Обжигающая Мерси

ГЛАВА 2

Я ушла из госпиталя, как только немного окрепла физически.

Персонал пытался остановить меня. Они пытались убедить меня, что после одного дня, прошедшего с момента операции по удалению куска железа из моего бока, я должна лежать и восстанавливаться, а не бегать по округе, как будто со мной все было в порядке.

Но они не понимали, кем я была. Я не могла остаться там, даже если бы хотела. И не только потому, что они заметили бы, как быстро я восстанавливаюсь, и начали бы задавать вопросы.

Нет, настоящей причиной была Рэйни.

Для ее души все еще был шанс.

Закат был не только временем, когда день встречался с ночью, но и когда мертвые могли свободно общаться с живыми. Некоторые из этих привидений были драконами, которые умерли, и никто не помолился за них, и они вынуждены были скитаться по земле вечно – бестелесные существа, которые никогда не смогут уйти, не смогут чувствовать, и никогда не ощутят жизнь снова. Но для тех, кто умер раньше срока, есть маленькая лазейка. Если поймать тех, кто нес ответственность за смерть Рэйни в течение семи дней с её смерти, я смогу помолиться за ее душу в конце последнего дня. И она сможет уйти.

У меня осталось лишь пять из семи дней, и я ни за что на свете не собиралась тратить их на то, чтобы валяться на больничной кровати. И не важно, насколько все еще больно было ходить.

И вот поэтому я сидела здесь, в этом тускло освещенном баре, ожидая мужчину, с которым мы договорились о встречи, перед тем как в нас врезался грузовик.

Я потянулась за своей колой и быстренько огляделась. Это не то место, которое бы я выбрала, но оно казалось привлекательным для морского дракона. Он находился в прибрежном районе Сан Франциско, был темным и прокуренным; в воздухе витал запах пива, потных мужчин и секретов. Столики прятались по углам, те, кто сидел за ними были едва видны в тусклом свете.

Их тени не были похожи на человеческие.

Длинный деревянный бар возвышался на одной стороне помещения, своей сверкающей поверхностью и старомодными стульями, он напоминал мне о Старом Западе, хотя обстановка остальной части бара скорее относилась к корабельной тематике, чем к тематике Запада, в ней присутствовали старые канатные лестницы, свернутые паруса и штурвалы кораблей, висевшие на стенах.

Я привлекла внимание, когда вошла, и не была уверена: или это из-за того, что я была единственной женщиной в помещении, или из-за большого шрама у меня на лбу. Большинство мужчин сразу потеряло интерес, когда я хмуро оглядела их, но бармен – большой, смуглый мужчина, неопределённого возраста, казалось, следил за мной. Часть меня считала, что он просто не хочет неприятностей, но все же это беспокоило меня.

Справа от меня открылась дверь, и в ней возник силуэт мужчины. Он был коренастым, но высоким, и волосы на его голове были дикой смесью черного, голубого и зеленого, как будто какой-то художник разлил палитру из цветов морских оттенков на его голову.

Когда наши взгляды встретились, он кивнул и шагнул в комнату.

Я сделала еще глоток колы и стала ждать. Он проложил свой путь через нагромождение столов и стульев, его движения были быстрые и уверенные, с грацией, столь редкой для большинства людей.

Но конечно, он не был из большинства. Он был одним из них. Одним из монстров.

— Ангус Доугалл к вашим услугам, — сказал он. В его глубоком, даже грубом голосе было немного шотландской картавости. – Извините за опоздание, на улице Миссион была акция протеста, и движение кошмарное. Хотите еще что-нибудь выпить?

— Пока нет, спасибо. И почему мы встретились здесь, если это так далеко от вашего дома?

— Потому что я достаточно хорошо знаю этот район.

Я подумала, что тут он чувствует себя в наибольшей безопасности. Он снял синюю шерстяную куртку моряка, которая видала и лучшие годы, и повесил ее на спинку противоположного стула, а затем пошел к бару. К моему удивлению, он напоминал старого морского волка со своим кепи и трубкой в заднем кармане. Его цветные волосы были взъерошены, его кожа была орехового цвета от солнца, борода была неаккуратной, как и волосы на голове. Ему лишь не хватало попугая на плече и морщин, потому что, не смотря на его образ старомодного капитана, ему не могло быть намного больше сорока пяти.

И могу поклясться, он никогда не был на лодке за всю свою жизнь. Морским драконам не нужен был такой транспорт. По крайней мере, так сказал Лэйт, друг, который тайно проверил Доугалла. И он точно знал, так как сам был морским драконом.

Ангус вернулся с пивом в руках и сел. Его взгляд пробежал по моему лицу, задержался на исцеленной наполовину ране, которая шла от волос по лбу зазубренной линией. Когда она полностью исцелиться, она будет едва заметна, но сейчас она была чертовски уродлива.

Но учитывая все обстоятельства, я еще легко отделалась. Слезы наполнили мои глаза, и я быстро поморгала, чтобы прогнать их. Сейчас не время горевать. Мне нужно было еще столько сделать до того, как я смогу уступить горю, боли и потере.

Ангус сделал глоток пива и сказал:

— Не ожидал Вас увидеть сегодня. Мне кажется, Вы попали в аварию?

От страха по спине побежали мурашки. Я сделала глоток, чтобы смягчить неожиданную сухость во рту, и гадала, а не был ли он за рулем грузовика. Гадала, а была ли я в безопасности в этом баре, пусть даже вокруг нас были дюжины незнакомцев.

— Да.

— Вы выглядите хорошо.

— Так и есть. – Мои пальцы крепко сжали стакан. – Кто Вам сказал об аварии?

Я точно об этом не упоминала, когда наконец-то получила свои вещи из покореженной машины и позвонила ему. На самом деле, я об этом вообще никому не говорила, хотя это не остановило Лэйта, который хотел убедиться, что со мной все в порядке, от звонка в госпиталь. Но у него были свои методы, чтобы узнавать такие вещи.

Ангус пожал плечами.

– Я видел упоминание в Хрониках.

Если Хроники написали статью об аварии, то почему они не связались со мной? В конце концов, я была одним из их репортеров. Но я не чувствовала ложь ни в его словах, ни в выражении его лица, и чтение газет было на последнем месте в моих мыслях, когда я покидала госпиталь. Все что я знала – он говорил правду. Но в то же время от него исходило что-то странное, что заставляло сомневаться. Я немного ослабила хватку на стакане и сделала глоток.

— А еще мне сказали, что ты драман, — продолжил он.

Что означает, что кто-то меня проверял. И он не мог это случайно узнать, потому что дома я была не очень популярна. И еще я знала, что многие представители моего вида копили злобу так же жадно, как и собирали блестящие вещи, и это была причина моего переезда в Сан-Франциско.

Было вполне вероятно, что это накапливаемая долгое время злоба была причиной смерти Рэйни. В конце концов, дал же кто-то мужчине с грубым голосом мой телефон, да и мама все еще жила в племени. Она свято верила всему, что исходило от драконов, с которыми она жила и которых любила.

И пускай я полагала, что это было связано с нашим поиском причины смерти сестры Рэйни, но это не означало, что так оно и было.

И если я ошибалась, за это заплатит Рэйни.

Но я не ошибалась. Я ощущала это каждым дюймом своего тела.

— Какая разница, кто я? – спросила я, гадая, ненавидел ли он как все чистокровные драконы, тех, кто такими не был.

К сожалению, почти все чистокровки считали нас пятном на имени драконов. В прошлом обычной практикой среди кланов драконов было периодическое сокращение количества драманов. В те дни это было объявлено вне закона Советом драконов, и я очень сомневаюсь, что они это сделали, чтобы защитить нас. Правда в том, что люди захватывали все больше и больше территорий драконов, и массовые зачистки – так их называли, рано или поздно должны были привлечь внимание. И там что-то говорилось об отчаянных попытках Совета отвлечь людей от того, что они позволяли нашему числу расти.

Но если Ангус был одним из тех драконов, тогда я не знала, что буду делать дальше. Я отчаянно нуждалась в информации, которой он, похоже, владел, но он был морским драконом, да еще и мужчиной в придачу. Он превосходил меня в силе и умениях.

– Ты член клана Джэймисон, да?

Он сделал глоток пива, по его лицу тяжело было что-то прочитать. Белая пена ненадолго украсила его жесткую бороду, прежде чем он стер ее.

И снова по спине пробежал холодок страха. Может я попала из огня да в полымя, и это не то, что я могла бы контролировать. Нет, если все пойдет неправильно.

— Откуда ты узнал?

— Потому что я не настолько глуп, чтобы встречаться с кем-то, предварительно не проверив его. И если ты меня таковым считаешь, то ты ошибаешься.

Да он таковым не был. Точно.

На его губах мелькнула улыбка.

— Клан Джэймисон самый старый, да?

Я приподняла бровь.

— Да они все старые, потому что не появляются новые племена. Не появлялись уже сотни лет.

Города грязнокровок определенно не в счет, так как рано или поздно Совет пошел бы на них войной. Они, кажется, думали, что единственный способ остановить людей от раскрытия нашего существования, было управление нами железным кулаком страха и наказаний.

И вот поэтому мы с Рэйни считали, что Совет мог стоять за зачисткой в Стиллуотер и Дезерт Спрингс.

Ангус сделал еще глоток, затем наклонился вперед, его голубые глаза смотрели настороженно, когда он произнес:

— Докажи, что ты это ты.

— Что? Почему?

— Мне нужно убедиться, что это не ловушка.

— Так зачем же ты согласился встретиться со мной, если думал, что это ловушка? – И почему он вообще думал, что я пыталась завлечь его в ловушку?

Черт, да даже Рэйни не стала бы пытаться этого сделать, а уж она обладала всем спектром умений драконов. Но, не смотря на все, что мы пережили, пока росли, она испытывала большее уважение к чистокровным.

— Да тебе вообще следовало бы скрыться, маленький драман.

Он вероятно был прав. Я знала это, хотя и не собиралась так поступать.

— Не могу.

У улыбки Ангуса был горький оттенок.

— Ты спрашиваешь спустя два дня после серьезной аварии, которая привела тебя в госпиталь и унесла жизнь твоей лучшей подруги? – Он покачал головой. — Даже зная, что рискуешь жизнью? Это не те люди, которые легко оставят тебя в покое. У нас обоих есть шрамы в доказательство.

— То, что они сделали, только усилило мою решимость разыскать их. – Накатились слезы, и я поморгала, пытаясь остановить их, повторяя про себя мантру, которая стала важной для меня в последний день. Не думай, не чувствуй. Пока все не закончится, так или иначе. – Ну и где же, черт возьми, твои шрамы.

Ангус положил руку на стол и закатал рукав рубашки. Его грубую кожу вдоль поперек густо покрывали зажившие раны.

— Все мое тело живое доказательство их атак. И второго шанса я им не дам.

Мой взгляд переместился с его шрамов на глаза, в них был блеск уверенности и злости. И неожиданно я поняла, почему он выбрал этот бар. Не потому что он был предпочтителен морским волкам, а потому что он был близок к морю. Которое он мог призвать, как дракон пламя. Он утопит всех, если только подумает, что его собираются поймать в ловушку.

Я выдохнула, затем сказала:

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

— Если ты та, кем себя называешь, то покажи мне свою окраску и докажи это.

Окраска была на грубой, люминесцентной полоске кожи, закручивающаяся вокруг позвоночников всех драконов, и не важно, были ли они воздушными или морскими, или помесью как я. Цвет зависел от клана и родителей, но обычно переливался радугой цветов. Я не могла принимать, менять форму и становиться драконом, и моя краска было просто скучно коричневой.

Но лишь немногие знали это – бывшие любовники, моя мама и мой брат.

Ни мама, ни брат не поделились бы такой личной информацией, так что остаются бывшие любовники. И хотя я могла назвать парочку имен, которые могли не только все рассказать, но и попытаться всеми возможными способами отомстить, но они покинули клан до того, как мы с Рэйни это сделали.

— Я не обнажаюсь на публике, чтобы просто доказать кто я. Особенно в баре, наполненном загадочными людьми, которые возможно не относились к опасному типу, но все же были незнакомцами.

А я никогда не доверяла незнакомцам. Это был девиз, который не один раз спасал мою шкуру, и я не собиралась игнорировать его сейчас, и не важно, как сильно я хотела узнать информацию.

Ангус мгновение изучал меня, а затем сказал спокойным голосом.

— Тогда позволь пламени сплясать на кончиках твоих пальцев. Мне сказали, у тебя невероятный контроль над ним.

Я нахмурилась. Я не использовала навыки дракона на публике, на самом деле я вообще не использовала его в местах, где могут увидеть люди, что было вбито мне в голову с рождения. Может, в этом баре вообще не было сейчас людей, но они могли войти с минуты на минуту в ненужный момент.

— Почему это так важно для тебя?

— Важно потому что меня уже заставали врасплох раньше, и я поплатился за это. – Тьма мелькнула в его глазах, и на его яростном лице ненадолго мелькнула грусть, грусть, которая тронула мое сердце, и журналист во мне захотел спросить, что же случилось. Но я очень сомневалась, что он ответит на этот вопрос, потому что он даже не доверил мне информацию, за которую я собиралась заплатить.

Затем грусть исчезла, и он сделал еще глоток пива, перед тем как продолжить резким и грубым голосом:

— И я обнаружил, что ложь и провокации сходят с языка красивого человека чаще, чем с языка уродливого.

— Что ж, надеюсь, я попадаю под первую категорию, а не под вторую, — сказала я, немного взволнованная неожиданной злостью в его тоне. Что-то изменилось, и я не знала причины. А затем мой взгляд переместился на его руку. Может быть, его злость была объяснимой. Судя по таким шрамам, выживший был на волоске от смерти, даже дракон, который мог исцеляться лучше, чем человек.

— Сделай это, — сказал он, — или уходи сейчас, но ты никогда не получишь ответы на свои вопросы.

Я огляделась, и не увидела никого, кто бы смотрел в нашу сторону с необычным интересом. Это может и нарушит все мои правила, но я с этим ничего не могла поделать. Нет, если я хотела услышать свои ответы.

Если конечно этот парень мог дать ответы, а не просто издевался надо мной.

Я имею в виду, что голос по телефону, который давал нам указания, был странно знакомым, и это уже вызывало вопросы. Но Рэйни убедила меня, что мы должны воспользоваться шансом, если хотим получить ответы на вопросы. А теперь Рэйни мертва, и я разговариваю с незнакомцем, который, может, и не был связан с ее смертью, но вполне мог быть здесь, чтобы схватить меня, единственную выжившую в их маленьком «несчастном случае».

И пока Лэйт и его люди проверяли Ангуса, у меня просто не было времени сидеть и ждать ответов. Поэтому-то я и была здесь, воспользовавшись этим кошмарным шансом.

У меня не было выбора, если я хотела спасти Рэйни…

Я поставила колу и подняла руку, стараясь держать ее поближе к груди, чтобы было менее вероятно, что кто-то заметит.

Затем я заглянула в то место своей души, где проживала дракайна[1]. Она проревела в ответ, опалила мою кожу и заставила ее покалывать. Дайкана вся состояла из пламени, а не была материальная, как обычно. Я сфокусировалась на энергии, обжигающей моей тело, контролируя и направляя ее, пока не появились небольшие язычки пламени, радостно танцующие на кончиках моих пальцев.

Лишь немногие драконы могут делать такое с огнем. А многие лишь вызывают пламя в полную силу.

Я встретилась взглядом с Ангусом.

— Доволен?

Он кивнул, но все еще не казался расслабленным. На самом деле, напряжение, которое сковало его плечи и руки, было сильнее, чем прежде.

— Ну, так скажи мне, — добавила я, — что ты знаешь о зачистках.

Он сцепил пальцы вместе, затем наклонился вперед.

— Я знаю где тела.

Его голос был чуть громче, чем хриплый шепот, и на мгновение, мне показалось, что я его неверно расслышала.

— Как могут оставаться тела? После смерти тело дракона исчезает от прикосновения первых лучей солнца.

Он зловеще улыбнулся.

— Солнцу нужно прикоснуться к телу, чтобы сжечь его. А если тела под землей, тогда солнце не сожжет их.

Как дракона, или дракона-полукровку, меня пугала мысль о том, что тела были оставлены под землей гнить. Это было не только знаком неуважения, но и жутким пренебрежением.

— Зачем кому-то так поступать? Черт, как бы то ни было, кто-нибудь заметил бы это.

Да, но когда дракон умирает и солнце в последний раз гладит его, разве не чувствуют его близкие, что душа отлетела?

Я кивнула. Это было единственной причиной, по которой Рэйни поняла, что что-то случилось с ее сестрой. И поэтому я так отчаянно пыталась найти убийцу Рэйни. У нее была только одна сестра, и она не была близка с матерью, как я. На самом деле, она не видела ее с пяти лет. Это не было редкостью в нашем клане, дети часто росли в школах, а не в семьях, но мама старалась принимать участие в воспитании меня и Трэя, так что мы знали не только ее, но и ее родственников, хотя я сомневалась, что они понимали, что мы наполовину драконы. Но большинство матерей, и из людей и из драконов, не волновались о детях. Для Рэйни это означало, что никто о ней не заботился на столько, чтобы понять, что произошло и спасти ее душу.

Лишь я.

— Тогда почему, — продолжил Ангус, — Люди, стоящие за этими бойнями, рискнут и позволят солнцу освободить души их жертв, и уведомить их род о том, что что-то случилось.

— Я думаю, они бы не стали. – Но это означало, что что-то пошло не так с сестрой Рэйни, потому что она определенно почувствовала, как ее не стало.

Точно. И поэтому останки ждут, когда их отыщут. И не оставлено в живых никого, кто бы мог рассказать.

И это так же означало, что мужчины, стоящие за этой бойней, имели опыт в перекрывании своих делишек. Мы точно не видели ничего похожего на могилы или на свежевскопанную землю ни в Столлуотере, ни в Дезерт Спрингс.

Но разве это было удивительно? Если уж люди, стоящие за этим, были достаточно умны, чтобы заставить население двух маленьких городов исчезнуть, да так, что ни у кого не возникло идеи, что у них бы хватило ума скрыть могилы.

Я взяла напиток. Остатки льда тихонько стучали по стеклу, и в мрачной атмосфере бара это звучало странно.

— Так ты и в правду выжил в одной из таких зачисток?

— Ага.

— Так почему ты никогда никому до этого не рассказывал свою историю?

Он тихонько фыркнул и откинулся на спинку стула.

— К кому надо было с этим идти? В Совет? Да они бы ни черта не сделали. Отверженные таковыми являются, потому что не нужны Совету. И вряд ли я мог бы пойти к властям людей. – Он сделал большой глоток пива и продолжил. – Кроме того, мне было лишь пятнадцать, когда это произошло.

— Пятнадцать? Но это означает, что все произошло много лет назад. – Если так, то навряд ли остались какие-либо следы.

— Тридцать один год назад, если быть точным.

— Но… — я остановилась. Мы может и считали, что два уничтоженных города были единственными втянутыми в это, но не вижу никакой логической причины, чтобы этого не произошло в прошлом. В конце концов, долгое время драконы не хотели, чтобы драманы существовали. – Так почему ты согласился на эту встречу сейчас?

— До меня дошли слухи, что снова начались убийства, и их нужно остановить. — Его лицо выражало странную смесь вины и злости, но в блеске его глаз было что-то иное.

Холодная решимость.

Это послало очередную порцию мурашек по спине, и я не знала почему.

— То есть ты пытаешься сам их остановить?

Он послал мне улыбку, которая частично была грустной, частично горькой и очень злой. И снова, у меня появилось странное чувство, что глубже было что-то еще. Что-то, что я не могла уловить.

— Нет. Я боюсь, морские драконы не самые храбрые воины. Мы предоставили это нашим огненным кузенам.

Но Лэйт был морским драконом, и он мог столкнуться с лучшими из огненных.

— То есть ты не предлагаешь помощь в охоте на этих людей?

— Нет. — Он пожал плечами, обычное движение, которое казалось странным при том напряжении, которое все еще владело им, и добавил: – Но если то, что я расскажу тебе, поможет прижать этих ублюдков, тогда они немного расплатятся со мной за воспоминания, приходящие в кошмарах. Будь осторожнее, это все, о чем я тебя прошу. Я не хочу, чтобы еще одна смерть была на моей совести.

Я откинулась на спинку стула и гадала, имел ли он в виду Рэйни или кого-то другого. Но я верила, что он говорит правду как она есть, и также верила, что оставалось еще много недосказанного.

И он заинтриговал меня, хотя все чувства, выработанные годами, когда приходилось прикрывать свою спину и распознавать неприятности, до того как они нанесут удар, говорили мне, что этот мужчина ими и был. Неприятностями.

Очень плохо, что они не говорили мне, был ли он главным организатором или лишь рядовым солдатом.

— Проблема в том, что ты не расскажешь свою историю бесплатно, да?

Его улыбка неожиданно стала жестокой.

— Нет ничего бесплатного в наши дни, девочка. И деньги пойдут на спиртное, которое пригодится мне, чтобы заглушить воспоминания снова.

— Сколько ты хочешь?

Он потянул себя за бороду, как будто размышляя над вопросом, хотя мы оба знали, что он все уже решил, когда вошел в дверь бара.

— Хватит тысячи.

Штука не была такой уж большой ценой, во всей этой схеме, но только если она даст мне необходимые ответы.

— Я дам тебе две тысячи, — сказала я и посмотрела ему в глаза. – Пять сотен за то, что сейчас расскажешь свою историю, и остальное, если отведешь меня к телам.

— Я не знаю…

— Ты заставил меня доказать, что я это я, — отрезала я. – И я предлагаю тебе кучу денег. Будет честно, если и ты докажешь правоту своих слов.

— Мои шрамы – доказательство.

— Твои шрамы могли появиться от чего угодно. Ты сказал мне, что знаешь, где тела. Я хочу, чтобы ты показал мне.

Он взял свое пиво и осушил бокал в один глоток, вытер пиво с бороды тыльной стороной руки, а затем сказал:

— Мне просто нужно показать тебе? Больше ничего не нужно делать?

— Больше ничего. Просто покажи. – Что я с ними буду делать, когда я найду их, я не была уверена.

Но я не была уверена, как тела, оставшиеся после зачистки тридцатилетней давности, помогут в моем поиске сестры Рэйни, но я должна была попытаться. Черт, возможно, если у меня будут доказательства, Совет будет воспринимать меня более серьезно. Доклад о пустых, разрушенных городах должен вызвать что-то большее, чем незаинтересованное презрение.

Ангус уставился на меня, в голубых глазах все еще оставалась холодная решимость.

— Зачем тебе доказательства? Не пойдешь же ты с ними к копам? Или ты думаешь, что Совет заинтересуется? Ты точно живешь не в этой реальности. И ты не будешь представлять угрозы для этих людей, особенно учитывая то, что ты лишь одинокий драман.

— Я никогда не говорила, что была одна. – Хотя учитывая все обстоятельства – была. Лэйт был готов, хотел и мог помочь, но я уже в этом задании потеряла одного хорошего друга. И я не собиралась терять другого. — Я просто хочу остановить то, что происходит. Найду тела и сделаю еще один шаг в этом направлении.

— Но зачем? Этого я не понимаю. Особенно после того, что они пытались сделать с тобой. – Он посмотрел на меня немного и добавил. – Кого-то, любимого тобой, убили в одной из зачисток?

— Нет,— я заколебалась, но затем добавила. – Но Рэйни потеряла сестру в одной из них.

— Когда мы назначали встречу, об этом не упоминалось.

— Нет, — сказала я и гадала, какого черта он даже думал о том, что это должно было случиться. Это было не то, что ты обычно упоминаешь в телефонном разговоре с незнакомцем.

Я прикончила остатки колы и стала мечтать о чем-нибудь покрепче. Я никогда не была любителем алкоголя, но сейчас было бы неплохо выпить немного чего-нибудь, что помогло бы отогнать воспоминания.

Ангус, который наблюдал за мной как сокол, сказал:

— Будешь еще что-нибудь? Может, что-нибудь покрепче?

Я сморщилась.

— Не в это время. Но можно еще колы. Спасибо.

Он щелкнул пальцами бармену, и он кивнул. Определенно, Ангус был здесь достаточно известен. Не могу представить, что неприветливого вида бармен стал играть в официанта с каким-то старым незнакомцем.

Ангус посмотрел на меня и сказал:

— Ладно, принимаю сделку.

Я достала кошелек из кармана и вытащила наличные, но пока не передела их.

— Расскажи мне, как морской дракон оказался в городе отверженных драманов.

Он улыбнулся. И снова горькой улыбкой.

— Плохие времена, ничего большего. Мы с родителями плыли в Австралию, чтобы провести там зиму, но нас застал сильный шторм. Для своего возраста я был слишком маленьким, и мама решила пристать к берегу. – Он колебался, и, казалось, призраки прошлого заполонили комнату. Я задрожала и потерла руки. – Маленький приморский городок казался идеальным местом.

— Приморский? – это удивило меня. И Стиллуотер и Дезерт Спрингс оба находились в засушливой части Невады. Города нечистокровных, конечно, были и за Невадой, но, на сколько я знала, ни на один из них пока не нападали.

Конечно, я не могла быть уверенна на сто процентов, потому что никто не знал, сколько городов нечистокровных драманов существовало. И как сказал Ангус и открыла для себя я, Совет не очень-то об этом распространялся. Их главной задачей было сохранить тринадцать главных кланов.

К нам подошел бармен с двумя напитками и странной вымученной улыбкой. Очевидно, он не радовался, что к нему относились как к официанту. Ангус заплатил мужчине, потом дождался пока он уйдет и сказал:

— Ага, к тому же весьма крошечным.

— Ты туда еще возвращался?

И снова печаль затуманила его взор.

— Там я потерял родителей. Я возвращаюсь туда каждый год, в годовщину их смерти.

— То есть город все еще существует? Есть ли там жители?

— Теперь там живут лишь приведения. – Он пожал плечами. – Я сказал людям, владеющим землей, сохранить землю как мемориал.

— То есть эта земля принадлежит драманам?

— Драконам. По крайней мере, сейчас.

— Кому?

Он улыбнулся, но в улыбке не было ничего теплого.

— Джэймисонам.

Мой клан. Прекрасно.

И хотя это не означало, что они были связаны с зачистками, я не хотела убирать их со счетов. Ублюдок, которого мы называли королем, определенно был бы не против маленькой незаконной зачистки в собственных целях, и если бы знал, что это ему сойдет с рук.

— Ну ты больше там никого не видел?

— Нет. – Он снова пожал плечами. – Девочка, я просто оставляю там цветы и ухожу. Мне этого достаточно.

Да это любому было бы достаточно. Я притянула к себе колу и сделала глоток. Ее прохлада послала мурашки по моему позвоночнику.

— У этого города есть имя?

Он колебался.

— Вэйл Поинт.

Я сделала еще глоток колы и сказала.

— Никогда не слышала об этом месте.

— Ну да, потому что город и дорога к нему были уничтожены.

Это звучало разумно, но голос его был резким. Мой взгляд спустился к его рукам. Если бы не шрамы, которые полностью подходили к тем крупицами информации о разрушениях в городах драманов, которые были у меня, я бы подумала, что это какое-то странное мошенничество.

— То есть этот город не на автостраде Кабрильо?

— Нет. Автострады огибали Вэйл Поинт, и его в основном окружал национальный парк. Дорога, которая вела в город, разрушена, и легко заблудиться, если не знаешь куда идти.

В его голосе звучала усталость, что заставляло меня хотеть поверить ему. Но по-прежнему какая-то часть меня не верила. Я не была уверена, было ли это потому, что я долгое время не доверяла никому, или я просто не могла поверить, что после месяцев поисков Рэйни, когда мы находили только руины и тупики, ответы, возможно, наконец-то были в руках.

Ведь сейчас у меня было только пять дней, чтобы найти все ответы и разгадать это преступление.

Появилась паника, не давая мне дышать. С усилием я ее отбросила. Я могла сделать это.

Я должна была сделать это.

Он сделал большой глоток пива, затем добавил:

— Вэйл Поинт находится внизу Национального Парка Лаймкилн Бич, который лишь в двух с половиной часах езды отсюда. Хочешь поехать?

Я посмотрела на часы. Было около четырех, и я не горела желанием гулять по покинутому городу не то что ночью, даже в сумерках. Может, меня и не покидал огонь с наступлением темноты - странность, которую никто не мог объяснить, которая была у большинства драконов и драманов - но мне все еще не хотелось быть пойманной врасплох в месте, которое я не знаю, с мужчиной, которому не доверяю.

— С учетом времени, нам лучше начать завтра.

Он кивнул.

— У тебя грузовик или машина?

— Машина. А что?

— Потому что, как я уже сказал, дорога в прошлом году была в очень плохом состоянии, и вероятнее всего стала еще хуже. Тебе понадобиться авто с полным приводом.

— Ну тогда я встречусь с тобой в начале дороги на Вэйл Поинт, и ты поведешь оттуда.

Я бы очень не хотела, чтобы меня застали врасплох в какой-нибудь глуши. Особенно потому, что я не умела летать. Но он этого не знал, и я собиралась так это и оставить. Чем дольше он будет думать, что я драман со всеми навыками драконов, тем меньше шанс, что он выкинет что-нибудь забавное, когда мы останемся наедине.

Или моя подозрительная натура снова приподняла свою уродливую голову?

— Было бы проще, если бы я вел всю дорогу туда. Но, в конце концов, это ты у нас с деньгами.

Это было сказано с намеком, и я передала деньги через стол. Он быстро схватил их, положил в карман пальто и достал ручку с визитной карточкой. Он нарисовал несколько линий сзади, затем подтолкнул ее ко мне.

— Направление, в котором двигаться.

Я подняла карточку и посмотрела. Как добраться до места, было расписано достаточно детально, но я думаю, если бы его было так легко найти, гораздо больше людей знали бы о нем. Я бегло осмотрела визитную карточку. На ней было написано: «Круизы по Заливу с Капитаном». Это ошарашило меня. Он и вправду был капитаном.

Я выдохнула, откинула влажные волосы со лба, затем спросила:

— Как ты смог выжить при зачистке, когда никто больше не смог?

Я положила визитку в карман и сделала еще глоток. Лед быстро таял, указывая на то, как жарко было в баре.

— Слепая удача. – И снова, казалось, воспоминания прошлого заполонили все. – Я долгое время был далеко от воды, моя кожа чесалась, и поэтому я пошел вниз к пляжу.

Я кивнула. Как говорил Лэйт, морским драконам нужна была вода, так же как и воздушным солнце, чтобы разжечь их пламя. Для морских жителей вода была ежедневной необходимостью, в то время как воздушные драконы могут прожить несколько дней.

— И там тебя атаковали?

Он кивнул.

— Я услышал крики и побежал обратно, но столкнулся с несколькими мужчинами с длинными клинками.

— Клинками?

— Клинками, — подтвердил он горько. – Они были большими храбрыми мужчинами, решившими, что им нужно атаковать одинокого подростка с рюкзаком. Мне повезло, что я все еще был близко к воде. Я нырнул и оставался там.

— Так ты не видел уничтожение?

Он колебался.

— Немного. Иногда выныривал, но там были лишь смерть и пламя. Я ничего не мог поделать, чтобы остановить это. Их было слишком много.

— Но город же был рядом с морем, ты мог послать волну и смыть их.

— Море редко отвечает на зов таких юных драконов. – Он сморщился. – Но поверь мне, я пытался.

— Тогда почему твои родители…

— Мои родители, — перебил он, голос напряженный, — Наверное, были среди первых погибших. Иначе они бы попытались.

И он чувствовал вину за их смерти. Или, чувствовал вину, что выжил, когда другие нет. Это все, что я могла разглядеть в мутных глубинах его глаз.

— Ты хоть кого-нибудь из них разглядел?

— Нет. – Он опустошил свой стакан. – Они все были в масках. В лыжных масках.

— А зачем им прятать лица, если они намеревались уничтожить весь город? В этом совсем нет смысла.

Он пожал плечами.

— Может просто хотели быть уверенными, что если кто-то сбежит, они не смогут их опознать.

Да перед кем они будут их опознавать? Как Ангус уже сказал, ни копы людей, ни Совет драконов не обратят на это внимание, не важно сколько людей погибло. И кланы тоже. Ведь погибли отверженные.

И опять же, возможно так совет решал проблемы с драманами. Все было возможно.

Я отпила еще немного колы, затем спросила:

— Ты когда-нибудь пытался найти тех, кто был замешан в этом?

Он колебался, в глазах вспыхнули эмоции. Злость, сожаление, и что-то еще, что я не могла объяснить, но которое снова возбудило мое подозрение. Я облизала губы и проигнорировала стремление своего тела уйти немедленно. Я могла защитить себя. Я уже много раз это доказывала. Одинокий морской дракон не сможет сделать и половину того, что многие годы делал мой клан.

— Тяжело мстить, когда ты не видел лиц, — сказал он.

И это была его первая ложь. Я почувствовала ее. Чувствовала, как воздух клубился вокруг ядовитых слов. Трэй, мой брат, на половину обладал навыками дракона в кражах, но я унаследовала что-то более полезное – способность чувствовать ложь.

Конечно, это не всегда было безошибочно, о чем свидетельствуют шрамы на моей спине и боках, но это довольно часто спасало мне жизнь, и в этом я не сомневалась сейчас.

— Ты сказал, у них были лыжные маски. Раз ты был достаточно близко, чтобы разглядеть это, то ты мог разглядеть и что-то еще.

Он изучал меня какое-то время, глаза, как и лицо, ничего не выражали.

— Например, что?

— Ну например, были ли это люди или драконы.

Он тихонько фыркнул.

— Люди бы не были достаточно быстрыми или сильными, чтобы справиться с целым городом драманов.

В этом он был прав, но мне следовало задать еще вопросы. Не все драманы наследовали силы драконов. Некоторые наследовали людские гены.

— А их число? Голоса?

— Я не видел и не слышал ни одной машины. А если бы они приехали на них, я бы услышал.

Если они прилетели, они должны были приземлиться подальше от города, чтобы не предупредить город об их приближении. Звук ветра от драконьих крыльев не был очень тихим.

Он допил остатки пива, затем взялся за спинку стула и встал.

— Во сколько ты хочешь встретиться завтра?

Я колебалась, размышляя, нужно ли мне будет прикрытие. Я может и смогу защитить себя, но что-то в этом драконе настораживало меня, и это были не только ложь или полуправда, которую я чувствовала.

— Как насчет одиннадцати?

Я могла позвонить Лэйту, когда вернусь домой, и спросить, а не составит ли он мне компанию. Если нет, то может он сможет одолжить мне одного из своих детективов. Я буду чувствовать себя лучше, если моя спина будет прикрыта. Черт, если бы я знала, где был мой брат, я бы позвонила ему, но он снова был где-то недоступен.

— Одиннадцать – нормально. И не забудь остальные деньги. – Ангус кивнул мне, затем развернулся и вышел с бара.

Я допила колу и встала. Комната немного закружилась и я схватилась за столик, чтобы прийти в себя. Пот потек по моей брови, и я раздраженно смахнула его. Господи, я и не думала, что здесь так жарко.

А может это была не жара. Доктора предупреждали, что что-то подобное может произойти после потери крови в аварии, что означало, что мне нужно пойти домой и отдохнуть.

Я схватила куртку со спинки стула, кивнула бармену и вышла. Я чувствовала, как его взгляд буравил мне спину, как будто ранка, которую я не могла почесать или смыть с себя.

Выйдя на улицу, я почувствовала облегчение, хотя свет умирающего дня после темного бара заставил меня заморгать. Я подняла лицо к солнцу, почувствовала, как сумерки набирали силу, и позволила ему пройти сквозь меня, чтобы подпитать огонь в моей душе. Но ни энергия, ни ветерок не помогли очистить мою затуманенную голову.

Я смахнула каплю пота с носа, затем развернулась и пошла вверх по улице. Когда доберусь домой, смогу принять душ. Это охладит меня.

Но мои ноги затряслись, пешеходная дорожка, казалось, раскачивалась, и мой желудок громко бурчал. Я сглотнула желчь и оперлась на ближайшую стену, пытаясь прийти в себя. Господи, мне все же нужно было остаться в госпитале. А может лекарства, которые они дали мне, наконец-то подействовали.

Лекарства…

«О нет», подумала я, неожиданно вспомнив вымученную улыбку бармена, которую он послал мне, когда принес напитки.

И какого черта бармен хотел, чтобы я выпила лекарства? И какая ему вообще разница? Это бессмыслица.

Если только не…

Если только он не был связан со всем. Если только он не был одним из тех, кто помог убить Рэйни.

Я засунула дрожащую руку в карман, достала телефон и открыла его. Маленькая панель с кнопками расплывалась и плясала перед моими глазами. Я ругалась и била по кнопкам, пытаясь зайти в телефонную книгу. Экран стал белым, и маленькие иконки на нем радостно подпрыгивали.

Желчь снова обожгла мне горло. Я с трудом сглотнула и нажала кнопку. Зажглось другое меню, но я не могла читать. Буквы просто расплывались.

Затем мои пальцы ослабили хватку, и телефон упал на землю. Прежде чем я смогла схватить его, прохожий пнул его. Он слетел с дорожки на проезжую часть. Колеса раздавили его.

Твою мать.

Мне нужна была помощь и как можно быстрее. Я пыталась уцепиться за прохожих, но казалось, мои конечности онемели, и я не могла ими двигать нормально. Я потеряла равновесие и упала. Кажется, кто-то подошел ко мне. Боль взорвала мое колено и незаживший бок, ее красные вспышки немного рассеяли туман.

— С тобой все в порядке, девочка? – спросил кто-то похожий на Ангуса.

— Что? – прохрипела я и облизала сухие губы. – Что ты наделал?

— То, что должен был, — сказал он, и клянусь, в его голосе слышалась нотка сожаления. – Дай мне свою руку.

— Иди, трахни себя.

Он вздохнул, схватил мою руку и поднял меня на ноги. Я заглянула в душу, в ту часть, где во мне жила дракайна, и вызвала огонь. Но впервые в моей жизни, она не откликнулась. Она была заторможена и сбитая с толку, как и я, и, казалось, даже пламя в моей душе потускнело.

Страх колыхался во мне. Господи, что он наделал?

Я попыталась ударить его, но моя рука разрубила лишь воздух и снова потеряла равновесие. А затем я снова потеряла сознание.