Невеста на замену

Глава 12

С того момента, как заняла место Рины в роли невесты Адашева, в течение двух недель я плотно общалась с агентством по организации свадьбы: утверждала цветовую гамму оформления столов, одобряла предложенное рестораном меню, выбирала праздничный торт…, но всё это время меня не покидало ощущение нереальности происходящего. Казалось, словно все мои действия совершаются понарошку и в действительности никакой свадьбы не будет.

Однако сегодня, когда стилист сотворил настоящее волшебство с моими волосами и лицом, а потом я посмотрела на своё отражение в зеркале в подвенечном платье, лбом о лоб столкнулась с реальностью, от которой, по всей видимости, всё это время отгораживалась на подсознательном уровне, воспринимая суету перед свадьбой, как своего рода игру.

Уже через несколько часов, мы с Вадимом станем мужем и женой — дикость вперемешку с безумием, но тем не менее факт.

Дикость — потому что наш брак заведомо бутафорский, а дикость — потому что вопреки здравому смыслу и предстоящему разводу через три года Вадим мне интересен. Причём интересует он меня именно как мужчина.

После приветственного ужина с родителями, когда я впервые осознала влечение к Вадиму, начала прислушиваться к своим чувствам и несколько раз замечала, что смотрю на него и не могу отвести взгляд, что слушаю его с открытым ртом, а иногда нарочно не соглашаюсь с ним по какому-нибудь вопросу насчёт свадьбы, лишь бы затянуть нашу встречу хоть на чуть-чуть.

И сам Адашев, словно назло, подливает масло в огонь. Мало того что на людях смотрит на меня с нежностью, как будто в самом деле влюблён, постоянно обнимает и заботливо держит за руку, так теперь и наедине он само терпение, уступчивость и обходительность.

Мне вот очень интересно, а куда девался прежний Вадим? Высокомерный, невыносимый, придирчивый, источающий по любому поводу раздражение. В начале нашего знакомства я же мимо него спокойно пройти не могла, он обязательно осуждающе на меня смотрел, цокал и делал недовольную мину.

Требую срочно вернуть вредного Вадима, а этого нового от греха подальше — забрать!

Шутки шутками, но мне становится совсем не смешно, стоит только представить, что начиная с сегодняшней ночи и на протяжении трёх лет мне придётся жить с Адашевым вместе под одной крышей и видеть его каждый день. Как сделать так, чтобы моя симпатия к нему не переросла во что-то большее?

Тяжко вздохнула и ещё раз оглядела себя в зеркале с ног до головы. Никогда раньше я не выглядела так прекрасно, но в то же время и таких испуганных глаз, как сейчас, у себя раньше ни разу не замечала.

— Какого чёрта ты переживаешь за то, что ещё не случилось? — пробормотала я своему отражению, мысленно давая себе затрещину.

Возможно, проживание под одной крышей с Адашевым, наоборот, подействует на моё влечение к нему как отрезвляющий холодный душ. Это сейчас он для меня весь такой идеальный: волосок к волоску, белоснежная рубашка, безупречный костюм и обувь словно только что с полки магазина. Кто знает, какой Вадим в быту, может, он воду в туалете за собой спускает через раз или, когда моется на всю ивановскую горланит матерные песни, или храпит так, что соседи долбят по батареям. Да мало ли какие недостатки всплывут, когда будем жить вместе.

— Катюша, какая же ты красавица, — войдя в комнату, восхитилась мама Вадима и, прижав руки к груди, разглядывает меня и тепло улыбается.

— Спасибо. Мне самой понравилось, как всё получилось, — призналась я и, приподняв пышную многослойную юбку, покружилась.

— Катя, а чемоданы где? Вы ведь завтра утром прямо из отеля поедете в аэропорт, и что-то я не вижу чехол со вторым платьем, — осматривая комнату, спросила Ирина.

— Всё уже в отеле, водитель Вадима приехал ещё в шесть утра и всё забрал, — пояснила я.

— Тогда поехали, Катюша, до церемонии осталось всего ничего, каких-то три часа. Пока доберёмся, пока на месте освежим макияж, время убежит незаметно. Саша звонил десять минут назад, они с Вадимом уже там, не хотелось бы опоздать.

— Успеем, — заверила я, а после добавила. — А если что, без нас всё равно не начнут.

До загородного отеля, полностью арендованного для празднования свадьбы со всем номерным фондом, мы добрались без малого за пару часов. Дорога и волнение перед важным поворотом судьбы изрядно вымотали меня как физически, так и морально.

Я даже пожалела, что не заселилась в отель ещё вчера, как предлагал Адашев. Сегодня можно было бы подольше поспать и не переживать насчёт опоздания из-за нескончаемых пробок, но мне так нравилось жить в своей новой квартире, что не хотелось сокращать срок пребывания там, даже на один вечер и ночь.

Судя по до отказа забитой парковке отеля, основная часть гостей уже на месте, но немало и новоприбывших: по дорожке к главному входу тянется целая вереница нарядно одетых людей. Вероятно, это те, кто отказался от номера и после торжества планирует вернуться домой, им не нужно тратить время на заселение, поэтому они и приехали позже.

Когда наш автомобиль приблизился к отелю, в поле зрения появились мои родственники: Инесса в ярко-красном брючном костюме держала под руку и шла рядом с Петром Сергеевичем, который в смокинге выглядел весьма элегантно, позади родителей с недовольным лицом шествовала Рина. Неугомонная сестрица вместе со своим вредным характером выбрала для сегодняшнего мероприятия длинное, почти до пят платье с пышной юбкой, конечно же, белого цвета.

Тоже мне месть, одеться почти как невеста, не удивлюсь, если у неё в сумочке припрятана ещё и фата.

Один вид Левашовых и воспоминания о прошлой жизни, которые они пробуждали, заставили сжаться каждую мышцу в моём теле.

— Катюша, не переживай, — совсем рядом мягко прозвучал голос Ирины, и я ощутила тёплое прикосновение к моей руке. — Ты теперь не одна. Даже если эта семья задумает устроить тебе неприятный сюрприз, я им не позволю.

Отвернувшись от окна и посмотрев на маму Вадима, мне хотелось в благодарность прижаться к ней и крепко обнять, но начиная с раннего детства меня никто никогда не обнимал, возможно, по этой причине я постеснялась так проявить свои чувства, поэтому просто улыбнулась и сказала: «Спасибо».

Ирина оказалась права, когда ещё дома поторапливала меня. Оставшийся час до начала церемонии пролетел как один миг: я едва успела выпить воды, сходить в туалет, а стилист лишь подправил мне причёску и освежил макияж. Когда мы с мамой Вадима покинули номер, времени уже так не хватало, что до лифта не просто шли, а почти бежали.

Спустившись на первый этаж, мы с Ириной направились к левому запасному выходу, который вёл прямиком в парковую зону отеля, где должна пройти церемония.

По сценарию ведущая сначала произнесёт короткую вступительную речь, так сказать, подогреет и настроит гостей на нужный лад. Затем пятилетняя девочка принесёт обручальные кольца на подушке к символическому алтарю в виде арки из свежих цветов. После этого с такого же запасного выхода только с противоположной стороны здания Вадима пригласят выйти к гостям, и лишь потом на публике появлюсь я под руку с Петром Сергеевичем.

К слову о Левашове, он уже стоит возле двери и меня ждёт.

Ирина Артёмовна и Пётр Сергеевич вежливо, но сухо поздоровались друг с другом, потом она в знак поддержки ещё раз сжала мне руку, улыбнулась и вышла из отеля, чтобы присоединиться к гостям, что уже расселись по аккуратно выстроенным рядам стульев по обеим сторонам от арки.

— Я тебе звонил и писал, ты ни разу не взяла трубку и не отписалась, — с упрёком произнёс Левашов, как только мы остались вдвоём.

В ответ лишь выразительно посмотрела на родственника, давая понять, что не собираюсь оправдываться и вообще обсуждать эту тему.

— Катя, я тебе это уже говорил, но чувствую необходимость повторить. Пока есть время, подумай, хочешь ли ты ввязываться в брачную авантюру.

— Предлагаете бросить Адашева у алтаря, как предыдущая невеста? — язвительно поинтересовалась я.

— При чём здесь Адашев? Речь идёт о твоей жизни, и думать ты должна только о себе, ни на кого не оглядываясь.

— Я это и делаю, думаю и забочусь о себе, — прорычала я. — Предложение Вадима выйти за него замуж — это лучшее, что случилось со мной. Я наконец-то вырвалась из вашего дома, мне больше не приходится терпеть издевательства Инессы и Рины. Да, что я вам объясняю, вы же далеко не кретин, сами всё знаете, видели, слышали, только никогда не вмешивались, делали вид, будто не замечаете, — я бы много чего ещё припомнила Левашову, но со стороны улицы послышался голос ведущей, которая объявила выход невесты с отцом, поэтому продолжать не стала и, взяв Петра Сергеевича под руку, скомандовала. — Идёмте, наш выход.

— Катя, я сильно перед тобой виноват, — несмотря на то, что я шагнула вперёд и его за собой потянула, Левашов не сдвинулся с места. — Прости меня. С самого начала я сделал всё неправильно и вёл себя не так. Но я обязательно всё исправлю и позабочусь о тебе.

— Упаси бог от вашей заботы, она обходится слишком дорого. — фыркнула я. — Не вмешивайтесь, не мешайте мне жить, это всё, о чём прошу. Пойдёмте уже, невежливо заставлять столько людей ждать.

На этот раз Левашов не стал упираться, и мы вышли на улицу. В тот же миг музыканты начали исполнять чарующую по красоте мелодию, где главенствовал виртуозный дуэт скрипки и арфы. В свадебном салоне мне показывали компьютерные наброски оформления церемонии, но реальность превзошла все ожидания.

Под бескрайним голубым небом благоухала арка из свежих цветов, за ней виднелся небольшой овальный пруд, чьи тихие воды, как зеркало отражали блеск солнца. Лёгкий ветерок колыхал ленты и цветочные композиции, создавая волшебную атмосферу. К арке я шла по дорожке, выложенной лепестками белых роз, чья нежность подчёркивалась сочной зеленью аккуратно подстриженной травы, раскинувшейся по бокам.

Я нервничала и сильно и не только, потому что находилась под пристальным вниманием больше сотни гостей, но и потому что пусть на три года и формально, но выходила замуж. Вдобавок будущий муж, вопреки здравому смыслу, вызывал во мне неуместные и неправильные в нашем случае мысли, желания, чувства. Каждый раз, когда поднимала глаза на Вадима, что с торжественным видом ждал меня возле арки и в своём светлом костюме был необычайно хорош, сердце полностью останавливалось, а потом начинало биться с удвоенной силой, и так происходило каждый раз, когда фокусировала на нём взгляд.

Когда Пётр Сергеевич довёл меня до Вадима и передал из рук в руки, моё волнение достигло своего пика, и вся церемония прошла словно в тумане. С одной стороны, я слышала, что говорит ведущая, и реагировала на её слова, на вопрос согласна ли я взять в мужья Вадима, ответила «да», подала руку, чтобы он надел мне кольцо, потом надела ему, но с другой я была заторможённой и растерянной, что сама себя не узнавала.

Окончательно меня добил уже сам Вадим, вернее его поцелуй. После того как ведущая, объявив нас мужем и женой, предложила ему поцеловать невесту, он меня к себе развернул, крепко по-хозяйски обнял и под бурные овации так жарко и ненасытно поцеловал, что у меня ум уплыл в дальние странствия и подкосились ноги.

— Самое сложное уже позади, осталось доиграть оставшуюся часть, — прошептал он, оторвавшись от моих губ, но потом зачем-то снова поцеловал, вызвав ещё более бурный восторг у гостей, а у меня повторное головокружение.

Зато поздравления, что по плану шли следом за церемонией, быстро привели меня в чувства, придали бодрости и ясности ума. Как ни странно, но первой поздравить меня подошла Рина. Сестра громогласно произнесла явно заранее заготовленную фразу с пожеланиями долгой и счастливой жизни, а затем, наклонившись к моему уху, добавила шёпотом:

— Сдохни как можно скорее, тварь.

— Спасибо, и тебе того же, — ответила я с широкой улыбкой, мыслено показывая ей оттопыренный средний палец.

Сестрица отошла в сторону, чтобы поздравить Вадима, а ко мне следующим в очереди стоял Пётр Сергеевич, но к его словам я особо не прислушивалась, потому как Рина, сказав мне гадость, на этом не успокоилась и сейчас, привстав на цыпочки, как пиявка присосалась губами к губам Адашева, между прочим, моего законного мужа.

Мерзавка!

Не знаю, чем бы закончилось это во всех смыслах неприличное лобызание, Рина сама бы остановилась, или Вадим её отпихнул, но в ситуацию вмешалась Ирина Артёмовна и без лишнего шума и суеты отогнала от сына мою неугомонную родственницу.

Далее мне пришлось принимать поздравления мачехи.

— Вот что значит искусная рука мастера, — Инесса подняла прядь моих волос и пропустила её сквозь пальцы. — Сегодня ты выглядишь потрясающе. Лови момент и наслаждайся им, Катерина, ведь жизнь такая короткая, — казалось бы, мачеха в каком-то смысле даже меня похвалила, и в её словах не было ничего угрожающего, но от её тона и взгляда у меня по спине пробежал холодок. Она говорила и смотрела на меня так, словно победитель на побеждённого. С чего вдруг?

Фотосессия, первый танец жениха и невесты, застолье, постоянное пристальное внимание, все то и дело норовили поздравить меня, а некоторые и обнять. К одиннадцати вечера я была настолько морально и физически истощена, что уже мечтала и про себя молилась, чтобы свадьба поскорее закончилась.

Помощь пришла откуда не ждали, Адашев, сидевший рядом со мной за столом, наклонился ещё ближе и предложил:

— Если хочешь, можем оставить гостей и пойти в номер?

— Очень, очень хочу, — обрадовалась я и не знаю зачем, но как кошка потёрлась головой о его плечо. Наверное, из благодарности, но мысленный подзатыльник всё равно себе сделала.

Адашев жестом позвал координатора свадьбы, тот подошёл, выслушал его, кивнул с пониманием и объявил в микрофон, что незамужним девушкам следует собраться, потому что невеста будет бросать букет, а затем молодожёны покинут гостей.

Букет поймала Рина, а заодно, так понимаю, обзавелась ещё одним позорным видео с собой в главной роли. Как именно сестра обошла конкуренток, не знаю — стояла к зрелищу спиной, но, обернувшись, увидела, как Рина сидит на коленях в обнимку с букетом, а гости в немом шоке на неё смотрят.

Я не вошла в номер, а залетела и со словами «Дамы вперёд» сразу направилась в ванную, мне срочно требовалось смыть с себя чужие взгляды, снять платье, что под конец вечера уже душило, и погрузить ноги в прохладную воду, чтобы избавить их боли, вызванной высокими каблуками.

Однако моим мечтам не суждено было сбыться. Я включила воду в душе, но не смогла насладиться её спасительными струями, потому что молния на корсете платья заела. Как только не дёргала за язычок, но молния не расходилась даже на миллиметр, а потом язычок и вовсе отломился. Верх платья особо ничего не утягивал, поэтому попыталась стянуть его, не расстёгивая — безуспешно. Пробовала перекрутить платье, чтобы спина оказалась в районе груди — фиг вам. Я злобно ворчала, пыхтела, прыгала — результат ноль, только вся взмокла, а платье как было на мне, так и осталось.

Потеряв надежду справиться своими силами, растрёпанная, красная и злая как сам чёрт вылетела из ванной и заметалась по номеру в поисках чего-нибудь острого.

Адашев, что до этого сидел в кресле и что-то читал в телефоне, наблюдал за мной с невозмутимым видом и лишь спустя несколько минут, когда я уже успела порыться в шкафу, обыскать обе тумбочки и даже изучить содержимое ящика письменного стола, нарушил молчание.

— Катя, мне очень интересно знать, чем ты занималась в ванной сорок минут, если вышла оттуда такой же, какой заходила, ну приблизительно такой же? — с изумлением и одновременно насмешливо поинтересовался Вадим.

— Вела ожесточённый бой с платьем, как видишь, оно победило. Не могу его снять, ну никак. В номере есть ножницы или на худой конец нож, как думаешь?

— Ножа точно нет, насчёт ножниц не уверен, но может тебе подойдут мои руки? — приподняв ладони, Адашев поиграл пальцами.

В упор смотрю на Адашева и не знаю, как поступить.

Для моей и так уже расшатанной девичьей психики крайне нежелательно, чтобы Вадим лишний раз ко мне прикасался и уж тем более раздевал, но с другой стороны, самой мне платье не снять, а спать в нём — то ещё удовольствие, но именно это меня ждёт, если не приму помощь.

Тяжко вздохнув, повернулась к Вадиму спиной, тем самым соглашаясь на предложение, и сообщила:

— Язычок на молнии уже оторвала, так что тебе, скорее всего, всё-таки понадобится нож или ножницы.

— Разберёмся, — вплотную приблизившись, пообещал Адашев чуть охрипшим голосом, неспешно и бережно собрал мои распущенные волосы в пучок, убрал его за плечо и прокомментировал свои действия. — Чтобы не мешали.

Вадим возился с молнией где-то минуту, после чего заявил:

— Ты же не планируешь надевать это платье ещё раз, значит, его можно порвать.

Не уловила в голосе Адашева вопросительной интонации, но тем не менее восприняла его слова как некое разрешение на порчу платья, поэтому призадумалась, но в следующее мгновение Вадим крепко ухватился за лиф и с силой дёрнул его вниз и в сторону одновременно.

Похоже, я ни шиша не знаю о своих предпочтениях в интимном плане. Клянусь всем на свете, разрывание одежды на мне — это самое волнующее и сексуальное, что когда-нибудь со мной происходило. Тело словно прошибло молнией, и вопреки моему желанию я издала постыдный и вполне конкретный стон удовольствия, которой теперь, надо как-то исхитриться и выдать за испуганный всхлип.

— О таком, вообще-то, предупреждать надо, — как можно правдоподобнее возмутилась я, когда немного пришла в себя. — Я не приготовилась, а ты резко дёрнул, у меня чуть голова от туловища в сторону не улетела.

— Да не за что, Катерина. Всегда рад помочь, — с нотками ехидства отозвался Адашев, словно я его не отругала, а поблагодарила, затем выпустил из рук ткань лифа и, судя по звукам, вернулся в своё кресло, а я от греха подальше опять рванула в ванную.

После того как приняла душ, ванную занял Вадим, но он, в отличие от меня, освежился за считаные минуты. Я только и успела разобрать постель и устроиться под одеялом на подушке.

— А нельзя было снять номер с двумя кроватями? — спросила я, наблюдая, как Адашев старательно разглаживает ладонями простынь на диване.

— Точно, и почему я не заказал другой номер? Новобрачные же сплошь и рядом заказывают номер с двумя кроватями, это бы вообще ни у кого не вызвало вопросов, — бросив на диван подушку с покрывалом, отозвался Вадим, снял халат и, мелькнув упругой пятой точкой, улёгся.

М-да. Диван для Адашева явно коротковат, ноги свисают за подлокотник на добрых тридцать сантиметров, если не больше.

Адашев выключил лампу, я погасила ночник, мы оба затихли, и только собралась перевернуться набок, как всегда сплю, диван издал скрип, и послышалось тихое неразборчивое бормотание о неудобной мебели и пружинах, впивающихся в спину.

В свете луны оглядела кровать, оценила её царский размер и, не дав себе шанса передумать, предложила:

— Не мучайся, перебирайся на кровать, она настолько широкая, что мы никак не помешаем друг другу.

Не успела я договорить, как сначала с другой стороны от меня приземлилась подушка, а потом под тяжестью тела прогнулся матрац.

— А ты шустрый, — усмехнулась я, на что услышала в ответ довольный голос:

— Дают — бери.

Думала, как только прикрою глаза, сразу провалюсь в сон от усталости, ага хренушки, как говорится.

Как тут уснёшь, когда под боком лежит муженёк в одних трусах, да и кровать для двоих взрослых людей не такая уж и просторная, как казалось. Вадим настолько близко, что слышу каждый его вздох и ощущаю тепло его тела.

Или, может, никакого тепла я и не ощущаю, это лишь плод моего сдуревшего воображения, которое рисует такие сцены с нами, что у меня уже испарина выступила на лбу.

Пока я в прямом смысле смотрела красочный фильм для взрослых, дыхание Вадима постепенно замедлилось, стало более глубоким и ровным. Ну то есть мой партнёр по фильму уснул.

Выждала ещё пару минут, убедилась, что не ошиблась, и законный супруг действительно спит, а затем аккуратно перевернулась к нему лицом.

Всё-таки какой он красивый собака.

Особенно сейчас, когда лицо расслаблено, губы чуть приоткрыты, а широкая внушительная грудь и упругий торс обнажены. Смотрела бы и смотрела…