Нарушая правила

Глава 11

Мы «заправляемся» по пути из отеля. Двойной раунд шотов, и эта ночь становится только лучше и лучше.

Хотя я так чертовски хорошо себя чувствую не только из-за мягкого вкуса текилы. Все дело в руке Натали в заднем кармане моих джинсов, когда мы покидаем отель «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Все дело в том, как она сжимает мою задницу, когда мы идем по Стрип. Дело в том, как она проводит другой рукой по моим волосам, когда мы болтаем.

Натали не может перестать трогать меня, и это — фантастика.

— У тебя довольно шаловливые ручки, — говорю я ей, когда мы останавливаемся на переполненном пешеходном переходе, ожидая в толпе туристов, посещающих Город греха.

Пробегая пальцами по моей футболке, Натали говорит:

— И у меня такое впечатление, что тебе это нравится, так что… руки в дело.

— Виновен по всем статьям. — Я обхватываю ее ладонь и провожу ею по своему прессу вниз, к самому поясу моих джинсов.

К тому времени, как мы достигаем фонтанов «Белладжио», я превосхожу все обычные уровни возбуждения до такой степени, что, мягко говоря, благодарен тому, что нам нужно делать что-то помимо прикосновений друг к другу. Если Натали продолжит в том же духе, не уверен, что через несколько минут меня не арестуют за публичное соитие.

Общественная нравственность очень переоценена.

Я указываю на озеро.

— Полагаю, это место было в твоем списке того, что нужно посмотреть в Вегасе.

Натали кладет ладони на перила, вставая на носочки, и ждет начала водной феерии.

— Я хотела посмотреть это водное шоу с тех пор, как прочитала книгу, в которой есть сцена, где герой доводит героиню до оргазма прямо у перил.

Ну, это совсем не помогает моей ситуации к югу от границы.

— Ты намекаешь на что-то, Шаловливые ручки?

Она смеется громче обычного и поднимает два пальца.

— У меня уже было два. А немного позже я получу третий. — Затем Натали на мгновение задумывается. — Если подумать, у этой писательницы есть куча книг с происходящими здесь сценами.

— Возможно, у нее слабость к фонтанам «Белладжио», — говорю я.

Тут по безмятежной глади воды разлетаются огни, и озеро начинает свой ночной балет.

Натали смотрит на шоу, когда брызги воды подпрыгивают в воздухе. Она радостно вздыхает и смотрит на сцену, разворачивающуюся перед ней с таким удовлетворением, которое может добавить к ночи только алкоголь.

— Понимаю, почему они ей нравятся. — Она поворачивается ко мне, ее тон кокетливый и любопытный. — А что тебе очень сильно нравится?

— Достаточно сильно для того, чтобы описать это в нескольких книгах?

— Конечно.

— Бургеры. Пиво. Острая еда. Но ты все это знаешь, — говорю я, щипая ее за попку, просто потому, что могу. Натали приподнимает бровь, и я продолжаю: — Мне нравится заниматься спортом и смотреть игры «Янкиз». Нравятся выгуливать собак для приюта, помогать им найти дом. Мне нравится готовить так часто, как только могу.

Натали широко улыбается и скользит ладонью по моей груди.

— Ты готовишь?

Я приподнимаю голову.

— Почему ты так шокировано говоришь? Я — мужчина многих талантов. Хочу, чтобы ты знала, что я могу творить чудеса с грилем и сковородкой.

— Просто удивлена. Я так привыкла к тебе с молотком, дрелью и с этим греховно-сексуальным поясом для инструментов, который ты носишь, — говорит Натали, блуждая взглядом вверх и вниз по моему телу, жадно впитывая меня, и это еще больше опьяняет. — Теперь я представляю, как ты готовишь вкусное пряное жаркое на своей кухне, и, поскольку это моя фантазия, я решила, что ты стоишь без рубашки и с лопаточкой.

— В моей фантазии, когда я подаю тебе это пряное жаркое, на тебе надеты красные трусики, туфли на каблуках и больше ничего.

Натали придвигается, ее голос сексуально-хриплый, когда она говорит:

— Готова поспорить, это вкусно.

— Так же, как и ты, — говорю я, обнимая ее рукой за попку и притягивая к себе, чтобы она была ближе. Мы снова поворачиваемся к воде и смотрим на танец фонтана. — Как насчет тебя, Шаловливые ручки? Что тебе нравится настолько, что ты написала бы об этом в куче книг?

— Помимо песен Эда Ширана?

Я вздрагиваю.

— Притворюсь, что ты этого не говорила. — Натали знает, что я не выношу этого парня, но я могу быть благодарным за то, что он сделал для множества мужчин, предоставив им музыкальный лубрикант в виде своих песен.

Натали напевает несколько нот его самой популярной мелодии, а затем отвечает мне:

— Мне нравится быть смелой. Нравится исследовать новые места и исследовать те, которые уже знаю. Иногда мне нравится быть чудаковатой, а иногда быть серьезной. Еще мне нравится, когда мне делают педикюр и красят ногти на ногах в несколько чередующихся цветов. И мне нравится, что я, наконец-то, могу жить на Манхэттене. Тут я чувствую, что все в жизни возможно, если я просто буду продолжать к чему-то стремиться, не останавливаться.

— Это прекрасный способ описать Нью-Йорк.

— И Вегас, — добавляет Натали, снова встречаясь со мной взглядом. — Оказывается, мне нравится Лас-Вегас. — Она прижимает ладонь к моей груди, на этот раз мягче, меньше «Сексуально озабоченных ручек», а больше «Милой Натали». — Очень, — добавляет она. — Мне он очень сильно нравится.

Меня пронзает электрический ток, посылая тепло и желание по всему моему телу.

— Мне тоже. — Я наклоняю голову и прижимаюсь губами к ее губам. Ее мягкое дыхание преследует меня, когда я отстраняюсь от нежного поцелуя. — Я действительно прекрасно провожу с тобой время.

Долю секунды я представляю, как мы и дальше много общаемся подобным образом. Представляю соревнования по поеданию острой еды, изучение новых уголков Манхэттена, проверки всех возможных «Американских горок» в районе трех штатов и галочки в списке возле количества поездок, во время которых мы можем быть заняты. Не потому, что мы будем пытаться набрать очки, а потому, что это будет весело. Неослабевающее стремление к веселью — это общее для нас с Натали. Нам обоим нравится по полной использовать каждую секунду.

Но это маловероятно из-за той маленькой детали, что я — ее босс.

В моем мозгу мелькает осознание того, что может произойти в понедельник утром, когда мы вернемся на работу, но затем оно исчезает так же быстро, как и появилось — потому что эта ночь существует в собственном пузыре, и я слишком хорошо провожу время, чтобы думать о чем-то большем, нежели «здесь и сейчас».

Водное шоу перед нами подходит к своему финалу, брызги взмывают высоко в небо.

— Эй, давай сделаем селфи прямо сейчас, — говорит Натали, затем достает свой телефон, размахивая им на вытянутой руке.

Я придвигаюсь близко к ней и обнимаю. Мы улыбаемся на камеру, а на заднем фоне находится один из самых красивых видов во всем Вегасе.

— Так, а теперь отвезем тебя в отель «Венеция» и возьмем гондолу. — Я хлопаю ее по заднице.

Натали поигрывает бровями.

— Мне это нравится.

— Ты просто суперинтересная, Маленький БоПип.

— Подожди, пока не увидишь мой посох.

Когда мы направляемся в отель «Венеция», Натали публикует наше фото на своей странице в «Фейсбук». Компания развлекающихся женщин идет в нашем направлении. Одна из них потягивает напиток в высоком бокале, похожем на большую мензурку с занятий по химии. Натали убирает свой телефон и с тоской смотрит на этот напиток.

— Когда-нибудь пробовала что-нибудь подобное в Вегасе? — спрашиваю я ее.

Натали толкает меня локтем в ребра.

— Ты же знаешь, что нет.

— Тогда нам нужно лишить тебя девственности в деле «Восхитительно выглядящий коктейль в высоком бокале, который ты пила на улице». — Когда компания приближается к нам, я спрашиваю: — Привет. Подскажите, где мы можем достать такой же фантастический коктейль?

Женщина указывает на уличную тележку в следующем квартале, где мы и заказываем коктейль. И оказывается, эта мензурка наполнена отменным пойлом.

Натали постукивает розовым пластиковым контейнером в форме кальяна для курения марихуаны.

— Это похоже на быстрый путь к супер-кайфу.

— Да, он очень быстро направляется прямо в мозг. Вероятно, в Отдел здравого смысла, — шучу я, а потом напеваю мелодию Ширана, которую Натали напевала ранее. — Определенно, в Отдел здравого смысла.

Когда мы идем по магазинам вдоль канала в Вегасе, я кладу руку на плечи Натали, и мы рассказываем друг другу пошлые шутки, поем отрывки любимых песен и так сильно смеемся, что я не уверен, что мы можем остановиться.

— Эй, хочешь услышать кое-что смешное?

— Ага. Конечно, хочу.

— Когда я был в средней школе, ходили слухи, что если будешь смеяться двадцать четыре часа подряд, то получишь пресс с шестью кубиками. Типа, был такой случай. Если сможешь сотворить такое за целый день, то будешь укомплектован на всю жизнь, весь словно вырезанный из камня и все такое, — говорю я, указывая на живот.

Натали неистово хохочет, затем скользит пальцами по ткани моей рубашки.

— Тебе удалось просмеяться до упаду, чтобы получить этот пресс?

— Нет, но мы попробовали делать это дома, — признаюсь я смущенно.

Натали хватается за живот, неистово хохоча.

— О, Боже мой, это нелепо.

— Мы с Ником решили посмотреть самые смешные шоу по телевизору, нашли мультфильмы, от которых он просто балдел. Что-то из японских аниме, которые были чертовски смешными. Нам удалось беспрерывно смеяться около пятнадцати минут. — Я притягиваю Натали к себе. — Но сегодня вечером я много смеялся, так что, может быть, в итоге получу двенадцать кубиков.

Она качает головой.

— Этого не произойдет.

Я надуваю губы.

— Почему нет?

— Потому что скоро ты перестанешь смеяться.

— Ты собираешься сказать мне что-то грустное?

Натали еще раз качает головой.

— Неа. Но я уверена, что ты не будешь смеяться, когда чуть позже мы окажемся голыми. Ты будешь стонать и охать, и издавать эти сексуальные звуки, которые издаешь, когда теряешь из-за меня контроль.

И вдруг температура моего тела поднимается до критической. Я стону и притягиваю ее к себе.

— Вот. Так, — говорит Натали с сексуальным мурлыканьем.

Я обхватываю ее затылок и крепко целую. Мы оба издаем такие звуки, словно не можем насытиться друг другом.

Когда нам удается отстранится, я веду Натали к гондоле. Мы садимся на сиденье, а мужчина в полосатой рубашке и с красным беретом проталкивается через воду гигантским, похожим на шест веслом. Я обнимаю Натали и без всякой причины снова напеваю ту же мелодию. И понимание обрушивается на меня: я бы никогда не напевал ее, будучи трезвым.

Значит, я достаточно много выпил.

Я на грани опьянения.

И мир вокруг кажется чудесным.

По-видимому, сегодня вечером не только мне он кажется чудесным, потому что из других гондол слышны хлопки в ладоши и радостные крики. Я всматриваюсь в лодку перед нами. Чувак в брюках со стрелками и в белой рубашке встал на одно колено, а брюнетка обняла его за шею и счастливо плачет, когда смотрит на новое кольцо на своем пальце. Я наблюдаю за тем, как вокруг нас разворачиваются приятные последствия предложения. Все остальные тоже радостно им кричат. Зеваки с берегов канала свистят и кричат, так же, как и Натали.

Она прижимает руки ко рту:

— Ю-ху!

Слегка толкает меня локтем, и это сигнал мне, чтобы тоже к этому присоединиться, поэтому я поднимаю кулак вверх и кричу:

— Поздравляю! Иди, женись на ней сегодня вечером!

Парень смеется и показывает мне большие пальцы. Его невеста нам машет. Кто-то из толпы поддерживает мою идею.

— Идите в Маленькую белую часовню!

В гондоле парень и его леди смотрят друг другу в глаза, и, кажется, взвешивают эту идею и шепчутся друг с другом. Через несколько секунд он широко разводит руки.

— Мы поженимся сегодня вечером!

Отовсюду слышатся поздравления, все так радуются, словно любимый отбивающий игрок только что выбил хоум-ран в конце игры. Крики Натали самые громкие, она хватает мою руку, а затем неистово кричит:

— Они собираются в часовню, они собираются пожениться… — Она крепко обнимает меня за талию. — Потому что ты их убедил в том, что они должны связать себя узами брака сегодня вечером.

— Когда ты в Вегасе… — говорю я, и мой голос затихает, когда наши взгляды встречаются.

Эти три слова повторяются эхом.

Глаза Натали сияют, и похоже на то, что мы оба думаем об одном и том же.

Мне нравится быть смелой.

— А насколько смелой тебе хотелось бы быть? — спрашиваю я.

Уголок ее губ приподнимается в улыбке.

— Настолько смелой, насколько смогу быть. Почему ты спрашиваешь?

— Из-за нашей сделки на сегодняшний вечер. Сделать все возможное. За одну ночь. — Я киваю в сторону пары, и, клянусь, у меня никогда не было лучшей идеи во всей истории идей, чем сейчас. Это чертовски гениально. — Ты думаешь о том же, о чем и я?

Натали раскрывает рот, затем кивает, ее глаза горят от возбуждения.

— Я почти уверена в том, что так и есть. Не скажешь, о чем именно ты думаешь?

Я приподнимаю бровь.

— Думаю, есть кое-что еще, что сделает опыт пребывания в Вегасе полным.

Натали прижимает ко рту ладонь, а затем опускает руку.

— О, мой Бог. Мы действительно сделаем то же, что и они?

— Не думаю, что у нас есть выбор, учитывая сделку, которую мы заключили в баре отеля «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Все или ничего.

Мгновение ничего не происходит, лишь тишина. Мне приходится долго ждать ответа.

— Все, Уайат, — говорит Натали тихим голосом, но ее намерение совершенно ясное. Очевидно, она тоже думает, что у меня блестящая идея. Разве могло быть по-другому?

Опустившись на одно колено, я хватаю ее за руку.

— Шаловливые ручки, хочешь отправиться в часовню, работающую двадцать четыре часа, и связать нас узами брака?

Натали икает, потом смеется и притягивает меня к себе для быстрого поцелуя, который на вкус напоминает текилу и фруктовый коктейль.

— Когда ты в Вегасе…