Обжигающая Мерси

ГЛАВА 13

Просыпалась я медленно и болезненно. Казалось, что моя голова застряла между двумя барабанами, и их вибрация вызывала слезы. Оставшаяся часть меня чувствовала себя не лучше, как будто по мне проехал грузовик. Снова.

Кроме того добавьте к этому мое тело, которое было таким холодным, что пальцы болели, и получите полный список моих несчастий.

И это был самый пугающий фактор. Почему я так чертовски холодна? Был жаркий денек, и я была драманом. Я просто не могла быть холодной.

Я заставила себя открыть глаза. Меня встретила темнота. Темнота и настолько холодный воздух, что было больно дышать.

Всплыли воспоминания, когда в другой раз темнота была такой же давящей, а воздух таким холодным, что замораживал изнутри.

Я снова была в холодильнике.

Твою мать.

Я закрыла глаза от очередного приступа паники. Я была не одна. Хотя здесь не было Рэйни, чтобы спасти меня, но был Дэймон. Он придет. Он не позволит мне замерзнуть.

Мне просто нужно было подождать. Нужно было оставаться спокойной. Я сделала несколько глотков холодного воздуха, затем заставила себя встать. Мои пальцы настолько прилипли к полке, что я оторвала их, оставив кусочки плоти.

Я ругнулась и потянулась за пламенем.

Но там остались лишь угли.

И это было подобно удару в живот. Несколько секунд я не могла дышать. Во мне закипела паника, я старалась не закричать. В прошлый раз я выжила только благодаря огню, без него бы я погибла.

Нет. Я не умру. Я не позволю ему победить. У него не вышло в прошлый раз, не выйдет и сейчас. У меня украли огонь, но не уничтожили. Дракайна все еще была в глубине меня, она лишь уснула, но ни исчезла.

Она медленно, но восстановится.

Черт, мне нужно выбираться из холодильника.

Я потерла руки, стараясь вызвать прилив крови к конечностям, радуясь тому, что мои похитители хотя бы оставили меня полностью одетой. Иначе я бы не проснулась.

Кончики пальцев начало жалить и покалывать, что хотя бы изгнало онемение. Я попыталась выпрямиться, но мои ноги налились свинцом, и я едва не упала снова. Я потопала, пошевелила пальцами, стимулируя поток крови. Через несколько минут, они начали болеть. Я подняла руки и выставив их перед собой, начала осторожно пробираться вперед. Три шага, и я врезалась в стену. Я последовала по ее длине, ощупывая ее кончиками пальцев и жалея, что не могу ничего разглядеть. Но в чертовом холодильнике было темнее, чем ночью, и если здесь и была дверь, то она была очень плотно закрыта.

Я нашла полку, ее металлическая поверхность была такой же холодной, как и вся камера, и я последовала вдоль нее. Казалось, пластиковые контейнеры и коробки разных размеров на ней были расставлены в образцовом порядке. Я пошла дальше и наткнулась на стык стен. Двигаясь по второй, я нащупала что-то покрытое резиной – оказалось, дверь. Я почувствовала облегчение, и когда я ударила по кнопке аварийного выхода, мои руки дрожали вовсе не от холода.

Только ничего не изменилось. Дверь оставалась крепко запертой.

О господи, нет.

Я ударила снова, результат тот же. Меня захлестнуло страхом и паникой, я ударила по двери изо всей силы, желая убраться из этого ледяного ада. И я ударяла снова и снова, пока дверь не погнулась, а мои костяшки не начали кровоточить, и боль была настолько сильна, что она пробилась сквозь панику, и я совладала с собой.

Избиение двери не выведет меня отсюда, и чем быстрее я это пойму и сосредоточусь на выживании, тем лучше.

Сэт, возможно желал моей смерти, Но Хэнниш нет. Не сейчас. Пока они не узнают, что мне известно и с кем я об этом говорила. Я должна была в это верить. Ангус уже упоминал это, и я не сомневалась, что так оно и осталось.

Так что холодильник — это способ заставить меня почувствовать страх и беспомощность. Мое прошлое с драконами, темнотой и холодом, было не лучшим сочетанием. Хотя при нормальных обстоятельствах вряд ли возникло бы чувство беспомощности.

Но мое пламя многие годы было единственным способом защиты для меня, и лишь после того, как я научилась контролировать огонь, мой брат научил меня драться. И хотя я не могла согреть себя в этом аду, но я точно могла протянуть дольше, чем большинство.

Мне лишь нужно не паниковать и думать.

Я почувствовала сзади себя меленькую металлическую скамью и присела на нее. Холод вокруг себя я игнорировала, закрыла глаза и потянулась внутрь себя к уголькам с дракайной. Она была моим сердцем, моей душой, и она могла согреть меня даже в подобных условиях. Все что мне нужно было – послать ей энергию, подпитать пламя и направить его к своим конечностям, стараясь продержаться в этом отчаянном положении.

Это заняло немного времени, но все равно угольки начали гореть жарче, и жар, который не был даже в четверть силы, разошелся по телу, прогоняя холод из пальцев, вызывая боль в ногах.

Достаточно, чтобы я не уснула.

Достаточно, чтобы выжить.

Однако я не могла держаться так вечно, хотя я и сосредоточилась на энергии для моего жизненно важного пламени, и часть меня молилась, чтобы мои похитители рано или поздно пришли меня проверить.

Казалось, прошли годы после моей молитвы, но наконец снаружи моей тюрьмы раздались звуки. Моему полусознательному состоянию чудилось, что они приблизились, а затем удалились снова. Затем что-то громко хрустнуло и жар двух мужчин заполнил темноту так, как будто в меня со всей скорости врезался поезд.

Я глубоко задышала, впитывая их запах, позволяя жару вокруг них впитаться в меня. Это вряд ли помогло бы напитать пламя, но это было начало.

— Надеюсь, она не превратилась в эскимо на палочке. Я буду очень зол, если вы убили ее.

Голос был глубоким, высокомерным и таким знакомым.

Сэт.

Желание открыть глаза захлестывало, но я сдержала себя.

После того, сколько сил я выложила на обогрев себя, я, наверное, не смогу бороться с ними, но если я позволю им приблизиться, то я смогла бы украсть у них чуточку жара. А мне он был нужен. Чрезвычайно.

Поэтому я сидела спокойно, глаза закрыты, и ждала.

— Она жива. – Этот голос я слышала, когда Ральф разговаривал по передатчику. – Видишь, она дышит.

Они подошли ближе, их шаги эхом отдавались в тишине помещения. Я отчаянно хотела прыгнуть и вцепиться в одного из них, но я подавила это, хотя даже дрожала от усилий. Я могла лишь надеяться, что это было незаметно. Они могут не подойти ближе, если поймут, что я была наготове.

Двое мужчин остановились. Их запах ударил по мне, наполняя каждый вздох мускусом, солнечным светом и шалфея.

Шалфеем пах Сэт. Каждый вдох этого запаха отдавал болью в моем зажившем, S-образном шраме внизу спины.

Сэт никогда не был вменяемым. Сейчас он, наверное, улыбался, как чокнутый, радуясь тому, что холод сделал со мной и приятным для него воспоминаниям.

— Разбуди ее, — сказал он, холодным, как воздух вокруг голосом.

Другой мужчина что-то проворчал и подошел ближе. Его жар опалял мою кожу, и внутренняя дрожь усилилась. Я хотела и нуждалась в тепле.

Он протянул руку, это я скорее почувствовала, чем увидела, затем схватил меня за плечо и потряс. Моя рука вылетела вперед и я схватилась за его, сжав его так сильно, что клянусь, его кости затрещали. Как только я дотронулась до него, дракон метнулся, вонзаясь в его тело, впитывая его пламя и посылая его в меня. Это была яростная и жестокая атака, но у меня не было много времени.

Он закричал, затем шлепнул меня ладонью по лицу. Моя голова дернулась, в глазах потемнело, но я лишь крепче вцепилась в сознание и его руку.

Он снова ударил меня, в этот раз сильнее, я разорвала захват, щека болела и в голове звучали колокольчики. Клянусь, сквозь них я слышала яростный крик, но когда я отогнала слезы, он исчез, оставив лишь эхо в моей голове.

«Дэймон», — подумала я без всякой на то причины.

И все же, если он знал, что происходит, то почему он не спас меня? Чего он ждал?

Ответов?

Должно быть так. Прежде всего он был муэрте, и его верность принадлежала Совету, а не кому-то конкретно, особенно мне. Он бы не стал выбирать между получением ответов и мной.

Я смахнула слезы, не до конца понимая, были ли они из-за боли в щеках, или из-за того, что я никогда не стану самой важной в мире Дэймона, затем я открыла глаза.

— Так, так, — сказал Сэт. – Кажется, маленький драман обманула нас.

За годы, что я его не видела, он изменился. Нос стал острее, щеки более впалыми и тело более мускулистым. Он точно носил контактные линзы, потому что его глаза были голубыми, а не серыми, и волосы изменились тоже – стали ярко рыжими, вместо золотых, как были раньше. Но холодный, бесчувственный воздух по-прежнему клубился вокруг его, и тонкие губы были так же натянуты.

— Я должна была сразу понять, что ты замешан во всем этом безумии, Сэт.

Господи. Как же больно вспоминать, что я когда-то глупо считала, пусть и не долго, что я нравилась этому дракону по-настоящему. Дура, единственное подходящее для этого слово, хотя мне были слишком близки человеческие чувства, чтобы меня привлекло внимание самого «популярного» в то время молодого дракона.

— Должен признать, я слегка разочарован, что ты не сообразила раньше. – Он скрестил руки, мелькнула левая рука, котрая была вся в шрамах и скрючена. Моя работа, одна из причин, почему он так ненавидит меня. Другой причиной, был отказ на его предложение. Сэту не нравилось слово — нет. Но это его вина, что он не понимал это слово, и получил шрамы. — Особенно, — продолжил он, легкая улыбка тронула один из уголков его рта, но в ней не было ни тепла ни сочувствия, лишь чувство превосходства, которое было основной частью этого мужчины, — после того, как ты оказалась запертой в металлической камере. Это было приятным воспоминанием из прошлого, ты так не считаешь?

Я ничего не сказала. Не о чем здесь было говорить.

— Да и Леон не сильно изменился, и я удивлен, что ты не узнала его в грузовике. – Он остановился, и на губах появилась холодная и жестокая улыбка. – Ему понравилось давить вас.

Что-то похожее на изумление появилось во мне.

— Так это ты заказал аварию? Не Хэнниш?

Его улыбка была высокомерной. Переполненной превосходством. Это уже подводило его раньше, надеюсь подведет и сейчас.

— Хэнниш настолько глуп, что считал, что нужно позволить вам мельтешить вокруг бесцельно, но он не знал как я, насколько ты упорная.

Я прикрыла глаза. Для того чтобы спасти Рэйни, нужна лишь еще одна смерть. Мне не нужно убивать Хэнниша, не нужно убивать сына короля.

Хотя Сэт, конечно тоже был сыном короля, но он не был наследником, как бы этого не хотел.

Сэт добавил:

—Конечно, нам пришлось убедиться, что он не обнаружит вашу смерть.

— И вы точно наслаждались этим. – Моя улыбка была такой же жесткой и жестокой, как его. – Но бьюсь об заклад, ты и вполовину не наслаждался как мы, когда мы отнимали его огонь, ломали его тело, и перенесли его в море, чтобы он утонул.

Удар достиг цели. Его глаза сузились, и ярость наполнила воздух. Большинство не заметило бы это, но я знала этого мужчину слишком хорошо.

И ему был важен Леон, хотя он этого никогда не признает. Они не были возлюбленными, как родственные души, а были бисексуальными самцами, которым было все равно, как получать удовольствие, и они наслаждались обществом друг друга почти всю их жизнь.

— Это, — сказал он жестко, — было большой ошибкой с твоей стороны. Ведь я мог бы оставить тебя в живых.

Я тихо фыркнула. Учитывая наше прошлое, я бы никогда в это не поверила.

— Я уверена, привидению Леона будет приятно наблюдать, как ты тяжело принимаешь его смерть.

Он пожал плечами, безразличный жест, который не вязался с его яростью.

— Иногда приходиться жертвовать, если мы хотим выполнить наши планы.

Что означало, пусть он беспокоился о Леоне, мужчине, который был его любовником в течение двадцати лет, даже он не мог стоять у него на пути.

— Конечно, — продолжил он, — раз уже теперь я решил убить тебя, мне нужно убедиться, что твоя смерть будет долгой и болезненной. Он бы оценил это.

О, я уверена.

— Леон не боялся быть приманкой?

— Конечно. Но он был совершенно уверен, что сможет справиться с муэрте. – Его взгляд остановился на мне. – Скажи, где ты бросила его?

— Не могу знать. Я не умею летать, помнишь?

— Ах, да. Это было так забавно заставить Вэйлина бросить тебя посреди полета. Плохо, что твой брат вмешался. – Он просто рассуждал, хотя в его голосе все еще присутствовала ярость, и она же горела глубоко в его глазах. – Я постараюсь отыскать Леона. Он был верным помощником. Черт, да я даже могу попытаться спасти его душу, когда мы убьем муэрте.

Мне не стоило ничего говорить, чтобы не навлечь еще больше неприятностей, поэтому я прикрыла рот и скрестила руки. Они не видели их, и не знали, что огонь, который я похитила, уже был наготове. Если понадобиться, я смогу защитить себя.

Но я больше не была одна в этой битве.

Дэймон был снаружи и он передвигался. Ощущение его присутствия было слабым, но оно приближалось, заставляя мою дракайну танцевать.

Сэт взглянул на часы.

— Я конечно, наслаждаюсь, вспоминая старые времена, но мне пора. Томи, если она дернется, стреляй в нее.

Стреляй в нее, а не убей ее, заметила я. Но Сэт всегда был таким, нанесение увечий было ему гораздо приятней, чем сама смерть.

— Зачем я здесь, Сэт?

— По двум причинам, — сказал он, почти радостно. – Во-первых, ты приманка для муэрте.

Я засмеялась.

— Если ты думаешь, что Дэймон свернет со своего пути, чтобы спасти мне задницу, то ты выбрал неверный путь.

— Возможно, но он может свернуть с пути, чтобы найти лидеров нашей маленькой операции, и вот он я, в отличной упаковке.

— И если ты веришь, что он просто зайдет в ловушку, то ты заблуждаешься.

— Мы уже однажды ловили его, дорогая Мерси, и я верю, что сможем поймать снова.

Я не верила. Хотя мы оба были правы по-своему.

— И как работает твой план по захвату клана Джэймисон? Ведь ты это собираешься сделать, не так ли?

Он приподнял бровь.

— Ты знаешь больше, чем мы предполагали. Или это Леон много болтает?

— Леон уже ничего не сможет сделать, ведь мы покончили с ним. – Не было благоразумным произносить это, но я не могла удержаться.

Он слегка улыбнулся холодной и жестокой улыбкой, от которой по спине побежали мурашки.

— За это ты ответишь, когда придет время, Мерси.

Мурашек стало больше. Я проигнорировала это, стараясь держать голос твердым:

— Наш король никогда не назовет тебя наследником.

— Ох, да он уже это сделал. Хотя еще не знает об этом.

Я нахмурилась, а он рассмеялся.

— Удивительно, как мало вы, драманы, знаете о культуре, в которой живете. Короли хранят имена наследников на официальных документах в стенах Совета. Очень легко до них добраться, если ты знаешь, кого подкупить, и еще проще, если ты знаешь того, кто хорошо подделывает документы.

Значит, один шаг в плане был уже завершен. Я гадала, сколько времени осталось нашему королю и Маркусу Валорну. Если мы не поймаем Хэнниша, то он может продолжить восстание с или без поддержки клана Джэймисон. В конце концов, у нас не было прямых доказательств его причастия ко всему.

Но может Дэймону это было не нужно. Может, Хэнниш просто снова исчезнет.

— Тогда зачем убивать драманов в Стиллуотер и Дезерт Спрингс? Разве нельзя было их просто переселить?

— Они отказывались продавать землю. – Он пожал плечами. – Они за это заплатили.

— Но зачем рисковать?

Он фыркнул.

— Рисковать? Джэймисон стер с лица земли Вэйл Пойнт несколько лет назад, и не один член Ссовета этим не заинтересовался.

— Ты ошибаешься. С того времени Совет наблюдает за Джеймисон и нашим королем.

— Да? И что от этого изменилось? – Его голос поддразнивал. – Это было поселение драманов, как Стиллуотер или Дезерт Спрингс. Мы оба знаем, что драманы ничего не значат.

Да, в этом он был прав.

— Но как их убийство изменило ситуацию к лучшему? Земля будет принадлежать наследникам драманов, а не вам.

Он приподнял бровь.

— А ты захочешь жить на земле, где зарезали всю твою семью?

Ответ был отрицательным и мы оба это знали. На этой земле будет слишком много привидений для любого даже с капелькой крови драконов.

Я их почувствую во время заката, время между днем и ночью, которое дает силу любому дракону, пусть даже он застрял между двух миров; но я гадала, а почувствует ли Сэт. Может ли кто-то, кто не уважает жизнь, почувствовать тех, кто застрял между ней и смертью?

Мой взгляд остановился позади него, на двери холодильника. Горизонт начал окрашиваться в красный и золотой цвета, и, значит, скоро ночь и тени отступят. Если Дэймон собирается что-то предпринять, то лучше сейчас.

Я снова встретилась с глазами Сэта.

— Так ты просто перекупил земли у выживших наследников? Да где ты вообще достал такие деньги? И как ты после всего можешь спать по ночам?

— У нас есть спонсоры, Мерси, и поверь мне, я отлично сплю.

В этом я не сомневалась. Мужчина, в котором не было ни капли человечности, вряд ли испытывал чувство вины.

— Даже если так, можно подумать, другие кланы позволят двум убийцам узурпировать совет.

— Так они уже это сделали. Уверен, муэрте уже упоминал о Монтане. Подобное было, и не один из королей по-настоящему не сожалел. – Его улыбка была холодной и надменной. – Документы о наследовании от нашего короля были не единственными, которые подменили.

Значит, догадки Дэймона оправдались. Совет был замешан.

— Совет знает о восстании. Вам не преуспеть.

Он посмотрел на меня снисходительно.

— Если бы Совет знал, они бы выпустили на нас всех муэрте и мы бы были мертвы. Это не выглядело бы умышленным, наши смерти бы были похожи на несчастные случаи, и никто бы об этом не знал. Пока не стало бы слишком поздно.

Я снова посмотрела вдаль, изучая нарастающие тени и гадая, что же делает Дэймон. Его присутствие песней звучало в моей душе, даря силу, но я не имела ни малейшего понятия о его местонахождении. Я лишь знала, что он где-то за дверью.

— Лишь то, что ты можешь стать одним из королей, уже повод остановить этот безумный план. – Он хуже всех относился к драманам. – Но ты сказал, я здесь по двум причинам.

— Другая, конечно, информация. Мы ошиблись, пытаясь убить тебя раньше. Теперь мы не должны этого допустить.

— Что тебе нужно знать? – спросила я, мой взгляд переместился на одну из теней, которая медленно скользила за ним.

Дэймон был здесь. Мой внутренний дракон почувствовал его, хотя не было никаких признаков его присутствия, даже запах не выдавал его. Он был тенью, которая, казалось, не существует в реальном мире. Часть меня хотела пуститься в пляс, а другая застыла. Я знала, что муэрте более чем способен справиться с парочкой драконов, но Сэт никогда не был обычным драконом.

Он доказал это, когда неожиданно достал пистолет из-за пазухи и развернулся. Звук выстрела отразился эхом от металлической поверхности холодильника, свет медленно вспыхнул, вызывая вначале маленькие искорки, а затем боль в глазах. Страх сковал мое сердце. Но я его отбросила и кинулась на Томи, который был медленнее, чем Сэт, и возможно, не таким смертельно опасным.

Даже с украденным огнем, мои рефлексы были замедлены. Сэт заметил меня, развернулся и снова выстрелил. Я увернулась и почувствовала, как пуля царапнула меня, оставив кровавый след на моем боку. Я упала на Томи. Он обхватил рукой мою шею, но я ухватила его руку, держащую оружие, и направила его выстрел вверх. Пуля пробила потолок, и обшивка холодильника начала падать.

— Пошли, сука, — пробормотал он, мотыляя меня из стороны в сторону, как тряпичную куклу.

— Да хрен тебе.

Я сказала это сквозь сжатые зубы, потому что боролась с его рукой, сгорбившись, пытаясь не дать ему задушить себя. Мы упали из-за неравного веса, я оказалась снизу. Несколько секунд в глазах мелькали звездочки, и мое дыхание напоминало всхлипы. Но моя дракайна оживилась, контакт с Томми позволил ей украсть еще огня. Он тихо ругнулся и ударил локтем, едва не задев мою щеку. Его тело сместилось, я увидела, как Сэт вскочил и побежал, и тень-Дэймон его преследовал.

Оставив меня с Томми.

Я обхватила его шею рукой и крепко сжала, пока он ругался и боролся. Его тело горело, его жар опалил мою кожу, драгоценный огонь, который помог изгнать лед из моего тела.

Он убрал его, как только понял, что помогает, а не вредит мне. Затем он как-то вывернул руку и выстрелил мне в ногу. Пуля пробила икру, вспыхнула боль, и я вскрикнула. Моя хватка ослабла. Он неожиданно встал, и я с ним, ударив из всех сил его по почкам. Он упал снова, но я быстро отступила. Когда он ударился об пол, я прижала его снова, в этот раз, два сжатых пальца были как раз под его адамовым яблоком. Он судорожно вдохнул, и я использовала две эти секунды, чтобы вырвать оружие из его рук, перепрыгнуть через его тело и броситься к двери. Я едва успела закрыть и запереть ее, прежде чем он навалился изнутри.

— Сука! – Кричал он. — Выпусти меня.

— Не дождешься, — пробормотала я и посмотрела вниз на пистолет в руке, затем бросила его в бочонок с водой в конце здания.

Какое-то время я просто стояла там, впитывая нарастающую силу рассвета. Он прогонял остатки холода и разжигал угольки в моей душе.

Затем я обернулась в поисках Дэймона и Сэта. Нечеловеческий яростный крик заставил меня посмотреть в небо, и мое сердце прыгнуло к горлу. Высоко надо мной шла битва драконов, золотого и черного, оба одинаково огромны.

Сэт закричал снова, заложил вираж в светлеющем небе и разрезал темную шкуру Дэймона бритвенно острыми когтями. Он уцепился за плоть, рванул, и брызнула кровь. Крик застрял у меня в горле, но я закрыла рот руками, поймав его на губах. Не нужно отвлекать Дэймона сейчас, и Сэту тоже не надо было знать, что я выбралась из холодильника на свободу.

Дэймон спикировал, восходящее солнце играло на его темных чешуйках, заставляя их гореть красным и фиолетовым. Он развернулся, как-то оказался животом вверх под Сэтом. Его острые зубы глубоко вцепились во внутренности другого дракона, затем он потряс головой, мотая Сэта из стороны в сторону. От ярости Сэта кипел воздух, его крик было больно слышать. Его когти хватали воздух, в дюйме от кровоточащего бока Дэймона; затем он начал хлестать его хвостом, заставляя отпустить. Дэймон отпустил, прихватив кусок тела. Затем с несколькими ударами крыльев он поднялся вверх, стараясь оказаться над Сэтом.

Сэт заметил его и быстро развернулся, зубы оскалены, ненависть исказила его змееподобное лицо. Дэймон царапнул когтями и отлетел, все еще стараясь извлечь преимущество из высоты.

Но золотой дракон был таким же быстрым, как и черный.

Но с этим я могла кое-что сделать. Может быть, я могла отвлечь его, чтобы помочь Дэймону.

Я расставила руки и призвала силу рассвета, разрешая ему пылать в моем теле, буря энергии, которую жадно пыталась впитать моя дракайна.

Когда я открыла глаза, черный дракон преследовал золотого, когда они полетели вниз, от мощных взмахов их крыльев ломались деревья и крыши домов под ними.

Я сжала кулаки, жар запылал на кончиках моих пальцев – водоворот силы, от которой засветились мои руки. Драконы становились все ближе и ближе, и вокруг меня закрутились грязь и обломки, и я смогла различить гнев в глазах золотого дракона.

Я подняла руки и направила широкие ленты огня ему в лицо. Когда они обогнули его, я потянулась глубже в себя, собирая всю свою энергию и направляя ее в кончики моих пальцев и затем наружу, в этот раз это были два острых копья света, которые двигались со скоростью света.

Отточенные полосы света врезались точно в лицо Сэта. Он фыркнул, потряс головой, его чешуйки впитали их, преобразуя в собственную энергию.

Но он не заметил следующих маленький копий. Не мог, потому что смотрел прямо на меня. И в этот момент они врезались в его сетчатку, повредив его зрение.

Он закричал: сильный, наполненный болью звук. Он забил крыльями, пытаясь выровняться. И тогда Дэймон ударил его, его когти глубоко вонзились в спину Сэта, вес потянул его к земле, а Дэймон вывернул голову и вцепился ему в горло.

Удар был таким сильным, что земля подо мной содрогнулась, и закружилась вокруг сплетения тел и ног, и я начала беспокоиться за крылья Дэймона. Лилась кровь, раздался еще один ужасный крик, но он оборвался, когда Дэймон укусил снова.

Золотой дракон замер.

Черный дракон отцепился от другого и встал, одно крыло волочилось, голубое пламя трансформации побежало по его телу, его объял неземной свет, и он стал превращаться из дракона в человека.

Я уже летела к нему, еще до того, как завершилась трансформация, и добежала в ту минуту, как он появился снова. Он заворчал, звук был наполнен болью, но его целая рука крепко сжимала меня, как будто говоря, что ему плевать на все.

— Слава господу, все кончено, — пробормотала я, мои руки дрожали, когда я поднимала их, чтобы крепко обхватить его за шею. Он пах потом и кровью и немного яростью, и никогда в своей жизни я не вдыхала ничего слаще.

Несколько секунд он просто молчал и крепко прижимал меня к себе. В этот момент было так легко поверить, что я была самым важным в его жизни.

Через несколько минут он легко отстранился, затем пальцем нежно приподнял мой подбородок и поцеловал меня.

Это был теплый, сильный и сладкий поцелуй, и он был наполнен эмоциями, которые вызывали боль в сердце. Этот поцелуй сказал многое, но и оставил много недосказанного.

Когда мы наконец оторвались друг от друга, он погладил меня по щеке тыльной стороной руки, сделал шаг назад и сказал:

— Мне нужно идти.

«Нет. Не сейчас. Слишком рано».

— Но твоя рука сломана. Ты не можешь летать.

— Я могу украсть машину. А в одной из комнат есть аптечка. Я могу восстановить сломанные кости. Не впервой.

— Но…

Он нежно прикоснулся к моим губам, остановив меня.

— Это еще не конец. Все еще нужно поймать Хэнниша, и сейчас, прежде чем он сможет сбежать.

— Не единственным доказательством причастности Хэнниша являются документы на землю. И Леон и Сэт мертвы и не могут свидетельствовать против него. – Я засомневалась, потом добавила, — И Совет не очень-то поверит тому, что скажу я или Томми. Мы в их глазах никто.

— Ты не никто, — сказал он, нежным голосом, в глазах светились эмоции. – Не важно, что думают другие.

«Скажи это», — молила часть меня. «Признайся, что чувствуешь». Но я очень сомневалась, что он признается, что чувствует, поэтому прикусила язык. Он собирался уйти без сожаления. Он решил это задолго до того, как мы встретились, и не было смысла верить в то, что все что мы разделили, могло это изменить.

Даже не смотря на то, что песнь его души звучала в моем сознании.

— Не важно, что ты думаешь, Совет не поставит слова двух выше слов наследника короля, — сказала я мягко, — И значит, остаются только твои слова против него.

— Не только, — сказал Дэймон. – Разве ты не задумывалась, почему я надолго оставил тебя в холодильнике. В руках Сэта?

Я уставилась на него, сердясь на дистанцию, которую он держал между нами, и мечтала набраться смелости и уменьшить ее. Но я не хотела, чтобы он отдалился от меня, и предполагала, что он поступит так, если я подойду ближе.

— Ну раз уж ты упомянул это, то я думаю, что ты боролся с кем-то, раз не смог спасти меня раньше.

Он улыбнулся.

— Способность стать тенью - это не единственная причина, по которой дракона нанимают на эту работу.

Я приподняла бровь.

— Вот так сюрприз. Наверно есть несколько вещей, которые ты забыл сказать мне.

Он засмеялся – теплый, глубокий звук, от которого на моей коже появились мурашки удовольствия.

—Ты даже не представляешь, сколько я тебе рассказал. Больше чем кому-либо, даже моей семье.

Наверное, так оно и было, но этого было недостаточно, потому что самое главное он мне не рассказывал.

Он не говорил, что чувствовал.

И не важно, что все его чувства отражались в поцелуях и прикосновениях, в том, как мы подшучивали друг над другом. Мне все еще нужно было услышать слова. Возможно, для нас не было шанса, но он мог хотя бы просто признать, что чувствовал. Я хотела услышать это, и эти слова могли бы согревать меня долгими одинокими ночами.

Я ведь немногого просила?

Но он их не произнес, и вероятно не произнесет никогда. Несколько секунд я пыталась подавить желание просто развернуться и убежать от этого мужчины и от разбитого сердца.

В итоге я просто сказала:

— Так расскажи мне, что еще умеет делать муэрте, и как это может решить проблему.

Его взгляд скользнул по моему телу, как будто он ждал от меня чего-то другого. Может, так оно и было. Он не в первый раз чувствовал то, что я хотела сказать.

Но как и я, он держал свои мысли при себе, и лишь сказал:

— Муэрте умеют создавать прямую связь.

Я приподняла брови.

— Что за хрень такая?

— Прямая связь – это физическое умение, и обладающие им могут телепатически подключаться к нескольким людям одновременно.

Его задержка неожиданно приобрела смысл.

— То есть ты подключился к ним, когда прятался в тени, и они слышали все?

— Да, начиная с этого утра и когда я допрашивал Леона тоже. Двенадцать членов Совета слышали каждое сказанное слово. Вина Хэнниша уже доказана.

— И теперь тебе надо исполнить это решение?

— Да.

— А потом?

Он знал, что я имела в виду, и скользнул костяшками по моей щеке к подбородку.

— Нет никакого потом, Мерси. И ты это знаешь.

Я отшатнулась, подальше от его прикосновения, от запаха и его жара.

— Ты забыл сказать мне о муэрте кое-что еще, Дэймон.

Его пальцы сжались, как будто он пытался дотронуться до меня снова, затем он уронил руку и просто сказал

— Что?

— Ты никогда не говорил мне, что они трусы.

— Мерси…

— Не важно, — я обрубила его, сделала еще шаг назад, стараясь остановить растущую боль. Боль, которая резала как нож. – Ты можешь не боятся смерти, Дэймон, но ты точно боишься жизни.

В этот раз он потянулся ко мне, но я шлепнула его по руке.

— Ничего что ты скажешь или сделаешь не изменят правды. Ты уходишь, чтобы защитить себя, не меня. Ты боишься любви, потому что боишься проиграть. Это трусость, Дэймон, ничего большего.

— Мерси, это не правда. То, чем я занимаюсь…

— Это просто оправдание. Ты можешь в это верить, но не жди, что поверит кто-то еще. – Я сделала еще шаг, мои глаза боролись со слезами, которые я не хотела проливать. – Прощай, Дэймон.

С этими словами я развернулась и ушла. Воздух был наполнен смешанными чувствами, моими и его, но он не двинулся, не остановил меня, и я продолжала двигаться.

Хотя мои мечты превратились в пепел, и мой мир был разрушен, но мне все еще нужно было спасти душу подруги меньше чем в течении двадцати четырех часов, и поэтому надо было найти место, где я оставила машину. Хотя бы на этом я смогла сосредоточиться.

Об остальном я подумаю позже.