Нарушая правила

Глава 31

На следующее утро просыпаюсь и вижу несколько сообщений на своем телефоне.

Первое — из банка. На мой расчетный счет был внесен огромный депозит. Мне нравятся денежные знаки, а у этой суммы еще и много нулей. Почесывая голову, не совсем понимаю, что с этим делать, но затем вижу следующее сообщение:

Лайла: Я не хочу быть самонадеянной, но работа снова в силе, поэтому я позволила себе внести депозит. Дай мне знать, когда вы сможете вернуться в Вегас, чтобы поработать в пентхаусе.

Мои глаза округляются, когда начинаю понимать, что это значит.

Затем нахожу сообщение от Натали.

Натали: Ты видел? Думаешь о том же, о чем и я?

Уайат: Это ты читаешь мысли. Не я. Почему бы тебе просто не сказать?

Натали: Благодаря этой работе в Вегасе мы сможем это сделать… ТЫ ЗНАЕШЬ!

Уайат: Сможем снова повеселиться на «Американских горках»? Добавить колесо обозрения в наш репертуар?

Ну, мужчина может помечтать. Я перехожу к своему новостному приложению, пока жду, но, прежде чем оно загружается, Натали отвечает. Внутри меня расцветает надежда. Надеюсь, Натали чувствует то же самое.

Натали: Мы можем получить аннулирование брака.

Ой.

Оказывается, мы с ней не на одной волне.

Совсем нет.

Нисколечко.

Я как проколотый воздушный шар — из меня выходит весь воздух. Мой телефон пиликает, когда от Натали приходит еще одно сообщение.

Натали: Это хорошо, Уайат. Нам не нужно беспокоиться обо всех тех документах и деталях развода в Нью-Йорке. Здесь это сложно. Мы должны были подумать об этом раньше — это легкий путь.

Уайат: Почему легкий?

Натали: Когда мы вернемся в Вегас, чтобы начать работу, — я ведь тоже поеду, чтобы помочь с подготовкой, — мы лично получим аннулирование. Нужно пойти в здание суда, заполнить заявление, чтобы нас вычеркнули из всех книг. Если судье нужно будет нас увидеть, то мы все равно будем в городе из-за работы. Но суть в том, что это будет сделано. Как ты и хотел.

Я сглатываю и чешу подбородок. Сажусь в постели, сбрасываю одеяло и встаю.

Это хорошо, правда?

Именно этого мы оба хотели. Черт, именно этого я требовал с того момента, как проснулся в Вегасе. Но теперь, кажется, мы хотим разного. Натали безумно рада разбежаться, в то время как для меня такая перспектива — словно какое-то бешеное животное, прогрызающее дыру в моей груди.

Эта дыра становится больше в течение следующих нескольких дней, пока я делаю несколько доработок для заказов клиентов. Она остается, пока я тренируюсь в тренажерном зале, пока пью пиво с Чейзом. Он рассказывает мне о том, что агент по недвижимости теперь заставляет его пройти через кучу процедур, чтобы получить квартиру. Пока я выгуливаю с Ником собак из приюта. И, особенно, когда мы с Натали готовимся к работе на Лайлу в Городе греха. Дыра представляет собой зияющую пасть, когда мы забираем документы о разводе в Нью-Йорке, поскольку нам будет легче разобраться с аннулированием в Лас-Вегасе, и мы не хотим, чтобы два набора документов вызвали путаницу.

В тот день, когда мы садимся в самолет, чтобы полететь в город, где мы поженились — в то же самое чертово место, где мы должны развязать этот узел — в мою грудь пробивается боль, оставляя кровоточащие раны.

Даже с моим партнером по веселью и по работе, сидящей на сидении рядом, мне не хочется рассказывать анекдоты или делиться историями. Мне не хочется смеяться. Все, чего я хочу, — это чтобы исчезло это дерьмовое ощущение.

Однако Натали ведет себя оживленно. Где-то посреди полета она напоминает мне о плане на первый рабочий день.

— Ладно, — без энтузиазма говорю я.

Затем она рассказывает о том, какие материалы меня ждут.

— Хорошо.

И еще раз вспоминает наш рабочий график в первый день, напоминая об обеденном перерыве, когда мы должны посетить здание суда.

— Звучит выполнимо, — монотонно говорю я.

Натали постукивает пальцем по подбородку, рассматривая меня со своего кожаного сиденья.

— Ты в порядке, Хаммер?

Я киваю.

— Да. У меня все отлично.

Она прищуривает глаза и похлопывает меня по ноге.

— Ты уверен? Потому что, кажется, ты подавлен.

Я отмахиваюсь, словно это ерунда.

Неожиданно Натали раскрывает широко рот и начинает мычать, как гребаная сумасшедшая корова — издавая долгий непрекращающийся звук, из-за чего у меня появляется ощущение, словно я оказался на ферме.

Вздрогнув, я смотрю на нее с выпученными глазами.

— Что за?..

Натали мило и невинно улыбается, и говорит с серьезным видом, несмотря на других пассажиров, которые оглядываются на нее:

— Я работала над своим репертуаром. Тебе нравится моя корова?

И до меня доходит, что именно она сделала и почему. С моих губ слетает смешок, и впервые за несколько дней, на мгновение, то самое терзающее чувство исчезает. Из-за нее. Пытающейся вытащить меня из моего подавленного состояния. Издающей звуки животных, живущих на ферме.

Черт, думаю, что я влю…

— Но не забывай, я все еще жду, хочу услышать тот рев, который ты мне обещал, — говорит Натали, подмигивая.

И совершенно точно я знаю, почему так отвратительно себя чувствую. Ведь, чем ближе мы к Вегасу, тем ближе я к тому, чтобы ее потерять. Натали ускользает сквозь пальцы. Эта женщина, находящаяся со мной в центре беспорядка, который мы наделали во время одной сумасшедшей ночи. Теперь я хочу всю эту путаницу. Жажду ее. Судя по этой пустоте в моей груди, я в ней нуждаюсь, черт возьми, потому что этот момент с ней — это единственный бальзам от этой боли.

Я больше не думаю.

Я знаю.

Я влюблен в свою жену.

И мысль о том, что она станет моей бывшей женой, кажется ужасно неправильной. Как термиты-бабники. Или как кот, который не мяукает. Это идет вразрез с природой.

Женщина, которую я хочу — это женщина, на которой я женат. Всего несколько дней назад я думал, что мы не должны быть вот так связаны, думал, что у нас должен быть новый старт. Но теперь, когда я уверен в своих чувствах, то не хочу, чтобы мы разбегались. Я хочу, чтобы мы продолжали идти рука об руку.

Единственная проблема — Натали отчаянно хочет, чтобы завтра к полудню я стал ее бывшим мужем.