Не обмани меня

Глава 1. Встреча

«Мы выбираем не случайно друг друга…

Мы встречаем только тех,

кто уже существует в нашем подсознании».

Зигмунд Фрейд

«…and I don't know why I can't keep my eyes off you»

И я не знаю, почему я не могу отвести от тебя взгляд.

(«Lifehouse» — «You And Me»)

Первые дни октября радуют тёплой безветренной погодой. Воздух пьянит хрустальной свежестью. Яркие лучи солнца вплетаются в золотистые и огненно — рыжие поредевшие кроны деревьев, сквозь которые проглядывают белоснежные облака, лениво парящие на фоне лазурного неба.

Мы со Светкой, моей подругой и однокурсницей, спешим через городской парк в нашу любимую кофейню. Именно там готовят самый вкусный капучино, какой нам только доводилось пробовать за непродолжительное время нашей студенческой жизни.

Всё радует меня этим поздним осенним утром. Энергия молодости бьёт через край и требует своего выхода. Хочется совершить какую — нибудь маленькую глупость. Я хватаю подругу за руку и резко увлекаю в сторону берёзовой аллеи. Кружусь вокруг берёз, цепляюсь ладонями за их белые стволы, слушаю, как хрустит под ногами опавшая листва, и негромко декламирую:

«Тихо в чаще можжевеля по обрыву.

Осень — рыжая кобыла — чешет гриву.

Над речным покровом берегов

Слышен синий лязг ее подков»*.

Светка фыркает, демонстративно закатывает глаза и торопит:

— Ульяна, пошли давай, а то не успеем, нам ещё возвращаться на лингвистику.

В запасе у нас всего полтора часа. Занятия на факультете филологии и журналистики идут полным ходом, но сегодня из — за болезни преподавателя у второкурсников неожиданно образовалось «окно» между парами.

— Светаааа! Ты только посмотри, почувствуй, как хорошо! Как поет жизнь в тихом шёпоте листвы! Какое сегодня чистое лазурное небо! — самозабвенно запрокидываю голову, раскидываю руки в стороны и довольно жмурюсь под ласковыми лучами осеннего солнца.

— Так! Я хочу кофе! — практичная и, в отличие от меня, не склонная к поэтическим восторгам подруга разворачивается и направляется в сторону кафе. — Догоняй!

В кофейне утром буднего дня малолюдно, хотя оно пользуется популярностью благодаря «демократичным» ценам и при этом неплохому качеству. Мы выбираем столик у окна, и пока Света идет делать заказ, я в ожидании оглядываюсь по сторонам, наслаждаясь витающим в помещении манящим запахом кофе и свежей выпечки.

Кроме нашего, заняты ещё два столика. За одним, расположенным под большим настенным панно с изображением живописной итальянской улочки — парень с девушкой, по виду наши ровесники. За другим, соседним с нашим, что — то сосредоточенно обсуждают трое мужчин: это место часто используется для деловых встреч.

Мой взгляд невольно задерживается на одном из них, сидящем лицом ко мне, одетом в стильный светло — серый костюм. Возможно, причина моего интереса в исходящей от него и невольно располагающей к себе спокойной уверенности. А может, всё дело в его внешности, которая, словно по заказу, воплотила в себе все мои девичьи грёзы. Падающий сквозь занавешенное прозрачным тюлем окно солнечный свет дает возможность хорошо рассмотреть мужчину. Широкоплечий шатен с проницательными серыми глазами, несколько тяжелым, пристальным, оценивающим взглядом из — под низко посаженных густых бровей. Волосы зачёсаны назад, открывая высокий лоб. На лице лёгкая аккуратная щетина, придающая ему брутальный вид. Очень хорош! Забывшись, рассматриваю его практически в открытую. Неожиданно мужчина ловит мой взгляд, и я, смутившись, быстро отвожу глаза в сторону.

— Андрей Александрович, — доносится грубый бас лысоватого, одетого в байковую рубашку собеседника, сидящего ко мне спиной, — То есть, вы считаете, перспективы есть?

Не удержавшись, незаметно возвращаю свое внимание незнакомцу. Интересно, сколько ему лет? С виду около тридцати. Пожалуй, для меня слишком взрослый.

Вообще — то, мне всегда нравились парни постарше. Ровесники казались слишком поверхностными, их наивные рассказы о себе и самолюбование неизбежно навевали скуку. К тому же, стоило мне заметить их интерес, я тут же осторожно пробовала ими помыкать, а они, желая понравиться, всегда мне это позволяли, после чего прочно и навсегда оседали во «френдзоне».

Но и с более взрослыми мужчинами у меня отношения тоже не складывались. Как сказал мне однажды парень моей соседки по комнате в приступе откровенности, обусловленной двумя распитыми нами на троих бутылками вина:

— Понимаешь, ты ведь девственница и недотрога. С тобой можно только всерьёз. И брать тебя нужно долгой осадой. А на это не каждый готов, когда вокруг много более доступных симпатичных девчонок.

Я, кстати, в тот вечер ушла спать к Светке, чтобы не мешать парочке провести бурную ночь в объятиях друг друга.

Его слова засели у меня в голове, но не сделали меня другой, и я продолжала в свои почти девятнадцать оставаться «девственницей и недотрогой», мечтая, что однажды встречу своего мужчину, такого, как сидящий за соседним столиком.

— Конечно, перспективы хорошие. Основания для расторжения договора серьёзные, будем работать. Я подготовлю исковое заявление и свяжусь с вами, — приятный низкий тембр голоса моего незнакомца теплом отзывается в груди.

— А неустойка?

— Её тоже будем взыскивать.

— Чё-о-о-рт! — услышав резкий возглас подруги, мгновенно перевожу взгляд на неё и едва успеваю отскочить, чтобы разлетевшиеся брызги от кофе не попали мне на платье.

— Извини, рука дрогнула, — расстроено бормочет Света, — хорошо хоть кружки не разбила.

Кажется, мы привлекли внимание всех немногочисленных посетителей заведения.

— Эх, девчонки, ну что ж вы так! — даже сидящие к нам спиной за соседним столиком оборачиваются и не удерживаются от шпилек в наш адрес.

— Бывает! — буркаю в ответ и краснею под немного насмешливым изучающим взглядом моего воплощённого идеала.

— Позову кого-нибудь из персонала, пусть поможет убрать, — подруга бросает косой раздражённый взгляд на мужчин.

Я в это время бумажными салфетками промокаю растекающуюся по столу коричневую жидкость. И не иначе сегодня бесёнок сидит в кармане моего джинсового платья и подбивает меня на всякие глупости. Как ещё объяснить мой внезапный порыв подойти к соседнему столику и попросить отдать мне их салфетницу, глядя исключительно на моего незнакомца?

— Пожалуйста, — тот, кого назвали «Андрей Александрович», протягивает мне белый фарфор, при этом смотрит заинтересованным понимающим взглядом, в котором я улавливаю лёгкую смешинку, — Солью надо присыпать, а потом замыть холодной водой, — кивает на моё платье, давая мне дополнительный повод для смущения: как раз на моей левой груди красуются несколько коричневых пятнышек.

— Спасибо, — выдавливаю сконфуженно, осторожно принимаю салфетницу из его рук, и возвращаюсь на своё место.

–——–——–

* С. Есенин «Осень»

Кофе обошелся нам по двойной цене, но это не портит настроение. Мы пересаживаемся за чистый столик и беспечно болтаем, подшучиваем над собой и обсуждаем планы на выходные.

Но я то и дело ловлю на себе изучающие взгляды моего сероглазого идеала, заставляющие щёки вспыхивать лёгким румянцем и дарящие робкую надежду на то, что желанное для меня знакомство всё-таки состоится. Особенно после того, как двое его собеседников прощаются и уходят, он же удобно откидывается на спинку стула и продолжает лениво пить кофе.

Между тем наше со Светкой свободное время быстро подходит к концу. Задорно тряхнув светло-русыми волосами, подруга заявляет, глядя на часы:

— Пора! Зайду в дамскую комнату и пойдём, а то опоздаем.

— Давай, — за внешней безмятежностью тщательно прячу разочарование.

Вот и что я опять себе придумала, наивная мечтательница! Такой, как он, если не женат, то наверняка в отношениях. Может, у него здесь назначена ещё одна деловая встреча, и он, чтобы скоротать время, от скуки наблюдает за посетителями. Почему я вообще решила, что взрослый состоявшийся мужчина может заинтересоваться случайным знакомством с обычной студенткой-второкурсницей? Понимаю, что это глупо, и всё равно чувствую себя уязвлённой.

Отмахнувшись от неприятных мыслей, в ожидании подруги развлекаю себя разгадыванием назначения странных предметов, расставленных на декоративной настенной полке.

И пропускаю момент, когда так понравившийся мне мужчина не спеша покидает своё место и подсаживается ко мне за столик, отодвигая в сторону пустую Светкину чашку из-под кофе.

— Не возражаешь? — спрашивает с лёгкой улыбкой, скорее для проформы, а не потому, что действительно ждёт от меня возражений.

Моё неискушённое девичье сердечко на мгновение сбивается с ритма и тут же восторженно пускается вскачь, а я зависаю на этой улыбке, поддавшись обаянию незнакомца. То, что он вот так сразу обращается ко мне на «ты», почему-то не возмущает. Однако, вопреки эмоциональному вихрю, который закручивается сейчас внутри меня, пытаюсь сохранить не слишком заинтересованный вид.

— Нет, — мне удается спокойно пожать плечами и улыбнуться в ответ, — нам всё равно уже нужно уходить.

— На занятия? — мой визави кивает на лежащий на соседнем стуле рюкзак, из которого выглядывают несколько тетрадей с конспектами.

— Да, через полчаса пара начинается.

Он бросает взгляд на массивные часы на запястье своей левой руки.

— Где ты учишься?

— На филфаке. Отечественная филология, — склонив голову на бок, машинально накрываю рукой свою кофейную чашку и начинаю водить кончиками пальцев по ободку. Губы мужчины изгибаются в едва заметной ухмылке. Проницательные серые глаза с лёгким прищуром исследуют моё лицо, в то время как он продолжает свой допрос.

— В субботу тоже занятия?

— Ну уж нет, суббота свободна, хватает и пяти дней в неделю, — протестующе хмыкаю и качаю головой.

— Погуляешь со мной в субботу по набережной? — бархатный тембр мужского голоса в сочетании с обаятельной улыбкой удивительным образом действует на меня расслабляюще и искушает согласиться на всё, что бы ни предложил его обладатель. И всё-таки не удерживаюсь от лёгкой иронии:

— Мммм… Романтическая прогулка с незнакомцем? Заманчиво!

— Андрей, — представляется мой собеседник и протягивает мне через стол руку для рукопожатия.

В памяти не к месту всплывает взятая еще в школьной библиотеке книга «Поговорим об этикете», в которой утверждалось, что мужчина женщине первым руку не протягивает. Но кто в наше время обращает внимание на этикет! К тому же незачем лукавить: мне очень хочется к нему прикоснуться.

— Ульяна, — мягко вкладываю свою ладонь в его. Тёплую, сильную, большую, в которой моя просто тонет.

— Ульяна… — повторяет моё имя, словно на вкус пробует, смакует. Осторожно сжимает мою ладонь и, глядя мне в глаза, начинает большим пальцем медленно поглаживать её тыльную сторону. По коже от этой едва заметной ласки разбегаются мурашки. Мозг громко сигналит, что происходящее неправильно, недопустимо, неприлично, и я немедленно должна это прекратить. Только вопреки всем сигналам я этого не делаю. Будто зачарованная, забываю дышать, проваливаюсь в эти серые омуты, медленно тону, теряюсь, уплываю…

Остановившееся время снова начинает свой ход, когда я улавливаю осторожное движение рядом. С трудом отрываю затуманенный взгляд от лица мужчины и перевожу на Светку, успевшую вернуться и взирающую на нас округлившимися от удивления глазами.

— Ульян, опаздываем, — тихо замечает она.

Моя попытка вернуть свою ладонь из руки Андрея приводит к обратному — он сжимает её чуть крепче, показывая, что не собирается меня отпускать. Но при этом молчит, предоставляет мне самой разрешить ситуацию с однокурсницей.

Наверное, было бы правильно представить их друг другу и продолжить наш разговор втроём. Но я не готова, совсем не готова сейчас делить внимание моего сероглазого идеала с кем бы то ни было.

— Свет, — прошу немного виновато, — я сейчас приду.

Мы дружим уже второй год, с тех пор, как вместе поступили на один факультет, и понимаем друг друга с полуслова. Светка, хотя и неодобрительно поджимает губы, но забирает свою сумку и направляется на выход.

— Подожду на улице. Недолго, ладно?

Как только мы с Андреем остаемся вдвоём, возникшая между нами магия притяжения окутывает с новой силой. Мы оба это чувствуем. Я вижу это по тому, как хищно блестят предгрозовым оттенком серые глаза, скрестившиеся с моими карими. Ощущаю, как невидимые токи зарождаются в месте соприкосновения наших рук и мириадами искр разлетаются по всему телу, которое вдруг наполняется древним, как мир, желанием. Горячие хмельные волны одна за другой разносятся по венам вместе с бешеным током крови, разгоняемым гулко стучащим сердцем, вызывая жжение в груди, приливая к щекам и опаляя их густым жаром.

Эти ощущения, такие новые для меня, дезориентируют и выбивают из колеи, но невозможно, немыслимо ни прекратить, ни отказаться от них.

В себя приводят громкие голоса и грохот отодвигаемых новыми посетителями кофейни стульев. Я стыдливо оглядываюсь, боясь обнаружить любопытных свидетелей нашей интимности. Но, к счастью, никому нет дела до того, какая эмоциональная буря только что пронеслась над нашими с Андреем головами.

— Ты так и не ответила, — виновник моего смятения возвращается к прерванному разговору. — Погуляешь со мной в субботу?

А я вдруг чувствую себя маленьким кроликом, который вот — вот попадет в лапы опытному хищнику. Если я сейчас соглашусь, с ним не будет так, как с другими. Он не из тех, кто поведется на женские уловки и даст собой манипулировать. И вести в отношениях будет он. Да, вот так мягко и ласково, как он сейчас поглаживает каждый мой пальчик, держа в своей теплой большой руке, так проникновенно, как смотрит на меня своими глубокими серыми глазами, он постепенно завладеет моим сердцем, и однажды — я вдруг понимаю это с особой ясностью — я не смогу сказать ему «нет», чего бы он от меня ни потребовал.

— Соглашайся! — искушает его бархатный голос. — Погуляем по набережной. Покатаемся на теплоходе. Угощу тебя кофе и мороженым.

Наверное, будь я более опытной в любовных делах, я бы испугалась этой маячащей передо мной зависимости от такого мужчины, бежала бы от него, не оглядываясь. Но мне ещё нет и девятнадцати, я только-только вырвалась из-под опеки родителей и готова рискнуть, готова броситься в этот опыт с головой, не думая о последствиях! Я не упущу этот шанс, не откажусь от того, что обещают мне эти манящие серые омуты. Вот только…

— Ты женат?

Обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки моего собеседника отсутствует, но ведь не все мужчины его носят.

— Я бы не стал звать тебя на свидание, если бы был женат, — Андрей говорит серьёзно, словно я предположила что-то немыслимое.

— И девушки нет? — мне не верится, что такой, как он, даже не в отношениях. Женщины мимо таких не проходят.

— Я абсолютно свободен. Я не обману тебя, Ульяна.

Смотрит открыто, прямо, не давая зародиться ни тени сомнения, что он нечестен со мной. Дает мне несколько мгновений, чтобы осознать озвученное им, и затем продолжает:

— Теперь скажешь мне «да»?

— Да, — подтверждаю своё согласие едва заметными кивками головы и сама поражаюсь, какой лёгкостью охватывает всё моё существо, как будто только что я приняла своё самое важное и самое правильное в жизни решение.

Серые радужки вспыхивают удовлетворением. Он, наконец, отпускает мою руку.

— Я заеду за тобой в субботу в час. Какой у тебя адрес?

— Не надо заезжать. Давай встретимся на набережной, — предлагаю свой вариант, и пусть моя реакция покажется странной, я не изменю заложенному в меня родителями правилу: нельзя садиться в машину к незнакомому мужчине. Даже если этот мужчина настолько хорош, что от одного его вида у меня дыхание сводит.

На лице Андрея едва уловимо мелькает недоумение, но он не возражает. Достает из кармана пиджака мобильный:

— Тогда дай мне свой номер телефона.

Называю цифры, а затем и свою фамилию — Смирнова. Мужчина забивает данные и тут же набирает.

— Это мой, сохрани. Андрей Стогов, — поясняет, как только раздается трель моего мобильника, — в субботу в два буду ждать тебя у двадцать третьего причала. А сейчас беги — подружка заждалась.

Он указывает на окно, за которым гипнотизирует вход в кофейню и нетерпеливо постукивает каблучком Светка. Прощаюсь и, подхватив свой рюкзак, спешу к подруге. У дверей оглядываюсь. Андрей задумчиво смотрит мне вслед.