Не играй со мной, мажор

Глава 39

Видана

Машина Вани в сервисе, поэтому сегодня мы идём из школы пешком. Могли вызвать такси, но погода хорошая, хочется прогуляться.

— Сегодня очень жарко, — расстегивая пальто и снимая шапку, произношу я. Морозную холодную неделю сменила по-весеннему теплая погода.

— Надень шапку, — командует Ваня, отбирает у меня ее из рук и надевает на голову. — Ветер холодный, хочешь опять заболеть? — ворчит он. Охранники слышат наш спор, ухмыляются, отводя любопытные взгляды в сторону.

Буквально месяц назад я провалялась в постели с температурой, кашлем и насморком почти неделю. Ваня носил мне фрукты, лекарства, всячески обо мне заботился и подкармливал вкусностями, хотя аппетита у меня не было.

— Вань, я вспотею сейчас, — бурчу я, но шапку под его недовольным взглядом не решаюсь снимать.

— Пальто застегни, — указывает взглядом на пуговицы. Я закатываю глаза, но выполняю «просьбу». После того, как мама попросила его присматривать за мной, он стал настоящим тираном. Это хорошо, что мама не узнала о попытке изнасилования, хотя я чуть не проболталась, но вовремя прикусила язык и перевела тему.

Войдя в здание интерната, тут же снимаю верхнюю одежду. В комнате распахиваю окно, запускаю свежий воздух. Отопление ещё рано отключать, вечерами минусовая температура, а вот днем в комнате душно.

Ваня скидывает рюкзак и куртку мне на постель, уходит в уборную. Прикрываясь только дверцей шкафа, переодеваюсь в домашний костюм. Мне неловко делать это открыто, хотя для Вани моё тело — не секрет. Когда я болела, он переодевал меня, обтирал теплой водой.

— Ты сегодня на тренировку? — спрашиваю, когда он выходит из уборной, вытирая моим полотенцем лицо и шею. Не только я вспотела. Но в душ пойду, когда Ваня уйдет, а то его шутка про совместный душ может стать реальностью.

— Пока в СТО, оттуда домой — заберу сумку с формой, а потом в зал, — присаживаясь на стул, перечисляет он. — Ночью останусь у тебя, — вроде ставит перед фактом, но смотрит вопросительно.

Почти все время, что я болела, он ночевал здесь. Я просила Ваню уйти, боялась, что заражу, но Лютаев меня не слушал. Даже целовал — такую больную… и некрасивую. После моего выздоровления он почти каждую субботу остается со мной в интернате. Ваня и в будние дни ночевал бы здесь, но близятся экзамены, к которым мы активно готовимся. Готовиться совместно не получается, мы отвлекаемся на поцелуи, на перекусы, на поболтать….

— Хорошо, — пряча улыбку. Суббота мой любимый день. Мы разрешили себе один вечер отдыха, и я рада, когда мы проводим его вместе.

— Сходим куда-нибудь? — спрашивает Ваня. Пожимаю плечами.

— Можем заказать еду сюда и посмотреть вместе какой-нибудь фильм, — предлагаю я. Не очень люблю выбираться в места, где мы постоянно встречаем одноклассников или знакомых. Много времени уходит на дорогу, если ехать в центр.

— Я закажу, — говорит Ваня.

Хватая меня за руку, притягивает к себе. Встав между широко разведенными ногами, обнимаю его за шею.

— Мне нужен небольшой допинг перед тренировкой, — хитро улыбаясь, подхватывает меня под ягодицы и усаживает к себе на бедра. Казенный стул скрипит под нашим весом. Я давно заметила, что дизайнерская мебель — сплошь дешевая подделка. Думаю, что бывшая директор экономила не только на мебели, но и на стройматериалах, и на сантехнике…

Ваня тоже понимает, что стул под нами может сломаться, поэтому поднимает меня за бедра и несет к кровати. Аккуратно опускает на покрывало. Не отпуская его шею, утягиваю за собой. Под его весом матрас проседает. Уткнувшись носом ему за ухо, дышу смешанными ароматами мыла и парфюма, но ищу среди них мой любимый — тот самый аромат, который принадлежит Ване.

— Люблю тебя, — шепчет в висок, прижимая меня к себе с такой силой, что трещат ребра. Он редко произносит эти слова, но каждый раз мне настолько приятно их слышать, что в солнечном сплетении начинает жечь, а к глазам подступают слёзы. Только от двух человек я принимаю это признание — мама и Ваня. Мое доверие к ним безгранично. Поэтому так страшно потерять кого-то из них.

— И я тебя люблю, — произношу тихонько на ухо. Он, может, даже не слышит, потому что в это время звонит мой телефон, но мне важно было ответить на его признание. Каждый раз важно…

— Лора звонит, — целуя в висок, Ваня первым поднимается с постели и, ухватив меня за руку, помогает сесть. Берет с тумбы телефон и передает мне.

Пока я разговариваю с мамой, Ваня, поздоровавшись с ней, уходит на кухню. Он всегда так делает. Объясняет, что не хочет мешать, вдруг у нас есть какие-то секреты или ей неудобно будет обсуждать какие-то интимные подробности.

Разговор у нас выходит недолгим, мы скомканно прощаемся, потому что маму зовут на процедуры. Положив трубку, я позволяю себе несколько минут слез. Больно смотреть на маму в парике. Я так и не смогла привыкнуть, что ее шикарных волос больше нет. Как нет бровей и ресниц….

Это последний курс химиотерапии, если все будет хорошо, маме через месяц позволят вернуться домой. Конечно, борьба на этом не закончится. Придется встать на учет, сдавать анализы, наблюдаться. Возможно, летать в Германию раз в полгода для планового обследования, но как же хочется верить, что все это не зря! Что мама сможет победить болезнь и вернуться к нормальной жизни.

Умывшись холодной водой, иду на кухню. Ваня стоит у окна, ноги широко расставлены, руки в карманах. Прислонившись плечом к дверному проему, наблюдаю за ним. О чём задумался? Выглядит напряженным.

Уловив запах еды, подхожу к столу. Мне тут повара обед оставили. Ваня, услышав шаги, оборачивается.

— Поговорили?

— Угу, — киваю я.

— Всё хорошо? — подходит ко мне.

— Вроде, — веду плечами. Мы оба понимаем, что мне могут не говорить правду. — Обедать будешь? — открываю контейнеры. Тут много всего, на двоих точно хватит.

— Буду, но сначала съем тебя, — зарывшись пятерней в волосы, притягивает мое лицо за затылок и целует. Сразу жарко, с напором. Используя не только губы, но и язык. Вторая рука ложится на ягодицы. Вдавливая в свой пах, дает ощутить степень своего голода.

Жар охватывает все тело. Увлекаемся настолько, что забываем, где находимся. Не размыкая губ, Ваня подхватывает меня под ягодицы, усаживает на столешницу. Расстегивает молнию на кофте, скидывает с плеч рукава вместе с бретельками бюстгальтера. Царапая щетиной тонкую кожу, целует шею, ключицы….

Дернув вниз чашки лифчика, приникает губами к груди. С моих губ срывается глухой стон.

— Сюда кто-то идет, — сквозь шум крови в голове доносится до меня собранный голос Вани. Он уверенными движениями поправляет на мне бюстгальтер, помогает надеть и застегнуть кофту. Спускает меня со столешницы в тот момент, когда у двери появляется охранник.

— Видана, там вас спрашивают, — сообщает он.

— Кто? — требовательно интересуется Ваня.

— Говорит, что отец….