Начало пути (СИ)

12

На следующий день, хотя им надо было спешить, они решили сначала похоронить своего друга и лорда Эгмонда, ведь каким бы он ни был при жизни, нельзя же было лишать его погребения. Надо сказать, никому не хотелось хоронить своего товарища, павшего в бою с созданиями этого негодяя, вместе с ним, в одной усыпальнице, но выхода другого не было. Если бы на дворе стояла весна, они бы просто вырыли для Якоба могилу, но посреди морозной зимы не было никакой возможности копать мерзлую землю. Правда Эдвин мог бы попробовать взорвать ее, но у него не было никакой уверенности, что он сможет это сделать.

Впрочем, дело было не в этом. Умения у него бы хватило. Просто во время боя принц почти полностью исчерпал свой магический резервуар, а ждать, когда он его наполнит, притом, что здесь были довольно слабые силовые потоки, никому, в том числе и самому Эдвину, не хотелось. А тратить остатки маны было опасно. Мало ли с чем им придется столкнуться в ближайшем будущем. Так вот и решено было бывших врагов хоронить рядом. Благо можно было, также как и с остальными их погибшими товарищами, обойтись без приглашения священника и проведения обязательного, особого обряда погребения, ведь воины, павшие в бою за правое дело, всегда обретают хорошее посмертие. А потом им всем пришлось разбираться с хозяйством Риверуса. Невозможно ведь было все оставлять в таком виде.

Во-первых, надо было упокоить оставшихся без хозяина зомби, чтобы они не разбрелись по округе, а потом сжечь их останки. Во-вторых, нужно было осмотреть каземат и освободить узников. А леди Эгмонд надо было помочь вступить в наследство. Ведь по закону империи, если после смерти дворянина не находилось родственников-мужчин вплоть до пятого колена, что бывало крайне редко, то все отходило его вдове. Но для этого надо было ехать в ближайший город, чтоб поговорить со стряпчим. В этом же городке, кстати, проживал и управляющий. И с ним тоже нужно было пообщаться.

Так что дел было еще много. В замке задержались еще на сутки. Все сделали по порядку. С зомби особых проблем не возникло. Зато когда осматривали казематы, едва не заплутали, несмотря на то, что Эдвин подвесил под потолком несколько ярких световых пульсаров, хорошо осветивших коридоры узилища. По словам Милины, последними, кто до появления их группы заезжал в замок, были люди из купеческого каравана. Это случилось примерно пять месяцев назад. Сама она о них, как обычно, узнала от мужа, который не разрешал ей встречаться с приезжающими людьми. Да ей и не хотелось этого. Трудно было бы их видеть, улыбаться им, притворяясь, как она всем рада. Она не смогла бы изображать из себя радушную хозяйку, зная, что все эти люди обречены. Наверное, из-за этого Риверус и не пускал ее к «гостям». Он опасался, что она, не разделяя его устремлений, могла его выдать, даже никому ничего не объясняя, а просто одним своим видом заставляя людей насторожиться.

Когда несчастных узников, щурящихся на свету, вывели из камер, женщины только ахнули, а мужчины нахмурились. И не столько потому, что они могли по вине своей беспечности разделить участь этих бедолаг, сколько от того, что люди находились в таком плачевном состоянии. Всех поразил их вид. За каких-то пять месяцев первоначально крепкие и сильные мужчины, а как потом выяснилось, все они были охранниками у купца, превратились не то что в доходяг, а скорее в скелеты. Складывалось впечатление, что их совсем не кормили и при этом литрами выкачивали кровь. Вероятно, это было не совсем так, иначе они бы все уже умерли, но чувство было именно такое. Кожа, землистого цвета, была туго натянута на лица. Глаза у кого лихорадочно поблескивали, а у кого, наоборот, были тусклы. Одежда стала очень мятой, местами рваной и страшно грязной. И сами они были так грязны, что от них ощутимо воняло.

Они так заросли бородами и копнами давно нечесаных волос, что определить на вид их возраст было бы затруднительно. Все они больше походили на стариков — сильно сутулились, даже горбились из-за того что в их камерах были очень низкие потолки. Шли они шаркающей походкой, пошатываясь и еле передвигая ноги, так что приходилось их поддерживать. По их словам, когда они попали в этот замок, их было пятнадцать человек, все молодые мужчины до тридцати лет и купец. Трое из них и их наниматель уже умерли. Также с ними ехали две дочери торговца — молодая, красивая девушка и ребенок, девочка лет восьми-десяти. Их отделили от общей группы и куда-то увели. Их отец, пожилой человек ужасно за них переживал, и однажды у него не выдержало сердце, он отмучился. Но собеседники охранников промолчали, они-то знали, кем он после этого стал. Но не хотелось омрачать радость людей вышедших на свободу и еще не до конца поверивших в это.

Женщины отправились высвобождать пленниц, а Эдвин немедленно принялся врачевать охранников. Собственно говоря, никаких свежих ран, кроме старых следов от пыток, и каких-либо болезней у них не было. Но у каждого имелось сильное истощение организма и от принца требовалось вдохнуть в них свежие силы, чтобы дальше они уже сами смогли бы бороться за себя. Но им на первых порах требовались внимание и уход. Нельзя было оставлять их одних. Их следовало, как следует выкупать и сменить им одежду, а потом несколько дней понемногу откармливать после длительной голодовки, начиная с нескольких ложек куриного супа. И конечно необходимо было постепенно приводить их душевное состояние в норму.

Тоже относилось и к трем найденным в замке девушкам, попавшим в руки лорда в разное время, но все в этом году. Все три выглядели как чахлые цветы, которые забывали поливать знойным летом — бледные, тощие с ввалившимися глазами и темными кругами под ними и, главное, понурившиеся, и совершенно потерявшие надежду. А еще среди них нашлась маленькая девочка восьми лет, которую хозяин замка, показавшийся ей сначала хорошим и добрым, однажды отнял у отца и в тот же день, бросив ее на кровать, и навалившись сверху, сделал ей очень больно. Потом он еще несколько раз делал с ней это. Правда, больно уже не было, но было очень неприятно от этого. А еще, он много раз бил ее, и говорил ей, что ему нравится слушать, как она кричит. Они с сестрой жили в одной комнате, и она каждую ночь, а часто и днем куда-то уходила. Вернее ее уводили какие-то странные тетеньки, очень неразговорчивые, с застывшими лицами. И однажды, несколько дней назад, сестра сама пришла такой, чтобы отвести свою младшую сестренку к господину.

— Выродок! — Вынес вердикт Керт, выслушав с сжавшимся сердцем этот короткий но страшный рассказ маленькой девочки, прозвучавший в пересказе Милины, державшей ее на руках и никуда от себя не отпускавшей, поскольку она теперь боялась мужчин. У Керта у самого была дочурка чуть младше Ляны, так звали малышку, и он даже представить себе не мог, что с ней произошло бы тоже самое. У него просто руки чесались на лорда Эгмонда, когда он думал обо всем этом, как впрочем, и у остальных. И он выразил общее мнение, когда сказал, — «жаль он уже умер, своими руками бы придушил поганца и делал бы это медленно!»

— Да, ее придется долго приводить в порядок. Надо будет очень постараться сделать так, чтобы Ляна когда-нибудь забыла весь этот ужас. — Вздохнула Милина, еще крепче прижав к себе малютку истосковавшимися по детям руками, и поцеловав ее. Девочка приникла к ней, зарывшись в ее золотистые волосы, как-то сразу почувствовав к ней доверие. Возможно потому, что сама женщина всей своей одинокой душой потянулась к этому ребенку и уже чувствовала ее своей дочерью. — У нее даже матери нет, — продолжала она, — скончалась бедняжка от какой то болезни три или четыре года назад. Ляна точно не знает. А теперь вот, девочка лишилась отца и сестры. Теперь я буду ее матерью!

Никто и не спорил. В общем, о страждущих следовало позаботиться, и кто еще мог это сделать лучше, чем женщины? Леорнийцы остаться не могли. Они и так потеряли уйму времени. Оказалось, что они провели в замке более десяти дней, и нужно их было как-то наверстывать. Так что эту работу должны были взять на себя девушки. Кстати, поваром у лорда Эгмонда был харит, не утративший навыков, после изменения. И он тоже умер после гибели своего создателя и хозяина, хотя даже не принимал участия в схватке. Так что девушкам теперь предстояло самим готовить на замковой кухне. Ну что ж, дело это было привычное, понятное, да и приятное.

Одна только Сандра заявила, что и близко не подойдет к плите, и что она в свое время в наемницы сбежала от всех этих женских дел. А Ален только вздохнул, прикидывая, сможет ли он, женившись, нанять повара и горничную. В общем, решено было, что все девушки, в том числе и Сандра в качестве охраны и защиты, останутся в замке и будут ухаживать за пострадавшими, дожидаясь возвращения воинов. Остальные мужчины тоже останутся. Они хотя и были мирными людьми, но при такой жизни научились худо-бедно орудовать кинжалами. И в любом случае оставлять женщин одних никому не хотелось. Правда этому решению воспротивились Дэлия и Тео. Девушка сказала, что она тоже должна ехать, ведь случись что в дороге с Эдвином, и о нем некому будет позаботиться. Да и нынешние его раны требуют внимания. А Тэо сказал, что ему обязательно надо попасть в Гелис. Он тоже потерял очень много времени, как бы тот аристократ ни продал уже свое украшение. Что тогда Тэо будет отвечать на упреки господина Делира? К тому же, ему как раз по пути с воинами, они едут в одном направлении.

Тогда по предложению принца решение немного поменяли. Делия и Тэо должны были поехать с леорнийцами, а вот Нэт и Ален должны были остаться. Во-первых, потому что одной Сандры для защиты мало. Вдруг девушкам за чем-либо понадобится пойти в деревню, а времена нынче не спокойные. Впрочем, лихих людей всегда хватало. Тем более, если кто прослышал о том, что здешний хозяин умер, и осталась только его вдова. А вторая причина была в том, что Нэт со своими рыжими волосами и Ален с мощным телосложением и ростом были самыми приметными из списка в розыскном листе, разосланном гильдейскими колдунами. Все согласились с принцем, что это разумно, да и сами Нэт с Аленом, поворчав немного, тоже были вынуждены согласиться с таким выводом.

После увиденного своими глазами того, что творилось в замке лорда Эгмонда, никто уже не захотел воздавать ему почести хотя бы приличным погребением. И на следующий день его похоронили не в семейном склепе и даже не на кладбище, а за оградой, и без всякого обряда, как животное — так издревле делали с убийцами. Но чтобы не копать мерзлую землю и для того, чтобы он, убереги бог, не восстал личем, его тело сначала сожгли на быстром магическом огне. И только потом то, что осталось, закопали. Перед этим конечно все торжественно простились со своим боевым товарищем и добрым другом Якобом, уложив его тело в мраморный гроб, который, возможно, хозяин здешних мест на всякий случай приготовил для себя.

После этого, простившись с дорогими друзьями и возлюбленными, сократившийся отряд отправился в дальнейший путь. С ними вместе поехали и Тэо с Милиной и сопровождавший ее Нэт, а также никуда не отпускавшая женщину Ляна. Они собирались в соседний городок, чтобы сделать в нем все необходимые дела, и ко всему прочему, оформить опеку на девочку. Так что темп передвижения у них пока был не слишком высок, и в город попали к ночи, перед самым закрытием ворот. Зато на завтра все уезжавшие резко увеличили скорость, пытаясь, если и не наверстать потерянное время, это было невозможно, то хотя бы просто постараться приехать в нужное им место побыстрее. И, очень кстати оказалось, что за те дни пока они находились в замке, мороз сильно спал. Через несколько дней отряд днем, в два часа пополудни, благополучно, уже без всяких осложнений, подъехал к Гелису, и остановился в придорожном трактире. Им надо было решить, как они войдут в город, не привлекая к себе внимания.

Торопящийся Тэо, у которого такой проблемы не было, решил не дожидаться своих спутников и отправиться в город в одиночестве. Он был немного удивлен тем, что ему, как оказалось, не просто было по дороге с воинами Леорнии, а они ехали в один город. Но он не обижался на Эдвина за то, что тот темнил и не сказал об этом раньше. У каждого свои тайны, а принцу приходилось это скрывать даже от членов своего отряда и открыться только перед самым въездом в Гелис. После того, как он договорился со своими временно остающимися товарищами о том, что они встретятся в ближайшей к южным воротам гостинице, Тэо отбыл в город. Дэлия, сославшись на усталость и желание отдохнуть, скрылась в их с Ником комнате. А воины собрались все вместе и Эдвин сказал:

— Вот и пришло время, друзья мои, вам узнать о цели нашего путешествия.

И он обо всем рассказал. А после этого возник вопрос, волновавший их всех, и задал его Лоран:

— Эдвин скажи, ты не знаешь, как колдуны, раз за разом отыскивают нас, как они узнают, где мы сейчас находимся?

— Думаю, что они это делают с помощью сферы поиска и призыва.

— А как выглядит эта сфера? — Спросил Геор.

— Это такой большой шар, выточенный из особого, очень редкого минерала, называемого солнечным кристаллом. Он похож на бриллиант, только гораздо крупнее и насыщенного золотисто-желтого оттенка. С помощью сферы можно осматривать окрестности на разные расстояния, а также, связываться друг с другом, и вести чей-нибудь поиск. Расстояние зависит в первую очередь от того, насколько много сфера накопила маны и немного от силы самого колдуна.

— А как связываются друг с другом чародеи? — Полюбопытствовал Ник.

— Напрямую. С помощью силы мысли. Это уже полностью зависит от одаренности мага. Это довольно трудно делать и кто-то совсем этого не может, а кто-то способен разговаривать на расстоянии в тысячи миль. Но большинство находятся между этими крайностями.

— А меня больше интересует, как колдуны это делают, пусть даже с помощью этой сферы. Мало ли где в империи мы могли быть, но они, то и дело, заранее подготавливали нам встречу, значит, знали, куда мы едем, и где точно будем проезжать. Ведь с первым отрядом наемников мы встретились еще в Леорнии. А с ними колдуну еще надо было договориться и поставить точно на нашем пути и так, чтобы они успели устроить засаду. И нападение харитов, я уверен, тоже устроили колдуны, — заметил Лоран.

— Да, я тоже часто думаю об этом, — ответил Эдвин. — Ну, в некоторых случаях, они могли знать, где мы появимся, потому что это вытекало из логики событий. Например, когда мы сбежали из Церена, то Болдуин либо сам проследил за нами, либо связался с более высокопоставленным колдуном из гильдии, это не важно. Так или иначе, но колдуны узнали, что мы едем по Долине мертвых на север, а значит, упремся в горы. Они могли предположить, что мы будем переходить через них, ну а тропу с перевала, я уверен, местные колдуны прекрасно знают. По крайней мере, с этой стороны. Ведь по ней постоянно ходят горцы, для торговли с жителями равнины и она там одна. Так что понятно было, где мы спустимся с горы. А вот после этого, как только мы выбрались бы из-за кустов, которые их прикрывали, они бы расстреляли нас в упор, тем более, что тогда мы были без доспехов. А кого не подстрелили, добили бы мечами или скорее взяли бы в плен. План был хорош, но обернулся против них.

— Мы не попали в ловушку только благодаря твоему предчувствию, — сказал Геор.

— Да это, в общем, и не важно из-за чего, главное — не попали. Но я хочу продолжить свою мысль, если позволите. Так вот, то, что нас надо искать именно в Долине мертвых, колдуны могли знать, коль скоро мы отправились в ту сторону. Но мы точно также могли бы решить часть пути пройти по болоту. Прошли же через одно, почему бы не попытаться еще раз?

Кроме того, то, что мы начали путь через Долину именно в том месте, откуда мы вошли в нее, в общем-то случайность. Мы могли проехать и дальше, до того же болота, и уже оттуда начать переход, а потом подняться на другой перевал. А ведь первоначально мы и вовсе не собирались взбираться на горы. Помните, мы хотели обогнуть их с востока. Нам помешала это сделать нехватка продовольствия, воды и фуража, но колдуны откуда могли это знать? Да, собственно, нас могла загнать куда-нибудь нежить, и мы бы могли несколько изменить маршрут, но они точно знали, куда мы попадем в конце концов, и успели подготовить нам встречу. Хотя они должны были искать нас по всей Долине. А на таких просторах искать маленький отряд с помощью сферы случайным поиском — это все равно, что искать песчинку на берегу моря!

Более того, они знали, сколько нас перейдет через горы, только с девушками на одну ошиблись. Но ведь входили мы в долину меньшим числом! Да и встреча с харитами, опять же. Я тоже склонен думать, что ее подстроили колдуны. Но они и тогда как будто заранее знали, где мы выберемся из болота и куда направимся потом. А ведь и в болото мы могли пойти с другого места. Мало ли где мы могли найти тропу, болото же огромное. Да даже само наше путешествие через озерный край случайно. Мы же и сами сначала не знали, как пойдем — через горы или через озера. Все это очень странно и я думаю, что дело не только в сфере поиска, ее одной мало. Мне кажется, на нас колдунов наводит магический манок.

— Магический манок? Что ты имеешь в виду? — спросил озадаченный Керт.

— Ну, знаешь, как приманивают зверя и птицу на охоте. Так и тут. Я думаю, нашим манком является амулет, который дал мне дядя. Скорее всего, на нем есть метка колдунов, и она время от времени наводит их сферу на нас. — Ответил Эдвин.

— Так значит, они нас постоянно видят! — Воскликнул Тим.

— Вряд ли постоянно, — покачал головой принц. — Мне кажется, что время от времени они нас по какой-то причине теряют. Иначе, они бы во-первых не рассылали на нас по всем городам розыскные листы, а во-вторых эти подготовленные ими встречи у нас случались бы гораздо чаще. Чуть ли ни на каждом шагу. Наверное, амулет подает сигнал редко и нерегулярно. Но после этого колдуны ведут нас, какое-то время и не только определяют место, где мы в данный момент находимся, но и видят, куда мы направляемся. Следят и наблюдают за нами. А потом снова теряют до следующего сигнала.

Например, в последнем случае, колдуны, видимо, вели нас по всей Долине и видели, как к нам присоединились брат с сестрой, Тэо и Аманда. И как мы отыскали тропу и стали подниматься по ней. А потом они нас потеряли, и как появилась в нашей группе Тарина, уже не видели. Но это им уже было не важно, уйти с тропы, повернуть обратно или куда-либо еще, мы не могли. Понятно было, куда мы направляемся. Оставалось только отдать приказ ближайшему отряду, да разъяснить ему задачу и все. А в Церене, скорее всего, про нас тоже знали и даже ждали, слишком уж быстро на нас вышли. Ведь стражники водили нас с самого утра, как только мы вышли из гостиницы и арестовать нас могли в любой момент. Просто, наверно, прикидывали, как половчее это сделать, чтоб было как можно для них безопасней. И тут мы им сами невольно помогли, отдав все оружие кузнецу. Конечно, то, что метка колдунов имеет такие недостатки, очень мешает им. Представляю себе, как они поначалу ругались.

Возможно, гильдейский агент либо торопился когда устанавливал маячок и немного схалтурил, либо он просто не сумел сделать его более качественно, либо на этом амулете установить метку по-другому вообще нельзя. Одним словом, нам повезло, иначе они бы не мытьем так катаньем, добились своего и повязали бы нас.

— Ну, в их руках мы побывали и ушли, — напомнил Керт, — а ты, кстати, так и не рассказал нам, как сумел поймать колдуна.

— Расскажу как-нибудь в следующий раз, — нахмурился и даже помрачнел юноша.

— Так ты считаешь, что в Эламе есть гильдейский агент? — поспешил вернуть разговор в прежнее русло Лоран, приходя на помощь принцу. Он давно заметил, что разговоры и расспросы о том, что произошло в Церене, вызывали у Эдвина болезненную реакцию — он резко бледнел, мрачнел и замыкался в себе. Что-то с этим явно было не то. И Лоран думал, как бы всё потактичней разузнать и вытащить юного друга из той раковины, в которую он сам себя посадил. Надо ему как-то помочь. А Эдвин, отвечая на вопрос, сказал:

— Уверен, что есть и не один. Да это и понятно — наш ковен тоже засылает в империю своих агентов. Но надо посмотреть еще на каком уровне находится этот гильдеец. Боюсь, что на самом высоком, раз он работал с амулетом. И вертится среди высокопоставленных придворных, если не выше. Впрочем, вероятнее всего амулет ему просто передали, потому что, как мне кажется, колдуны не знают кто я такой. А если бы агентом был придворный, он бы точно знал, что я принц. Значит, речь идет о предательстве.

— О предательстве? Ты имеешь в виду кого-то конкретного? — Заинтересовался Лоран.

— Есть у меня определенные подозрения, но озвучивать их пока не хочу. Доказательств у меня нет, а голословно обвинять человека некрасиво. Так что колдунам, скорее всего, известно только то, что мы леорнийцы и приехали в империю, чтобы выполнить какое-то крайне важное задание, но какое именно они не знают, так же как не знают, в каком месте мы это задание будем выполнять. Но они очень хотят узнать, или хотя бы нас остановить. Ведь все, что хорошо для Леорнии, плохо для колдунов.

— Но если ты думал, что все дело в амулете, то почему не выбросил его? — Удивился Ник.

— Без него мы не сможем найти артефакт. Только он может указать нам на цель нашего похода, — пояснил Эдвин. — Может, когда эта древняя вещь окажется в Эламе у наших магов и гильдейцы узнают об этом, то они поостерегутся нападать на нас, а если и нет, то война будет менее разрушительной для Леорнии. По крайней мере, свое новое изобретение они использовать не смогут.

— А почему ты его не обезвредил? Ведь ты, наверное, умеешь снимать чужие чары? — Удивился граф.

— Умею, но это ничего бы не дало. Эта метка магически связана со сферами поиска, а они между собой. Если бы я ее снял, то мое воздействие оставило бы четкий отпечаток, как бы мой магический почерк. У каждого мага он свой. И сферы бы его восприняли и ориентировались на него, получилось бы только хуже, ведь этот отпечаток был бы постоянным. — Пояснил Эдвин.

— А я другого не понимаю Эд, ты так говоришь о колдунах, что, мол, они могут развязать войну, а могут и не делать этого, как будто только они одни решают это. А как же император? — спросил Геор.

— Колдуны в империи обладают огромной властью и не менее огромной силой. Впрочем, чаще всего одного без другого не бывает, хотя в истории встречались редкие случаи, когда власть основывалась на доверии, уважении и даже любви народа. Но, в основном это примеры из древней истории времен Форнейской империи. Но вернемся к Велирину и колдунам. Народ их не любит, а многие ненавидят и все очень боятся. И никто против них открыто не выступит. Тоже самое относится и к дворянству. А император? Нынешний император слаб и он всего лишь марионетка в руках колдунов, вернее гильдейской верхушки. И он послушно делает все, что ему велят. Так что, если гильдейцы прикажут ему начать войну он послушно ее начнет. Правда у него есть сын-наследник, уже взрослый, и он по характеру гораздо сильнее отца. Он, по сообщению агентов ковена вообще очень жесток, но он солидарен с колдунами в своей ненависти к Леорнии.

— Ну почему принц ненавидит Леорнию, я могу понять. Императоры давно уже хотят завоевать ее и у них никак это не выходит. Для них наша страна как бельмо на глазу — раздражает. А вот почему колдуны Леорнию ненавидят? — поинтересовался Лоран.

— Потому что люто ненавидят чародеев. Чародеи сильнее и искуснее. Колдуны ремесленники, а чародеи творцы. Но чародеев намного меньше, ведь дар такого уровня встречается в несколько раз реже, чем, такой, как у колдунов. И в основе их ненависти лежит черная зависть. Чародей может создавать магический резервуар и напрямую наполнять его маной из силового потока. Поэтому у чародея сила всегда с собой, если он ее, конечно, всю не использует. Но для того, чтобы заполнить резервуар особо много времени тратить не надо. Была бы только хотя бы одна силовая линия, но их на самом деле везде много. За исключением некоторых мест. Например, за несколько миль до Долины мертвых силовые потоки истончаются, а потом совсем пропадают. Тоже относится и к морю и к прибрежным районам. Правда, на суше потоков побольше, но они слабо наполнены. Есть и еще такие места, но их мало.

Конечно, скорость наполнения резервуара зависит еще от состояния самого чародея. Здоровый это сделает быстрее, больной и изнуренный медленнее, но разница измеряется в нескольких часах. И у мага сила не просто всегда с собой, ее во много раз больше, чем у колдуна. А колдуны не умеют создавать резервуары и зачерпывать сразу много маны. Вернее дело не в умении, оно приходит со временем, но колдуны никогда этому не обучатся, сколько бы ни бились над этим, и сколько бы усилий ни прилагали. Это не позволят им сделать скромные размеры их врожденного дара. И я сейчас имею в виду даже не способности или талант к магии. У чародеев он тоже разного уровня. Кто-то становится магистром или даже архимагом, а кто-то остается на всю жизнь адептом. Но я имел в виду другое, когда сказал о даре. Это потенциал чародея-то количество магической энергии или по-другому маны, называемой еще силой, которое он имеет изначально с рождения.

Чародеи рождаются с большим количеством силы и потом учатся ее контролировать и ею управлять, увеличивать ее запасы в своем резервуаре и опять же управлять. Конечно, они тоже появляются на свет с разным потенциалом, но эта разница сопоставима. А колдуны рождаются с изначально маленьким количеством — кот наплакал, и увеличивать ее и хранить в себе не могут. Они ее могут лишь по чуть-чуть зачерпывать и накапливать только в амулетах. Но и в них силы во много раз меньше, чем в резервуаре даже не самого сильного мага. Поэтому все колдуны просто обвешены амулетами. Сами по себе, без амулетов, они немногого стоят как маги. Кроме того, чародеи создают новые заклинания, хотя это очень трудно и надо быть хотя бы на уровне магистра второго ранга, чтобы делать это. А колдуны вообще не могут создавать ничего нового, они пользуются старыми, известными заклинаниями. Правда, они умеют создавать волшебные вещи, комбинируя различные, в том числе очень сложные заклинания и напитывая их силой многих колдунов, да и то довольно медленно и постепенно, если конечно эти амулеты очень сильные.

Так, например они создали амулет, отклоняющий в сторону полет стрелы, не позволяя ей поразить цель. Но таких успехов у них немного. Вот то, чем они занимаются сейчас, обещает стать могучим амулетом, с очень сложными чарами, с которым сможет справиться только наш артефакт, если мы его, конечно, найдем. Но львиная доля амулетов, создаваемых колдунами, совсем простые, одноразовые, содержащие только одно заклинание. Хотя должен признать, что амулеты могут быть полезны. Они мне в этом походе несколько раз помогли, когда я после тюрьмы остался совсем пустым. А еще они могут пригодиться если маг, по какой-то причине, не хочет тратить свою силу. Или их покупают люди магически не одаренные для магической защиты. Чародеи их и сами для разных надобностей делают, также как и другие магические предметы. В общем, чародеи против колдунов, самих по себе, ничего не имеют, лишь бы колдуны ничего не имели против нас. Но, увы, это не так.

— А почему у нас одни только чародеи, а в империи только колдуны? — спросил Керт, — у них что, чародеи не рождаются, а у нас колдуны?

— Нет, дело не в этом. У нас тоже гораздо больше рождается людей с небольшим магическим даром, многие из них не придают этому значения, вот как Нэт. Он не собирается становиться чародеем. Магический дар у него просто еще один козырь в защите и нападении. А так он воин, это дело его жизни. Но если человек все-таки хочет стать чародеем и творить волшебство, но через некоторое время он начинает понимать, что выше себя ему прыгнуть не удастся и он всегда будет на вторых, а то и на третьих ролях, то он может этого не выдержать. Не все выдерживают. Никому не хочется быть хуже других, особенно если есть пример перед глазами. Хотя сильные маги других не унижают, только потому, что у них слабый дар. Люди ведь не виноваты в этом, в этом вообще ничего плохого нет. Но они сами начинают себя накручивать. Им кажется, что все потихоньку, за глаза смеются над ними, и усмехаются им вслед. А потом, любые слова, улыбки, выражение лица того или иного человека, вызывают тяжелые подозрения в том, что над ними открыто насмехаются и злорадствуют. И тогда, такие чародеи уезжают в империю. Потому что там все такие, и никто не будет выше них. Не по положению в гильдии, в этом смысле приезжие находятся в самом низу. Но по магическому потенциалу. И у них есть шанс взойти со временем на самый верх.

В Леорнии магический ковен создан не для того чтобы осуществлять власть архимагов и других членов ковена над магами более низких рангов. Вовсе нет. Он создан исключительно ради удобства — чтобы была возможность вместе обсуждать магические и организационные вопросы. А вообще каждый маг с любым потенциалом в нашей стране совершенно свободен. Он может совсем не обращать внимания на ковен, если того не хочет. Единственное, что ковен твердо оставил за собой — это присвоение званий магистра высшего первого ранга и архимага по любому разделу магии. Соискатель должен сдать членам ковена экзамен и если он его сдаст, то получает соответствующее звание и ранг. Но сколько магов доходит до этого уровня? Мало, единицы. А членом ковена никто ниже магистра первого ранга не бывает. И никакого входного взноса для этого не требуется, исключительно только талант. Причем никого не заставляют становиться членом ковена. И если какой-нибудь архимаг откажется войти в ковен, это будет его право. Хуже к нему от этого относиться никто не будет. Но никто не отказывается, потому что это очень почетно!

А вот в империи ситуация совсем иная. Вот Лера говорила, что гильдейские колдуны ревниво следят за тем, чтобы не было магов не входящих в гильдию. И как вы слышали, их даже сжигают живьем по надуманным обвинениям, только потому, что практикующие маги не состоят в этом колдовском цехе. И также они поступают с детьми. Если они узнают о том, что у кого-то в семье растет ребёнок магически очень одаренный, то они забирают такого ребенка и убивают, чтобы в империи не появился чародей сильнее их. А поскольку доносительство друг на друга в Велерине очень развито и даже поощряемо, то выжить здесь талантливому ребенку практически невозможно.

— Да уж! Ничего не скажешь — просто слов нет! — Воскликнул пораженный Лоран, выражая общее мнение.

— Но бывают все же, некоторые исключения. А может это новая политика сменившегося руководства, не знаю, но может гильдейцы поняли, что случаются ситуации, когда против чародея надо выставить сильного колдуна. Как вы, наверное, поняли колдуны против чародеев без амулетов ничего не стоят, другое дело, что без них они не ходят. Но даже и с ними один на один с магом, колдун стоит немногого. Они, как правило, берут числом, их очень много, а магов мало. Но как я сказал, бывают исключения.

Вот те три колдуна, с которыми мне довелось сражаться, были очень неплохи. Хотя на них тоже было много амулетов, но потенциал у них был довольно хороший. Я это не к тому говорю, чтобы похвастаться — вот, мол, какой я крутой, сильных колдунов завалил. Нет, был бы я действительно силен, я бы их не убил, а в плен взял. Я о другом хотел сказать. Хотя я об этом упоминал, но без примера. Эти колдуны по своему потенциалу вполне могли бы чародеями стать и довольно сильными со временем, если б поработали над своим развитием. Или тот же Лорд Эгмонд, который и в самом деле мог достичь уровня архимага в определенных разделах магии. Но они предпочли стать колдунами. А возможно все три моих противника были чародеями, но им захотелось переехать сюда и вступить в гильдию. Может, для того чтобы чувствовать себя сильнее и выше других. А возможно из-за того, что чародеи сами на себя накладывают нравственные ограничения, а эти колдуны не пожелали себя чем-либо ограничивать. Им нравилась полная свобода действий, в том числе, творить мерзости без всяких ограничений. Вот поэтому чародейство и колдовство это в первую очередь разный образ мыслей, разный взгляд на жизнь. В конечном итоге, разное мировоззрение.

Уф, кажется, я закончил эту лекцию. Пора вернуться к нашим делам. Нам надо решить, как мы въедем в город, чтобы не привлечь к себе внимания, особенно если нас там уже ждут. Но сначала надо позвать Делию. Может она подскажет что-нибудь интересное.

Когда Дэлия пришла, Эдвин продолжил:

— Колдуны настроены решительно. Они должны нас, так или иначе, остановить. Они знают, что мы едем большой группой в пятнадцать человек. Но сейчас здесь только половина отряда. Казалось бы все в порядке, но если они проследили за нами на пути от замка до Гелиса, то они уже знают, что теперь нас значительно меньше. И нельзя забывать о разосланных на нас розыскных листах с нашей внешностью. Если учесть, что за нашу поимку или хотя бы указание на нас, предложено очень хорошее вознаграждение, стража на воротах, думаю, выучила нашу внешность наизусть, и будет во все глаза выискивать нас. Так что предлагаю входить в город порознь, а вот что делать с нашей внешностью не знаю. Я, конечно, мог бы наложить иллюзию, но я еще не мастер в этой области магии, и мою иллюзию любой колдун обнаружит и сразу поймет, что это наложенная внешность. И мы этим самым, наоборот, привлечем к себе еще больше внимания. А уж в таком крупном городе, как Гелис, столице провинции, наверняка, живет много колдунов и на улицах их полно. Я уж не говорю о том, что колдуны могут дежурить у ворот. Думаю, на воротах нам велят снять капюшоны, чтобы нас осмотреть. Да и на улицах города они нам вряд ли помогут, ведь они не глубокие.

— А я знаю, что надо сделать, — воскликнула Дэлия, — двоих из вас надо превратить в девушек.

— В девушек, а как? — Удивился Ник.

— Вот ты Ники светловолосый, и я такая же. У нас даже оттенок волос похож. У меня они длинные и густые. Я заплету их в две косы и отрежу до плеч. Одну косу привяжу к твоим волосам. У меня есть широкие ленты, так что и заметно ничего не будет, а из второй косы сделаем парик для Эдди. Надо будет только клей сварить. Но это не трудно, наверняка на кухне найдётся все, что для этого нужно. Были бы здесь сейчас остальные девушки, мы бы из вас всех таких бы красоток сделали, что никому бы и в голову не пришло, что вы мужчины. Но их нет, так что придется обходиться тем, что есть. А есть мои краски и пудра. Я почти все свои вещи в замке оставила. Прихватила только то, что мне как знахарке может понадобиться, а также свои краски, как чувствовала, что могут понадобиться. А, впрочем, куда я без них, надо же прихорашиваться. — Дэлия улыбнулась, показывая, что пошутила, что она отлично осознавала свою красоту, которой не требуется никакие прихорашивания. И при этом девушка никогда не лопалась от самодовольства, от того, что она так хороша. На самом деле, она вообще об этом не задумывалась, только изредка вспоминая, когда приходилось к случаю, как сейчас. Дэлия продолжила свои объяснения. — Если ты Ники как следует побреешься, то твоей щетины не будет видно тем более что она светлая, а Эдди и вовсе это еще ни к чему. Потом я вас напудрю и накрашу, и никто вас от девушек не отличит.

Правда, платье у меня с собой только одно — на смену. Ну да мое платье тебе Ники все равно бы не подошло, я хоть и высокая, но ты меня довольно значительно выше. А вот Эдди в самый раз будет. А для тебя милый я попробую купить платье у одной служанки. Я здесь видела одну такую, очень высокую. Если предложить ей хорошие деньги, она продаст свой самый лучший наряд. Конечно, она удивится, ну да ничего, не страшно. А если она не захочет, то наверное, здесь есть где-нибудь поблизости деревня. Можно сходить туда и попробовать купить там. А вот с остальными будет сложнее.

Ну, тебя Лори можно будет просто перекрасить. Есть у меня одна травка. Если я сделаю из нее отвар, а ты вымоешь им голову, то твои волосы приобретут цвет ореха. Такого оттенка ни у кого из нас нет, а значит, его нет и в описании. Геору можно полностью выбрить голову, так чтоб волос совсем не осталось. Конечно, зимой без волос холодно будет, да и подозрительно это. Но если надеть на голову повязку и накрасить лицо так, чтобы казалось, что он едва выздоровел после тяжелой, затяжной болезни, то никто и не удивится. Правда, я не уверена что у меня это получится, но попытаться нужно. Теперь Тим. Он среднего роста, поэтому особо выделяться не будет и волосы у него темно-русые. С помощью моей краски для ресниц мы из тебя брюнета сделаем, как Эдвин. Но ты немного его пониже, шире в кости и старше, так что с нашим принцем тебя не спутают. И наконец, ты, Керт. Тебя можно накрасить так, чтобы твои глаза казались темными, а волосы завить так, чтоб ты на барашка походил.

— Как?

— В этом нам помогут палочки, на которые я бинты наматываю, чтоб они не путались. Закрутим на них твои мокрые волосы и оставим так, пока они не высохнут. Будет немного неудобно, но придется потерпеть. И в целом вся наша группа совсем не будет походить на ту, что описана в розыскном листе. Ну как вам мой план?

— По-моему отличный! — сказал Эдвин. — Из нас получатся три влюбленные парочки, и никто нас ни в чем не заподозрит. А загримировать ребят я могу попытаться, если Делия, ты, конечно, не против. Я немного рисую, а тут тоже надо будет сделать рисунки, только на живых лицах. Ну как ребята вы согласны?

Все согласились и работа закипела. Часа через четыре все было закончено. Девушки получились настоящими красавицами и ребята пошутили, что не будь Эдди и Ник парнями, а у них не было бы возлюбленных, то они непременно бы в них влюбились. Теперь можно было отправляться в Гелис. Геор, Лоран Тим и Керт по дороге подшучивали над новоявленными девушками, те отшучивались, и в таком веселом настроении вся кампания подъехала к городу. В Гелис вошли спокойно. Никто на них никакого особого внимания не обратил. Разве что стражники посматривали на «красоток» с чисто мужским интересом, который принцу сразу кое-что неприятно напомнил. Вслед их спутникам караульные глядели с неприкрытой завистью.

Они нашли одну из ближайших к воротам гостиницу, но не ту, в которой уже поселился Тэо и в этот день решили на поиски уже не идти. Тем более что для Эдвина надо было привести целителя, чтобы тот вылечил несколько его порезов и укусов. Это было опасно, ведь перед этим колдуном юноша должен был предстать в своем истинном обличии, а вдруг тому тоже известно о разыскиваемой группе? Сам Эдвин возражал против неоправданного, как он считал, риска, говоря, что на нем и так само все заживет. Но Лоран сказал ему, что надо воспользоваться тем, что они оказались в большом городе, где наверняка есть целитель. Ведь неизвестно, что будет потом, и как он еще будет ранен. Надо, чтобы он к этому времени был здоров. Довод был веский, и Эдвину пришлось с ним согласиться. О целителе узнали от хозяина гостиницы, и после его посещения юноша снова был здоров. На следующий день с утра они, наконец, занялись основным делом, на пути к которому им столько всего довелось пережить и перенести. Они так стремились к этому городу, что им казалось, что самое главное попасть в него, а там уж они отыщут то, что надо. Но поначалу амулет дал сразу несколько направлений поиска, и они вынуждены были, рискуя быть узнанными и схваченными, три дня ходить по городу, изображая приезжих праздношатающихся влюбленных, осматривающих Гелис.

Они гуляли по улицам без доспехов, чтоб не привлекать к себе внимание тем, что они воины, а не обычные горожане. А мечи, которые в Гелисе не разрешалось держать на виду, прятали в дорожных мешках, носимых всегда с собой на случай, если им придется срочно бежать из города, хотя это было не слишком удобно, ведь мешки были довольно большие. К тому же Эдвин и Ник в своих платьях не могли их носить сами, иначе это выглядело бы странно, хотя у Делии небольшая сума за плечами была. Так что они, выходя из одной гостиницы, или, напротив, возвращаясь в другую, каждый раз в разные, делали вид, что они только приехали в Гелис, или наоборот, собираются покинуть его. И так они искали нужное им место, но видимо, здесь действительно проживало очень много колдунов с их амулетами, а также было полно лавок, в которых распродавались различные волшебные вещички, сосредоточенные в большом количестве в одном месте. И амулет давал направление, в основном, на них, и если бы за кампанией принца кто-нибудь наблюдал, то отметил бы их несомненный интерес к подобным магазинчикам.

Но, в конце концов, амулет сосредоточился на одном направлении, куда и отправились друзья, вздохнув от облегчения. За прошедшие дни, неплохо изучив город, ребята и девушка, особо не заплутав, вышли на окраину города, где они еще не были. Амулет четко указывал на когда-то, наверное, очень красивый, но теперь совершенно заброшенный, увитый каким-то неопрятным на вид, засохшим плющом, с разбитыми окнами храм какому-то давно забытому богу. Как здесь мог храниться артефакт, было непонятно. Все, скрывая друг от друга разочарование, чтобы не усиливать его, чувствовали, что опять наткнулись на пустышку. Дело оказалось гораздо более трудным, чем им представлялось в начале. Даже при наличии указующего амулета, из-за которого колдуны пролили столько их крови и в прямом и в переносном смысле, они все равно ничего не могли найти. Но для очистки совести следовало в храм все же, зайти, хотя, никто, ни на что не надеялся. Войдя внутрь, они увидели именно то, что и ожидали увидеть — обшарпанное помещение, в котором не было ничего, кроме алтаря посередине. Но амулет упорно сигнализировал о том, что артефакт находится именно здесь. И более того, когда они вошли в храм, свечение амулета усилилось. Друзья приободрились. Может все не так плохо, как им показалось поначалу.

— Где же тут может быть этот артефакт? — Растерянно спросил Ник.

— Возможно в каком-нибудь замурованном тайнике или замаскированной нише, — высказал догадку Эдвин, и сразу же сам опроверг свои слова. — Хотя вряд ли. В Эламе еще перед отъездом, мне сказали, что артефакт в хранилище находится. Не может же оно в стенах храма быть спрятано, тем более что оно большое. Хотя кто его знает!

— А куда указывает амулет? — спросил Лоран.

— Здесь очень сильная магическая эманация. Поэтому точное направление узнать невозможно. Он показывает сразу во все стороны. Даже вниз. — Ответил Эдвин, а потом задумчиво протянул, — а что, это вполне может быть.

— Что именно? — Уточнил Геор.

— Может быть, артефакт находится в подвале, надо посмотреть, нет ли здесь где-нибудь люка. — Пояснил свою мысль принц.

Все разошлись по храму, осматривая пол, но ничего так и не нашли.

— Или моя догадка не верна, или люк находится под алтарем, — произнес Эдвин.

— Ну и как мы его найдем? Алтарь-то вон какой огромный и тяжелый. Даже все вместе мы его не отодвинем. Тут нам и Ален бы не помог, — сказал Керт.

— Сейчас посмотрим, — ответил принц.

Он подошел к алтарю и начал внимательно его осматривать. Это продолжалось довольно долго, но никто ему не мешал и не торопил. Все знали, что если Эдвин что-либо делает, значит так надо. Наконец Эдвин на что-то нажал и алтарь неожиданно для всех, кроме Эдвина и, пожалуй, Лорана, выросшего в старинном замке и, догадавшегося чего хочет добиться принц, начал отъезжать в сторону. Под ним оказался люк с большим кольцом, находящимся почему-то не в середине, а сбоку.

— Как ты догадался, что нужно делать? — Удивленно спросил Ник.

— Никакой особой догадки не требовалось. У нас в дворцовой библиотеке есть такой вход в подвальный этаж и подземный ход. Только он замаскирован книжным шкафом. Я его случайно обнаружил, и сейчас мне просто пришло в голову, что и здесь может иметься что-нибудь похожее. — Пояснил Эдвин и, взявшись за кольцо, попытался поднять люк. Но ничего у него не вышло.

— Погоди Эдди, — остановил его Геор, — давайте-ка все вместе попробуем. Навалились всем скопом, даже Дэлия подключилась, но все равно ничего не получилось. Ребята были изрядно озадачены. Они, конечно, не были великанами и гигантами, но и слабаками их тоже никто бы не назвал. Все они были сильными, тренированными мужчинами, в том числе и юный принц. И уж поднять общими усилиями люк они вполне могли, даже если он изрядно заржавел. Но внимательно осмотрев его, они обнаружили, что никакой ржавчины на нем нет. Это само по себе было удивительно, если учесть, что сквозь большие оконные проемы храм многие и многие годы должны были заливать дожди и засыпать снег. И какое-то количество влаги могло попадать на люк, несмотря на то, что он был сверху придавлен алтарем. Но ведь вода, например, во время таяния снега всегда щелку найдет. Все пребывали из-за всего этого в изрядном недоумении.

— Как же его открывали те, кто построил этот храм? Неужели нужно еще больше людей? Люк конечно тяжелый, но не настолько же. А мы его даже приподнять не смогли. — Спросил Геор.

— Нет, думаю, здесь есть какой-то секрет. Он, наверное, как-то заперт, но раз нет ни замка, ни защелки, значит, дело не в них. Надо подумать.

Стали думать, но никому ничего толкового в голову не приходило, пока принца не посетила догадка, которую он и озвучил, решив проверить, хотя выглядела она довольно странно:

— Надо люк не поднимать, а поворачивать.

Все воззрились на него с недоумением. Принц был, конечно, исключительно умный юноша, как говориться, семи пядей во лбу, но и для него это было чересчур — кто же что-то поднимает поворачивая? Но раз ни у кого больше никаких идей не было, а люк все ж-таки надо было открыть, то решили опробовать предложение Эда. Хотя его товарищи не верили, что из этого хоть что-то да выйдет. И, правда, поначалу люк никак не реагировал, несмотря на то, что они пытались поворачивать его в разные стороны. И ребята и даже сам принц, посчитавший уже свою мысль глупой, хотели отступиться, когда люк чуть-чуть дернулся, а потом начал поворачиваться, все более приподнимаясь и, наконец, приподнялся над полом. Эдвин сказал:

— Стоп. Теперь его можно, наверное, поднять. Только давайте перевернем его, я хочу его осмотреть.

И точно. Теперь они довольно легко подняли люк и, перевернув, уложили его на пол. Все друзья Эдвина были донельзя изумлены и тем, что догадка их друга оказалась верна и тем, что ему вообще могло прийти такое в голову. Они знали, что он умен, но чтоб настолько! Их восхищенные взгляды ужасно смущали принца, и он старался не поднимать на них глаз, тем более что ему было на что посмотреть. Рассмотрев, как следует предмет своего интереса, Эдвин сказал:

— Ребята, подойдите сюда. Посмотрите, какая интересная конструкция. Люк состоит из двух частей. Первая узкая и гладкая. Она диаметром больше отверстия и ее края лежат на полу и прикрывают отверстие сверху. А вторая часть гораздо шире, но ее диаметр такой же, как и у отверстия или чуть меньше, без измерительных инструментов точно не скажешь. Но главное не в этом, видите на этой второй части выступы, и в отверстии тоже. Я уверен, что выступам на люке соответствуют промежутки между выступами в отверстии и наоборот. И люк очень плотно накручивается на них и прилегает к отверстию. Я думаю, что как бы мокро ни было здесь, снаружи, туда, внутрь, ни попало ни капли влаги. И материал, из которого сделан люк, тоже очень интересен.

Это явно металл, но необычный. Вы видите, он совсем не ржавый, хотя очень похож на железо. Сейчас такого нет. Может быть, я, конечно, ошибаюсь, но мне кажется, мы нашли схрон форнейцев. Помните, мы говорили о них в Долине? Они ведь не знали, когда их тайник найдут и постарались обезопасить его от воздействия природы. Я думаю, что сначала было построено это хранилище, а храм над ним возвели уже потом, много, много позже на этом месте, почитавшимся, как святое. Хотя он тоже очень старый. Кроме того форнейцы явно постарались обезопасить свой тайник от грабителей и вообще от тех, кто не дошел до их уровня развития. Мне кажется, что нас внизу ждут разнообразные ловушки. — Сделал принц под конец неожиданный для всех вывод.

Что же, пора было спускаться вниз. Но сначала надо было решить еще один, немаловажный вопрос — кто из них останется наверху и будет охранять вход в схрон. Как ни мала была вероятность того, что сюда кто-то заглянет, она, все же, существовала. И этот кто- то мог захотеть последовать за ними, что их совсем не устраивало или еще хуже, он мог просто замуровать их в подземелье. Короче говоря, все понимали, что кто-нибудь из них должен остаться наверху, но никому этого не хотелось, невзирая на предупреждение Эдвина о возможных ловушках. Всем было интересно. Поэтому бросили жребий, в котором не участвовали Эдвин, как единственный среди них маг и Дэлия, поскольку она не была воином и не могла стать караульным.

Выпало остаться Нику. Он скривился и недовольно вздохнул, но вздыхай не вздыхай, а оставаться приходилось. Друзья пообещали рассказать ему обо всем интересном, что им встретится, если такое будет, а Ник предложил своей любимой скоротать ожидание вместе. Но Делия, поцеловав его, извинилась перед возлюбленным и сказала, что никак не может с ним остаться. Ведь они не знают, с чем могут столкнуться. Вдруг Эдди понадобится ее помощь, а ее там не будет? Ник еще раз, теперь печально, вздохнул и сказал, что она как всегда права, а потом попросил ее быть очень осторожной, добавив, что будет за нее и за друзей сильно волноваться. Девушка постаралась успокоить любимого, пообещав ему беречься, и напомнила ему, что никто из ребят не даст ее в обиду, так что волноваться совершенно не о чем.

Итак, все было решено, и все склонились над отверстием в полу. В подземелье, разумеется, было темно, какова его глубина было не ясно. Эдвин зажег световой пульсар и пустил его вниз и в разливающемся свете все увидели, что никакой лестницы там нет. Толи она уже обвалилась от старости, толи изначально не предусматривалась, но ее не было.

— Ребята, в чьем мешке лежит наша самая крепкая веревка? — спросил Лоран.

— В моем, — ответил Геор и, достав из мешка толстый и длинный канат начал привязывать его к алтарю. — Ник помоги мне, тут одному не справиться, — позвал он друга.

К ним присоединился Лоран и вместе они быстро закрепили веревку. Из подземелья выплыл пульсар и, зависнув над головами людей, которые по очереди начали спуск, стал изливать на них яркий, но приятный для глаз желтоватый свет. Колодец оказался не очень глубоким, всего шагов на десять и веревки хватило. От колодца отходил короткий коридор, который заканчивался массивной дверью. Эдвин подошел к ней, дотронулся до нее и сказал:

— На дверь наложены чары, очень необычные. Я с такими еще не сталкивался. Придется разбираться, а вам надо будет подождать, пока я их сниму.

Юный маг приступил к изучению первого, встретившегося им препятствия, и через некоторое, непродолжительное время что-то произнес. Потом Эдвин произнес еще одно заклинание и, повернувшись к друзьям, сказал:

— Все, готово. Можно идти.

Но прежде чем открыть эту дверь он переоделся во взятую с собой свою обычную одежду и доспех, чтобы было легче двигаться и действовать, нацепил пояс с мечом, а платье и парик убрал в дорожный мешок. Все остальные тоже надели на себя кольчужные доспехи, и после этого Эдвин открыл дверь и первым вошел в новый коридор, который начинался за ней. Все остальные двинулись за ним. Пол там был покрыт большими цветными плитами, и когда друзья прошли совсем не много, плита, на которую наступил Эдвин, вдруг резко перевернулась и юноша, вскрикнув от неожиданности, полетел в пропасть. Но он успел вспомнить о левитации и, ухватившись за край пола, повис на руках. Ребята тут же бросились к нему на помощь, но он уже сам подтянулся и выбрался на поверхность. Отверстие открывшейся шахты занимало почти половину коридора. Вдоль обеих стен оставались очень узкие кромки в две ладони шириной.

— Как же тут пройти, проем вон какой длинный и не перепрыгнешь? — неизвестно у кого спросил Тим. Он встал боком и, крепко прижавшись к стене, уже хотел начать переход, когда его остановил оправившийся от потрясения Эдвин:

— Погоди. Надо осмотреть пол. Может, найдем механизм, закрывающий эту плиту.

Принц все внимательно осмотрел, но ничего не нашел. Тогда он, даром, что чуть не упал, боком прошел на другую сторону, поскольку в этом узком и невысоком коридоре левитировать было невозможно, и присмотрелся к полу и стенам там, даже ощупав их. И обнаружил, наконец, маленький рычаг. Эдвин нажал на него и несколько соединенных между собой плит послушно встали на место. Геор первым опасливо — а вдруг эта секция снова перевернется, ступил на нее, пробуя ее ногой, потом поставил вторую ногу. Ничего плохого не случилось, и он дальше уже спокойно прошел по ней к принцу. За ним прошли и все остальные.

— Значит, ты был прав, здесь, в самом деле, есть ловушки, — сказал Эдвину Лоран, когда они вновь собрались вместе.

— Возможно и магические, поэтому я пойду первым и буду обезвреживать их. Надеюсь, у меня это получится. — Подвел итог происшествию принц.

Они пошли дальше, и дошли до участка, покрытого мозаичным рисунком. Он был сложен и на первый взгляд хаотичен. Но Эдвин заподозрил, что он тут неслучаен и попросил у друзей их дорожные мешки и начал бросать их в разные места рисунка. С тремя мешками ничего не произошло, а вот в том месте, куда упал четвертый, пол опустился, и из отверстия моментально выскочил очень острый и длинный металлический штырь, который проткнул мешок, нанизав его на себя. Эдвин мечом за лямку подтянул к себе ближайший из мешков и перепрыгнул на его место. Потом он бросил его недалеко от себя, чтоб проложить для себя маршрут и так и пошел, то бросая, то собирая мешки. Маршрут оказался довольно замысловатым, но он петлял между штырями, так что и ему самому и идущим за ним друзьям удалось собрать все свои мешки, которые теперь зияли внушительными дырами.

Следующая ловушка была магическая. Эдвин почувствовал исходящую от нее магию и остановился, но впереди ничего не было. Он подошел поближе и осмотрел стены и пол. Но там тоже ничего подозрительного не было. Магические эманации шли от стен, но в чем состоит, ловушка было не понятно. Он с таким еще не сталкивался. Эманации казалось, лились общим потоком, в котором не ощущались входящие в него заклинания, и Эдвин хотел было пойти дальше, подумав, что здесь, может быть, проявляется остаточная магия, но потом все же, не решился. Он достал из мешка шляпку с вуалью, в которой ходил по городу, продолжая изображать женщину, и бросил ее вперед. Шляпка тут же вспыхнула и в мгновение ока испарилась. Сзади кто-то из друзей, увидев это, от души выругался, не стесняясь Делии, хотя обычно мужчины сдерживались в присутствии девушек. А сам Эдвин только поежился, очень ярко представив себе, что бы с ним было, пойди он дальше без этой проверки. Он принялся изучать и обезвреживать эту новую ловушку, которая оказалась очень запутанным кружевом из силовых линий с совершенно чужеродным магическим рисунком. Приложив значительные усилия, юному магу удалось расплести его и после этого с друзьями продолжить прерванный путь.

Ещё недолгое время коридор шел прямо, а потом они увидели, что впереди он заворачивает налево. Но не успели люди дойти до поворота, как из-за угла выбежали очень быстрые, размером с небольшую собаку, черные твари, похожие одновременно на жуков и пауков. У них были такого внушительного размера жвала, что они могли спокойно откусить большой кусок человеческой плоти. Их было очень много, целая лавина, и они стремительно побежали к людям с явно агрессивными намерениями. Все воины, повинуясь многолетней выучке, мгновенно обнажили мечи и, растянувшись по всей ширине коридора, загородили от этих существ их единственную девушку.

— Эти пауки ядовиты, не позволяйте им себя кусать, — крикнул Эдвин.

Все приняли это к сведению и начали рубить этих опасных существ, стараясь не подпускать их к себе слишком близко. А Эдвин, сжигая их целыми десятками в яростном магическом огне, как щитом закрывал им своих друзей от пауков так, чтобы к ним могли пробиться только отдельные твари.

— Почему ты решил, что они ядовиты, — спросил Лоран у Эдвина, когда все закончилось. — Никогда бы не подумал, что существуют такие огромные пауки.

— Они есть в бестиарии, — объяснил принц, — и это не совсем пауки, скорее нежить, хотя в этом вопросе у знатоков бестиария мнения расходятся. Но всегда считалось, что они уже давно вымерли.

— Теперь, наверное, и вправду их уже не существует. Возможно, мы убили последних. — Сказал Геор, — но чем интересно они тут питались?

— Может, крысами, а может, и нет. Этого, наверное, мы никогда не узнаем. А возможно они ничего не ели. Их могли погрузить в магический сон, и бог знает, сколько времени они провели в спячке, пока наше появление их не разбудило. Надеюсь, мы больше никого не потревожим, хотя и сомневаюсь в этом. Впрочем, может, здесь больше никого и нет. — Ответил Эдвин.