Нарушая правила

Глава 3

Лайла Мэйвезер подает нам кофе в чашках из тонкого фарфора с рисунком роз по краю. Для справки: я не отношусь к парням, предпочитающим тонкий фарфор. Но когда ты в Риме…

Лайла сидит в кресле с высокой спинкой в своей столовой, на ней надета теннисная юбка, а каштановые волосы убраны в высокий хвост. В ней все безупречно, вплоть до того, что она предлагает нам сливки в одной из этих специальных штуковин с носиком, а затем берет щипцы для кубиков сахара.

— Не надо, спасибо, — говорю я.

Не могу вспомнить, когда в последний раз пил кофе не из бумажного стаканчика или кружки со сломанной ручкой.

Но дом Лайлы сочится шиком, и переделка ее кухни — один из самых изысканных заказов, что я когда-либо делал. У меня такое чувство, что эта работа откроет чуть больше дверей для моего бизнеса. Они с Натали подружились с самого начала, а прямо сейчас обсуждают навыки боевых искусств моего ассистента.

Лайла кладет ладонь на оголенную руку Натали в белой блузке с короткими рукавами.

— Мне бы хотелось как-нибудь посетить один из твоих уроков. Люблю пробовать что-нибудь новенькое.

— Обещаю, что заставлю тебя попотеть, — игриво говорит Натали, и скрещивает свои ноги.

Ты можешь заставить меня попотеть.

Что за хрень? Сексуально озабоченные инопланетяне вернулись и снова захватывают мой мозг.

— Я хотела бы научиться самообороне. Как долго ты преподаешь каратэ?

Натали — чемпион старших классов по каратэ. Да, типа это не действует исключительно возбуждающе. Не та часть, которая относится к средней школе, а ее занятия каратэ. Но если я позволю себе задержаться на том, что она умеет драться, флаг будет развиваться на моей мачте весь день.

Поэтому я думаю о кубиках сахара. И о разрисованных розами чашках. И о тонком фарфоре. Потому что я — не Флойд.

Они болтают еще несколько минут, а я пью кофе, потому что мне без разницы из чего пить (из тонкого фарфора или чего-либо еще), ведь я могу потреблять эту вкусную жидкость утром, днем и вечером. Лайла ставит свою чашку, складывает руки на коленях и говорит:

— Причина, по которой я попросила, чтобы вы оба сегодня пришли, состоит в том, что у меня есть новый захватывающий проект. Крейг инвестирует деньги в кое-какую недвижимость. Это красивое новое здание, и я получила карт-бланш на то, чтобы переделать пентхаус так, как я считаю нужным. — Лайла так и светится, когда делится деталями. — Естественно, в первую очередь я подумала о WH Carpentry & Construction, и была бы так рада, если бы вы решили переделать там кухню. Я просто влюблена в то, что вы здесь сделали, и не могу представить, что к моей кухонной утвари будет притрагиваться кто-нибудь еще.

Я даже и не пытаюсь скрыть свою улыбку, не только из-за неожиданных намеков, но и потому, что эта работа может помочь профинансировать наем новых сотрудников. Я не совсем понимаю, почему Лайла захотела приготовить кофе, чтобы попросить меня поработать на нее еще. Конечно же, меня это интересует. Мне нравится работать. Мне нравится строить. Я люблю счастливых клиентов.

— Звучит просто фантастически, — говорю я.

— Где эта прекрасная квартира? — спрашивает Натали.

— Она находится на двадцать втором этаже. Она просто великолепная, и оттуда потрясающий вид.

— Звучит изумительно. Когда бы ты хотела начать?

— Я думала, сначала вам ее показать, чтобы вы знали, с чем предстоит работать, — говорит Лайла.

Я киваю.

— Несомненно. Хочешь посмотреть ее прямо сейчас?

Лайла беспечно смеется и качает головой.

— О, нет, извините, я не прояснила ситуацию. Чтобы туда добраться, вам нужно будет взять мой личный самолет.

Я с трудом сглатываю и смотрю на Натали. Она моргает, глядя на меня. Между нами витают невысказанные слова. Я почти уверен в том, что все они из разряда «черт возьми».

Вам не нужно произносить «личный самолет» более одного раза, чтобы я сказал «когда вылетаем?». Так я и делаю. Я весело пожимаю плечами.

— Когда вылетаем?

— Если в конце недели, это не будет слишком скоро? Квартира находится на Стрип. Это здание расположено рядом с «Белладжио». — Лайла прижимает ладонь к груди. Бриллиант размером с яйцо на ее пальце едва не ослепляет меня. Она продолжает: — О, Боже, мне следовало спросить. Вы готовы работать в Лас-Вегасе? Я была бы счастлива заплатить вам на двадцать процентов больше ваших гонораров в Нью-Йорке из-за неудобства, ведь вы будете работать в другом городе, и вам необходимо найти подходящую команду рабочих и так далее...

Я думаю, эта женщина, возможно, фея-крестная.

— Я был бы в восторге от возможности посмотреть квартиру, Лайла, — заверяю я. — Уверен, что мы решим, как сделать все на отлично.

Лайла улыбается мне, а затем наклоняется к Натали.

— Вот почему я подумала о вас. Я знаю, Натали жизненно важна для того, чтобы все это стало возможным, — говорит она, махая рукой в сторону кухни, — и, кажется, имеет смысл, чтобы вы полетели вместе.

Последнее слово эхом раздается в моей голове.

Вместе. Вместе. Вместе.

Сначала никто не произносит ни слова, тишина затягивается. Становится тяжелее. Весомее.

Я напоминаю себе о том, что мы ужинали наедине. Что плохого в том, чтобы путешествовать вместе?

Я прочищаю горло и встречаюсь с взглядом голубых глаз Натали. Клянусь, в ее глазах я вижу возбуждение.

— Натали, тебе это подходит? Для твоего графика в додзе?

Натали кивает со скоростью света.

— Да. И как только мы узнаем объем работы, я сделаю все, что в моих силах, чтобы это вписалось в график работ Уайата.

Лайла практически подпрыгивает на месте.

— Замечательно. Я даже могу договориться о том, чтобы вы остались в номере в «Белладжио». Такое жилье вам подойдет?

Лайла говорит серьезно. Это самая невероятная часть всей просьбы: она думает, есть шанс, что «Белладжио» нам не подойдет.

— Да, я считаю, что нас это устроит, — говорю я серьезным тоном. — Натали, «Белладжио» соответствует твоим стандартам?

— Учитывая, что обычно я использую что-то уровня «Мотеля 6», думаю, номер в «Белладжио» заставит меня сделать «колесо», — говорит она Лайле, которая снисходительно смеется.

«Колесо».

Не возражал бы против того, чтобы увидеть, как Натали переворачивается вверх тормашками. Предпочтительно, чтобы на ней в это время была короткая юбка.

— Вам нужен один номер или вы будете жить раздельно? — спрашивает Лайла и переводит взгляд между нами.

И, будто щенки, которые случайно натыкаются друг на друга, мы, словно участвуя в гонке, отвечаем «раздельно» одинаковым решительным тоном. Поэтому, чтобы не было путаницы, мы оба повторяем:

— Раздельно.

Мы еще немного обсуждаем, и когда Лайла просит прощения, чтобы сделать несколько звонков, телефон Натали звенит, оповещая о входящем смс-сообщении. Когда она его читает, выражение ее лица меняется.

— Черт. Гектор не выйдет на работу. Говорит, что не выспался прошлой ночью.

Гектор — парень, на которого я рассчитывал. Я попросил его сегодня помочь с установкой финишных деталей шкафов.

— Бля-я-я-ядь, — говорю я, как будто в этом слове десять слогов. Я вздыхаю. — Вот почему нам нужно нанять людей на полный рабочий день.

Натали кивает.

— Нам нужна определенная ответственность. Систематичность. Хотя он говорит, что сможет быть здесь завтра.

Я качаю головой.

— Не подходит. Кроме того, что, если этот «спящий красавец» снова не выспится?

Она хватает меня за руку.

— Позволь мне обзвонить несколько человек, возможно, я смогу найти других парней, которые смогут помочь.

Завершение работы вовремя — это моя главная цель, и я не могу подвести Лайлу.

— Не беспокойся об этом. Я все сделаю. Мне просто придется задержаться допоздна, чтобы все закончить.

Натали грозит мне пальцем.

— Ты этого не сделаешь. Работать много часов подряд слишком опасно. Я тебе помогу.

Я смотрю на нее.

— Ценю это, но Гектор не составляет схемы или расписание. Он использует дрель и циркулярную пилу.

Натали приподнимает бровь, затем бьет себя в грудь.

— Подожди. После шести месяцев совместной работы ты думаешь, что я не могу управлять циркулярной пилой? Или забить гвоздь?

— Я знаю, что ты способна забить гвоздь...

Она обрывает меня и поднимает верх три пальца.

— Я могу починить протекающий кран. — Два пальца. — Я могу голыми руками уложить на лопатки взрослого мужика. — Последний палец. — И могу не только жадно есть перцы хабанеро, но и вставить куда угодно.

У меня отвисает челюсть. Я даже не могу ответить. Не могу говорить и не думаю, что Натали понимает двусмысленность своего высказывания, потому что она сосредоточена на том, чтобы добраться своими руками до моей талии, и, святой Боже, это для них очень хорошее место. Если бы она сдвинула их чуть ниже, мои фантазии могли бы сбыться.

Хорошо, сознаюсь, я мечтал о том, как бы жестко ее трахнуть.

Натали расстегивает мой пояс с инструментами, надевает на свою талию, затягивает пряжку, и вот она выглядит чертовски горячо.

Джинсы. Белая блузка. Мой изношенный рабочий кожаный пояс, сидящий низко на ее бедрах.

Я буду работать рядом с ней до конца дня.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть сегодня сексуально озабоченные инопланетяне захватят мозг другого мужчины.

Искушение. И имя тебе — Натали.

— Где ты научилась так обращаться с инструментами? — спрашиваю я, пока мы работаем бок о бок.

Натали закатывает глаза, а затем высовывает язык. Это не производит должного эффекта. Она выглядит мило. К этому можно отнести случаи, когда девушки сбрасывают свои штаны, чтобы сверкнуть перед тобой своей задницей с целью тебя оскорбить. Это не оскорбление. Это — победа. Не то чтобы в последнее время девушки это делали. Если подумать, никто не сверкал передо мной задницей уже много лет. Было бы неплохо, если бы Натали прервала эту мою «черную» полосу.

— Там же, где ты научился играть с куклами, — бросает она в ответ.

— О, ответный удар, — говорю я.

Опустив руку к поясу с инструментами, чтобы взять отвертку, Натали говорит:

— Ты думаешь, просто потому, что я женщина, то ничего не умею?

Я издеваюсь:

— Это последнее, что ты можешь на меня «повесить», милая, — говорю я и тут же осекаюсь.

Милая? Обычно я ее так не называю. Но, знаете, это обращение ей подходит.

Натали втыкает отвертку в древесину и говорит:

— Чтобы ты знал, я научилась этому у своей мамы.

— У мамы, которая работает хирургом?

— Да. Как ни странно, хирурги тоже работают с инструментами. Со скальпелями, ножницами, они даже используют, — Натали делает паузу, и ее глазах появляется озорной блеск, — дрели.

Я демонстративно вздрагиваю.

— В любом случае, я впечатлен. Я знал, что ты можешь справиться с основами, но ты скрывала размер своих способностей. Опять же, ты многие месяцы не говорила мне о том, что ты — ниндзя.

Натали смеется.

— Не ниндзя. Всего лишь черный пояс, третий уровень. И, кроме того, я не пытаюсь притворяться, что я такой же мастер-плотник, как ты. Я могу с этим справиться, но не могу работать молотком так, как Уайат Хаммер. (Примеч.: фамилия переводится, как «молоток»). Ты ведь мастер в работе с молотком, не так ли?

Я поигрываю бровями.

— Как будто у меня был другой вариант при выборе карьеры. — Достаю дрель из ящика с инструментами, стоящего на полу. — Кстати, ты ведь не против того, чтобы отправиться в Вегас?

Натали кивает.

— Безусловно. Я никогда там не была. Это звучит весело, — говорит она и быстро добавляет: — Я имею в виду, что мы не собираемся осматривать достопримечательности. У нас есть работа.

— Эй, я уверен, что мы сможем найти время, чтобы покататься на «Американских горках» или на колесе обозрения, или на чем-то еще, что ты захочешь. Поиграть в рулетку, посмотреть шоу. Кстати, когда тем вечером я сказал, что ты заслуживаешь повышения зарплаты, то был абсолютно серьезен. Если с этой новой работой все получится, я повышу тебе зарплату на десять процентов.

Я выравниваю дверцу шкафа. Моя помощница делает то же самое с дверцей рядом, когда краем глаза я замечаю, как эта дверь начинает падать.

Прямо на ее лицо.

В мгновение ока я оказываюсь за Натали, вскидываю руки вперед с обеих сторон от нее и ловлю дверь, прежде чем она слетает с петель.

— Я держу, — говорю я, беру дверцу шкафа и приставляю ее на место.

— Черт. Она чуть не разбила...

— Твою голову, — мягко говорю я.

Натали кивает, ее волосы касаются моей щеки. Это ощущается лучше, чем должно бы. На самом деле, слишком хорошо.

— Было бы отстойно, если бы мое лицо было расплющено шкафом. — Натали пытается шутить, но глубоко вздыхает, и ее выдает дрожащий голос.

— Но ты в порядке, — говорю я, поскольку сейчас не время шуток.

— Благодаря тебе. Ты быстро среагировал.

— Не хотел, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Моя грудь прижата к ее спине, промежность к попке. Мое лицо у ее шеи, и когда я вдыхаю, запах Натали заполняет мой нос. Я никогда не был так близко к ней, и она пахнет именно так, как я и ожидал. Свежо. Чисто. Как солнечный свет.

Словно я лежу в гамаке во дворе. Трава недавно скошена. Натали идет ко мне, вечерний золотой свет окружает сиянием ее лицо. Она забирается в гамак, срывает свою футболку, дергает молнию на моих штанах, и мы трахаемся. Ленивый неторопливый дневной трах с женщиной, которая пахнет солнечным светом.

Я вдыхаю ее аромат в последний раз, и у Натали перехватывает дыхание.

Она издает тихий звук, мягкое «ох», и этот звук что-то со мной делает. Заставляет меня начать думать. Начать задавать себе вопросы. Начать бежать по опасному следу под названием «Возможно, Натали тоже меня хочет». Возможно, я не единственный, кто лелеет похоть. Клянусь, я чувствую, как ее тело дрожит.

— Осторожно, — шепчу я, и не уверен, это указание для нее или же для меня.

— Я буду.

— Никаких блинчиков из лица на работе, хорошо? — говорю я, и теперь это я пытаюсь шутить.

Опускаю дверцу шкафа на столешницу и отхожу. Натали поворачивается, смотрит вниз и смахивает со лба прядь волос.

Ни один из нас не произносит больше ни слова, пока мы не заканчиваем.

Думаю, раз я смог выжить, работая рядом с ней целый день, то смогу справиться и с поездкой на выходные.

Что может пойти не так во время деловой поездки в Вегас?