На веки вечные

Глава 12

Я отправил письмо, потом сел и стал планировать. Я нашел номер телефона и адрес деда. Мне понадобится подробная карта с инструкциями, плюс — немного еды и воды и деньги на бензин. Я не представлял себе, как долго ехать от Мичигана до Вайоминга, сколько бензина или сколько денег мне понадобится. Чем больше я думал обо всем, связанным с этой безумной поездкой, тем больше я боялся. Мне даже не разрешалось водить в промежуток между десятью вечера и пятью утра, но я понимал, что рано или поздно придется это делать.

Может, все-таки нужно попросить папу, чтобы он купил мне билет на самолет.

Я упаковал одежду и все, о чем могу подумать, кроме денег. И потом подождал, пока папа придет домой. Пришел он после девяти, и я ждал его на кухне. Он выглядел... старым, больным и усталым. У него появились морщины под глазами и на шее. Он всегда был большим, сильным, полным жизни и внезапно постарел на столетие. Он прошаркал к двери, зашел, и за его спиной упала проволочная сетка от насекомых, кинул портфель на кухонную стойку и пошел к раковине, теребя пальцами нос.

Не думаю, что он меня заметил. Я сидел за столом и рисовал абстрактную карту США, без государственной границы или границ между штатами, только с дорогами между и основными шоссе; эта идея пришла мне в голову, когда я изучал дорожный атлас, чтобы понять, как добраться из дома до ранчо деда.

— Папа?

Он аж подпрыгнул.

— О, привет, приятель. Я тебя и не заметил.

Он попытался распрямиться, перестать горбиться, но так и не смог.

— Что такое?

— Этим летом я собираюсь на ранчо.

Он зажмурился и вздохнул.

— Не думаю, что в этом году я смогу поехать, сын. Я...

— Я знаю, пап. Я собирался поехать сам. Мне просто нужно немного денег на бензин и на еду. Весь путь я начертил на карте и записал, поворот за поворотом.

Он изумленно уставился на меня.

— Ты собираешься сам ехать от Мичигана до Вайоминга?

Он потер лицо.

— Это же полторы тысячи миль, Кейд. Тебе только шестнадцать.

Во мне вспыхнуло какое-то горячее чувство. Может, злость?

— Я больше не ребенок, папа. Я сам научился водить. Я сам покупаю еду. Сам обучился, сам скопил деньги и сам сдал экзамен на права. Я ходил в школу и получал только четвертки и пятерки, весь год сам стирал и убирался в доме. Я не... я не виню тебя. Я просто говорю, что уже не ребенок. Я сам поеду на ранчо. Мне просто нужно пару сотен баксов на еду и бензин.

Папа как будто еще больше сгорбился.

— Господи, Кейд... Я был дерьмовым отцом, правда? Ты...

— Боже, папа. Я не пытаюсь возложить на тебя вину. Клянусь, нет.

Я обошел стол и встал в трех футах от него. Мой отец, который когда-то казался мне почти сверхчеловеком, теперь был напуган и опустошен.

— Я смогу это сделать, папа. Я сделаю. Мне это нужно.

Он отмахнулся.

— Отлично. Думаю. В сейфе у меня есть какие-то деньги. Подожди.

Он вышел из кухни и пошел в кабинет. Каждый шаг явно давался ему с трудом. Когда он вернулся через пять минут, в руках у него был конверт, набитый деньгами, и сотовый телефон, все еще в коробке.

— Тут больше, чем нужно. Должно хватить тебе на все лето. Плюс — дед может помочь.

Он вручил мне телефон — новенький айфон.

— Предполагалось, что мама подарит его тебе за хорошие оценки после окончания школьного года. Думаю, ты его заслужил. Загрузи GPS. Я запишу тебе все номера, которые тебе понадобятся: мой, дедушкин, бабушкин и телефон дяди Джерри.

— Он подключен? — спросил я.

Он дважды медленно кивнул.

— Да, твоя собственная линия. Наверное, ты знаешь, как им пользоваться?

Я кивнул.

— Конечно, я разберусь.

Повисла долгая, неловкая тишина. Наконец я подошел к нему и обнял одной рукой.

— Спасибо, папа.

Несколько секунд он неподвижно стоял, потом обнял меня крепко двумя руками и прижал к себе, что я едва мог вздохнуть.

— Мне жаль, Кейд. Мне жаль. Господи, мне так жаль. Я просто... не могу...

Он всхлипнул, и мне не хватило духу оторваться от него, чтобы посмотреть, плачет ли он.

— Она была всем для меня. Всем, что я знал. Я был с ней всю жизнь. Она была первой, с кем я подружился в Детройте. Она была...всем. Я... я...

Он замолк, и его плечи поникли.

— Мне так жаль. Я не... не могу...

— Папа, хватит. Пожалуйста. Все в порядке.

— Не в порядке. Ты потерял мать, но все, о чем я думаю — мое...

Я отошел от него.

— Хватит! Черт! Хватит! Не хочу говорить об этом с тобой. Ее нет, и мы оба должны пережить это, сделать все, что в наших силах. Я ничего не держу против тебя. Честное слово. Просто... ты тоже не умирай, ладно?

Я пытался превратить это в шутку, но не получилось.

Он рассмеялся, но смех был безрадостным.

— Я делаю все, что могу, сын.

Не думаю, что он преувеличивал больше, чем я.

Снова между нами повисла тишина, и это было уже слишком. Я сунул конверт в задний карман и вышел из кухни, в прощальном жесте подняв коробку с сотовым телефоном.

— Я, наверное, уеду рано утром, так что... пока.

— Пока, Кейд. Веди машину осторожно. Звони, если понадобится.

Я кивнул, но позвонил бы ему только в случае чрезвычайной ситуации.

Он ушел. У себя в комнате я сел за стол и попытался ни о чем не думать, пока засовывал немного денег в кошелек, а остальные — в рюкзак, где уже лежали альбомы, коробки с карандашами, туалетные принадлежности, карты, инструкции и немного еды. Я заснул, размышляя, что это значит, если папа разрешает шестнадцатилетнему подростку, своему единственному ребенку, самому ехать до Вайоминга. Единственный вывод, к которому я смог прийти — ничего хорошего.