На Грани. Книга вторая

Глава 24

На твердой земле Тэссу слегка пошатывало, и приходилось волей-неволей цепляться за любезно предложенную руку короля. Если в Латирэ было почти по-летнему тепло, то на этом берегу Моря Туманов погода оказалась не менее благосклонной, хотя миновало уже больше двух недель и последний осенний месяц был на исходе. В Вельтане, должно быть, скоро ляжет первый снег. Хотя о Вельтане лучше не вспоминать. Малтэйр, долго скрывавший от невесты содержание писем протектора, однажды вечером, выпив в обществе капитана Англата больше обычного, неожиданно разговорился. Лучше б он этого не делал. Узнав, что творится в столице, Тэсс сначала испытала гнев за то, что от нее так долго скрывали правду. Но жить с этой правдой оказалось настолько непросто, что девушка испытала невольную благодарность к Дайрийцу, доселе державшему ее в неведении. Помимо общего беспокойства за судьбу родного города и его жителей, Лотэссу мучила непрестанная тревога о близких людях — Альве, Лане, эне Алдоре и родителях. Король с протектором решили, что Линсарам и Таскиллам будет лучше временно покинуть столицу, хотя такой поворот и грозил дайрийцам определенными проблемами.

Несмотря на переживания, неотступно преследовавшие ее, девушка не могла не замечать происходящего вокруг. Порт, куда они прибыли, не сильно отличался от порта Ниэнны, разве что обилием ярких красок, которыми здесь были выкрашены даже стены полуразвалившихся складов или жалких сараев. Тепло попрощавшись с капитаном «Прекрасной вестницы» и вручив ему более чем щедрую плату, путешественники двинулись прочь от порта, в сторону центра города, носившего название Баата. Конечной целью их путешествия являлась неофициальная столица Ай-Халлы — Ни'имэ, но туда еще нужно было попасть.

— Почему вы думаете, что этот колдун согласится нам помочь? — обратилась Тэсс к спутнику.

— Потому что так сказала Энлил, — король, кажется, не был расположен поддерживать беседу.

Девушка видела, что Малтэйр еще тяжелее, чем она, переживает события в столице. И не уставала удивляться, по-прежнему воспринимая Элар как страну, чужую Его Величеству Валтору Дайрийскому. Между тем, похоже, новый король считал себя ответственным за судьбу захваченного государства, что заставляло его терзаться от невозможности хоть как-то повлиять на события.

— Я предпочел бы не останавливаться в городе и сразу отправиться в Ни'имэ, если вы, конечно, не нуждаетесь в отдыхе.

— Нет, отдых мне не нужен, — не задумываясь, ответила Тэсс. — Напротив, я устала от бездействия, недели напролет находясь в одном месте.

Лотэсса лукавила. Путешествие на корабле изрядно утомило ее, особенно ночи в тесной каюте, да еще и в обществе его величества. Король спал на полу, но само его присутствие вынуждало девушку спать одетой. Она дорого бы дала за возможность пару дней провести в нормальной гостинице, но утешила себя тем, что сможет сделать это в Ни'имэ, где гостиницы наверняка лучше. В последнее время Тэсс казалась сама себе слишком кроткой и безропотной. Она давно уже позабыла о язвительных спорах с Дайрийцем — впрочем, он вообще в последнее время говорил мало и в основном по делу. Как бы она ни относилась к этому человеку, сейчас их связывала общая цель, и накалять отношения из-за того, что уже не изменить, было не лучшим вариантом поведения. Когда-нибудь она все ему припомнит, если, конечно, это «когда-нибудь» вообще наступит.

Сначала Малтэйр подумывал купить лошадей, но капитан уверил его, что по Ай-Халла, да и по любой стране Шургата куда разумнее передвигаться в составе небольших групп, направляющихся в одно место. Будущие спутники собирались на торговой площади в противоположной от порта части города. Идеальным в плане безопасности вариантом считалось присоединение к купеческому каравану, имевшему вооруженную охрану. Но такой расклад никак не устраивал Валтора с Лотэссой. И причиной служила не дороговизна такого путешествия, а слишком медленная скорость передвижения. Но и ехать вдвоем представлялось чересчур рискованным и безрассудным. Между немногочисленными городами, раскиданными по острову, лежали дикие земли, населенные не менее дикими людьми. Удобнее всего было найти нескольких попутчиков, заинтересованных попасть в Ни'имэ как можно быстрее.

Оказавшись на торговой площади, Лотэсса почувствовала себя растерянной среди гомона незнакомых слов, крикливой яркости красок и всей этой чуждой суеты. Знание королем латирского языка пришлось весьма кстати. Как ни странно, здесь многие понимали это наречие и пользовались им. Дайриец передвигался по площади, задавая только ему одному ведомое направление и крепко держа Тэсс за руку. Время от времени он заговаривал с какими-то людьми, отходил от них, подходил к другим. Девушка даже не пыталась понять поведение спутника. Она уже потеряла счет времени, когда Малтэйр обернулся к ней и наконец изволил заговорить по-эларски.

— Нам повезло. Мы сможем отправиться в путь через пару часов. Заночуем в каком-то маленьком городе — названия я не запомнил — и завтра к середине дня будем на месте, — лаконично изложив обстановку, неожиданно король осведомился уже совсем другим тоном: — Вы выдержите такое путешествие, Лотэсса?

В последнее время Дайриец все чаще опускал положенное обращение «энья», но Тэсса глотала это. Да и могла ли она упрекнуть в недостатке почтительности короля двух держав, которого прилюдно величала «эном Малтэйром»?

— Я выдержу все, что потребуется, — ответила девушка. — Кто наши спутники?

Мысль о том, что придется добираться до Ни'имэ в компании незнакомых и чуждых людей, угнетала ее. И пусть она за время пребывания на корабле успела немного привыкнуть к шургатцам, все равно жители другого материка казались ей странными и непонятными. В них все было непривычно. Пестрота и многослойность одежд, мужчины, заплетающие часть волос в косы, смуглая кожа и необычно яркие глаза. Латирцы в сравнении с жителями Ай-Халла казались образцом умеренности и скромности.

— Нам предстоит поездка в обществе семьи наемников — отца и двух сыновей. Они собираются предложить свои услуги столичным вельможам.

— Вы доверяете наемникам? — иронично поинтересовалась Тэсса.

— Отчего бы и нет? Как правило, попутчики заинтересованы друг в друге, но в этом случае я предложил им оплату за сопровождение. Вряд ли они пренебрегут возможностью подзаработать в пути.

— Конечно, — она кивнула с нарочитой серьезностью. — Особенно если им представится возможность, кроме оговоренной платы, взять с заказчиков еще что-нибудь. Все деньги и ценности, к примеру. Или, может быть, жизнь.

— Вы полагаете, я должен опасаться стареющего наемника и двух юнцов? — за насмешливым тоном явно скрывалось оскорбленное самолюбие. — Высокого же вы обо мне мнения, энья Линсар.

— Если вы столь сильны и бесстрашны, то зачем вообще терпеть общество посторонних людей в пути? — поддела короля девушка. — Почему бы нам не добраться до Ни'имэ вдвоем?

— Хотите остаться со мной наедине? — Валтор улыбнулся.

Точнее, это была скорее ухмылка, чем улыбка, но Тэсс, привыкшая к неизменно мрачному виду спутника, порадовалась и этому. Ужас какой! Король отпускает скабрезные шутки в ее адрес, а она вместо праведного гнева радуется тому, что его лицо хоть на миг покинула маска сосредоточенного безразличия.

— Лучше уж вы, чем непонятно кто, — хмыкнула Лотэсса в ответ.

— Ценю ваше доверие, но все же предпочту последовать совету капитана и не искушать многочисленных разбойников видом двух человек, один из которых — женщина. Трое спутников, да еще вооруженных, лишними не будут. А вот, кстати, и они.

Стареющий наемник оказался не таким уж стареющим, он выглядел моложе отца Тэссы, а сыновья не смотрелись совсем уж юнцами: младший из них, наверное, был ее ровесником.

Все трое мужчин, застыв, уставились на Лотэссу весьма красноречивыми взглядами. Получив в ответ не менее красноречивый взгляд его величества, шургатцы поспешно опустили глаза, склонили головы и что-то сказали, очевидно, представились. Король ответил им, а затем передал Лотэссе сложно звучащие имена спутников, которые она даже не собиралась запоминать. С помощью новых знакомцев Дайриец приобрел лошадей для себя и спутницы. Кони незнакомой породы показались Тэсс довольно красивыми, и она подумала, что в Эларе они стоили бы хороших денег.

Солнце уже клонилось к закату, когда небольшая компания тронулась в путь. К радости Тэсс, наемники если и разговаривали, то между собой и совсем немного. За стенами Бааты еще какое-то время попадались дома, точнее, хижины, выкрашенные в самые немыслимые цвета, но чем больше путешественники отдалялись от города, тем безлюднее становилась местность. В отличие от Латирэ, растительность здесь не поражала разнообразием и великолепием. Деревья попадались нечасто, да и то какие-то однообразные с тускловатой листвой, цветов вообще не было видно, а довольно высокая трава по обеим сторонам дороги казалась выцветшей. Может, оттого шургатцы так и тяготеют к ярким краскам, что природа на них поскупилась, вот и приходится самим восполнять этот недостаток. А может, все дело в том, что сейчас осень, а весной и летом тут все иначе. Не спрашивать же у этих наемников. Лучше поинтересоваться у Энлил.

Через некоторое время созерцания такого однообразного пейзажа Тэсс почувствовала, что перед глазами все искажается и плывет, и не заметила, как задремала. Очнулась она, ощутив, что ее держат на весу. Король, верный своему обыкновению, пересадил девушку к себе в седло. Приоткрыв глаза, Лотэсса заметила заинтересованные взгляды спутников, но ей не было дела до того, что подумают эти шургатские дикари, с которыми она навсегда расстанется уже завтра. Это путешествие сделало ее куда менее щепетильной.

Проснувшись, девушка обнаружила, что уже стемнело. Вместо пустынных просторов вокруг светились огнями окна домов. Очевидно, они добрались до какого-то поселения. Так и оказалось. Это было то самое место, где путники изначально планировали заночевать. Большая часть домов смотрелась убого, зато гостиница выглядела на удивление достойно. Крепкое на вид двухэтажное здание с навесом для лошадей во дворе. Первый этаж занимал общий зал, предназначенный для еды и отдыха. На втором располагались комнаты для гостей. В плане устройства гостиница мало отличалась от доэйских. Зато антураж вовсе не казался привычным. Стены покрывала густая узорная роспись. Светильники представляли собой подвешенные к потолку кованые плошки, в которых горел огонь. Столы и скамьи были гораздо ниже привычных. Скатерти и занавески на окнах больше напоминали ковры из плотных разноцветных ниток, затканные необычными узорами, в которых совершенно отсутствовала логика и симметрия.

Пятеро путников уселись за один стол, что вновь вызвало приступ досады у Лотэссы. Ну почему они хотя бы поесть не могут в одиночестве? Обратившись к старшему из спутников, король спросил, какие блюда стоит заказать. Отец, в отличие от сыновей, говорил по-латирски. Даже Тэсс была вынуждена признать, что это обстоятельство несколько облегчает их жизнь, потому что шургатского языка, общего для населения всего материка, не знал даже просвещенный Дайриец. Принесенная еда отталкивала и видом, и запахом. Какая-то непонятная смесь из мяса и овощей, судя по всему, обильно сдобренная странными специями. Девушка решила, что не настолько голодна, чтобы соблазниться странными блюдами. Шургатцы с энтузиазмом накинулись на еду, король осторожно попробовал, а Тэсс демонстративно отставила тарелку.

— Я могу попросить воды и хлеба? — она старалась скрыть раздражение, что не очень получалось. — Надеюсь, здесь умеют печь хлеб и он не столь разительно отличается от нашего?

— Мне не стоило полагаться на вкус наших спутников, — вздохнул Малтэйр, которому, видимо, местное угощение тоже пришлось не по вкусу. — Возможно, у хозяев найдется что-нибудь более съедобное. Вы и так изголодались и исхудали за время путешествия на корабле, не хватало еще и дальше морить вас голодом.

— Вы не станете упрекать меня в изнеженности и капризах? — с некоторым удивлением спросила девушка. На корабле ей порой доставалось на эту тему.

— После этого? — он выразительно кивнул в сторону расписанной глиняной миски, наполненной странной мешаниной. — Да перед этим отступит любое чувство голода!

Затем король обратился к наемнику, тот подозвал слугу и, очевидно, передал пожелания придирчивых иноземцев. Через некоторое время слуга принес еще горячие лепешки — тоненькие, хрустящие и очень вкусные — и кувшин с ледяной водой, в которой плавали листики мяты. После ужина девушка отравилась к себе в комнату и, рухнув на довольно широкую кровать, испытала истинное блаженство. Правда, наслаждаться ей довелось недолго, поскольку сон сморил ее почти сразу.

Проснувшись довольно поздно, Тэсса удивилась тому, что Дайриец не растолкал ее раньше, ведь условились выезжать чуть ли не на рассвете. Король объяснил причину.

— Можете радоваться, ваше желание сбылось, — язвительно начал он. — Наши спутники вчера ночью нашли нанимателя среди постояльцев гостиницы. Сговорившись с заказчиком, почтенный отец семейства наемников решил, что им больше нет смысла ехать в Ни'имэ. Он, правда, честно вернул мне половину оговоренной платы и принес извинения. Так что дальше добираться нам придется вдвоем. Впрочем, такой уж большой беды в этом не вижу, все-таки большая часть пути позади.

Лотэсса и вправду обрадовалась, но виду не подала. Общество посторонних, совершенно чужих людей злило и утомляло ее. На фоне всех этих матросов, наемников и прочих шургатцев Дайриец казался почти родным. Кроме того, она уже привыкла полагаться на него, доверяя предназначению хранителя.

Впрочем, на сей раз королю не пришлось доказывать на деле, насколько хорошим воином и защитником он является. Путешествие по выцветшей степи с редкими деревьями проходило мирно и спокойно. Ни на дороге, ни вдоль нее Валтору и Лотэссе не встречалось ни души. До определенного момента. После очередного поворота путешественники увидели у обочины двух людей: мужчину и женщину, привязанную к стволу дерева. Бедняжка тихо подвывала, а ее мучитель перебирал какие-то ножи и еще более жуткие на вид приспособления. Тэсс слышала о кошмарных магических ритуалах, принятых на Шургате, правда, она верила, что жертвами являются животные. Девушка, не задумываясь, направила коня в сторону ужасной сцены, но спутник удержал ее, крепко схватив лошадь под уздцы.

— Стойте! — повелительно произнес он. — Эта женщина принадлежит ему. Она — рабыня.

Лотэсса знала, что на Шургате принято рабство, но сейчас это не имело никакого значения.

— И что? — вскричала она. — Позволите этому мерзавцу зверски убить женщину? Да и с чего вы вообще взяли, что она рабыня?

— Красная татуировка на левой руке — клеймо хозяина.

Тэсс не собиралась его слушать. Она соскочила с коня и направилась к мужчине, который уже успел обратить на них внимание. Не сделав и десятка шагов, девушка оказалась в железных объятиях настигшего ее Дайрийца. В запале она пыталась вырваться, пиналась и даже старалась укусить удерживающие ее руки, но все тщетно.

— Пустите! — потребовала Тэсса. — Вы делаете мне больно!

— Вы сами делаете себе больно, — жестко ответил он. — Перестаньте дергаться и успокойтесь. Я же не сказал, что оставлю все как есть. Но убить этого человека, если он причинит вам вред, не лучшая идея. Я вас сейчас отпущу в обмен на обещание стоять здесь и ни во что не вмешиваться. Согласны?

— Да, — она замерла, и руки короля разжались.

Малтэйр направился к мужчине, оторвавшемуся от своей жертвы. Судя по непониманию, попеременно отражающемуся на лицах собеседников, Тэсс поняла, что чудовище с ножами говорит только по-шургатски. Однако один язык в мире является всеобщим и помогает достичь понимания представителям разных стран и материков — язык денег. Валтор указал на привязанную женщину и достал пригоршню завораживающих шургатских монет — инари. Инари оказались самыми восхитительными деньгами, которые доводилось видеть Лотэссе. Самые мелкие монеты по размеру были больше других и делались из хрусталя. Более высокий номинал был у изумрудных инари, а сапфировые превосходили доэйское золото. Монеты, перекочевавшие из рук короля в руки убийцы, сверкнули синей россыпью, что логично, ибо он приобретал рабыню. За ночь и ужин в гостинице они платили изумрудными монетами. Взяв деньги, мужчина повернулся к рабыне и резко взмахнул одним из ножей, которые все это время не выпускал из рук. Тэсс зажмурилась, но зря. Дикарь всего лишь рассек веревки, удерживающие несчастную жертву. Затем он спрятал ножи и деньги, а рабыню подтолкнул к Валтору. Король, жестом велев женщине следовать за ним, вернулся к невесте.

— Ну, вот, моя прекрасная энья, теперь у вас есть собственная невольница.