(не) Мой Боно

Глава 39

Ника

Утром меня будят громкие голоса в коридоре. Вчера со мной так никто и не поговорил и не посчитал нужным объяснить, что я делаю в этом доме. Мне только удалось уточнить про парня из охраны, которого притащил Боно.

— Мне донесли, что к нам внедрили человека, который сливает инфу ментам, — поясняет Хмурый, — я приказал найти этого смертника, и Боно его ко мне привел.

— Это Боно его раскусил? — мне кажется, что Хмурый чувствует мое состояние. как животное, осязает мой страх и играет на этом. Ситуация выходит из-под контроля, и всё идет не так, как мы планировали. Всё время я играла в агента, ловя Боно, а тот был в курсе моей роли и не только не придушил, но и спас.

Моё первое дело провалено, но я рада. Не нужно себя есть поедом за то, что посадила свою любовь. Теперь у меня другие заботы: Хмурый и я в роли гостя.

— Боно-Боно, — отвечает мне Биг Босс, — люблю этого парня. У него бесподобный мозг и интуиция. Он умеет замечать детали и рассчитывать ходы, выигрывая даже в безвыходных ситуациях. Такие сотрудники нужны и должны цениться. Ты знаешь, как он оказался у меня?

Он не дожидается моего интереса и продолжает.

— Он спас мою дочь. У меня есть дочь, Кира. она младше тебя, вы с ней подружитесь. На неё было организовано покушение, и Боно спас ей жизнь. С тех пор я дорожу этим человеком и считаю своим приближенным. Я ему обязан.

Я не понимаю, зачем Хмурнов мне всё это рассказывает, но впитываю каждое слово, как губка. Если мне удастся, а у меня обязательно получится отсюда выбраться, любая мелочь поможет прижать Хмурого.

Только нужно определиться: нужны ли мне эти мелочи. Узнав, что Рома спас меня, я впервые задумываюсь, а надо ли мне это всё?

Сейчас я на цыпочках подхожу к двери и открываю ее, осторожно выглядывая наружу, вижу Хмурого и какую-то девушку. Они громко ругаются.

— Я сказала, что хочу, чтобы Боно меня сопровождал. Меня достали твои тупоголовые охранники, которые даже двух слов связать не могут! — яростно выговаривает девушка мужчине. Я не вижу ее лица. Всё, что могу оценить, это шикарные светлые волосы до лопаток и стройную фигуру. Вероятно, это и есть дочь Хмурого. Сомневаюсь, что он кому-то еще позволяет общаться с собой таким тоном.

— Ты уже достала его. Не нравишься ты ему, успокойся. И я против того, чтобы ты крутила шашни с моим персоналом.

— Рома не твой персонал, а правая рука.

— Это не имеет никакого значения. Боно не будет твоим телохранителем.

— Тогда я пойду одна. Сбегу от твоей охраны и сиди, решай ребус, где я!

Во мне разгорается ревность от осознания, что эта дама клеится к моему мужчине, и я взглядом пытаюсь сделать в дочери Хмурого дыру. Хочется разглядеть её лицо, чтобы убедиться, что девушка страшная, но та, как назло, не поворачивается в мою сторону.

— Хорошо, — сдается Хмурый, — сейчас позвоню Боно и попробую его уговорить с тобой поехать.

— С каких это пор ты, папочка, уговариваешь кого-то? Прикажи.

О, да. В стиле Хмурнова. Его дочь такая же тварь, как и отец. Для нее человеческие желания как прыщ на идеальной коже, такие же нежелательные и противные. И от них нужно избавляться.

— Я сейчас сама ему позвоню, — с этими словами она достает мобильный и набирает номер. Очередной укол ревности заставляет стиснуть зубы. У нее есть номер Боно. Он ей его тоже сам дал? Зачем?

— Ро-о-о-ом, привет, — слишком сладко начинает говорить девушка, вызывая во мне очередной рвотный рефлекс, — ты что так шумно дышишь? Ты мне там изменяешь, что ли?

Я вижу, как Хмурый буравит глазами свою дочь, недовольно поджимая губы. Ему так же, как и мне не нравится, в каком тоне она говорит с Боно. Но девчонка не обращает внимания на своего отца и продолжает:

— Что значит, тебе некогда со мной говорить? Слезай со своей курицы и шуриком ко мне. Папа хочет, чтобы ты меня сопровождал сегодня. Я жду тебя через час.

Видимо, Боно просит Хмурого к телефону, потому что девушка с картинным вздохом передает мобильник отцу.

— Ром, приезжай. Для тебя есть дело. Кроме тебя, я никому не могу доверить свою дочь. Это приказ, Боно. Через 45 минут ты должен быть у меня в кабинете.

Я снова юркаю в комнату, чтобы они меня не заметили. Меня начинает переполнять злость. Да, Рому постоянно окружают красивые девушки, и они ему нравятся. Женским вниманием мужчина никогда не обделен и умеет этим пользоваться. Что ему стоит ответить на ухаживания этой мажорки? Ведь она красивая. В отличие от меня, у нее длинные ноги, нормальный рост и густые волосы. А не как у меня, три волосинки потеряла и уже катастрофа — лысая.

Рыча от беспомощности и ревности, я падаю на кровать. С ума схожу по этому дьяволу, который поработил мои мысли и тело. Только стоит подумать о Боно, как в груди что-то предательски ёкает и хочется спрятаться в его объятиях, затянувшись родным запахом, и почувствовать себя самой счастливой. А еще неделю назад я его хотела убить. Ненавидела, жила с мечтой о мести. Но сейчас понимаю, что люблю. Я не смогу без Боно.

Валяюсь на кровати, пока ко мне бесцеремонно не заходит Хмурый. Проглатывая желание спросить, поехал ли Рома с его дочерью, я вопросительно уставляюсь на мужчину. Может, сейчас мы поговорим?

— Пойдем обедать, — говорит мужчина, не без любопытства разглядывая меня.

— Обедать? — в моей комнате даже нет часов, чтобы ориентироваться во времени. Уже обед?

— Уже два часа, Доминика. Я не стал будить тебя на завтрак, но обедать в одиночестве при наличии компании мне не хочется. Поэтому вставай, я жду тебя внизу.

Спустившись на кухню, я обнаруживаю там Иру, которая провожает меня в столовую. Там уже накрыт стол на двоих. На обед у нас суп, к которому позже женщина подает чай. Наш любимый, как оказывается, с Хмурым: зеленый и с молоком. Есть не хочется и, лениво поковырявшись ложкой, я возвращаю Ире почти нетронутую тарелку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Нет аппетита? — замечает Хмурый, отдавая пустую тарелку.

— Нет, — бурчу, мешая чай.

— Что так?

— У меня нет аппетита, мне до сих пор не сказали, для чего держат тут.

— Всему свое время, девочка. Подождем вечера, и всё станет понятно.

— А сразу сказать нельзя? — меня напрягает неизвестность. Не понимаю, почему он тянет и что от меня нужно.

— Нет, я тоже жду, Ник. Прояви терпение. Ты узнаешь первой, — подмигивает мне мужчина и тянется к зазвонившему телефону. Поднимает трубку, и его лицо резко бледнеет. Я внимательно наблюдаю за реакцией Хмурого, который хватается за сердце.

— Что значит, взорвали? — выдавливает он из себя. — Они живы? Какая перестрелка? Что с моей дочерью?

Я роняю ложку мимо бокала, когда слышу обрывки разговора. Взрыв? В его дочь стреляли? С ней же Боно.