Захотелось обнять мужчину и прикоснуться губами к его щеке…

– Ты не ведьма, – продолжил он, и я на миг забыла, как дышать. А Кендан пронзил меня взволнованным взглядом и шепнул: – Кто угодно, только не ты.

У меня внезапно подкосились колени, и я бы упала, не поддержи он. Соэр сжал меня в объятиях и глухо добавил:

– Но мне этого не доказать. Я не знаю, что произошло у камня Древнейших, но в одном уверен точно: это сделала не ты. Наверняка ведьма, которая преследует мой род, подставила тебя. Единственный способ спасти – вернуть тебя обратно, в твой мир.

Я молча глотала слёзы, понимая, что мне и слова не выдавить. Как сказать мужчине, что он не прав? После того, что услышала, я не смогу…

Это было сильнее, чем признание. Проникновеннее, чем комплименты. И печальнее, чем смерть. У меня внутри всё болело так, словно в груди что-то сломалось, и каждый вдох приносил новую волну страдания.

Но я собрала себя по кусочкам и, осторожно отстранившись, негромко сказала:

– Ты прав.

Я говорила, не поднимая головы. Смотрела себе под ноги и отчаянно боялась встретиться с Кенданом взглядом. Страшилась, что, потеряв последние крохи самообладания, буду на коленях умолять его…

О чём? О прощении? Я ни в чём не виновата. Но та, что изображена на портрете, точно виновна.

О принятии моей настоящей сути? Но этого не будет.

«Кто угодно, только не ты».

Эти слова выбили почву из-под ног.

Конечно, Кендан не верил, что я ведьма. Лишь ухватился за повод сделать так, чтобы я ушла и никто не задавал вопросов об исчезновении второй жены соэра Драко.

Ведьму казнили. И это всё.

Горячие капли щекотали нос и травили дрожащие губы солью моего разочарования.

А чего я ждала?

Что Кендан раскроет объятия и скажет, что ему всё равно, кто я? Что признается в любви? Предложит остаться и жить вместе, как настоящая семья?

Я опять заигралась.

Забыла, что замужем понарошку.

Но сейчас пути назад нет. Как приедет Его Святейшество, меня будут судить и, без сомнений, отрубят голову. На радость истеричке Лонси и змеюке Молари. Реджилду даже не нужны будут показания свидетелей, достаточно того, что старика вновь вытащили из уютной столицы и заставили трястись в холодной карете. Наверняка он уже ненавидит меня и желает придушить собственноручно.

Кендан спас меня там, на поляне, не позволив Рэнду убить ведьму на месте. Но одновременно с небольшой отсрочкой он сжёг все мосты.

– Отступать некуда, – уныло подытожила я, – мне придётся вернуться в свой мир. Но…

Зажмурившись сильно-сильно, я выпалила:

– Позволь мне остаться до суда. Как только Его Святейшество ступит на порог, я тут же испарюсь. Обещаю!

У меня ещё остались незаконченные дела. Нужно разобраться с «братом», узнать, как он собирался сместить короля и при чём тут род Драко. И почему Тартан так обрадовался моему раскрытию. Я вцепилась в эту мысль, как в соломинку, хотя осознавала, что это лишь предлог ещё чуть-чуть побыть счастливой.

Рядом с Амелотой.

И с Кенданом.