Мужеедка

20. Зрелище

Аарон позвонил Джен из своего так называемого офиса — на самом деле это был просто уголок в кабинете продюсера. Ему так и не удалось поговорить с Клариссой (но он узнал много нового о детских годах ее матери в Южной Америке). И даже понимая, что его следующий ход здорово отдает Отчаянием с большой буквы «О», он все же был готов рискнуть. В конце концов, он и правда был в отчаянии.

Аарон пригласил Джен на ланч в студийный ресторан, где вечно толпились клерки и статисты, девочки и мальчики, вертевшие головами, как ветряные мельницы, всякий раз, когда мимо проходил кто-то в наряде от Веры Вонг или Хьюго Босс, но там они не задержались, а быстро проследовали в уютный VIP-зал, где и еда, и вода, и даже воздух казались лучшего качества.

«Вот уж точно отчаяние в чистом виде», — усмехнулся про себя Аарон.

— Я сейчас увлекаюсь ароматерапией, — сообщила Джен. — Тебе бы не помешало немного ванили. Ты, похоже, очень напряжен. — Она положила руку ему на плечо, а точнее, куда-то ближе к уху, и нажала, чтобы подчеркнуть правоту своих слов.

— Почему она не хочет со мной разговаривать? Чем она занимается?

Аарон понимал, что не стоит торопить события, но не мог терять время зря. Он ткнул вилкой в свою рыбу-меч, но та оказалась непроницаема для серебряных столовых приборов. Отодвинув тарелку, он собрался зажечь сигарету… что, конечно, было запрещено. Поэтому он просто насупился.

— Кларисса страдает, — объявила Джен. — Она ведь живая.

— Она страдает? — переспросил Аарон. — Забавно, очень забавно. Это я должен страдать, она ведь использовала меня.

— Кларисса Альперт — мой самый старый и близкий друг на свете, и пусть она лгунья и обманщица, но она никого не использует. Возьми свои слова обратно, — велела Джен.

Аарон посмотрел… прямо в огромные карие глаза, готовые в любой момент наполниться слезами.

Как тут не взять свои слова обратно?

— Беру свои слова обратно, — уступил он.

— Она сейчас очень занята. Кларисса ищет работу.

— Работу? — опешил Аарон. — Джен, ты сознаешь, что только что произнесла слова «Кларисса» и «работа» в одной фразе?

— Аарон!

— Извини, извини. Я, конечно, очень одинок, но не ожесточился. Итак, она ищет работу.

— Должность внештатного корреспондента в журнале. — Джен подчеркнула последнее слово.

Аарон задумчиво кивнул, просчитывая разговор на два шага вперед и пытаясь припомнить, нет ли среди его знакомых человека, который мог бы чем-то помочь.

— Так ты меня не спросишь?.. — поинтересовалась Джен.

— Не спрошу о чем?

— О ребенке. Я думала, ты ради этого хотел со мной встретиться. Ты даже не спросишь меня, как ребенок?

Аарон покраснел.

— Я бы спросил, но она мне сказала, что ребенок от Саймона.

Джен уставилась на него. Ее глаза еще больше расширились — если только это вообще было возможно.

— Что за чушь. Самая несусветная чушь. — Она даже отложила ложку.

— Это были ее собственные слова… Она мне так сказала.

— Невозможно. Все равно что заявить… ну, не знаю… что на Марсе есть жизнь или что-то в этом роде.

— На Марсе есть жизнь.

Джен выпучила глаза.

— Послушай, — начал Аарон, — я думал, что она вообще не может забеременеть. Точка. Поэтому теперь я готов поверить во все, что угодно.

— Аарон, отец ребенка — это ты. На сто десять процентов.

— Ты так говоришь, потому что…

— У Звездной Палаты нет секретов, когда дело касается мужчин, — пояснила Джен. — Если бы Кларисса переспала с Саймоном, это было бы во всех выпусках последних известий. Главная новость дня, понимаешь?

— Ты уверена?

— Я не просто уверена, — подчеркнула Джен. — Я права.

Вечеринка у Тони Би состоялась в самый подходящий момент. Кларисса была уже на третьем месяце, и они с матерью могли оставаться в одной комнате без драки и скандала не дольше чем 2,7 секунды. Кларисса отчаянно нуждалась в развлечении, которое бы не затронуло ее кошелек и чувство гордости. И с тем и с другим у нее в последнее время были проблемы.

Она оглядела себя в зеркале у матери в спальне, пока та дома у какой-то подружки примеряла наряд для «Юных Ангелов». Кларисса решила, что выглядит даже очень хорошо в легком летнем цветастом платье на тонких бретельках. Объемисто, но хорошо. Грудь у нее разрослась до чудовищных размеров и требовала лифчика на «косточках» (в нем у Клариссы был такой вид, будто она живьем проглотила… Злыдню), а руки смахивали на голеньких младенцев.

Она вытащила из шкафа кашемировый кардиган и набросила его на плечи, чтобы скрыть руки от осуждающих взглядов сообщества Геев Западного Мира. Потом сбросила туфли на шпильках (не то чтобы сбросила — она попыталась их сбросить и чуть не плюхнулась на задницу) и надела босоножки (спасибо, мамочка!), до сих пор обитавшие в обувной коробке, с неснятым ценником.

Кларисса похлопала себя по животу, который, к счастью, не поспевал в росте за грудью, и улыбнулась. Для будущей матери-одиночки, живущей на пособие, она выглядела просто роскошно.

Звездная Палата собралась у Тони Би в полном составе. Джен и Грэйви приехали вместе (Джен, как всегда, за рулем). Поло объявилась в одиночку, похожая на восхитительную, диковинную птицу в саронге, с платком, повязанным на груди. Кларисса была рада увидеть даже Сьюзи, у которой, похоже, осталось еще меньше подкожного жира и человечности.

— Милочка! — заверещала Сьюзи при виде Клариссы и обняла ее паучьими лапками, ощупывая Клариссину спину. — Выглядишь просто потрясающе… Какой у тебя срок? Пять или шесть месяцев?

— Три, — отрезала Кларисса таким ледяным тоном, что почти увидела облачко, вылетающее изо рта. Она надвинулась на Сьюзи и прищурилась, вглядываясь той в лицо. — О боже! Как ты себя чувствуешь? С тобой все в порядке?

— Все ли со мной в порядке? Ну конечно, со мной все в порядке, — зачастила Сьюзи, поднимая брови настолько высоко, насколько позволяли последние инъекции ботокса. У нее еще не прошел «синдром цементной головы».

— А вот и Грэйви!.. — Кларисса заглянула Сьюзи через плечо.

— Что? Что такое ты узнала? — проныла Сьюзи.

— Насчет чего?

— Почему со мной может быть не все в порядке?

— Да нипочему, просто у тебя… усталый вид.

Сьюзи машинально поднесла руки к лицу и со стоном принялась ощупывать тридцатидвухлетние мешки под глазами.

Грэйви, в замшевом плаще до пола, с торчащими во все стороны кудрями, подплыла ближе и обхватила Клариссу за талию.

— Супер! Восемь баллов из десяти возможных по шкале оскорблений.

— Это не оскорбление, а дружеская забота. Я просто сказала, что у нее усталый вид. — Кларисса с улыбкой отхлебнула свой «беременный» коктейль: содовую с клюквенным соком.

— Смертоубийственно. Все знают, что фраза «У тебя усталый вид» переводится как «Ты чудовищно постарела». Тянешь на «Трое — это слишком»… — На жаргоне Звездной Палаты это означало, что кто-то достаточно стар для того, чтобы зваться звездой популярного сериала семидесятых.

— Ну и как вечеринка? Веселая? — спросила Кларисса. — Сама я оценить не могу, поскольку не пью спиртного. — Сухой закон выводил ее из себя. Все прежде интересные люди странным образом тускнели при взгляде на них на трезвую голову.

— Как человеку пьющему, позволь мне сказать тебе правду: если эту вечеринку улучшить в миллион раз, ее можно было бы назвать полным отстоем, — заверила Грэйви. — Тони Би утратил чутье вместе со своим домом: все приятные парни — голубые; все женщины — модели «Вог»; вся еда — сплошные закуски; все напитки — безбожно разбавлены и все наркотики — легальны. Я готова принести себя в жертву, лишь бы бомба разорвалась посреди зала.

— Еще рано. — Кларисса зевнула. Последние дни она зевала постоянно. — Народ только начинает подтягиваться.

Подошла Джен со стаканом «Перье», а за ней — Поло, преследуемая по пятам толпой поклонников — сплошь голубыми или по крайней мере голубоватыми. Они выкрикивали что-то вроде «Дитя любви Одри Хепберн и Сидни Пуатье!» и «Кто твой пластический хирург?».

— Это что еще такое? Вечеринка завсегдатаев «Кранча»? — поинтересовалась Поло, имея в виду популярный гей-спортклуб.

— Как твой насморк? — заботливо спросила Грэйви.

Поло почесала переносицу.

— Полный порядок. Я выпила пару лошадиных таблеток. Они убили в моем теле все бактерии, но наградили ночными кошмарами.

— Расскажи Клариссе про того парня.

— Того самого?

— Ага. — Грэйви рассмеялась, фыркнула и расплескала коктейль, но даже не заметила.

— Что смешного? — оживилась Джен и заранее захихикала.

— Я сломала парню член, — ответила Поло.

— Ни фига себе, — выдохнула Кларисса. — А ну-ка, в деталях!

— Расскажи, расскажи, расскажи, — закивала Грэйви.

— Ладно. Так вот, трахаюсь я с парнем…

— Третье свидание? — перебила Кларисса.

— Первое. Так вот, поза «девочка сверху»…

— Слишком много чести, — отметила Кларисса.

— …и вдруг он начинает орать.

— А она решила, что это от удовольствия, — не выдержав, влезла Грэйви.

— Потому что я мастер своего дела, — с гордостью заявила Поло.

— Спроси кого хочешь. — Грэйви огляделась по сторонам. — Ну правда, кого хочешь.

— Спрячь коготки, Грэйви, — фыркнула Кларисса.

— Оставь ее, нашу Грэйви опять зависть заела. Зависть, зависть, зависть… — И Поло продолжила: — В общем, я решила, что он вопит от удовольствия. А почему нет? Я ж обрушилась на него как ураган, вся потная, сиськи скачут вверх-вниз… А он орет как припадочный и скидывает меня. Гляжу — а у него член изогнулся и смотрит набок.

— Неужто совсем лежит? — усомнилась Кларисса.

— Вот так. — И Грэйви, достав губную помаду, изобразила знак на текстурной штукатурке Тони Би (курс акций: 128).

«Звездочки» расхохотались.

— Я сломала ему член!

— А вот я никогда никому пенис не ломала, — грустно протянула Джен.

— А что смешнее — головка или корень? — поинтересовалась Грэйви.

— Но ведь он же был сломан не по-настоящему? — спросила Кларисса. — Парень сможет опять им пользоваться?

— Только не с Поло.

— Никому не говорите, иначе конец моей половой жизни.

— Полио, — заметила Кларисса, — ты рассказала нам. Мы твои лучшие подруги на всем белом свете. Но поделиться со Звездной Палатой — все равно что сообщить свою новость по CNN в вечернем развлекательном ток-шоу.

— И на обложке «Пипл», — добавила Джен.

— Слушайте, но ведь это не навсегда. Доктор сказал, случилось нечто вроде спазма.

— Спазм члена. Членоспазм.

— Блин.

Погрузившись на несколько мгновений в задумчивость, девочки опять расхохотались.

Кларисса с улыбкой обернулась на Тони Би, который встречал гостей на пороге. На нем был белый костюм и темно-синяя шелковая рубашка с широченным отложным воротником. Волосы он выкрасил в платиново-серебристый цвет — и стал похож на огромный пломбир. Что касается женщины, с которой он сейчас здоровался, то это был форменный Сердечный Приступ, то есть такая девушка, от которой у всех прочих женщин начинает трепыхаться сердце и появляется желание сбежать и спрятаться под кроватью в окружении модных журналов и видеокассет с Джулией Роберте (или ее злой двойняшкой — Сандрой Баллок). Даже с расстояния двадцати футов Кларисса видела, что у этой женщины кожа от рождения лишена пор. Она прощупала гостью своим личным радаром и подключила Ментальную Сетку:

• рост — метр семьдесят. Стоп, у нее же туфли без каблуков! Поправка в измерениях: метр семьдесят четыре;

• медового цвета волосы, густые, тяжелые, естественно волнистые. Никаких сеченых концов. Стрижка классическая;

• кожа, не тронутая стихиями (боязнь открытого пространства или Украина?);

• губы полные, но без следов инъекций коллагена, силикона или готтекса (материал, из которого изготавливают обтягивающие купальники для таких научных аномалий, как Эль Макферсон);

• ровные зубы, но не чересчур выбеленные, как у всех этих противных красоток с дневного телевидения;

• длинная изящная шея.

Кларисса невольно расправила плечи и подтянулась. Грэйви, осекшись на полуслове, заботливо осведомилась: «Судороги?»

Поехали дальше:

• грудь отсутствует. Слава тебе господи!

• грудь отсутствует, потому что красотка весит… 53 килограмма, и, похоже, вес естественный, а не «диетический». Хорошие руки, крепкие мышцы, зубы не посерели от постоянной искусственно вызванной рвоты, смех громкий, заразительный. Ни один человек, сидящий на диете, так не смеется.

Сетка была обработана в считанные секунды, после чего Кларисса обратилась к подругам, которые даже не заметили, что она успела отвлечься:

— На горизонте Сердечный Приступ. Направление — на три часа. — Кларисса включила кодовую предупреждающую систему.

— Ох, твою мать, — выдохнула Грэйви. Кларисса поморщилась с досадой — уж слишком долго та пялилась на новенькую. Увы, Грэйви явно недоставало шпионских навыков агента КГБ.

Поло пожала плечами. Поло и сама была чистопородным Сердечным Приступом и, кроме того, обладала бонусом: она вечно нуждалась в починке. А мужчины, как известно, от этого без ума, и каждый мечтал о ней заботиться.

Джен побелела в тон пиджаку Тони Би. Кларисса глянула на нее, затем опять на девицу.

— Ох-х, — прохрипела Грэйви.

Рядом с Сердечным Приступом стоял не кто иной, как…

— Чертов ублюдок! — выдохнула Кларисса.

— Негодяй, — поддакнула Поло.

— Должно быть какое-то объяснение, — пискнула Джен. — Я уверена!

— Кларисса! — Сьюзи выскочила как чертик из коробочки. — Ты видела Аарона? Он только что подошел!

Кларисса оттолкнула Сьюзи и направилась на балкон, сама не зная, что лучше: сброситься вниз или просто сунуть два пальца в рот. В любом случае будет мерзко и грязно.

Думай. Успокойся. Дыши. Думай.

Рядом выросла Джен со стаканом воды, готовая подставить подруге плечо.

— Наверняка это его сестра!

— Он единственный ребенок.

Отважная Джен сделала новую попытку:

— Кузина? Старая знакомая?

— Бред собачий, — возразила Грэйви, подоспевшая на помощь. — У мужчин не бывает кузин в обличье куклы Барби. Это противоречит законам природы.

— Знаете что, — оборвала их Кларисса, — мне плевать. Мы разошлись. Наши отношения лежат в коме, а мисс Совершенство явилась за органами для пересадки.

Она глубоко вздохнула, по возможности стараясь избежать гипервентиляции легких.

— Аарон имеет право ходить на свидания, и я тоже. Он просто… успел первым.

— И он не на третьем месяце. Трудно ходить на свидания беременной, — заметила Грэйви.

— Это точно, — подтвердила Кларисса.

— Не думала, что он на такое способен, — задумчиво шепнула Джен.

— Я тоже не думала. Но ведь именно поэтому люди обычно стараются получше узнать друг друга, прежде чем пожениться. — И, еще раз глотнув прохладного калифорнийского воздуха, Кларисса вернулась на вечеринку, полная решимости не позволить Аарону испортить себе настроение.

— Эй, — раздался голос Грэйви. — У Клариссы на следующей неделе ультразвук. Общий сбор, не забудьте, иначе быть вам всем гадкими иудами. — И Грэйви обняла, Клариссу за плечи: — С меня выпивка.

— А с меня — носовые платки, — пообещала Джен, у которой на глаза заранее навернулись слезы.

Кларисса зевнула. Опять. Только бы не заснуть стоя…

Этот вечер Кларисса срежиссировала лучше всякого опытного бродвейского постановщика. Всякий раз, стоило ей ощутить на себе взгляд Аарона, она тотчас обнаруживала крайне интересного собеседника на другом конце зала. Ей даже удалось изображать беззаботное веселье: на манер звезд черно-белых кинофильмов она хохотала, запрокидывая голову так, что едва не лопалась кожа на горле.

— Прекрати. Ты похожа на Невесту Франкенштейна, — прошипела Грэйви, вернувшись из разведки.

— Подделывать беззаботное веселье — задача не из легких, — возразила Кларисса. — Завтра понадобится мануальный терапевт. Итак, что мы имеем?

— Объект холост, великолепен, доступен, водит джип «лексус» последней модели и четыре раза в неделю качается в спортклубе.

— Правда? Я и не признала в ней культуристскую крысу.

— Ты о ком это? Я про вон того Ромео, моего будущего бывшего мужа.

Кларисса посмотрела в ту сторону. Там и впрямь потрясающе красивый тип болтал с похожей на модель девицей, — на модель лос-анджелесских подиумов, но не нью-йоркских, и уж тем паче не парижских.

— Оп-па! Я уже на все готова, — заверила Грэйви.

— Грэйви. Девица. Девица. Девица.

— Я помню. Никакого резюме. Никакой автобиографии. Никаких связей. Никаких доступных сведений. Никто ее не знает, и все хотят узнать. Великолепное качество и высшая свежесть.

— Чтоб ей сдохнуть!

— Читаешь мои мысли, — согласилась Грэйви и улыбнулась: — А вот и наш спаситель.

В самом деле, к Клариссе приближался Саймон. Без спутницы и красивый, будто с обложки мужского журнала.

— Любовь моя, — Саймон чмокнул Клариссу в щеку, — я звонил тебе миллион раз. Где ты была?

— Искала работу, — ответила Кларисса с лучезарной улыбкой, хотя она что-то не помнила на автоответчике миллиона звонков от Саймона.

— И думать не смей! Ты не можешь работать. Для этого ты — слишком Кларисса.

— О, как ты прав!

— Крошка, нам надо поговорить. — В устах Саймона даже «крошка» звучало почти очаровательно. Почти. — Нам надо закрыть массу вопросов.

— Саймон, я бы очень хотела позакрывать с тобой вопросы, но ты же знаешь, — она указала на свой живот, — я не в том положении.

— Положение временное и очень милое. — Саймон похлопал ее по животу. — А меня возбуждают беременные женщины.

— Ты меня тоже возбуждаешь, — вмешалась Грэйви, — но выпивка круче. — Она демонстративно сунула в рот указательный палец. — И если я правильно помню, тебя возбуждает все, что движется на двух ногах.

— Кларисса, — окликнули сзади.

Оглянувшись, она обнаружила Аарона рядом с Сердечным Приступом.

— Ты уже уходишь? Не можешь же ты вечно от меня бегать.

— Аарон, — произнесла Кларисса, словно приветствуя кого-нибудь из старых матушкиных друзей, если бы ей пришло в голову с ними любезничать.

— Кларисса, — повторил Аарон. — Саймон.

— Аарон.

— Грэйви.

— Аарон.

— Ах, как все мило, — сказала Грэйви. — Ни малейшей неловкости.

Аарон глянул на Сердечный Приступ.

— Корал, это Кларисса. Кларисса, это Корал. Она… мой старый друг.

Корал улыбнулась и протянула руку.

Фэйт Хилл, тихонько сидевшая у Клариссы на правом плече, велела улыбнуться, похвастать ямочками и пожать протянутую руку. Мадонна с левого плеча процедила: «Скажи ей, чтобы засунула свою драгоценную лапку прямо себе в драгоценную задницу».

Кларисса улыбнулась и пожала протянутую изящную ладошку:

— Приятно с вами познакомиться. — И добавила: — Орал.

У Корал изящно отпала челюсть.

— Я могу поговорить с тобой, дьяволица? — спросил Аарон, оттаскивая Клариссу в сторону.

— Я как раз собиралась уходить, — заявила Кларисса. — У нас с Саймоном вся ночь впереди, чтобы подобрать ребенку имя. Какое выбрать? Кельтское? Итальянское? Говорят, у англосаксов сейчас в моде африканские имена.

— Кларисса, я серьезно. Нам надо поговорить.

— Аарон, я тоже серьезно. Говорить нам не о чем, — отрезала Кларисса. — И не годится так бросать «старых друзей».

— Ты самый упрямый человек из всех, кого я знаю, а я знаю массу народа.

— Аарон, сделай себе такое одолжение, не трать больше время и не звони мне.

Аарон изменился в лице, но Кларисса этого даже не заметила, смаргивая подступившие слезы. Ресницы хлопали как дворники, включенные на максимум.

— Саймон, — выдавила она, оборачиваясь, — ты готов?

— Да, конечно, — отозвался Саймон и, завороженно глядя на Сердечный Приступ по имени Корал, добавил: — Приятно было с вами познакомиться.

Кларисса изо всех сил пихнула его локтем в бок, и они покинули вечеринку.