(не) Мой Боно

Глава 45

Под взглядом мужчины, меняющего колесо, я ощущаю себя кроликом, который смотрит на удава. Воздух становится тяжелее, и в теле появляется еще больший дискомфорт. И он связан вовсе не с тем, что сейчас я стою перед незнакомыми людьми в ночной сорочке: от этого человека исходит мощная энергетика, которой он подавляет всё и всех.

Под его пристальным взглядом хочется поежиться и спрятаться, но я, как завороженная, рассматриваю мужчину. Ему около сорока. Импозантный самец с обалденной фигурой. Даже под белоснежной рубашкой можно на животном уровне почувствовать мощные мышцы. Он красив, несмотря на уродливый шрам, который проходит через всю щеку и скрывается где-то под подбородком. Это его не портит. Также я отмечаю его прощупывающие зеленые глаза, которые смотрят глубоко внутрь меня. Кажется, что он сейчас знает, о чем я думаю.

— Помощь нужна? — неожиданно приятным голосом спрашивает мужчина. Интонация доброжелательная, но взгляд остается холодным и проницательным.

— Не знаю, мне нужно бежать, — я слышу позади себя шум машины, догадываясь, что преследователи нагоняют меня. С этими словами смотрю на кусты и свои босые ноги: через эти посадки я смогу запутать следы и, быть может, спрятаться.

— В машину садись, — неожиданно приказывает мужчина и открывает заднюю дверцу. Видя, что я не двигаюсь с места, жестом руки показывает, чтобы поторапливалась, — ты же слышишь, они рядом. Быстро!

Он догадывается, что я от кого-то убегаю, и решает помочь. Вспоминаю Лешего, который тоже хотел помочь мне, и вновь торможу, сделав только один шаг в сторону «Ауди». Слишком много людей страдает из-за меня. Не хочу увеличивать список жертв, мне еще с этим жить.

Позади раздаются голоса:

— Пусто! Давай вперед проедем. Эта сучка далеко не могла уйти!

Стоит услышать своих преследователей, как инстинкты работают за меня: я в два прыжка оказываюсь возле иномарки и ныряю в салон. Дверь с той стороны захлопывается, а я с удивлением смотрю на сидящего рядом мальчика лет трех. Милый, с русыми волосиками и красивыми глазами серого цвета. При виде меня он радостно улыбается и протягивает маленькую ручку.

— Меня зовут Игаль, а тебя? — представляется мне малыш, и я растерянно оборачиваюсь на его отца. Скорее всего, отца. Мужчина продолжает ставить колесо, словно меня и не видел. Тот парень, что присутствует рядом, что-то ему говорит, но слов я не могу разобрать. В машине слишком хорошая шумоизоляция, нас словно отрезало от внешнего мира.

— Я Ника. Это твой папа? — пожимаю маленькую ладошку и снова оборачиваюсь, глядя в окно. Рядом с нами тормозит та самая машина, которая преследует меня. Радует то, что «Ауди» в хлам затонирована и меня не могут видеть, но всё равно я нервничаю. Знаю, на что способны эти ребята, и то, что в машине есть ребенок, который может стать сиротой из-за того, что его папа решил помочь незнакомой девушке, меня сильно напрягает. Но рыпаться уже поздно.

— Нет, это не мой папа. А ты за мной плишла? Ты моя мама? — эти слова заставляют меня оцепенеть, и я поворачиваюсь к Игорю.

— Нет, я не твоя мама, малыш, — глажу его по мягким волосам, и ребенок сразу перелезает ко мне на колени, будто я и правда его мама. В груди начинает щемить: меня никто не назовет мамой. Никогда.

Прижимая мальчика к себе, я поворачиваюсь к окну, наблюдая за действиями мужчин. Мои преследователи подходят к машине. Что-то спрашивают, скорее всего, про меня, и тот парень, который с моим спасителем, показывает рукой в сторону кустов, показывая жестами, что я была в истерике и растрепанная. Видимо, он убедителен, потому что ребята разъединяются: двое срываются в кусты, а другой едет на машине вперед. Кажется, я спасена.

Поменяв колесо, мужчина открывает дверь и ничуть не удивляется тому, что ребенок спит у меня на руках.

— Переложи его на сиденье и выходи, — приказывает он, и я безропотно выполняю его требования.

Выйдя из машины, ежусь, осматриваясь по сторонам. Я совершенно не ориентируюсь в местности и не знаю, куда бежать и как двигаться, чтобы не столкнуться со своими доброжелателями.

— Как они нашли тебя? — спрашивает мужчина, продолжая чересчур пристально меня ощупывать. Под его взглядом я чувствую себя абсолютно голой.

— Меня спрятали тут, привезли ночью. Но на утро к нам ввалились эти люди, убили моего друга, — губы предательски дрожат, и я закусываю кулак, чтобы не разрыдаться.

— Маяк? — подает голос парень, и я удивленно смотрю на него. Ему около тридцати. Голубоглазый брюнет среднего телосложения. Сразу заметно, что парень, скорее всего, занимается офисной работой, потому что у него пальцы пианиста и никакой мускулатуры или сбитых костяшек, которые я привыкла наблюдать в своем окружении в последнее время.

— Раздевайся, — внезапно говорит мужчина со шрамом, — догола.

— Что? — я вцепляюсь в свою сорочку, испуганно мотая головой. — Сбежала от одних и попала к другим, не лучше.

— На тебе маяк, скидывай всё, что на тебе есть, — повторяет он и косится на своего товарища, — Вадик, садись за руль.

Дожидается, пока Вадим сядет в машину, и начинает невозмутимо снимать с себя рубашку. Передо мной открывается охренительное тело со стальными мышцами. Также у мужчины большое количество шрамов, среди которых я отмечаю огнестрельное в области живота и на плече. Помимо шрамов, привлекает внимание татуировка в виде скалящегося волка на боку.

— Налюбовалась? — он кривовато ухмыляется, и я отмечаю, что у него паралич Белла. Не очень сильно выражен, но одна половина губ не совсем слушается. Но это его тоже не портит. Наоборот, придает своеобразную изюминку. — Раздевайся быстрее. Наденешь мою рубашку.

С этими словами он кидает мне свою одежду и демонстративно отворачивается. Я еще раз смотрю по сторонам и, решив, что иного варианта у меня нет, начинаю быстро переодеваться. Мужчина поворачивается в тот момент, когда я уже застегиваю его рубашку, пропитанную дорогим парфюмом с сандалом и табаком, и подходит ко мне вплотную, срывая с волос резинку для волос и кулон. Я хочу возмутиться, потому что это подвеска, которую подарила мне мама, но замираю под его требованием.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Теперь в машину садись.

Сажусь в салон и через заднее стекло вижу, как он обливает бензином мою одежду и поджигает. После садится в машину, приказывая Вадику, чтобы скорее валил. Я не знаю, что будет дальше, но одно осознаю точно: сейчас я выигрываю у Хмурого время.

— Как тебя зовут? — спрашивает меня спаситель по дороге.

— Ника, а вас?

— Давай на ты, не люблю, когда выкают, — предлагает он, — я Назар.

От упоминания этого имени я, не задумываясь, восклицаю:

— Волков?!

Назар поворачивается на возглас и с интересом смотрит на меня, затем — на спящего Игоря и протягивает:

— Похож, что ли? — в его глазах пляшут чертики.

— Не знаю, я его не видела, — растерянно пожимаю плечами, — просто имя редкое. Тем более, про него у нас последнее время часто говорят. Рефлекторно выскочило.

— И что говорят про Назара Волкова? — в интонации снова проскальзывает интерес, но мужчина отворачивается от меня.

— Ты не знаешь, что говорят про Назара Волкова?

— Не интересовался особо. Если честно, я даже не слышал о нем, — ухмыляется, показывая Вадику, чтобы брал правее.

— Ну, Назар Волков — это известный криминальный авторитет, который славится особой жестокостью, хладнокровием, склонностью к тирании… — начинаю перечислять я, — говорят, что он поедает всех других бандитов и скоро будет править во всей стране.

— Прямо-таки поедает? И не давится? — хмыкает мужчина.

— Не давится. Его все боятся.

— А ты боишься? — поворачивается ко мне и снова внимательно смотрит, заставляя поежиться.

— Не боюсь, — бормочу и уставляюсь на свои колени, — мне-то что, я же не Хмурый или бандит какой-то. Я обычная девчонка и, думаю, не представляю для него никакого интереса.

— Говорят, не так страшен черт, как его малюют. Мне кажется, Волков не такой уж суровый парень, как ты его сейчас расписала. Еще слова какие подобрала: править будет. Царь, что ли?

Мужчина снова смеется и толкает Вадика в плечо. Парень тоже улыбается, но одними губами. Он полностью сосредоточен на дороге.

— Он уже давно не парень. Он, наверное, твой ровесник, — зачем-то поясняю я.

— Не суть. Земля слухами полнится и не стоит верить всему, что говорят. Пока сама не увидишь, не верь.

— Согласна, — в этот момент задумываюсь о Боно, про которого тоже много говорят, но я не могу увидеть в нем монстра. При воспоминании об этом человеке рефлекторно касаюсь губ, которые еще помнят его поцелуи, и на душе становится грустно. Он, наверное, сейчас меня ищет. Так же, как и Хмурый.

Назар больше не достает меня с расспросами, а я корю себя за необдуманность. И нужно мне было высказать свои предположения относительно Волкова? Кто меня вечно за язык тянет?

За размышлениями я не замечаю, как мы приезжаем в частный сектор и паркуемся напротив невысокого забора.

— Пойдем, — говорит Назар и выходит из машины. Он открывает передо мной дверь, я вылезаю наружу, держа на руках мальчика. За время поездки Игорь снова перелез ко мне на руки, и я не хочу выпускать его.

— Я сама отнесу, — огрызаюсь на мужчину, сама от себя не ожидая, будто это мой ребенок.

Назар не комментирует мою агрессию и молча идет впереди, открывая перед нами железную дверь. Только оказавшись во дворе, я замираю. Я выгляжу не совсем нормально: в его рубашке на голое тело, держу ребенка на руках, вся растрепанная. Что подумает жена Назара?

— Там никого нет, не бойся, — он словно читает мои мысли и легонько подталкивает меня к входу, — проходи, тут тебя никто не обидит.

Запустив внутрь, мужчина проводит меня в комнату, которая, похоже, исполняет роль спальни. Тут стоят только один диван и прикроватная тумбочка. Помещение выглядит необжитым.

— Положи его сюда, — говорит Назар и снова ощупывает меня взглядом, — сама на кухню проходи, поговорим.

Побыв некоторое время с ребенком, я еще раз осматриваю комнату и прохожу на кухню. Там обнаруживаю Вадика, который раскладывает в холодильник продукты.

— Присаживайся, Ника, — Назар показывает на стул, забирая у парня детскую кашу и молоко, — ты есть хочешь?

— У меня нет аппетита.

Вру. Я не есть, я жрать хочу. Но признаваться в этом — нет.

— Аппетит приходит во время еды, — он достает колбасу с сыром, параллельно включая чайник, — мы сюда только сейчас приехали, готового ничего нет. Я живу в другом месте. Этот дом используется как дача.

— А ты сам откуда? — значит, я не ошибаюсь насчет необжитости.

— Я далеко отсюда живу. В Ростове.

— А сюда зачем? — он удивительно ровно нарезает бутерброды, этим напоминая мне Боно, который страдает перфекционизмом. Боно…Тяжело вздыхаю, вспоминая о нем. На душе неспокойно. Я чувствую, что он переживает.

— Нужно было Игоря забрать, — Назар наливает мне в стакан горячий чай и ставит рядом сахарницу. Напротив меня садится Вадик. Парень не особо разговорчив, или я ему просто не нравлюсь.

— А кем тебе приходится этот ребенок?

— Никем, это сын моих знакомых, — Назар садится рядом со мной, пододвигая бутерброды. Он постоянно пялится на меня так, что кусок в горло не лезет. Мне не по себе от таких взглядов.

— И зачем ты его забрал?

— Ты очень любопытная, Ника, — протягивает мужчина и косится на Вадика, — тачку загнал?

— Понял, вышел, — хватая стакан и утаскивая со стола пару бутербродов, отвечает Вадик, — мне нужно через час с Русланом встретиться. Позвонишь, если что.

Дождавшись, пока он выйдет, Назар продолжает:

— А теперь рассказывай, что у тебя произошло?

— Ну уж нет, — цежу я, — сначала ты.

— Что значит, сначала я? — кривовато ухмыляется Назар.

— То и значит, — я запихиваю в рот очередной бутерброд, — я не буду тебе рассказывать про себя, пока ты мне не расскажешь про то, кто ты такой. А то игра в одни ворота, получается.

— Окей, — он облокачивается локтями на стол, и в его глазах снова начинают играть чертики, — начинай допрос, начальник.

— Кто ты и кем тебе приходится Игорь?

— Ты же сама меня узнала, — он прищуривается, — я Назар Волков, криминальный авторитет, который ест своих конкурентов и не давится. Кажется, так ты меня описала, да?

На секунду я задумываюсь, размышляя, как вести себя дальше, после чего оценивающе смотрю на мужчину: он уже в свободной футболке и не соблазняет меня своей мускулатурой. Вот так просто он мне представляется? Заявляет, что он криминальный авторитет, кормя меня бутербродами?

В подтверждение своих мыслей я громко смеюсь, но вспоминаю о спящем в соседней комнате ребенке и прикрываю рот ладонью. На фоне всех событий у меня начинается истерика. Сама замечаю, что веду себя не совсем адекватно.

— Насмешил! Во! — я показываю ему большой палец и хлопаю его по плечу. — Красава! Чувство юмора у тебя отменное!

— Что значит, насмешил? — он удивленно смотрит на меня.

— Да потому, что ты совсем не похож на Волкова! У тебя нет даже пистолета, что там про охрану говорить. Да и сомневаюсь, чтобы сам Назар, владелец сети ночных клубов по всей России, с его количеством денег и связей, будет покупать дачу в этой глуши. Нет, ты не Волков. Но раз не хочешь, не рассказывай. Про мальчика расскажи.

— Странные у тебя рассуждения, девочка, — протягивает после продолжительной паузы мужчина, почесывая висок, — но будь по-твоему. Мне всё равно. У Игоря умерли родители и я на правах единственного друга должен отвезти мальчика в детский дом.

— Как умерли? Как в детский дом?

— Так бывает, Ника. Когда у ребенка нет родителей.

— Ты знаешь, как ему будет в детском доме? — возмущаюсь я.

— Я детдомовский, — отрезает мужчина, — на твои вопросы я ответил, теперь рассказывай ты. Если ты не будешь мне врать, я помогу тебе.

— Ты слишком самоуверенный, Назар, — тяжело вздыхаю и снова ежусь под его тяжелым взглядом. Что-то в нем есть такое, что страшно, — меня преследует Иван Хмурнов.

Я начинаю не спеша рассказывать всё, что со мной произошло, утаив самое главное: то, что я работаю в полиции. Зато я вываливаю всю подноготную про Боно. Услышав его фамилию, мужчина как-то странно косится на меня, давая понять, что он знает Рому. Хотя кто его не знает?

— Я не совсем понял, что от тебя нужно Хмурому? — хмурится Назар после моего рассказа.

— Я не знаю, что он задумал. Он ведет себя достаточно странно по отношению ко мне.

— Ты мне что-то недоговариваешь, Ника, — вставая, говорит мужчина, — я не могу тебе помочь, не зная всего.

— Я не могу тебе рассказать всего, не понимая, кто передо мной.

— Перед тобой тот, кто вытащил тебя из лап Хмурого Тебе недостаточно?