Глава 8



Домой возвращаюсь злым. В гостиной темно. Прислушиваюсь. Никаких голосов или шуршания, когда присутствуют люди. Даже если им кажется, что они ведут себя тихо, на самом деле от них много шума. Поднимаюсь на второй этаж, заглядываю первым делом в комнату к Айлин. Пусто. Может быть, сидит в библиотеке? Но и там ее нет. Захожу к близнецам. Она мирно спят. Кто-то все-таки позаботился, чтобы уложить их. Надо срочно озадачиться поиском новой семьи для них. У меня они долго не протянут. И даже если их никто не убьет в порыве жажды крови, они могут погибнуть голода. Да и не место им под одной крышей с вампирами.


Острое желание выпить крепкого чая заставляет меня спуститься вниз и пойти на кухню. Помню, как какими чашками пил этот напиток Римут в образе профессора Рогожкина. Видимо, там содержатся какие-то полезные вещества для бессмертного организма. Нахожу новую пачку, ставлю на плиту чайник. Мне приходит сообщение от Астрид. Она хочет видеть меня завтра в семь вечера у себя дома. Я не в восторге от такого приглашения, но возможности избежать его нет. К тому же я должен узнать все сильные и слабые стороны этой мадам. Найти ее болевую очку, чтобы в случае неугодных для себе событий воспользоваться ей.


Слышится звук открываемой двери, женский смех и возня. Выглядываю в гостиную. Это Айлин в сопровождении Костаса вернулась. Оба пьяны и едва стоят на ногах. Моя подопечная над чем-то хохочет. Маг старается быть серьезным. Но изрядная доля выпитого алкоголя мешает ему в этом. Он делает шаг, его заносит, и он падает на колени. Девушка пытается стащить с себя кожаное пальто. Но у нее не получается. Она топчется на месте, желая высвободить руку из рукава.


- Я не знаю, как жить дальше, - бормочет Костас и не в силах больше держаться, падает лицом вниз. Секунды не проходит, как раздается его смачный храп. Айлин разобравшись с пальто, начинает снимать сапоги, но не удержав равновесие приземляется на пятую точку. С озадаченным видом оглядывается вокруг. Увидев меня, закрывает лицо руками. Подхожу к ней, опускаюсь на корточки напротив. Беру ее за запястья и опускаю их вниз. Макияж на ее лице слегка потек и выглядит небрежно. От нее пахнет вином, сигаретным дымом и дорогими духами.


- Прости, - беспомощно выдыхает она. Хочет подняться на ноги, но у нее не получается. Поднимаю ее на руки и иду к лестнице. Она обнимает меня за шею, прижимаясь щекой к моей щеке. Ее горячее дыханье обжигает мне кожу. Айлин откидывает голову, смотрит мне в глаза. В них танцует золотое пламя. Слабо, едва заметно, но это напоминает о ее силе. Зарывается пальцами в мои волосы и притянув к себе целует в губы.


Понимаю, что она сейчас в таком состоянии, что ей все равно кого целовать. Но поддаваться на эту провокацию не хочу. Мягко отстраняюсь от нее. Ногой открываю дверь ее комнаты и осторожно опускаю ее на кровать. Она не желает отпускать меня, тянет к себе.


- Айлин, тебе надо поспать, - разжимая ее объятия, говорю я. - Мне не хочется, чтобы тебе завтра было стыдно за свое поведение.


Она обреченно вздыхает и складывает руки на животе. Достаю из шкафа теплый плед и укрываю ее.


- Побудь со мной, - ловя меня за запястье, просит Айлин. - Мне страшно.


Пальцы у нее горячие, чуть влажные. Сажусь на край ее постели. Убираю от ее лица белокурые локоны, которые из-за завивки стали похожи на пружинки. Она закрывает глаза, тяжело сглатывает. Горестно вздыхает. Вижу, как мышцы ее лица расслабляются, сон сначала поревностней, но потом становится глубже. Дыхания почти не слышно. Сердцебиение успокаивается. И на этом фоне я различаю тихо тарахтение. Оно похоже на пульс, только очень частый и глухой. Начинаю жадно вслушиваться. Рука сама тянется к ее животу, откуда исходит звук. Айлин беременна? От этого предположения мне становится холодно. Вспоминаю предостережение Елены. Что если она тогда сказала правду и ее внучка должна стать чудовищем? И никакие попытки ее спасти не увенчаются успехом, потому что у нее на роду так написано? Мне не нравится эта мысль, потому что от нее веет безысходностью. Убедившись, что Айлин спит, поднимаюсь и тихо покидаю комнату. Завтра нам предстоит с ней серьезный разговор.


В расстроенных чувствах спускаюсь вниз. Добираюсь до своей чашки с чаем, делаю несколько глотков. Смотрю на Костаса, который мирно сопит, подложив руку под голову. Если раньше он меня просто раздражал, то теперь я его ненавижу. У меня почти нет сомнений в том, что это отец ребенка, которого ждет Айлин. Даже по срокам все идеально сходится. С момента их знакомства прошло чуть больше месяца. Мне хочется отволтузить его прямо сейчас и выставить из дома. Но дверь открывается и в гостиную в обнимку с какой-то миниатюрной брюнеткой входит Арсен. Они целуются на ходу, и настолько увлечены друг другом, что едва не спотыкаются на дрыхнущего мага.


- Добрый вечер, - сухо здороваюсь я с ними я.


- Отец? - несколько тушуются Арсен, обнимая свою спутницу. - Мы не думали, что ты так быстро вернешься.


- Антонелла? - с увиденным восклицаю я, глядя на девушку. Она маленького роста и едва достает моему сыну до плеча. У нее черные блестящие волосы, карие глаза. Яркие губы, глаза подведены черным карандашом. Длинные ресницы похожи на опахала. На ней короткое черное пальто из-под которого виднеется края малиновой юбки. Сапоги по щиколотку демонстрируют стройность ног. Изящная, аккуратная как статуэтка она напоминает мне Эсмеральду из романа Гюго. Только козочки не хватает. Один минус- при той женственности и сексапильности, что она излучает, девушка выглядит как подросток.


- Зотикус, рада видеть тебя, - она подходит ко мне и встав на цыпочки целует в щеку, словно мы расстались неделю назад, а не каких-то пару столетий.


- Вы знакомы? - теперь пришло время удивляться Арсену.


- Да, - расцветает в улыбке Антонелла. - Он спас мне жизнь. Но я потом как-нибудь об этом расскажу тебе.


- Как вы познакомились? - спрашиваю я, чувствуя, что за всем этим стоит какой-то подвох. Антонелла смеется и подходит к Арсену. Берет его под руку.


- Твой брат попросил меня прикрыть его, когда он передавал лекарство Барите, - поясняет она. - Это и стало началом нашего романтического приключения. Ты ведь в курсе, что он теперь помогает отверженным? И не будешь сердиться на него за это?


- Конечно, нет, - добродушно вру я и Арсен это понимает, потому как спешно отводит глаза в сторону. - Это ведь его жизнь. Он должен прожить ее по своему усмотрению.


- Ладно, я пойду, - мило воркует Антонелла обращаясь к моему сыну. - Увидимся завтра.


Они снова целуются, и он провожает ее до двери. Я киплю от негодования и не знаю, как себя успокоить. Виню во всем своего брата. Ну а кто еще мог так запудрить ему мозги это чертовой идеологией?!


- Какого дьявола ты поперся к Барите? - не в силах сдерживать свое раздражение, набрасываюсь на сына я. - С каких пор дела отверженных стали твоей заботой?


- Прости, - помолчав, говорит Арсен. - Знаю, как ты ко всему этому относишься... Но убив Якуба, я стал негласной частью этого мира. Да, у меня нет клейма и меня не судили, и это все благодаря тебе. Только это не меняет того, что я точно такой же преступник, как и они. В любой момент ложь может раскрыться, и я могу оказаться в тюрьме.


- Надо же как быстро Америго задурил тебе голову, - с издевкой произношу я, осознавая, что лишь хочу этим обвинением защититься от правды. Найти виноватого.


- Он здесь не причем. Это мое решение. И если уж быть со всем честным, то в глубине души я боюсь, что со мной ты поступишь так же, как и с ним. Поэтому я не хочу посвящать тебя в свои дела делиться планами. Так будет лучше для нас обоих. Прости, если разочаровал тебя, - спокойно говорит Арсен. Он изменился за этот месяц, что мы не виделись с ним. Стал увереннее в себе. Тверже. У него появилась цель, которой ему так не хватало все предыдущие годы. Вопрос в тому, куда она может его завести? И не отнимет ли у него больше, чем сможет дать? Больнее всего, что он считает, что я могу его предать. Хотя кто виноват в этом, кроме меня? Устало сажусь на диван. Слишком много информации за одни стуки.


Костас просыпается и его рвет на ковер. Прекрасное продолжение ночи.


Барита присылает мне на электронную почту письмо с предложением встретиться днем. Для нее это звучит странно, потому что несмотря на свой древний возраст и абсолютную безопасность находиться под дневным светом, она придерживается вампирских традиций. Все самое важное — ночью. Каким секретом ей захотелось со мной поделиться? Что обсудить, чего не должны знать другие? Мы договариваемся пересечься в кафе недалеко от моего дома.


Мне не хочется спускаться в подвал и на несколько часов перед рассветом я проваливаюсь в забытье в спальне наверху. Умиротворения такой сон не приносит, но усталость отступает. Теплый душ тоже прибавляет бодрости. То, что надо перед деловой встречей. Сбегаю вниз, на ходу застегивая манжеты рубашки. Мне хочется холодного крепкого чая. Такое ощущение, что одна жажда сменилась другой, но как потребность осталась. На кухне я вижу Айлин. Она сидит на полу и методично растирает пальцами виски. Возле нее лежат соколки разбитой чашки. Попытка приготовить себя кофе оказалась неудачной. Опускаюсь рядом с ней на корточки. Она открывает один глаз и с тоскую смотрит на меня.


- Похмелье? - уточняю я очевидное. Девушка тихо стонет от звука моего голоса и прикрывает рукой рот. - По идее, я бы предпочел, чтобы ты помучилась, полежала с приступом мигрени и навсегда запомнила это волшебное состояние, чтобы в случае искушения было что вспомнить.


- Какой же ты злой... - шепчет Айлин, пытаясь подняться. Она бледна, под глазами пролегли черные канавы, руки трясутся.


- ...но у меня нет времени на подобное воспитание, - заканчиваю свою мысль я и прокусываю себе запястье. Теплая кровь обжигает мне десны. Заставляю Айлин подняться на ноги и прижимаю руку к ее рту. Она пытается сопротивляться, но слабо. Давится, но послушно делает несколько глотков, потом отталкивает мою руку. Вытирает тыльной стороной ладони рот, оборачивается, устало смотрит на меня. А я жадно вслушиваюсь в тарахтение, исходящее от ее живота. Сейчас оно звучит намного четче, чем ночью.


- Спасибо, - говорит Айлин и ее лицо светлеет. - Я хотела тебя кое о чем попросить. Это очень важно для меня.


- Проси, - милостиво разрешаю я, доставая чашку с полки.


- Во-первых, я бы хотела работать в магическом салоне Костаса. А во-вторых, я слышала об одном маге, который живет Бристоле... Его зовут Дил Марино. И я бы хотела у него учиться, - взволновано произносит Айлин, закладывая руки за спину. Поднимает голову и заискивающе смотрит на меня. - Съездишь со мной к нему?


- Кто отец ребенка? - не выдерживаю я. Глаза Айлин округляются. Она выглядит непонимающей, от чего мне еще больше хочется на нее наорать.


- О чем ты? - цепляясь рукой за край стола, сипит Айлин. - Какой еще ребенок?


- Тот, чье сердцебиение я слышу в тебе, - сухо отвечаю я. - Ты всегда ратовала за правду. Так вот, давай обойдемся без лжи. Скажи мне все, как есть. Это Костас? Еще кто-то, чьего имени я пока не знаю?


- Да я даже не в курсе, что беременна! - кричит Айлин. Она растеряна и очень напугана. - И с Костасом мы просто друзья! Между нами ничего не было! Может, тебе показалось?


- Что за история с оборотнями? - делая несколько глотков, спрашиваю я. Моя подопечная тяжело вздыхает и обхватив себя руками, садится на подоконник. - Я так понял, ты провела у них три дня. Что там было?


- Я плохо помню, - хмуро отвечает Айлин.


- Мне позвонить Америго и спросить у него? - подходя к ней, с нажимом произношу я. Она лишь мотает головой. Белокурые волосы торчат в разные стороны, как солома.


- Не надо, - умоляющим тоном пищит она. - Мне и так перед ним очень стыдно. Несколько ночей я лунатила. Деталей двух своих первых вылазок я не помню. Мне рассказывал о них Арсен. Но я не верила ему. Думала, что он издевается. Потому что даже за порог не могла одна выйти - боялась, что потеряюсь. Ту ночь тоже плохо помню. Я попала в какой-то бар... Там было много мужчин. И все они были такие привлекательные... Через минуту я уже сидела у кого-то на коленях, и мы целовались. А потом, когда заведение закрылось, занимались сексом на барной стойке. Дальше были какие-то комнаты, машины, столы, подсобки... Разные лица, позы, эмоции. Кто-то был нежным и романтичным, после кого-то на теле оставались синяки и было больно дышать. Но каждый раз мне было мало. Хотелось еще и еще. И я отдавалась полностью. Словно сошла с ума. Не могла напитаться этой энергией. В общем, за этим делом меня и застал твой брат... Лучше бы он меня не находил, честное слово!


Айлин замолкает. Притягивает к себе колени и прижимается к ним лбом. А я стою посреди кухни и не знаю, как на все это реагировать. Ругать ее? Вряд ли бы она, находясь в осознанном состоянии ввязалась в такую авантюру. Сочувствовать? Сплошная потеря времени. В любой момент подобное может повториться. И закончиться не столь радужно.


- Тебе очень повезло, что ты не нарвалась на маньяка или извращенца, - глухо говорю я. Мне даже думать страшно, что кто-то мог воспользоваться ее состоянием и изувечить. - И хвала небесам, что Америго нашел тебя. Об остальном поговорим вечером.


Айлин ничего не отвечает. Даже не смотрит в мою сторону. Переживает. Допиваю чай и отправляюсь в кафе. Лучше прийти немного заранее, чем опоздать.


Барита уже ждет меня. Она сидит в глубине зала, перед ней стоит бокал красного вина. Черные волосы не убраны в косы, как обычно, а распущены. На ногтях яркий маникюр с причудливыми узорами. Пальцы украшены массивными перстнями из золота. От нее пахнет ладаном и бергамотом.


- Добрый день, леди, - здороваюсь я, подходя к ней. Она протягивает мне руку для поцелуя. Манерно, пафосно. Все, как всегда. Ладонь у нее тонкая. Под белой кожей видны зеленые вены.


- Прими мои поздравления, - говорит Барита, глядя на меня. - Быть главой клана очень ответственное решение. И так как мы теперь на равных, будет правильным, если мы перейдем на «ты».


- Как скажешь, - садясь напротив равнодушно откликаюсь я. Ко мне подходит официант и я заказываю себе тоже, что и леди. - О чем ты со мной хотела поговорить?


- Об отверженных, - говорит Барита и подносит бокал к губам. - Я знаю, что ты и твой сын с ними связаны. А также то, что на тот свет меня чуть не отправил твой драгоценный брат.


- И чего же ты хочешь? Мести? - осведомляюсь я, помня, как жестокой и бескомпромиссной может быть Барита. Та усмехается.


- Если бы я хотела мстить, то сделала бы все молча, - говорит она. Мне приносят заказ. - Нет, я напротив хочу как-то урегулировать эту проблему. Отчаянье плохой советчик, а эти существа уже на грани. А своим поступком Америго лишь ухудшил ситуацию. Да, он официально не взял на себя ответственность за покушение на глав кланов, но ни у кого нет сомнения, что это его рук дело. И конечно же, рано или поздно его найдут и казнят. Пусть не думает, что, если он дал задний ход и сохранил главам жизнь, это как-то спасет его. Ты надоумил его принять такое решение?


- У него без меня полно советчиков, - уклоняюсь от прямого ответа я.


- В любом случае, массового истребления отверженных этим удалось остановить, - довольно говорит Барита. - Идут обыски, ищут причастных, доносов выше крыши... Но напряжение спало. Через месяц ты станешь полноправным главой. И я хочу попросить у тебя поддержки. На совете я хочу предложить ввести сроки годности для преступлений совершенными отверженными. И ввести определенный временной отрезок на тот период, когда вампир будет отрезан от общества. Считаю, что это справедливо. Ты со мной?


Мешкаю, не зная, что ответить. С одной стороны, я еще не занял пост, чтобы влезать в такую авантюру. Скорее всего мы проиграем. Особенно, после последних событий. И если Бариту не в чем обвинить, то на меня могут наехать за субъективное отношение к этому пласту общества из-за брата. Но в общем-то, мне на это плевать.


- Да, с тобой, - отвечаю я. - Но скажи мне честно, почему ты это делаешь? Ведь не из-за осознания собственной смертности же?


- Отчасти. У меня до сих пор фантомные головные боли и огромный шрам на шее после операции. Приходится прикрывать его волосами, - печально говорит Барита. Замечаю, что она изменилась. Стала мягче, тактичней. Королевская спесь спала. - Но есть и личные причины, о которых я бы не хотела говорить.


- Понимаю, - задумчиво крутя в руках бокал, отзываюсь я. В кафе прохладно и у меня замерзли руки. - Скажи, Савитар ведь был особенным, не так ли?


- Откуда ты знаешь? - запинаясь, спрашивает Барита и на ее лице отражается беспокойство. - Он тщательно скрывал эту особенность от посторонних.


- А были ли у него друзья, похожие на него? Ну с такой же особенностью? - не спешу отвечать на ее вопрос я. - Или же, напротив, враги? Он боялся кого-нибудь?


- Боялся? - Барита смеется. - Савитар считал себя Богом, а боги, как известно, горды и бесстрашны. Друзей у него не было, характер для дружбы был не тот. Его чаще хотели убить, чем узнать какой он в глубине души чудесный и замечательный. Как-то он исчез лет на сто. Как в воду канул. А когда вернулся, стал другим. На расспросы о том, как он жил все это время, было наложено жесточайшее табу.


- А имена Римут или Чори тебе ни о чем не говорят?


- Римут, Римут... По-моему, так звали одного из помощников Савитара. Это был молодой монгол. Очень красивый, но при всем этом, было в нем что-то жуткое, - вспоминает Барита. - Я всегда смотрела на него с содроганием. Не знаю, из-за чего между ними вышел конфликт, но Савитар спустил на него собак. Это было ужасное зрелище - видеть, как псы рвут его на части. До сих пор неприятно вспоминать. Тебе что-то известно о том, что случилось с моим создателем?


- Только то, что его лишили уникальных сил, сделали смертным, - закладывая руки за спину, говорю я. - Больше ничего.


- Разве такое возможно? - содрогается Барита. - Хотя... О чем я? Сама ведь недавно едва не умерла. Так что тебе известно? Если ты в курсе, кто виновен в его смерти, скажи мне, умоляю!


- К сожалению, я не знаю имен, - глядя сквозь стеклянную витрину на улицу, произношу я. Барита тихо вздыхает. А я становлюсь королем секретов. Хотя такое положение вещей меня вовсе не радует.


Астрид обитает в Паддингтоне. Она живет в двухэтажном доме викторианской эпохи. Несколько странный выбор для вампира. Слишком много людей вокруг, а значит, и искушений. Ведь один только Бог знает, когда может проснуться зверский голод. А справиться с ним и подвить желание наброситься на первого встречного под силу не каждому. Даже древние вампиры, прошедшие тысячи искусов, не всегда могу совладать с собой. Поэтому жить в таком близком контакте с людьми большой риск. Чем руководствовалась мадам, выбирая себе жилье здесь? Быть может, это ее жилище «для отвода глаз», куда она приглашает тех, кого не хочет допускать в свои личные апартаменты? Пожалуй, настало время навести справки об Астрид Пайпер, а то что-то я совсем расслабился.


Захожу в цветочный магазин. Покупаю четыре ярко-красных розы. Во время нашей первой встречи мне показалось, что Астрид не хватает внимания, и я хочу проверить это предположение.


Нажимаю на кнопку звонка, делаю шаг назад. Замок щелкает почти сразу, дверь широко распахивается.


- Минута в минуту, - бросив взгляд на часы, довольно говорит Астрид. - Люблю пунктуальных.


- Для прекрасной покойницы, - протягивая ей цветы говорю я.


- Фу, какая гадость, - смеется она, отбрасывая их в сторону. - Заходи, Зотикус.


Переступаю порог, снимаю с себя пальто. Здесь тихо и немного мрачно. Красные стены, черная мебель. Весьма агрессивное и угнетающее сочетание. Женские мелочи, разбросанные на трюмо, заставляют меня сомневаться, что это жилье для прикрытия. Бросаю взгляд на хозяйку. Она одета в длинное белое платье в греческом стиле. Белокурые волосы распущены и достают до талии. Обуви на ногах нет, а щиколотку украшает золотая цепочка с подвеской в виде дракона.


Мы проходим в гостиную, которая по своей мрачности мало отличается от прихожей. Хотя красного цвета здесь намного больше. Даже глаза начинают болеть.


- До меня тут дошли кой-какие слухи, - говорит Астрид, доставая из шкафа бутылку вина и два бокала. - Что ты теперь новый глава клана следопытов. Поздравляю. Рискованную игру затеял, мальчик.


- Отчего же? - удивляюсь я. - Все законно, все по правилам. Я сын своего отца, наследую его убеждения и традиции.


- Все верно, - разливая вино по бокалам, говорит Астрид. - За исключением одного - в завещании было не твое имя. И когда-нибудь Америго станет известно, как ты коварно занял его место. Вряд ли он простит тебя. Ведь это была мечта его жизни. Хотя я знаю, что ты действовал из лучших побуждений.


- Планируешь меня этим шантажировать? - беря в руки бокал, наполненный до краев, осведомляюсь я.


- Не сейчас. Пока лишь демонстрирую свою осведомленность, - мягко отвечает Астрид. - Расскажи мне последние новости.


Пересказываю ей наш разговор с Баритой. Не особо приятно быть доносчиком, но угрызений совести не испытываю. Астрид внимательно слушает. Она сидит в кресле, томно откинувшись на спинку. Взгляд спокойный, задумчивый. Но мне ли не знать, каким на самом деле он может быть обманчивым?


- Ты не сообщил мне ничего нового, - скучающим тоном говорит Астрид. - Все это мне уже известно.


- Это ведь ты заставила Монро шпионить за мной? - спрашиваю я, ставя бокал на стол.


- Не заставила, а предложила, - холодно возражает Астрид, словно я уличил ее в чем-то преступном. - И все было бы хорошо, если бы этот парень не съехал с катушек, испугавшись, что вы с Арсеном обо всем узнаете. Слабак, не уважаю таких. Пора бы научить сына выбирать себе нормальных друзей. А тебе бы я хотела посоветовать не думать, что ты можешь меня обхитрить и найти способ увильнуть от своих обязанностей. Я знаю наперед каждый твой ход, каждую отговорку. И искренне не советую меня злить. Я могу быть очень жестокой. Тебе не понравится.


- Милая Астрид, любое сотрудничество базируется на доверии. Если ты мне не веришь, то зачем ты тогда меня выбрала? - спрашиваю я.


Законница медленно поднимается и идет ко мне. В ее движениях есть что-то от пантеры. Мягкость, но в то же время смертельная опасность. И эта женщина меня просто так не отпустит. Как бы я этого не хотел, но мне придется играть по ее правилам, хотя бы первое время, чтобы как дикую кошку приручить к себе, заставить поверить в то, что я ей подчинился.


- Доверие - это лишь игра, - расстегивая пуговицы моей рубашки, говорит Астрид. - Манипулирование и не больше. Ты словно перекладываешь с себя на него ответственность за свои интересы - мол, раз я тебе доверился, ты мне обязан. И это своего рода власть над существом. Моральная, эмоциональная - неважно. Это негласно подчиняет. Близость честнее, проще и ни к чему не обязывает. Ты отдаешь себя другому, но при этом остаешься свободным... Впрочем, большинство любят темницы, чем свободу.


Прежде, чем я придумываю, что ей ответить на весь этот философский бред, она делает все, чтобы мне было не до разговоров.



Загрузка...