Наследница крови

Глава 14

Утро принесло новую магическую волну, и к тому же мощную. Лотосы в бассейне расцвели за считанные секунды, и теперь их лепестки мягко светились над водой.

Я заварила чайничек чая и развела огонь в котле. Пламя лизнуло сухое дерево, оно загорелось, и я бросила в огонь горсть трав. Они вспыхнули в мгновение ока, окрасив пламя в кроваво-красный цвет. Магия вырвалась из котла. Я подхватила ее и потянулась к своей бабушке.

Вначале раздался ее голос.

— Семь дней! Это что за новая мода такая!

Языки пламени превратились в образ моей бабушки. Высокая и широкоплечая, в реальной жизни она возвышалась надо мной. Как и Кейт, она была потрясающей. Властное лицо, красивые черты, бронзовая кожа и копна черных волос, ниспадающих на плечи. Я видела ее в доспехах и в вечерних платьях, с золотыми украшениями на лбу и шее, но вид ее в майке и спортивных штанах всегда меня смешил.

— Неблагодарное дитя. Я вижу, как ты ухмыляешься. Тебя забавляет мое беспокойство?

— Нет, мэм.

— Уфф. — Эрра покачала головой. — Расскажи мне обо всем, что произошло.

Я закончила вводить ее в курс дел, допивая уже вторую чашку чая.

— Что за безобразие.

Будто я не знаю.

— Что ты собираешься делать с Фельдманом?

— Зависит от того, в каком настроении я встречу его этим утром. Я должна сдержать его любой ценой, или он может мобилизовать орденский капитул и начать охоту на Дерека. Или ещё хуже, привлечет к этому Стаю.

— Этот парень хорошо умеет хранить секреты. Используй это.

— Я постараюсь.

Эрра нахмурилась.

— Расскажи мне об этой божественной твари.

— Не представляю, что это может быть. Я никогда не видела похожего магического следа и никогда не слышала, чтобы съедение сердца некоего создания позволяло видеть будущее. Существуют легенды о поедании людьми сердец загадочных птиц и обретении магических сил, но это все не то.

Бабушка постучала по чему-то кончиками пальцев, размышляя.

— Ты сказала, у историка был шанс сбежать, но она им не воспользовалась.

— Да. Похоже, она пыталась, но остановилась.

— Оно с ней заговорило.

— Как?

Эрра осушила свою чашку.

— Ученые вроде нее обучены быть открытыми ко всему новому. Любопытство заставило ее пересилить страх, и как для учителя, общение играло для нее важную роль. Если тварь заговорила, она могла остановиться и прислушаться к ней, а затем начать самой задавать вопросы.

Как я не поняла этого раньше?

— Тогда картина обретает смысл.

Список существ, способных разговаривать, был коротким. Общее правило гласило, что если существо изображалось с человеческой головой, оно обладало способностью говорить при условии, что достигло высокого уровня магии или нужного возраста. Ламассу был одним из них. Мантикора тоже подходила, хотя мантикоры, которых я встречала, были звероподобными и никогда не разговаривали. Сфинксы. Наги. Гарпии.

— Идиот бросился бы бежать, сверкая пятками. Порой наш интеллект идет нам в ущерб. — Эрра вздохнула. — Произошли кое-какие перемены в обстановке. Если услышишь о каких-нибудь происшествиях, относящихся к Казино и некромантам, постарайся избегать этой области.

— Почему?

Эрра замешкалась.

— Бабушка?

— Намтур в Атланте.

Я подавилась чаем.

— Что высший саккан делает в Атланте?

— Черт его знает. Он заявил, что нуждается в «отдыхе». Я дала ему месяц, и что этот неблагодарный учудил в свой отпуск? Он отправился в Атланту и угодил в лапы к некромантам.

Теперь понятно, почему она так отчаянно пыталась со мной связаться. Намтур был бомбой замедленного действия. Бабушка даже не достаточно доверяла Хью, чтобы рассказать ему об этом. Вероятно, потому что он бы все бросил и отправился за Намтуром в Атланту, пока тот не натворил бед.

— Он позволил людям поймать себя? Как они вообще остались живы?

— Они живы только потому, что у него есть план.

— Этого я и боялась. — Когда Намтур что-то затевал, по улицам рекой текла кровь. В буквальном смысле. — Я думала, мы сошлись на том, что я сама справлюсь в Атланте.

Эрра развела руками.

— Я его туда не отправляла! Я даже не знала, где он, пока мне не позвонил Гастек два дня назад.

Гастек, глава Племени, ныне ВИН, в Атланте, был проблемным типом. Он был расчетливым и жестоким. Навигатор, вооруженный одним-единственным вампиром мог расправиться с отрядом спецназа за секунды. Гастек мог легко управлять двумя одновременно и имел достаточно навигаторов под своим командованием, чтобы за двадцать-четыре часа вырезать в городе всех и вся. Я не могла позволить себе врага в его лице. Только не сейчас.

— Чего хотел Гастек?

— Он хотел, чтобы я отправила кого-нибудь сопроводить Намтура обратно. Он беспокоится о его безопасности ввиду пожилого возраста.

У меня отвисла челюсть.

— У меня была такая же реакция.

— Разве он не в курсе, кто такой Намтур?

Эрра поморщилась.

— Сомневаюсь. Старый лис может выглядеть настолько немощным, что легко подумать, будто он не в состоянии подняться даже на одну ступеньку.

— Гастек — это ядерная смесь, но он не идиот. Если бы у него было хоть малейшее представление о том, что такое Намтур, он бы не стал удерживать его.

— Честно, не думаю, что он знает. — Эрра покачала головой. — Это все не твои заботы. Я просто хочу предупредить тебя, что если что-нибудь случится, не вздумай лететь в Казино сломя голову и обнаружить себя.

Если Намтур начнет убивать персонал ВИН, вмешается Кейт. У Кейт и Гастека были сложные отношения. Когда дедушка напал на город, чтобы подчинить Кейт, Гастек связал свою судьбу с Кейт. На короткое время он стал ее легатом, главой навигаторов под ее знаменем. Когда Кейт отказалась от своих притязаний на город, он выступил против этого. Я помнила тот разговор. Он происходил на повышенных тонах. По какой-то причине он отчаянно нуждался в том, чтобы она оставалась у власти, но Кейт была не заинтересована в том, чтобы управлять кем-либо или чем-либо. Они поссорились из-за этого, но Кейт считала его другом. Если Намтур доставит неприятности, она встанет на защиту Гастека.

Только этого мне и не хватало.

— Я поеду и заберу его.

— Он и сам справится. Он эту кашу заварил, ему ее и расхлёбывать.

— Бабушка, он твой кровный брат. Нельзя позволить ему бегать по городу без присмотра, пока повсюду рыскают ма'авиры, Гастек планирует, бог знает что, а я пытаюсь не светиться. Я сейчас же поеду и заберу его. Он меня любит. Он пойдет со мной.

— Если ты с ним свяжешься, то уже не сможешь от него избавиться.

— Я найду, чем его занять. Люблю тебя. Мне пора.

— Я тоже тебя люблю. Будь осторожна.

— Всегда.

* * *

ИЗ ВСЕХ мест в Атланте, больше всего я не любила Казино ВИН. Просторный и лишенный окон, его главный этаж напоминал собой пещеру в богатых оттенках пурпурного и золотого, заполненную бесчисленными рядами игровых автоматов. Войдя через главный вход, вы оказывались точно в его середине. Игровые автоматы, настроенные для работы во время магии или технологий, вспыхивали яркими огоньками и играли резкую музыку, не давая посетителям уснуть. Люди, сидевшие пред автоматами, пялились в экраны пустыми глазами, а официанты скользили между ними, предлагая алкоголь и напитки с кофеином. Было что-то инфантильное в ярком свете, перенасыщенных цветах и угощениях, доставляемых по требованию, и этот хаос поглощал вас, пока вы не терялись в мелодиях и вращающихся экранах и не становились одним из анонимных игроков.

Я повернула налево, где за мраморным прилавком ждали две девушки-подмастерья в одинаковых фиолетовых блузках и черных юбках-карандашах. Путь от ощущения нежити до того, чтобы стать полноценным навигатором и заслужить желанный титул мастера мертвых, был долгим и занимал годы. Те, кто вступал на него, становились подмастерьями. Большинство из них так и не добивались успеха.

Я махнула карточкой Ордена.

— Пожалуйста, сообщите мистеру Стефаноффу, что я здесь, чтобы забрать мистера Саккана.

Общаясь с людьми вне Шинара, Намтур использовал свой титул в качестве фамилии.

— Пожалуйста, ожидайте, — сказала мне невысокая девушка-подмастерье.

Я устроилась в зале ожидания, в мягком темном месте, спрятанном в нише и обставленном мягкими фиолетовыми диванами. Под полом, под игровыми автоматами, игроками и безвкусным ковром, вампирские умы светились, как злобные пятна грязной магии.

Агрх.

Они светились в моем сознании, равномерно распределенные, каждая нежить была заперта в своем собственном стойле в конюшнях под зданием, по двадцать на колонну. Один, два, три… десять… По меньшей мере шестьсот. Возможно, даже больше, точки начали сливаться на расстоянии. Кейт точно могла бы сказать, сколько их было. Она также могла управлять ими всеми одновременно. Я использовала кровь вампира, лепила ее и работала с ней, но навигация всегда была за пределами моего понимания, и у меня не было бы другого выбора. Я бы не стала делиться своими мыслями ни с одной из этих штук.

Ко мне подошел подмастерье мужского пола лет двадцати пяти.

— Директор примет вас сейчас.

Я последовала за ним дальше в недра Казино.

Директор. Это что-то новенькое. Похоже, новое название — Восточный Институт Некромантии, прижилось. Почему восточный? Разве где-то был западный?

В ближайшие несколько часов мне нужно было связаться с Намтуром, каким-то образом убедить Ника отступить, сделать что-нибудь с Намтуром, чтобы занять его и уберечь от неприятностей, а затем пойти к Марку Рудольфу. Было слишком много пожаров, которые нужно было потушить, и если я не сделаю это достаточно быстро, жрецы Молоха устроят такой пожар, с которым я могу и не справиться.

Мы добрались до задней стены и прошли по коридору мимо бархатной веревки в широкую комнату, заканчивающуюся впечатляющей лестницей. Гастек спустился по ступенькам — высокая, худощавая фигура в черном костюме и угольно-черной рубашке. Он лысел, сколько я себя помню, но залысины только подчеркивали его высокий лоб. Черты его лица были узкими, и он смотрел на мир пронзительными темными глазами.

Обычно Гастек носил водолазку или рубашку без воротника, иногда свитер. Его одежда была простой, но дорогой. Он одевался как занятой генеральный директор, у которого было слишком много дел, чтобы беспокоиться о том, как вырядиться. А тут вдруг костюм… Он не мог быть для меня. Я была безликим рыцарем Ордена.

Его взгляд впился в меня.

— Мисс Райдер, я полагаю.

— Рыцарь Райдер.

Он улыбнулся.

— Я сказала что-нибудь смешное?

— Нисколько. Вы слишком молоды, чтобы получить рекомендацию, и слишком долго это объяснять. Какие у вас отношения с Намтуром?

Прямо и по существу. Без расшаркиваний. Моя маскировка сработала.

— У меня их нет. Мне было сказано сопроводить его в капитул.

Гастек изучающе посмотрел на меня. Я приложила надлежащие усилия, чтобы выглядеть как можно более обыденно, и спрятала большую часть себя под своим рваным плащом. Люди в плащах были обычным явлением в городе, и он мог достаточно хорошо рассмотреть мое лицо

— Вы не состоите в штате Фельдмана.

— Меня недавно назначили в Орден. Если вы свяжетесь с Орденом, они подтвердят мою личность.

Гастек еще долго смотрел на меня и сказал себе под нос:

— Приведи его.

Где-то в глубинах Казино вампир заговорил голосом Гастека.

Мы ждали. Гастек рассматривал меня. Большинство людей, по крайней мере, попытались бы притвориться, что смотрят в другое место из вежливости. Гастек открыто пялился на меня.

На верхней площадке лестницы появились двое подмастерьев. Между ними шел невысокий пожилой мужчина. На нем была темно-коричневая туника, которая была на два размера больше, чем нужно, и висела, как простыня на бельевой веревке. Возраст забрал его волосы и прорезал морщины на орехово-коричневой коже, но глаза цвета клеверного меда были живыми и яркими.

Он увидел меня. Его глаза сверкнули, он выпрямился и прибавил скорость, под подолом туники блеснули сандалии. Подмастерья изо всех сил старались не отставать. Гастек повернулся, чтобы посмотреть на него, на секунду оторвав от меня взгляд, и я приложила два пальца к губам и одним быстрым движением коснулась внешнего уголка правого глаза. Ты меня не знаешь.

Слабая улыбка промелькнула на губах Намтура и исчезла. Он был тем, кто научил меня языку воров.

Гастек повернулся ко мне. Я удостоила его равнодушным, почти скучающим взглядом. Просто рыцарь, готовящийся сопровождать пожилого джентльмена. Ничего более.

Намтур остановился примерно в двух футах от него и бросил на Гастека испепеляющий взгляд.

— Что теперь? Ты предлагаешь мне это прелестное дитя? Что такой старик, как я, должен с ней делать?

Гастек выглядел оскорбленным.

— За вами пришел рыцарь, чтобы сопроводить вас в Орден. Я и не подозревал, что у Эрратимы и Ордена такие тесные связи.

Использование полного имени моей бабушки не принесло бы ему никаких плюсиков в карму.

Намтур задрал подбородок.

— Неведомое тебе — океан, а твой разум всего лишь крохотная лодка на его волнах.

Ничто не было лучше древних оскорблений.

— Очаровательно, — сухо сказал Гастек.

У меня была еще куча дел.

— Мне нужно что-нибудь подписать?

Группа людей вышла из-за угла, слева от меня, во главе с женщиной в светло-зеленом платье, которое творило чудеса с ее и без того впечатляющей фигурой. Ее длинные рыжие волосы рассыпались по плечам. Ровена, одна из мастеров мертвых, вторая по силе некромантка в Атланте. Ей должно было быть за пятьдесят, но она все еще была великолепна. Я всегда подозревала, что она с Гастеком были парой, но никто никогда не мог этого доказать.

Трое мужчин позади нее были одеты в идентичные наряды: темные штаны, темные туники, и тяжелые церемониальные плащи, искусно наброшенные на их плечи. Их пожилой предводитель, с белыми волосами и бронзовой кожей, был одет в плащ нефритового цвета, а двое более молодых мужчин, следовавших за ним, были в бирюзовых плащах. Люди солнца.

Вот и весь район…[7]

Среди ацтекских культов, Люди солнца были сильнейшим. Даже до Сдвига, двенадцать миллионов мексиканцев говорили на языке ацтеков. После того, как магия наполнила мир, ацтекская мифология и религия вернулись к жизни в полную силу. Что-то в них было хорошим, а что-то ужасным.

Люди солнца поклонялись Уицилопочтли, богу войны, солнца и жертвоприношения. Ими контролировались случайные места по всему юго-западу. Присоединиться к ним мог любой. Они не дискриминировали по национальности, полу, сексуальной ориентации или магическим способностям, если вы молились их богу, а не другим.

До сих пор Люди солнца держались подальше от массовых человеческих жертвоприношений, вероятно, потому, что они были достаточно сильны и без этого. Мы столкнулись с ними во время нашего пребывания в Лос-Анджелесе, и они были одним из факторов, побудивших нас переехать в Сан-Диего.

Группа Ровены направилась прямо к нам.

Это было запланировано. Гастек хотел, чтобы мы увидели друг друга. Это не могло касаться меня, так что это, должно быть, было представление для Намтура.

Ровена отошла чуть в сторону, и я увидела лицо старика. Тисок. Один из повелителей — текутли, старый, могущественный и чертовски опасный. Его настоящим именем было Люк О'Салливан. Большая часть его семьи по-прежнему жила в Бостоне, и он навещал их на День благодарения. Двое парней позади него, скорее всего, были воинами-ягуарами, бойцами, служившими текутли личными телохранителями.

Я отвернулась, скрыв лицо капюшоном. Тисок с Намтуром уже как-то пытались вести переговоры, и это была ненависть с первого взгляда. Куда ещё хуже?

Старики уставились друг на друга. На мгновение все остановились.

Тисок оправился первым.

— Намтур, ах ты престарелая пустынная гадюка. Мне показалось, что завоняло чем-то мерзким, и вот ты тут как тут.

Намтур пропустил его слова мимо ушей.

— Мы уходим.

Повсюду вокруг нас мазки магии нежити придвинулись ближе. Прямо над ними было шесть вампиров, готовых провалиться сквозь потолок, на подходе были другие. Гастек ожидал столкновение. Он все подстроил и теперь готовился это сдержать.

— Убегаешь? — поддел его Тисок.

Намтур и виду не подал, что его услышал. Это было максимальным оскорблением — он решил, что Тисок настолько ничтожен, что не стоит его внимания.

— Рыцарь, у нас нет времени задерживаться.

— Похоже, нам пора, — обратилась я к Гастеку.

Тисок щелкнул пальцами, и двое охранников двинулись, чтобы заблокировать выход.

— Кто эта девчонка на побегушках? Неужели твоя королева не смогла прислать за тобой никого лучше девицы в лохмотьях? — Тисок добрался до меня.

Движение Намтура было настолько быстрым, что показалось смазанным. Он треснул Тисока по пальцам.

— Да как ты смеешь?

Бирюзовый туман вырвался из Тисока наподобие двух сияющих крыльев. Его глаза загорелись зеленым.

Мне нужно это прекратить, или погибнут люди.

Я положила руку на плечо Намтура и подвинулась так, чтобы Тисок мог видеть мое лицо. Он дернулся, будто его ударили током. Позади него его телохранители одновременно обнажили мечи.

— Идем, дедушка, — тихо сказала я на старом языке. — Мы не в кругу друзей.

Намтур торжественно похлопал меня по руке и повернулся к выходу. Охранники отступили в сторону, давая нам пространство. Мы прошли между ними и продолжали идти, через Казино, через двери, через площадь. Два вампира, покрытые лимонно-зеленым солнцезащитным кремом, незаметно последовали за нами. Я повернулась и посмотрела на них, чтобы убедиться, что навигатор знает, что их видели.

— Дедушка, — пробормотала я. — Как ты мог все испортить? Ты должен был не узнать меня.

Он фыркнул.

— Грязный пес! Его руки нечисты. Коснись он тебя своими запятнанными кровью пальцами, я бы их отрезал.

Запятнанными кровью? Уж кто бы говорил.

— Спасибо за заботу, дедушка. Что ты делал в Казино?

— Я услышал, что этот тощий пройдоха ищет возможности заключить союз. Мне захотелось узнать, кому он предлагал свои жалкие услуги.

Он выставлял Гастека уличным торговцем.

— Теперь мы знаем, — сказал Намтур.

— Он упоминал, что хочет заключить союз?

— Нет, но он задавал много вопросов о королевстве.

Интересно.

Мы вышли на боковую парковку, где я оставила Тюльпан и Леди — лошадь, взятую напрокат этим утром. У края парковки застыли вампиры.

Намтур развернулся и махнул им рукой.

— Кыш! Проваливайте домой, нечисть!

Вампиры остались там же, где и стояли.

— Мы проводим вас в ваши покои.

— В этом нет необходимости, — ответила я. — Мистер Саккан находится под опекой Ордена. Я буду рассматривать любое дальнейшее вмешательство Института как признак агрессии. Это мое официальное предупреждение вам.

Вампиры замерли, пока управлявшие ими навигаторы ожидали указаний. Мгновение спустя, нежить развернулась и строем направилась в Казино своей странной, расхлябанной походкой.

Намтур подпрыгнул и приземлился в седло Леди. Лошадь встрепенулась.

— Теперь мы едем домой?

— Нет, дедушка. Мы едем в Орден милосердной помощи.

Намтур кивнул.

— Понятно. Зачем нам туда ехать?

— По двум причинам. Во-первых, за нами может последовать твой гостеприимный хозяин. Я прикидываюсь рыцарем, поэтому мне нужно отвести тебя туда, где собираются рыцари.

— А во-вторых?

— Мне нужно убедить параноика, склонного к массовым убийствам и скоропалительным выводам, что кое-кто не является угрозой.

— Он имеет право быть параноиком. Это город дураков, бездельников и безумцев. Столетиями я не чувствовал себя таким молодым.

— Если дела не заладятся, тебе придется убить многих из них.

— Снова ты со своими заманчивыми обещаниями. Прошло уже восемь месяцев, как я увлажнял свои мечи. Я убью кого-нибудь до конца моего отпуска.

Нет, если я сумею этому помешать.

* * *

СТЕЛЛА РАЗГЛЯДЫВАЛА ЛИЦО Намтура.

— Не вижу сходства.

— Двоюродный дедушка — что тут скажешь. — Пояснение, что он был практически бессмертным, названным кровным братом моей бабушки только бы все усложнило.

Намтур одарил Стеллу своей лучшей улыбкой. Его глаза превратились в узенькие щелочки, и он не мог выглядеть милее.

— Я не доставлю вам проблем.

Стелла встала.

— Пожалуйста, присаживайтесь. Хотите чаю?

Намтур улыбнулся еще шире, неторопливо доковылял до кресла и осторожно в него опустился.

— Ой, нет-нет. Вы очень заняты, и я не хочу вас отвлекать.

Мне очень хотелось похлопать его отменному представлению, но это бы испортило все впечатление.

— Не переживайте, я все равно собиралась приготовить себе чашечку чая.

Стелла полезла в стол и достала оттуда флажок, сделанный из куска тряпки, привязанной к шпажке, и маленький кувшинчик. Она вручила мне флаг.

Я взяла его.

— Что это?

— Твое боевое знамя. Фельдман сидит у себя в кабинете с самого утра, как прибитый. Он отменил все свои встречи и приказал никого не впускать. Он ждет тебя. Помаши своим знаменем.

Я помахала флажком.

— К чему это?

Стелла подняла кувшинчик.

— Я обрызгаю его молоком, как делали монголы перед битвой. Больше я ничем не смогу помочь.

— Как это мило, — сказал Намтур. — Вы такая заботливая подруга.

Я протянула знамя, и Стелла окропила его молоком. Затем я развернулась и двинулась в кабинет Ника Фельдмана.

Я постучала в дверь.

— Войдите.

Я вошла и закрыла за собой дверь.

Ник Фельдман походил на грозовую тучу в человеческом обличье.

Я прошла к его столу и опустилась в кресло.

Ник взял со стола маленькую стеклянную колбу, внутри которой парил белый порошок, и, разломав ее напополам, швырнув порошок на пол. На половицах вспыхнули оранжевые линии и, образовав сложное заклинание, испарились. Он запечатал комнату.

Печати подобного рода были нескольких видов. Одни не пропускали звук, другие — не позволяли вас увидеть, а третьи делали и то, и другое. Конкретно эта печать была ловушкой. Она запечатала нас в комнате, блокируя вид, звук и магию, и мне придется сломать ее, чтобы отсюда выйти.

Ник Фельдман собирался меня убить.

Я не хотела причинять ему боль. Он всегда был добр ко мне. Но едва Ник начнет, то уже не остановится. Мне придется его ранить.

Он посмотрел на боевое знамя Стеллы. Я водрузила его на стол и села обратно.

— Мисс Райдер, вы знаете, что случается, когда посторонний оборотень заходит на территорию Стаи?

Он был не просто спокоен. Он превратился в сосульку.

— Он должен представиться Царю Зверей в течение двадцати четырех часов.

Ник пристально посмотрел на меня. Его глаза были наполнены свинцом.

— Вы знаете, что бывает, если гости не соблюдают приличий?

— Стая находит их и привлекает к ответу?

— Да. И они не всегда с ними церемонятся.

Я ожидала. Он к чему-то вел.

— Обычный оборотень как минимум в три раза сильнее обычного человека, и в два раза быстрее. Добавьте когти, клыки, ускоренное исцеление, охотничий инстинкт, и получится превосходящий силами высший хищник, вооруженный интеллектом человека и силой монстра.

Ничего из вышесказанного не требовало ответа с моей стороны. Будь это кто-то другой, я бы уже спросила, стоит ли мне писать конспект и будет ли это на экзамене. Но здесь основной целью было сохранить его спокойствие.

— Оборотни замкнуты, недоверчивы к посторонним и глубоко параноидальны.

Рыбак рыбака видит издалека.

— Их человечность висит на волоске, — продолжил Ник. — Требуется совсем немного времени, чтобы эта ниточка лопнула. Столкнувшись с пришлым оборотнем на своей территории и встретив сопротивление, они посчитают, что он не замышляет ничего хорошего. Они попытаются его задержать. При этом, могут перестараться и даже его убить. Когда это происходит, стая, к которой принадлежит пришлый, принимает ответные меры. Это тот момент, когда рациональное мышление и логика улетучиваются, и у нас начинается война оборотней.

Он подводил меня к чему-то. Я так и чувствовала, что грядет взрыв.

Ник скрестил руки.

— Что у нас здесь на данный момент? Чужак-оборотень, который чисто случайно еще и бета крупнейшей стаи оборотней в Северной Америке. Одно его присутствие на территории Стаи — уже оскорбление. Если о нем здесь узнают, и он сбежит, Стая потеряет свое лицо и потребует возмездия. Если его задержат и при этом ранят, то возмездия потребует уже Ледяная Ярость. В любом случае, это будет объявление войны. Сейчас мы наблюдаем начало бойни. И эта бойня будет не на Аляске, она случится здесь, в этом городе.

Он указал на окно.

— Прямо здесь, на этих улицах.

Я сидела, не шевелясь. Весь этот разговор походил на прогулку по покрытому льдом озеру. Один неверный шаг и я провалюсь в ледяную воду.

— Сотни оборотней погибнут. Тысячи невинных обывателей будут убиты. Это не какие-то гипотетические цифры. В этой стране уже бывали войны перевертышей. Мы точно знаем, к каким ужасным потерям они приводят. И ведь это были маленькие стаи. Можете представить себе масштаб бойни, если схлестнутся две крупнейшие стаи?

Я открыла рот ответить.

— Думаю, можете, — ответил он за меня.

Лед у меня под ногами только что треснул.

— На это вы и рассчитываете. Люди, которым вы служишь, ценят людей не больше, чем комаров.

Он взял папку с угла стола, раскрыл ее и бросил передо мной. По столу разлетелись фотографии. Фото Эрры на коне, слева от нее мой дядя, и справа от нее — я. Другое мое фото в королевском платье Шинара, принимающей группу бизнесменов, часть из которых пялится, а вторая часть неуклюже пытается мне поклониться, на залитой солнцем террасе Досари, калифорнийского дворца Эрры. На мне бледно-зеленое облегающее платье, а собранные золотым обручем волосы струятся вниз водопадом золотистых локонов. Золотые браслеты, идентифицирующие меня как Наследницу, сверкают на моих запястьях. Третье изображение, картина, настолько реалистичная, что скорее напоминающая фотографию — я в кровавой броне на коне, кричащая и забрызганная гноем.

Отлично. Просто прекрасно. Слишком легко он согласился доверить мне это дело. Я знала, что он станет проверять мою подноготную, но надеялась, что расставленные мной за последние месяцы барьеры задержат его достаточно надолго, чтобы я смогла остановить ма’авиров.

Черт бы побрал мое смазливое личико.

— У меня есть теория. — Голос Ника резал, словно нож. — Не желаете ли ее услышать, Данану?

— У меня есть выбор?

— Нет. Четыре с половиной тысячи миль отделяют Стаю Атланты от Ледяной Ярости. Поэтому я спросил себя: что может делать бета Ледяной Ярости, заведующий всеми их повседневными делами, в Атланте? Его называют волком, который правит одним своим именем. Серебряный волк, парень, сумевший превратить более пяти тысяч сепаратистов и неудачников, половина из которых одичала, в функционирующее сообщество, которое они прежде отрицали. И они его за это любят. Зачем ему приезжать сюда? Почему сейчас?

О Боги. Вот мы и приехали.

— Он должен понимать, что набег на Стаю — это логистический кошмар. Вероятнее всего, они не выдержат затяжного конфликта. У Стаи все-таки есть крепость. Они бы узнали о приближении Ледяной Ярости, поскольку Аргенту пришлось бы переместить тысячи перевертышей через Канаду и Средний Запад сюда. Ему должно быть что-то нужно. Стая обладает эксклюзивными правами на панацею, помогающую предотвращать люпизм. У них есть сейф, полный магических артефактов. Возможно, он хочет что-то из этого. Или же он хочет сокрушить Стаю и взять здесь все под свою власть. Может, его люди устали от севера и холода.

— Могу я кое-что сказать?

— Нет. Я еще не закончил. — В глазах Ника сверкнула злость. — Аргент не дурак, иначе не был бы тем, кто он есть. Он все это знает, но все равно льет масло в огонь. Он должен быть уверен, что получит желаемое, чтобы так рисковать. Это значит, что у него есть могущественный союзник. Вы.

Добро пожаловать на парад паранойи, с праздничными платформами и марширующим оркестром.

Ник наклонился вперед. Его глаза остановились на мне.

— Вы собираетесь поддержать его игру. Хороший план. У него есть мускулы, а у вас есть магия. Двойной удар. Было время, когда Атланта собралась бы вместе, чтобы остановить вас, но не сейчас. Значит, вы и Аргент… вы, должно быть, надеялись, что Стая заметит его. Вас нужен предлог, чтобы начать эту войну. За исключением того, что по какой-то странной причине Стая отреагировала не так, как вы ожидали, поэтому вы слили его имя Стелле. Вы знаете о моей связи со Стаей. Вы рассчитывали, что я подниму тревогу, чтобы спасти женщину, которую люблю, и наших детей.

Дядя, какой же ты твердолобый…

— Скажите мне, что вы получаете от этого? Чего хочет Эрра? Это касается Кейт? Как вы думаете, если вы уничтожите Стаю, Кэрран вмешается, и вы с Аргентом сможете убить его? И тогда Кейт, одинокая и скорбящая, заберет своего сына-сироту и вернется к тете, как хорошая маленькая блудная дочь? Вы действительно думали, что ваши люди смогут скрыть свою причастность к этому? Или вам просто было все равно? Это месть за Роланда?

Я снова открыла рот.

— Я этого не позволю. Весь этот план закончится здесь, на мне. Войны не будет.

— Аргент не хочет войны. — Ура! Наконец-то удалось вставить хоть слово.

Ник уставился на меня. Он уже выглядел немного невменяемым, и его ледяной голос только подкрепил мою догадку.

— Просветите меня. Чего хочет Аргент?

— Он хочет найти убийцу пастора Хейвуда.

Ник рассмеялся.

— Вы здесь за тем же. Какое совпадение.

Странные бугорки заскользили под его кожей, будто мячи для гольфа, перекатывающиеся среди мускулов. Секретное оружие, которым его наделил мой дед.

Взгляд Ника обещал мне смерть. Вот только все будет не так, как он себе придумал.

Я не могла убить Ника, чтобы спасти Кейт. Это шло вразрез со всем, что я отстаивала. Со всем, что отстаивала она. Если она узнает, что я убила его из-за нее…

Прости меня, Кейт.

— Это Дерек.

Ник моргнул.

— Даррен Аргент — это Дерек Гонт. Он здесь, потому что пастор Хейвуд попросил его о помощи, но он не успел. Он не сделает ничего, что поставит под угрозу созданную Кэрраном Стаю. Хотя никто о нем не знает, Асканио гоняется за ним по городу вот уже три дня. Вероятно, он не знает, что Дерек — это Аргент, но он наверняка узнал его запах.

Слова легли между нами тяжелым грузом.

Ник вытаращился на меня, утратив дар речи.

— Тебе не нужно никого убивать. Не будет никакой войны или переворота. Десандра с детьми в безопасности. Все в порядке. Я никому не позволю навредить Кейт.

Повисло молчание.

— Джули?

— Да?

Ник Фельдман раскрыл рот.

— Какого черта ты с собой сделала?

* * *

— ТЫ ЧТО, выпила их местный «Кул-Эйд»? Зачем ты позволила им изменить и извратить тебя? Разве раньше с тобой было что-то не так?

Я вздохнула. Нику не пришлась по вкусу вся эта история с принцессой Шинара.

— Говорю же тебе, у меня не было выбора. Глаз изменил меня. Я не осознавала произошедших изменений, пока не очнулась с новым лицом. Мне всего лишь хотелось быть такой как Кейт и Эрра. Быть частью их семьи и быть сильной.

— Вся эта семейка ядовита.

Ну, вот опять.

— В Кейт нет ничего ядовитого. Большую часть своей взрослой жизни она защищала этот город и его жителей. Если появляется какая-то проблема, она без вопросов бросается ее решать. Она печется о нем. Всегда.

— Заботы не достаточно.

Ага.

— Ты работал на Роланда и позволил ему себя изменить. У тебя самого щупальца не чисты. Кто ты такой, чтобы ее осуждать?

Его лицо побелело.

— Я был под прикрытием.

— А она дочь Роланда. Он любил ее и предложил ей все — власть, богатство, семью, о которой она мечтала, но Кейт от всего отказалась, потому что так было правильно. Она тот человек, что позволяет мужчине, которого считает своим братом, в лицо называть ее выродком.

— Я не называл так ее уже много лет.

— Если ты не ведешь себя как козел, это еще не повод для доверия, дядя.

— Ладно, — буркнул Ник. — С твоим новым лицом я еще могу смириться. Ты хотела выглядеть как Кейт, и я это понимаю. Я даже могу понять, зачем ты вставила себе этот глаз. Чего я не понимаю, так это почему ты позволила Эрре убедить тебя стать ее марионеткой.

— Она меня не убеждала. Я сама выбрала Новый Шинар. На то у меня свои причины.

— Старый Шинар был тиранией, и ты пытаешься ее воскресить.

Я наклонилась вперед. У меня уже был этот спор раньше.

— Ты судишь о древней цивилизации, не зная о ней ничего, применяя к ней современную политическую структуру. Шинар никогда не был абсолютной монархией. Власть королевской родословной была ограничена. В нем было три ветви власти: исполнительная, законодательная и судебная. Эта идея намного старше, чем Соединенные Штаты. Чтобы приехать сюда, мне пришлось убедить Совет Нового Шинара в том, что, в конечном счете, в их интересах, чтобы Кейт выжила.

Их не пришлось долго убеждать. Кейт была любимой племянницей Эрры и принцессой Шинара, и неважно, считала она себя таковой или нет. К тому же, все прекрасно знали, что если они попытаются помешать мне, защитить женщину, которая вырастила меня как свою родную дочь, я тут же отрекусь от престола.

— Мне пришлось стоять перед двадцатью людьми и излагать им худшие и лучшие варианты развития событий. Они обсудили их между собой и проголосовали. У них была власть помешать мне уйти.

Ник всплеснул руками.

— Мне тебя не понять. Ты выросла в демократии.

— Нет, я выросла в федеральной республике. В настоящей демократии, голосование большинства имеет абсолютную власть и перевешивает интересы меньшинства. В республике индивидуальные права гражданина абсолютны, и голосование большинства не может их ущемлять.

Он уставился на меня.

С точки зрения индивидуальных прав, старый Шинар не сильно отличался от нынешней системы. У него были свои проблемы, но он гарантировал гражданские свободы. Он предлагал путь продвижения, основанный на заслугах. Любой желающий мог баллотироваться на должность по истечении необходимого срока военной или гражданской службы. Мужчина, сидевший в кабинете Стеллы, родился простолюдином. Он просил милостыню на улицах, пока ему не исполнилось десять лет. До того, как Шинар пал, он стал высшим сакканом — самым высоким уровнем поста министра, которого можно было достичь.

Ник поднял руку.

— Это все еще монархия.

— Как и Соединенное Королевство.

— Посмотри на фото. Ты одета в золото. Люди тебе кланяются. Это делает тебя счастливой? Ты такой себя видишь?

Я вздохнула.

— До магического Сдвига крупнейшие мировые державы обладали ядерным оружием. Все понимали, что пока существуют эти бомбы, о новой мировой войне не может быть и речи, иначе жизнь на планете закончится. Тысячи лет назад, до технологического Сдвига, когда магия царила безраздельно, никто не становился королем или генералом, если только они не обладали большой магической силой. Как наследница Шинара, я — меч и щит моего народа. Если возникнет угроза, я буду первой, а может и единственной, кто отреагирует на нее. Я их атомная бомба. Мой долг — встать между королевством и его врагами. Когда я ношу золото на официальном мероприятии, это потому, что я сигнализирую другим, что Шинар процветает и достаточно силен, чтобы сохранить свое богатство. Когда члены совета носят одинаковые зеленые и белые одежды, это потому, что их униформа сигнализирует о том, что все они равны. Внешний вид имеет значение.

— Роланд был тираном.

— И совет Нового Шинара принял официальное решение о лишении его гражданства Шинара. Если он когда-нибудь выйдет из тюрьмы, Новый Шинар вернет его обратно

Ник рассмеялся.

— Эта федеральная республика, которую ты так любишь, расползается по швам, — сказала я. — Если она работала до Сдвига, то сейчас — нет. Вчера в этой республике мужчина переломал ребенку кости и протащил его на цепи средь бела дня через весь город, и никто ему не помешал этого сделать.

Ник помрачнел.

— Это удар ниже пояса. Любой рыцарь нашего капитула не прошел бы мимо. Как и любой офицер полиции Атланты.

— Но они это сделали. Правоохранительные органы слишком малочисленны и слишком рассредоточены. Джаспер не скрывался. Он был уверен, что его поступок останется безнаказанным. Система вышла из строя. Она пала два десятилетия назад, когда я была беспризорницей. Я точно знаю, насколько уродливы эти улицы. Меня спасла не республика, то была Кейт.

Он поморщился.

— Не поспоришь.

— Старая система, в конце концов, рухнет, и скорее раньше, чем позже. Лос-Анджелес — это практически город-государство. Как и Атланта. Я не хочу жить в то время, когда сильнейшие мира сего взойдут на вершину и поделят страну на крошечные вотчины. Я хочу построить новую нацию, где люди будут в безопасности.

— Претендуя на землю и навязывая свое правление другим.

Он был похож на собаку, что сидит на сене.

— Территория Нового Шинара в настоящее время включает Сан-Диего. Ты знаешь, почему?

— Уверен, что ты мне скажешь.

— Потому что Сан-Диего провел референдум в пределах своих границ, и их граждане проголосовали за то, чтобы присоединиться к нам. Мы не указываем городу, как управлять самим собой. Мы уважаем законно избранное муниципальное правительство.

— Нет, вы просто ожидаете, что они будут кланяться и лебезить. — Он постучал по фотографии с бизнесменами. — Типа того.

— Это Торговая палата Ла-Месы. Никто не просил их кланяться. Они пришли встретиться с нами, потому что у них существовал культ смерти, крадущий детей для человеческих жертвоприношений, и они уже перепробовали несколько других сил в этом районе, и они думали, что придется лебезить. — Я порылась в папке. — Я помню, когда это случилось. Держу пари, там есть еще одна фотография… Вот она.

Я вытащила ее и положила перед ним. На ней я, все еще одетая в тот же наряд, помогаю пожилой бизнесвумен подняться по ступенькам, в то время как другие бизнесмены топчутся рядом, не зная, чем себя занять.

— Новый Шинар — не тирания, дядя. Как бы сильно тебе этого не хотелось. Но раз уж мы завели этот разговор, разве тебя кто-то избрал на это место? Или Десандра была избрана альфой клана волков?

— Здесь все иначе и ты это знаешь.

— Нет, это одно и то же. Десандра могла бы покинуть Атланту и отправиться в Кентукки, где стаи оборотней вне закона, чтобы спокойно растить там детей. Но вместо этого она прорезала себе путь на вершину клыками и когтями.

Он покачал головой.

— Как об стенку горох.

Я вздохнула.

— Позволь мне спросить тебя вот о чем: считаешь ли ты, что Атланта сейчас безопаснее, чем десять лет назад, когда Кейт защищала ее?

Он не ответил.

— Я не слепая. Я не втюхиваю угнетение. Я делаю все возможное, чтобы идеалы свободы и прав личности не исчезли. Но я приехала сюда не для того, чтобы убеждать или вербовать тебя. Я здесь, потому что Кейт в опасности. Молох сжигает младенцев заживо, чтобы набрать силу. Можем ли мы согласиться, что это плохо? Ты поможешь мне остановить его?

Он покачал головой.

— Это «нет»?

— Я качаю головой сам себе. Потому что я идиот. Кто еще знает?

— Лютер.

— Ты рассказала Лютеру, но не рассказала мне?

Я поморщилась.

— Мне не пришлось ему говорить. Он сам меня узнал.

Ник уставился на меня.

— Я помогу тебе с Кейт. И это будет единственное, с чем я тебе помогу. Я слежу за тобой. За каждым шагом и каждым вздохом.

— Идет.

Я изложила ему все, что узнала об убийствах, Дереке, Асканио, ма'авирах и реликвиях.

Он все это воспринял.

— Ферара усложняет ситуацию.

— Я слышала, что он нацелился на трон Царя Зверей, но с трудом могу представить его на этом месте.

Ник снова вздохнул.

— Здесь все сложно. Джим устал. Ты же знаешь, что у него дети?

— Мальчик и девочка.

— Он пропустил важные события с Джей-Джеем и не хочет пропустить детство Дианы. Он также реструктурировал Стаю, переложив большую часть бремени повседневных функций на кланы. Никто не спорит, что это должно было быть сделано, но этот процесс дал кланам большую автономию. Де Сандра слишком много думает. Потребуется такой исключительный человек, как Джим, чтобы удержать их вместе после того, как он уйдет на пенсию.

Если Джим выберет не того человека, Стая расколется. Разделенная Стая никому не сулит ничего хорошего.

— Альфы уважают Джима, — продолжил Ник. — Он завоевал их доверие. В отличие от Асканио.

— Почему?

— Отчасти потому, как он себя ведет. Есть два пути на вершину Стаи: стратегические союзы и физическая сила. Можно сказать, что это стороны одной медали.

Политика отношений внутри Стаи напоминала трясину. Конфликты между отдельными кланами могли быть чертовски запутанными.

— Рафаэль превратил буда в финансовый центр. И он, и Андреа признают, что Асканио амбициозен. Они не готовы уйти и уступить ему дорогу, но и не хотят с ним драться. Вместе они могут победить, но велика вероятность, что он убьет хотя бы одного из них.

— Получается, они перенаправили его амбиции подальше от себя?

Точно. Они консультируют его и строят заговоры от его имени. Асканио пытается создать коалицию с помощью денег. Прямо сейчас и клан ловких, и клан шакалов находятся в кармане клана буды, потому что у них есть совместные финансовые предприятия. Клан тяжеловесных и клан кошек выступают против Асканио. Он попытался закрепиться, но получил отпор.

Это имело смысл. Кланом тяжеловесных по-прежнему руководил Мэхон, который воспитал Кэррана как собственного сына. По мнению Мэхона, только Кэрран был настоящим Царем Зверей. Клан котов принадлежал Джиму. Кошки были независимы и приводили в бешенство своим упрямством, но Джим был их альфой до того, как стал Царем Зверей, и они последуют за тем, кого он одобрит.

— Что насчет крыс?

Ник нахмурился.

— Тут все неоднозначно. Они заработали на нем денег и достигли некоего понимания, но крысы всегда высматривают крыс. Нельзя рассчитывать на их поддержку, не услышав твердого «да» от Томаса и Роберта Лонеско, и пока что Асканио его не получил.

Так вот почему он бегал по городу, и никто за ним не следил. Крысы заняли позицию «подождем и увидим». Они наблюдали за ним и позволяли ему проворачивать свои схемы, но не помогали. Их невмешательство означало, что они могли рассчитывать на его успех. До последнего момента нельзя было сказать, на чьей стороне они стояли.

— Я скажу, что для него он зашел дальше, чем кто-либо ожидал, — сказал Ник. — Он хорошо разбирается в людях и использует их слабости в своих интересах. Он не выходит из себя, как типичный буда, и использует свою голову. Кроме тех случаев, когда дело касается твоего парня.

— Дерек Гонт не мой бойфренд.

— Он знает, кто ты?

— Нет, и я планирую, чтобы это так и осталось. Что произошло между ним и Асканио?

— Это случилось как раз перед отъездом Дерека, около шести лет назад. Асканио нужно было утвердиться в клане буда, чтобы он мог претендовать на место беты. Он пытался провернуть одно дельце в городе. Оно было не совсем сомнительно, но на грани. — Ник поднял руку и повел ею из стороны в сторону. — Я не знаю всех подробностей, но Дерек вмешался и сказал ему прекратить.

— Похоже на них. Сколько я их знала, Асканио пытался доказать, что он потрясающий, а Дерек указывал ему на его ошибки. Когда мы были детьми, Асканио был младше и меньше тренировался. Собственный клан Асканио отдал его Кейт, чтобы он остался в живых, в то время как у Дерека был Кэрран, который относился к нему как к младшему брату, чему Асканио завидовал. Они никогда не были друзьями.

— Все прошло не очень хорошо? — предположила я.

— Дерек надрал Асканио задницу перед его тусовкой буда. Они решили вмешаться, и он заставил их подчиниться. Были свидетели. Люди видели, как они съеживались.

Теперь вот, все обрело смысл. Асканио прилюдно надрали задницу. Дерек оконфузил Асканио, а затем ушел, прежде чем Асканио смог провести матч-реванш. Что бы ни делал Асканио, его команда всегда будет задаваться вопросом, может Дерек круче оборотень?

Ему пришлось бороться с Дереком, чтобы сохранить свой авторитет.

— Итак, у Асканио есть клан буда, клан шакалов и клан ловких, — подумала я вслух. — Клан котов и клан тяжеловесных находятся в оппозиции. Клан крыс отсиживается в стороне. Асканио нужен клан волков. Они — самый большой клан. Все они — крепкие бойцы, и они хорошо работают вместе. Если он получит волков, он может склонить чашу весов в свою пользу.

— Верно.

— Что о нем думает Десандра?

— Он ее раздражает. — Ник улыбнулся. — Прежде всего, Десандра — альфа. Чтобы она склонила перед кем-то голову, он должен быть сильнее, умнее и талантливее. Человек, на которого можно положиться. Асканио же не вызывает доверия. По ее мнению, сам факт того, что он прибегает к деньгам вместо заключения союзов или просто бросает вызовы Джиму, делает его неподходящей кандидатурой.

— Поэтому он решил найти убийцу пастора Хейвуда. Если удастся связать детей Десандры с убийством, он сможет ей помыкать.

На челюсти Ника заиграли желваки.

— Это он так думает.

Мне очень хотелось спросить, что было не так с Десимиром, раз Ник решил, что тот мог летать по городу и убивать людей, но Ник не рассказал бы мне об этом ни за какие коврижки.

— Это не Десимир, — заверила его я. — Я полностью в этом уверена. Магический след не врет. Твой пасынок не имеет ничего общего с этим делом.

Плечи Ника слегка расслабились. Несмотря ни на что, он все равно переживал.

Мы посмотрели друг на друга.

— Ты чуть меня не убил.

— Я не знал, кто ты такая.

— Ты выстроил сумасшедшую теорию и чуть не начал войну. Я думала, что тебе уже лучше, дядя. До этого утра ты казался вполне вменяемым, но оказывается, всё еще хуже, чем восемь лет назад.

Медленная, кривая улыбка растянула его губы.

— Безумие работает на меня.

В конце концов, между Орденом и Стаей разгорится конфликт. Это было неизбежно. Я не знала, что он тогда будет делать, и чувствовала, что он и сам этого не знает.

— Какой твой следующий шаг? — спросил Ник.

— Я собираюсь подбросить моего двоюродного дедушку домой, а затем отправиться к Марку Рудольфу.

— Используй значок, — посоветовал он.

— Я так и планировала.

— Держи меня в курсе. Каждый день.

— Я постараюсь.

— Не погибни.

— Как скажешь, дядя.

Он взмахнул рукой, и ползавшая по полу магия исчезла. Я была вольна идти.

Я была почти в дверях, когда он спросил:

— Старик в приемной у Стеллы — ты сказала, что он был высокопоставленным министром.

— Да.

— Министром чего?

— Внутренней безопасности.

— Он контрразведчик?

— Королевский наемник. Лучший в старом королевстве.

Ник уставился на меня.

— Как я уже сказала, у Шинара были свои проблемы. — Я улыбнулась и ретировалась.

Когда я вошла в кабинет Стеллы, она разговаривала по телефону. У нее было такое невыразительное выражение лица. Намтур спокойно наблюдал за ней.

Стелла увидела меня.

— Она передо мной.

Она протянула мне трубку. Я взяла ее и — о чудо! — связь не прервалась.

— Рыцарь Райдер? — произнес голос епископа Чао.

— Да?

— У Дугласа случился инсульт. Мне очень жаль.

Холод прокатился по мне. Мир скользнул вбок. Воспоминание о Дугласе на земле, о его маленьком, избитом теле, измазанном кровью. «Не позволяй им больше причинять мне боль…» Слова смешались с хриплым шепотом, доносившимся из тех далеких лет, который даже не был похож на Кейт. «Хочу… умереть… дома…»

Я услышала свой голос.

— Я думала, он шел на поправку.

— Мы тоже. Сейчас они над ним работают. Я дам вам знать, если будут какие-либо изменения.

— Спасибо за все, что вы делаете, — поблагодарила я.

— Мы будем о нем молиться, — сказала епископ.

Я передала трубку Стелле. Она бережно повесила ее на рычаг и посмотрела на меня.

— Тебе стоит присесть, — сказала она.

— У меня дела. — Мой голос прозвучал легко, практически беззаботно.

— Что бы ты ни задумала, это не принесет ничего хорошего, — заметила Стелла. — Думаю, тебе стоит присесть, перевести дыхание и переварить происходящее.

Мне не нужно было ничего переваривать. Я четко знала, что мне следует сделать.

— Спасибо за совет, рыцарь Дэвис. Нам пора.

Мы с Намтуром вышли из офиса. Конюх направился к нам, ведя под уздцы Тюльпан и Леди.

— Кем он был? — спросил Намтур.

— Беспризорником.

— Беспризорники всегда были и будут, — мягко сказал он. — Их всегда будут обижать. Некоторые из них умрут слишком рано. Мы с тобой это знаем лучше, чем кто-либо другой.

— Он был другим.

— Почему?

— Я спасла его. Он должен выжить.

Я забрала поводья у конюха и вскочила в седло Тюльпан. Она почувствовала мое настроение, резко прижав уши.

Намтур взобрался на лошадь, и мы поехали вниз по улице.

— Ты пахнешь убийством, — заметил старый ассассин. — Твой взгляд сулит смерть.

— Я проведу тебя домой, дедушка. У меня еще остались дела. Пожалуйста, дождись меня дома.

Он слегка поклонился.

— Как скажешь, Шарратум.