Название игры - Любовь

Глава 8

Мэгги просунула голову в дверь.

— Извини, папа, я не смогу сегодня посмотреть с тобой гонки.

— Какого черта, Мэг? Сейчас начинают.

— Папа! Я не могу. У мамы сломалась машина.

— Мама в больнице. Там что-то срочное. Пять минут назад она сама говорила мне о переливании крови и кесаревом сечении. — Эдгар помрачнел. — Я собственными глазами видел, как она уехала. И помахал ей в окно.

Эдгар даже показал, в какое именно окно он махал рукой.

— Мама только что звонила. Ты разве не слышал? Я как раз хотела погулять с Фаджем.

— Ничего я не слышал…

Неудивительно. Мэгги улыбнулась. Когда так орет телевизор, вряд ли что-то услышишь. Эдгар не мог оторваться от экрана, когда показывали гонки, тем более «Формулу-1».

Сегодня Мэгги тоже очень хотела посмотреть гонки, потому что в них участвовал Рейф Торн. Вчера он получил седьмое место в квалификационном заезде. Это хорошо. Мэгги представляла, как трудно обходить впереди идущую машину на узких улочках Монте-Карло.

— Мэгги! Что все-таки происходит?

— Мамина машина. Она проколола покрышку.

Мэгги старалась быть терпеливой, но сейчас у нее это плохо получалось, ведь мама ждала на дороге и никак не могла добраться до больницы.

— Твоя мать исправно платит дорожной службе. Почему бы ей не позвонить им?

— Сегодня воскресенье. К тому же мама не может ждать. Ей надо в больницу. Господи, там всего-то одна миля.

Эдгар кивнул.

— Ладно. Поезжай, дочка. Я все запишу на видео.

— Спасибо, папа!..

Может быть, так даже лучше. Она посмотрит гонки одна в своей комнате, а то вчера все было как в аду. Папа рядом, а у нее сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда показывали результаты Рейфа Торна.

Шейла Бранд не пожелала ждать, когда Мэгги поменяет колесо.

— Пожалуйста, отвези меня на своей машине. Там очень трудные роды.

— Садись.

Мэгги открыла дверь.

— Я старалась поаккуратнее припарковаться. Всё эти бутылки. Обязательно надо бросать на дорогу, будто больше некуда…

— Уберу стекло, когда буду возвращаться, — пообещала Мэгги.

— Да я тоже сгребла, что могла, пока дожидалась. — Она села рядом с дочерью. — А теперь давай побыстрее, поднажми!.. Малыш торопится в этот мир, но, боюсь, без моей помощи ему не обойтись.

Дождь не перестанет, подумал Рейф, в сером тумане завершая двадцать третий круг. Дорога была ему знакома, так как он уже опробовал ее три дня назад. Огни шедших впереди машин заранее предупреждали его о подъемах и спусках, но он не нуждался в напоминании, чувствуя себя единым целым со своей «стрекозой» после стольких лет работы.

Дорога к площади была отвратительной, но Рейф уже свыкся с мыслью, что удобства пилотов, особенно класса «Формулы-1», в расчет не принимаются.

Впереди неожиданно исчезли огни. Неужели пилот не справился с тормозами? Если так, то он наверняка загородил ему дорогу.

Несколько драгоценных секунд было потеряно во имя безопасности. Рейф вздохнул с облегчением. Если машина и вышла из-под контроля, то ее все-таки удалось вернуть на место.

Рейф назубок помнил трассу.

Площадь. — Теперь сто миль в час. — Барьер. — Вниз. — Мирабо. — Внимание! — Вторая передача. — Осторожно!..

Рейф аккуратно завершал поворот. Сегодня все пилоты особенно внимательно следили за поворотами. Никаких случайностей не должно было быть. Туннель. — Шестая. — Выехали…

— Черт!

Он чуть было не потерял управление. На пути был разлит бензин. Бензин и вода. Только этого не хватало!..

Дождь как будто поутих.

Вниз. — Порт. — Поворот перед бассейном…

Он не мог разглядеть ни одного лица. Нет времени.

Сто сорок. — Осторожно. Барьеры. — Потихоньку…

Неприятность в туннеле не давала Рейфу покоя. Бензин — это смерть. С его машиной все в порядке. Это у парня впереди.

Медленнее. — Еще немного. — Поворот. — Смотри. — Не выпускай его из вида!..

Рейф вздохнул, когда опять выехал на прямую. Огонек.

— Херрик!

Он понятия не имел, кто был впереди него. Может быть, Воан Херрик. Может, и кто-то другой. Кто бы там ни был, он уже заметил утечку. Инженеры тоже должны были заметить.

У Рейфа пересохло во рту. Была, была у него странная уверенность, что впереди Воан. А Воану не привыкать рисковать… Чего он добивается? Все равно ему не видать победы…

Оставалось около часа.

Неожиданно Рейфу пришло в голову, что Воан хочет дойти до конца. Наверняка так и есть. Задумал произвести на Оскара впечатление. Но гонки — дело опасное, тут не до шуточек. Оскар проклянет парня, если это он поставил под удар себя и всех остальных.

Кто знает, о чем думает Воан? Команда Бланшара и мечтать не могла о победе, по крайней мере, два сезона. Может быть, Том пригрозил, что выгонит Воана, если тот не поднажмет?

Рейф висел на хвосте у Воана Херрика. Вода из-под его колес заливала ветровое стекло. Он стиснул зубы.

— Уйди, Воан. Уйди с дороги.

Почему Воана не останавливают? Компьютеры должны были показать…

Поворот…

Машина Воана вильнула.

Тихо. — Еще два поворота…

Алая вспышка! Машины не видно. Только алое пятно. Красное.

Огонь!

Туннель.

— Стоп! — крикнул Рейф.

Огненный шар вкатывался в черную разинутую пасть.

Рейф свернул вправо, нагоняя пылающую машину возле самого въезда в туннель. Здесь он никому не помешает. Остальные пилоты свернули налево… Как бы то ни было, теперь позаботятся о безопасности…

Он бросился к горящей машине. Кто-нибудь остановится. Должен остановиться!..

Воана не было видно. Неужели он не успел выскочить?

— Нет!

Тут он увидел его. В машине. Руль мешал ему выбраться наружу. И он не мог с ним справиться.

Попал в капкан!

Костюмы пилотов предусматривали аварии, но и они не могли бесконечно сдерживать огонь.

Рейф подхватил Воана. Ничего не получилось. Тогда он согнул руль и отпрыгнул в сторону, давая Воану возможность выйти самому. Видя, что все в порядке, он закричал:

— Беги! Быстрее! Спасайся!..

Везде был бензин. Воан исчез в черном дыме. Рейф чувствовал бензин под ногами и вдруг услышал в огненном грохоте нечто, похожее на шум мотора. Какая-то машина вошла в туннель.

Идиот. Неужели не видел пламя?

Рейф снял шлем и тотчас закашлялся. Дым был такой плотный, что он ничего не видел. Тогда Рейф решил бежать прочь от горящей машины и вот тут-то потерял равновесие. Когда он вновь выпрямился, на него летела машина…

Удар в ногу. Ничего страшного, падая, успел подумать он, а потом покатился по асфальту, и нестерпимая боль завладела его телом…

Мэгги слушала отца и не понимала, что он говорит.

— Нет, папа! Нет! — шептала она. — Нет!

— Сядь, доченька. Посмотри. Я поставил чайник. Посиди. Сейчас попьем чаю…

— Нет, папа… Расскажи мне еще раз. Только медленно. Что там случилось?

— Я же все сказал. Был пожар. Загорелась машина Херрика-младшего. Парень, слава Богу, жив, благодаря Рейфу Торну.

— А Рейф?.. Ты сказал, Рейф…

— Его сбила машина… Пилот должен был видеть огонь. Да и красный флаг. Он просто проигнорировал его. Это преступление.

— Неужели не сказали, как Рейф? Он тяжело ранен? Папа… Скажи мне. — Мэгги стукнула кулаками по столу. — Ты должен сказать. Если… Если…

Она затихла, стараясь взять себя в руки, но это оказалось совсем не просто.

— Они ничего не сказали. И камеры отвели. Сама знаешь, как это бывает. Не хотят, чтобы люди расстраивались. Сначала ничего не было. Потом комментаторы появились. Потом показали, как убирают машину Воана. Другая машина, которая сбила Рейфа, разлетелась на кусочки. Но пилот в порядке. Слегка пошатывался. Его наверняка дисквалифицируют…

— А Рейф? — Мэгги едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Ей было плевать на флаги и дисквалификации. Все ее мысли были о Рейфе Торне. — Папа… Мы должны узнать… Умоляю! Пожалуйста…

— Успокойся, дочка. Что это с тобой? — Эдгар ничего не понимал. — Ну, кто он нам? Я хочу сказать, не так уж мы и близки. Сказали, что его увезли в больницу. Это все. Ничего больше они не сообщат. Только семья имеет право знать. Да-да… Его семья в Монако. Думаю, они говорили о его сестре. Другой семьи у него, насколько я знаю, нет.

— Надо ей позвонить… Ава скажет…

— Куда звонить? — Эдгар всплеснул руками. — Там же Бог знает сколько отелей. Да и она с ним, наверное. Придется ждать…

— Ждать?! — Мэгги не сводила глаз с отца, который принялся наливать чай в чашки. — Как ждать?

Когда Мэгги поняла, что отец прав, у нее подкосились ноги и она упала в кресло.

Эдгар поставил чашки на стол.

— Мы можем только ждать. Мы же не семья, Мэгги. В любом случае, Монако далеко от Йоркшира. Сейчас ничего не узнаешь. Может быть, утром скажут в новостях.

— Утром?..

Мэгги не могла ждать до утра.

Память стала возвращаться к ней, и она вспомнила, как в последний раз виделась с ним. Рейф Торн… В его глазах читалась радость, сравнимая с ее собственной радостью. Они были на берегу. Он обнимал ее. Она поцеловала его, наверное, случайно, но потом их поцелуй перестал быть случайным.

Пришел Марк. Что-то наговорил и оказался на песке.

На этом дело не кончилось. Рейф вернулся к ней и Фаджу, догнал их на пригорке. И они пошли вместе — мужчина, девушка и собака. Она спросила его:

— Что с Марком?

— Он сам напросился. — Рейф был холоден и спокоен, злость на Марка куда-то улетучилась. — Он слишком нервничает, когда дело касается тебя. Не мог же я стоять и слушать, как он тебя поносит.

— Я сама могу о себе позаботиться…

Он перебил ее:

— А я должен был позволить ему безнаказанно говорить о тебе всякие гадости? — Его голос смягчился. — Нельзя терпеть такое от Марка Лангхэма… Кто угодно, только не ты!..

Его взгляд сказал ей куда больше, чем слова. И Мэгги еще подумала: не может быть, чтобы это он обо мне!..

Ей стало очень хорошо, хотя она все еще чувствовала себя виноватой перед Марком, который карабкался наверх, стараясь не попасться, им на глаза. Мэгги было его немножко жаль, но Рейф поступил правильно. Не надо было напрашиваться. Он все время обижает ее, а она привыкла молча сносить его оскорбления. И все-таки ей казалось, что Рейф немножко переусердствовал…

— Мы еще встретимся и тогда поговорим. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Жаль, что надо уходить! Мне хочется побольше узнать о тебе. Я должен о многом тебе рассказать, но осталось так мало времени…

Сердце у нее упало, дыхание перехватило, и она не могла произнести ни слова, поэтому просто стояла и смотрела на него, ничего не говоря. Неужели это правда? Может быть, она слишком много прочитала в его глазах такого, чего там не было?

— Когда я вернусь из Монако, я позвоню? Ладно?

— Хорошо…

Он наклонился и коснулся губами ее губ. Залаял Фадж, и Рейф рассмеялся, потом опустился на корточки и взял его морду в свои ладони.

— Что, тебя тоже поцеловать?

Фадж растерялся, подумал и лизнул ему руку.

Рейф встал.

— Я ему понравился. Я понравился твоему псу…

Несколько мгновений он не сводил с нее жадного взгляда, а потом ушел и даже ни разу не обернулся. Но Мэгги не обиделась. У пилотов «Формулы-1» свои предрассудки. Они всегда думают о будущем.

Он ушел туда, где был его дом. Вернулся в «Башню из слоновой кости». Вернулся к Тамсин…

Зазвонил телефон, и Мэгги очнулась от воспоминаний. Она уже была на середине кухни, когда поняла, что происходит.

— Сядь, — сказал Эдгар. — Я сам возьму трубку.

Она услыхала, как он смеется.

— Хорошо. Да. Да. Она здесь.

Мэгги бросилась к телефону.

— Рейф…

Однако это был не он, а ее мать.

— Что ты сказала, родная?

— Мама! Ой, мама! Извини. Я думала… Я думала…

Эдгар взял у нее трубку.

— Мэг думала, что это ей звонят, — услыхала она слова отца. — Ну, конечно, дорогая. Машина уже в гараже. Все в порядке. Ты же знаешь нашу Мэг. Она не подведет.

Эдгар подмигнул Мэгги, и она почувствовала, как вновь возвращается в реальный мир. Ситуация безвыходная. Отец прав. Ничего нельзя сделать, по крайней мере, пока…

— Мэг у нас одна на миллион, — все еще говорил отец. — Она убрала все стекло с дороги, поменяла колесо, вернулась на своей машине домой, а потом пешком пошла за твоей…

А его дочь в это время мечтала лишь о том, чтобы он положил трубку, ведь кто-нибудь мог как раз в это время дозваниваться до нее.

— У мамы все отлично, — сияя, доложил он. — Ребенок родился здоровый. Ты можешь сейчас поехать за ней в больницу?

Вот как раз этого она совсем не хотела. Мэгги хотела сидеть около телефона и ждать звонка. Ждать, когда он позвонит и скажет, что с ним не случилось ничего страшного.

Но отец-то ничего не знает.

Она кивнула и медленно вышла из комнаты, потом, как автомат, села в машину и, задумавшись о том, почему родители никак не могут без нее обойтись, отправилась в больницу, хотя ехать ей хотелось в Монако. Если бы она могла себе это позволить, ей было бы легче.

Неизвестность невыносима.