Невеста по обману (СИ)

Глава 8

Всё-таки дракон был побольше быка. В длину от ноздрей до кончика хвоста раза так в три-четыре. Тем не менее его шея, даже у основания, уступала объёмам лошадиных боков, поэтому Мира сумела переплести ноги в щиколотках, красочно представляя, как съезжает-опрокидывается и болтается вниз головой в виде нелепой подвески. А ещё смущало, что рубашка задралась неприлично высоко, ладно хоть край подола удалось под себя подвернуть.

Помимо чудесно удлинившихся рогов держаться можно было за гребень, гривой украшающий шею дракона, к её основанию плавно сходящий на нет и снова появляющийся на спине вдоль хребта и хвоста. На шее он был гладким и мягким наощупь, но достаточно упругим, чтобы, слегка трепеща, не сгибаться под напором ветра, на спине — твёрдым, костяным, поделённым на отдельные клыкообразные выступы, устроиться между которыми, как наивно полагала Мира, на деле оказалось невозможно.

Пожалуй, будь на девушке более подходящая одежда и не случись всё так быстро и неожиданно, она бы получила удовольствие от полёта, но сейчас испытывала лишь смятение, страх и страстное желание, чтобы всё поскорее закончилось.

Хорошо, что лететь оказалось недалеко. Роенгарр осторожно приземлился в третьем по счёту перелеске. Привязанные на краю поляны кони испуганно заржали-забились при виде крылатого зверя.

Мирослава с большим трудом расцепила дрожащие руки, сползла с шеи дракона и опустилась на траву. Подтянув коленки к груди, она спрятала ноги под рубашкой, старательно натянув подол до ступней, и снова проморгала смену ипостаси.

Роен в первую очередь подошёл к лошадям, приласкал, успокоил, поправил сбрую и, не оборачиваясь, спросил:

— Есть хочешь?

Мира прислушалась к внутренним ощущениям. Вроде бы должна хотеть, но после пережитого кусок в горло вряд ли полезет. На свою кобылу она смотрела с отвращением. Снова забираться в седло совершенно не хотелось, да и отсутствие штанов делало это невозможным.

— Я спать хочу, — буркнула девушка, утыкаясь лицом в колени.

— Нам нельзя здесь оставаться, — проницательно возразил против её желания немедленно растянуться на траве Роен. — Надо найти более безопасное место.

— Тогда я пойду пешком, — с тяжким вздохом поднялась на ноги Мира. — У тебя случайно нет запасных портов?

— Нет.

Как она не пыталась, подол ниже, чем был, не одёргивался. Бахрома шаловливо щекотала колени.

— Полагаешь, тебе до сих пор есть, что от меня скрывать? — усмехнулся дракон, искоса за ней наблюдая.

— Было бы чем хвастаться! — рассердилась Мира, подбежала к своей лошади и принялась тормошить поклажу, дабы достать рубашку приличной длины.

— Действительно нечем, — покладисто согласился Роен.

— Между прочим, я тебя тоже без одежды видела! — выпалила девушка, чтобы хоть что-то ответить на очевидную колкость.

— Ну и как? — искренне заинтересовался мужчина. — Чего насмотрела?

— Вот именно, что ничего, — фыркнула Мирослава. — Ничего хорошего.

Перепалка удивительным образом взбодрила и помогла унять противную дрожь в теле. Поэтому девушка даже обижаться не стала на дразнящий смех Роенгарра.

— Кстати, — надев рубашку и сразу почувствовав себя увереннее, вспомнила она. — Ты говорил, что верхом вы катаете только избранниц. То, что случилось, оно ведь ничего не значит? Нам просто пришлось это сделать.

— Самое главное, что этого никто из драконов не видел, — заметно посерьёзнел Роен. — Если бы селяне использовали столб, а не дерево, я бы уволок тебя вместе с ним.

Мира представила, как в тело немилосердно врезаются натянувшиеся под тяжестью верёвки, и невольно передёрнула плечами. Уж лучше трястись верхом, чем болтаться в когтях.

Как Роенгарр не уговаривал, в седло Мирослава не полезла. Вот ещё! Сверкать перед ним голыми ляжками! Да и мало ли кто в пути попадётся? За беспутную девку примут. Пришлось дракону идти пешком, приноравливаясь к шагу полусонной девушки. Лошади успевали щипать траву по обочинам и на самой дороге, густо заросшей за малой надобностью. Зато босым ногам ступать мягко. К полудню взыграл притупившийся из-за пережитого голод. Мира начала подтаскивать из холщового мешочка кусочки сушеного яблока и недовольно коситься на спутника:

— Долго ещё?

— Видишь рощу? — кивком головы указал нужное направление дракон. — Там и остановимся.

Место оказалось весьма удачным: над маленьким озерцом распустили серебристо-зелёные длинные косы плакучие ивы. Роен принялся рассёдлывать нетерпеливо танцующих коней, чтобы налегке отвести их к водопою. Мирослава постелила в древесном шатре одеяло и счастливо вздохнула в предвкушении долгожданного отдыха. Какое-то время девушка лежала на боку и смотрела, как дракон ловко управляется с лошадьми, как беспрекословно они его слушаются. А может просто боятся?..

Проснувшись, Мира с удивлением обнаружила себя укутанной во второе одеяло. Если бы не малая нужда и голод, она бы ни за что не стала покидать уютный кокон. А так пришлось выбираться и бежать в кустики.

Сгущались сумерки. Роенгарр развёл костёр, достал и разложил на полотенце дорожные съестные припасы. От висящего над огнём котелка сытно пахло кашей.

— Выспалась? — спросил, когда девушка присела рядом.

— Да, — дружелюбно улыбнулась в ответ Мирослава.

— Сейчас поедим и поедем.

— Ночью?

— Зато никто не увидит, как и в чём ты скачешь верхом.

Девушка нахмурилась: всё равно не годится.

После еды она достала иголку, нитки и принялась перешивать пожалованную сельчанами рубашку в порты. Из рукавов соорудила обувь, по-простому обмотав и обвязав лоскутами ткани ступни. Возилась довольно долго, но то, что получилось, годилось лишь для тёмного времени, пока никто не видит. Зато хоть какое-то тепло и удобство.

Роен был подозрительно задумчив и молчалив. Пока Мира рукодельничала, оседлал лошадей, собрал вещи, наполнил баклаги водой. Не подгонял, но девушка чувствовала его нетерпение, даже удивительно, что он позволил ей так долго отдыхать, ещё и одеялом своим укрыл, без которого она бы быстрее проснулась. К вечеру небо обложило тяжёлыми тучами, поднялся холодный ветер, быстро выстудивший нагретую за день землю.

Дракон снова подсветил им дорогу огненными искрами, собрав их в шар, размером с крупное яблоко. Сам скакал впереди, Мира следом. До начала дождя успели домчаться до леса, но даже под его пологом промокли насквозь. Когда подъехали к первому попавшемуся на пути селу, довольно крупному с постоялым двором, у Мирославы зуб на зуб не попадал.

Пока Роен разговаривал с хозяином, она обтекала в уголке, тихо радуясь, что ночью все спят и никто её не видит. Правда тут же в общую комнату вошла служанка. Отчаянно зевающая и недовольная, она окинула Миру хмурым взглядом, видать приняв за побирушку, хотела даже прогнать, но её одёрнули и велели развести гостей по комнатам. Как ни странно, Роенгарр решил поселиться отдельно от спутницы. Интересно, какой статус он ей присвоил на этот раз?

— Будь добра, принеси горячего молока, — попросила Мира, когда служанка, едва доведя её до комнаты и запалив от своей свечи ту, что стояла на прибитой возле двери полке, повернула назад.

— Где ж его взять-то? — удивилась женщина. — Печь и плиты давно остыли.

— Вы правы, — смутилась девушка. Со всеми этими злоключениями она немного потерялась во времени. Тут её осенило: — Тогда просто молока!

Служанка, мечтающая поскорее вернуться в постель, досадливо поморщилась, невнятно что-то пробурчала, но, кажется, согласилась выполнить просьбу.

Мира решила дождаться её в коридоре. Роена поселили по соседству, через стенку, что было весьма кстати — не пришлось далеко идти.

— В чём дело? — дракон с недоумением воззрился на стоящую на пороге девушку с глиняной кружкой в руках.

— Подогрей, — умильно улыбнулась ему Мирослава.

— О таком меня ещё никогда не просили, — Роен выразительно перевёл взгляд с её лица на кружку и обратно.

— Просто горячее молоко — верное средство от простуды, — принялась объяснять девушка, но вдруг замолчала, спешно сунула кружку мужчине в руки, прикрылась рукавом и чихнула. — Началось…

Роенгарр вздохнул и посторонился:

— Заходи.

Он не только вскипятил молоко, но и высушил горе-попутчицу вместе с её одеждой.

— Спасибо! Как здорово! — восхищённо поблагодарила Мира, ощупывая ткань, из которой теперь вместо воды струилось тепло.

Роен молчал, и девушка вдруг почувствовала, что от её присутствия хотят поскорее избавиться. Она подхватила кружку, ещё раз поблагодарила и отступила к двери. Дракон продолжал заниматься своими делами, не обращая на Миру внимания: взбил тюфяк, расправил поверх личное одеяло, сел и начал расшнуровывать сапоги. Несколько огненных искорок парили под потолком маленькой комнатушки, освещая и создавая уют.

Как бы она хотела здесь остаться, в тепле и безопасности…

— Доброй ночи, — пожелала Мирослава, прежде чем выйти.

Вернувшись к себе, она запоздало вспомнила про собственное одеяло, как и все остальные пожитки, промокшее насквозь. Пришлось потратить время, чтобы развесить вещи для просушки. Из мебели в комнате была лишь кровать, табуретка со стоящим на ней тазиком для умывания и комод. Задействовав все имеющиеся поверхности, остатки Мира разложила на полу. Ладно, до завтра потерпит, а утром она всё-таки попросит Роенгарра подсобить.

Интересно, сколько ещё ехать до телепорта? И каково это: в один миг очутиться в другом месте да ещё и посреди Великого моря? Вдруг чаровник по переносу ошибётся в расчётах и вместо острова они попадут в воду? Хотя с Роеном даже в воду нестрашно.

Мира долго ворочалась с бока на бок, то гадая о будущем, то вспоминая прошлое, и казалось ей, что прежняя жизнь осталась где-то безвозвратно далеко, от чего делалось беспокойно и тоскливо. С рассветом она кое-как задремала, проснулась около полудня и с удивлением обнаружила висящие на спинке кровати штаны, рубашку, суконную телогрейку, а на полу — сапоги.

С размером Роен угадал. Одевшись, умывшись, и заплетя волосы в косу, Мирослава отправилась на поиски дракона. Ни в комнате, ни в обеденном зале его не было. Хозяин гостеприимно предложил отобедать. Вчерашняя служанка подала на стол. Выглядела она намного веселее и добрее, чем ночью. В отсутствие других гостей и связанных с этим срочных дел получилось даже разговориться. Бояна была вдовой с двумя детьми. На постоялом дворе не только работала, но и жила.

Поскольку делать Мире больше было нечего, как-то само собой получилось, что она увязалась за словоохотливой женщиной и незаметно принялась помогать по хозяйству. Познакомилась с её двойняшками, осмотрела их любимую кошку, заподозрила у неё нежелательных внутренних обитателей и рассказала, чем отпаивать полосатую и на всякий случай — для предупреждения той же напасти — любителей её потискать.

Вернувшийся Роен застал Миру на улице в окружении ватаги детей мал-мала-меньше, с которыми она играла в салочки.

— Где ты был? — выдохнула раскрасневшаяся девушка, случайно наскочив на дракона, поскольку смотрела не вперёд, а назад через плечо на догоняющего водящего.

— Коней продавал, — мужчина приобнял Миру за плечи, помогая устоять на ногах.

Она благодарно улыбнулась, перевела дух, осознала услышанное и возмутилась:

— А как мы дальше поедем?

— С ветерком. — Роен тут же опустил руки и сделал шаг назад.

— Тётя! Тётя! — девушку настойчиво подёргал за подол рубахи мальчонка лет пяти. Плохо одетый, чумазый, худенький. Давеча Мирослава видела, как его отец приходил опохмеляться. — А ты ещё сказку расскажешь?

— Расскажу, — улыбнулась Мира и потрепала русые, колечками вьющиеся волосы. — Но сначала поедим. Пойдёшь со мной?

Мальчишка недоверчиво глянул, осторожно кивнул. Роенгарр тоже смотрел озадаченно.

— Дай несколько медяков, — смущённо попросила девушка…

Распустив остальных ребятишек, она отвела Бояниных детей и Родьку в дом. Зашли они с чёрного входа сразу на кухню, устроились в закутке возле печки, дабы не мешать стряпухе, у которой за плату испросили молока и свежего хлеба. Народу к вечеру понабежало-понаехало много, и Бояна была дюже благодарна, что за её сорванцами присматривают, а то обычно они не столько помогали, сколько мешались под ногами. По поручениям стряпухи в кладовую и на двор бегал её сын — рябой парень в лаптях, местный вышибала. Здесь Анфим приносил хоть какую-то пользу, тогда как в зале в основном клянчил у гостей дармовую выпивку. На Мирославу парень поглядывал с интересом, прислушивался, и, наконец, не удержавшись спросил:

— Ладно баешь, сказочница. Сама отколь будешь?

— Из Малиновки, — дружелюбно отозвалась девушка, однако смотреть продолжала на детей и в первую очередь на Родьку, разомлевшего от сытости и доброго к себе отношения. Она уже знала, что год назад его мать умерла от вторых родов и что других родственников у них с батькой в Мамаево не было, поскольку сами они приезжие. Отец много пьёт, а за мальчонкой вполглаза приглядывают соседи.

— Из Малиновки… — задумчиво протянул Анфим. — А где это?

— Ты давай картошку чисти, — напомнила ему мать, тыльной стороной ладони отирая со лба пот.

— Примерно в трёх днях пути, — прикинула Мира.

На кухню вошла Бояна с подносом, полным грязной посуды, сгрузила тяжёлую ношу в кадку с водой и принялась возбуждённо рассказывать:

— Там мужики из Приозёрья толкуют, что дракона видели и будто бы он двух путников вместе с конями пожрал. Девицу и парня. Ни следа не осталось. Вот теперь они к наместнику спешат с докладом.

Стряпуха охнула. Анфим уронил нож. Тот рыбкой скользнул меж картофелин на дно ведра. У детей глаза заблестели от восторга: это тебе не сказка, а взаправду, что намного интереснее, хоть и страшнее.

Теперь Мирослава поняла, почему Роен поспешил с продажей лошадей. Она встала и подошла к служанке:

— Бояна, разговор есть.

— Чего тебе, девонька?

— Насчёт Родьки. Устроить бы его сюда в услужение с проживанием.

— Да что ты, родная, — вздохнула женщина. Видно было, что мальчонка ей тоже нравится. — Он же маленький. Какой с него прок? А на лишний рот Иреней не согласится.

— А если за деньги? — Мирослава понимала, что стоило для начала с Роенгарром посоветоваться, но, судя по услышанному, времени у них на это не осталось. — Я оплачу расходы за три-четыре года, а там он подрастёт и уже реальную пользу приносить будет.

Прислушавшаяся к их разговору стряпуха, усмехнулась:

— Ишь, как бывает. Повезло тебе, Родька. И с чего бы тебе, девонька, за него радеть? Сколько их, босяков, по свету бегает? Каждого пригреть не получится.

— А не надо каждого, надо ближнего, — подмигнула ей Мира. — Если все будут так поступать, то непременно получится.

— Ну как знаешь…

Роенгарра девушка нашла в своей комнате. Он собирал и увязывал её вещи. Смутившись, Мирослава принялась помогать, между делом рассказывая о своей задумке:

— Ты сколько денег за коней выручил? На три-четыре года сытного житья хватит?

— То есть ты предлагаешь отдать все деньги какому-то незнакомому мальчишке? — скептически изогнул бровь мужчина, глядя на девушку сверху вниз — она как раз сидела на корточках, стягивая горловину торбы.

— Его зовут Родька, а деньги я отдам Бояне, которая за ним присмотрит, — принялась оправдываться Мира, чувствуя себя неловко, будто сильно сглупила, но в чём именно пока не разобралась.

— А как же его отец? — продолжал наседать дотошный дракон. — Вдруг он будет против? И, кстати, почему ты о его судьбе не беспокоишься? Потому что он пьёт? А может, он делает это из-за безвременной кончины жены? Ему помочь не желаешь?

— Он — взрослый, — вконец растерялась девушка. Да что на Роена нашло? Взыграло пресловутое драконье сребролюбие? — Слушай, как только смогу, я тебе всё отдам.

— Сможешь? Когда? — скрестил руки на груди мужчина.

Мира выпрямилась.

— Приедем в Иллирос, у Милеи взаймы попрошу.

Девушка протянула руки вперёд и сложила ладошки лодочкой, приняв такой трогательный вид, что Роенгарр не выдержал:

— Ладно.

Просительница радостно подпрыгнула на месте.

— И ещё — насчёт отца Родьки. Говорят, сильный испуг иногда помогает бросить пить. Вот что он подумает, если увидит дракона?

— Ни слова больше. Вещи бери. Нам пора, — отрывисто произнёс мужчина и развернулся к двери, пытаясь сдержать то ли рык, то ли смех.