Оборотни и документооборот, и Даша

Глава 5. Маркетинг в баре и Страшила властный

Довелось ли кому-то видеть миграцию саранчи, когда эти противные насекомые заполняют все пространство и с бешеной скоростью летят туда, куда их направляет судьба и желание поживиться чем-нибудь новеньким?

Так вот, две недели с момента переезда канцелярских сотрудников фабрики и заселения к нам артефактора и гравировщика, я напоминала эту зеленую вездесущую и очень быструю тварь. Носилась, «кусала», выдавая колкости, и подумывала, как умертвить особенно глупых особей.

Коллеги не желали собирать вещички, постоянно жалуясь де Эттвуду на мой ведьминский произвол и несносный характер. Но начальник филиала стойко выдерживал нападки, потому что за день до этого я предложила ему представить, будто я стою за спиной и вкручиваю ему нож в спину за любое послабление этим нахлебникам. Робб спорить не стал, он вообще был как пассивная вафля, хоть все нововведения ему и не нравились. Мою сторону заняли только Форбар, отчаянно улыбавшийся, наблюдая за хмурыми лицами коллег, как ни странно, Дэниэл, загадочно подмигивающий мне при каждом удачном случае, и Оррин с Кейт, но им и деваться некуда: они эту кашу заварили, им и расхлебывать.

Помещения мы разделили, отдав большую часть под кабинеты начальства. В одном разместили Робба, а второй должен был занять дес де Ричмонд. Правда, на все это Элайза шептала, что мне все равно не отвертеться, и я вылечу с фабрики, как пробка от шампанского. Но меня уже не остановить, а заявления какой-то темноволосой дуры меня не напугают. В конце концов, имя мне благородное придумали, а манер не добавили, могу и ногу сломать.

С гномом мы хорошо сдружились. С его легкой руки и громкого крика на подчиненных за это время получилось изготовить небольшую партию дешевых безделушек: кружки, ложки, вилки, ножи, кинжалы, а также различные простенькие украшения, модные в моем мире. Одно время вся Москва сходила с ума от браслетов с шармами и в виде гвоздя. Почему бы не презентовать их здесь?

Все это я относила к Колтону Вортингтону, заключив с ним договор, что его работа бесплатна, но он получает процент от сбыта. Маг долго ворчал, что я его граблю, но все же согласился попробовать. У нас вышли столовые наборы, отдаленно напоминающие серебряные, кулоны для питомцев благородных десов с гравировкой и недорогое холодное оружие со всякими мудростями на острие. Потом придумаю, как разнообразить линейку.

Лавочник по имени Патрик Браун долго препирался со мной о возможности сделки.

— Деса ведьма, — говорил он, — я вообще не уверен, что кто-то захочет купить это.

Он с таким скептицизмом относился к вымученным мною товарам, что у меня родилась идея о рейдерском захвате, которую Бали тут же поддержал.

— Я, конечно, не бойцовский пес, но за зад прикусить его смогу, — приценивался фамильяр.

— Рассмотрим это на крайний случай, — попридержала звериные замашки друга. — Он нам еще нужен.

В общем, я просто отдала все барахло под реализацию и сразу же побежала в местную газету. Редактор, уже достаточно познакомившись со мной, отказывать не стал, и на следующий день вышло объявление: «Столовые наборы от де Ричмонд. Почувствуй себя аристократом». Еще хотелось придумать что-то из разряда: «Ведь ты этого достойна», но я приберегла для последующей статейки.

Как позже сообщил десай Браун, в его лавку пришли почти все купчихи, экономки и другие женщины неблагородных фамилий, но способные платить, и скупили все подчистую.

— Может, есть еще? — заискивающе начал он, отстегивая мне два увесистых мешка с монетами.

Передав их сопровождавшему меня де Римоуту, кивнула мужчине.

— Будет, — пообещала я, а сама задумалась о том, где можно разместить свой собственный фабричный магазин.

Наверное, в этом есть смысл, все-таки сыграло и имя марки. Де Ричмонд ассоциировался с товарами для богачей. Рано или поздно, приедет владелец и может задаться вопросом, почему мы сбываем изделия у по сути конкурентов. Но у меня совершенно нет времени этим заниматься. Нет, сначала прибыль, потом стулья…

А вот украшения расходились плохо, что меня не радовало. Я же экономист, мать его ети, вложения были? Были. Значит, их надо отбить. И для этого я придумала хитроумный план: пойду гулять с фамильяром в городской парк Гроунвуда, а вечером, в сопровождении Дэниэла и Форбара наведаюсь в местное злачное место, тем более что хотела изучить, чем они живут. Мой сумасшедший артефактор уже презентовал мне вертел для шаурмы, осталось найти работника, подходящего по всем параметрам, чтобы не стеснительный был, с акцентом и обязательно с бородой.

В любом случае за неполный месяц фабрика принесла доход и превысила свой предыдущий показатель. Затрат-то было мало. Робб сиял от счастья и долго передо мной расшаркивался.

— Боги, вы просто меня спали, — каялся он. — Поверить не могу, что у нас нет долгов.

— Благодарите детей, — задумчиво отвечала я, поглядывая на Оррина с Кейт.

Если девушка тоже улыбалась, то парень был хмур и мрачен.

— Простите меня, Дарина, — он все-таки повинился. — Кто знал, что ваши идеи сработают?

Пф, я, конечно. В какие бы обстоятельства я ни попала, главное — не теряться, много работать и помнить истину, что все хорошее уже придумали за тебя.

Днем я нарядилась в платье, выданное Кейт. Все-таки в нашем мире мода больше поспевала за удобностью и практичностью, в Аридии, наоборот, красота требовала жертв. Кровавых и очень явных. Молодая оборотница одела меня в белое платье в лиловую полоску, навесила несколько юбок, и только потом застегнула основной подол. Моя попа напоминала армянскую статую в честь их главной звезды по имени Ким и по фамилии, начинавшейся на букву «К». Мне вручили бежевый зонтик с бахромой, соломенную шляпку, повязанную лентой, и отправили гулять с собакой.

Еле передвигая ногами, мы приехали в парк. Слава всем богам, что до него я не шла пешком. Это только студентки и работницы могли позволить себе брюки, а вот благородные десы, к коим относилась я с легкой руки Робба, купившего мне поддельные документы, должны были быстро семенить ногами, задыхаться от корсета и улыбаться всем проходящим мужчинам. К сожалению, моя улыбка больше напоминала оскал. Крючки больно впивались в спину, я не могла с полной силой вздохнуть, чтобы не порвать на себе лиф, а еще у меня было огромное желание утопить зонтик в близлежащем пруду. В Гроунвуде не слишком яркое солнышко.

— Отдыхай, — напутствовала меня Кейт.

— Сдохни, — сквозь зубы проговорила я, чтобы молодая девушка этого не слышала.

Нет, в моем мире с одеждой лучше. Станем и здесь законодателями моды.

Бали, к счастью, не подкачал. Одетый в ошейник с серебряным кулоном он деловито разгуливал по клумбам, пообещав не портить их.

Дамочки так и сбегались, завидев на шее пса красивое украшение. Я с удовольствием рассказывала для чего оно, и где его можно приобрести. Так я познакомилась с женой издателя, с женой известного трактирщика, с женщиной, муж которой состоял в совете города, а она сама была известной благотворительницей. Всех нас объединяло одно — любовь к братьям нашим меньшим.

— Даш, этот шпиц считает, что он волк! — восклицал Бали.

— Не разубеждай его, — молилась я.

А еще любовь и внимание ко всяким бесполезным безделушкам. В конце я призналась.

— Простите, десы, — мило улыбнулась. — Я взяла под покровительство фабрику, так что все это мои идеи.

— Вы? — удивилась деса де Сокрей, жена издателя.

— Вы расстроены? — посмотрела прямо на нее. — Я все могу понять, но мне искренне жаль, если вы говорите словами мужа.

Ха-ха, это была моя главная подлость. К черту порядки, эти женщины даже не думали, как их жизнь может сложиться без мужчин.

— Да, просто девицы вроде вас стремятся выйти замуж, — заметила она удрученно.

— Это прекрасно, — взглянула на нее, — а вдруг он игроман, или пьяница, или просто отцовский сыночек?

На мое заявление нас окружало все больше дам. Я бы не хотела стать правой силой в отношении феминизма, но походу, мне другого не остается.

— Как же вы тогда предлагаете поступить? — спросила молодая жена де Брокастера, местного известного трактирщика.

Я задумалась, развод, это самый простой выход, но не самый правильный. В моем мире общество девятнадцать веков перед этим преодолело пугающие знамения. Давить правду-матку не самый лучший способ.

— Обзавестись доходом, не зависящим от мужа, — предложила я. — Например, стать акционером у де Ричмондов. Поверьте, с нашим рвением, все домашние животные будут носить серебряные кулоны.

— Даже простолюдины? — ужаснулась де Сокрей.

— Это даже лучше, — просияла я. — Их больше, а значит, и прибыль больше.

При всей своей романтичности эти дамы умели считать и вмиг согласились быть акционерами. Собрав с них подписи, я обрадовалась. В свободное от работы и обучения время я рисовала ювелирные изделия. Значит, на фабрике обозначим отдельное юридическое лицо, где все интересы буду представлять местная аристократия. Им это важно, им приятно, а еще они кладут много монет в нашу казну.

Пока я беседовала с местными кумушками, мой пес унесся куда-то, не оставляя следов.

— Прошу простить меня, — поклонилась им, и взглядом показала слуге, сопровождавшему меня, что нам просто необходимо нагнать ротвейлера.

— Он хотел увидеть фонтан, — словно извинясь ответил мужчина.

— Бали мог, — не стала спорить. — Уж очень любопытен, так куда он пошел?

Лакей дрожавшей рукой указал направление.

Что со слугами сделал де Эттвуд? В конторе его воспринимали скорее как фон, а здесь все боялись пустяка. Или я тому причиной?

Я поспешила как могла, точнее, насколько позволяло платье. Это в романах пишут, что ты бежишь по побережью навстречу любимому, совершенно не замечая подола и людей вокруг. Врут и не краснеют. У меня по лицу стекал пот, за спиной разрывался корсет, зонт я кинула слуге — надоел хуже пареной редьки. А самое печальное, что бежала-то я ни к какому-то мифическому красавцу, чтобы выказать свою любовь, а к мокрой собаке, которая в этот момент трепыхала в своих зубах рыжеволосое визгливое недоразумение.

— Бали, фу! — наплевав на все приличия, перелезла через каменный постамент и поставила ноги в воду, — отпусти мышку!

Вот дался ему этот шпиц? Я люблю собак любого размера, но мне-то досталось трусливое огромное чудовище с белоснежными зубами и мертвой хваткой.

— Что он тебе сделал?

— Он сказал, что волк, а ведьмы сумасшедшие и чокнутые.

Ой, вот удивил. Тут все так считают. Обиженных, как известно, ммм…долбают в общем.

— Все! Стоять! Отпустить! И больше никуда от меня не убегать! — приказала фамильяру.

Бали понуро опустил голову и распахнул пасть, чтобы несчастный песик чуть не захлебнулся. Кажется мне, что это был план моего собакена. При всей своей скромной натуре ему нравилось доминировать над кем-то слабым и немощным. Абьюзер, мать его йети.

Я подхватила несчастное животное, чем окончательно испортила старания Кейт. Эх, не выйдет из меня степенной леди. На наряд без слез не взглянешь. Все мокрое, грязное, облипает фигуру, где очень надо, но не хотелось бы.

— Пушок! Наконец, я тебя нашел! — тут же обрисовался мужчина приятной наружности и в котелке.

Он тяжело дышал, явно оббегав парк в поисках своего питомца. Таких экземпляров я в Гроунвуде еще не видела, хотя меня везде окружали красивые мужчины, взять того же Дэниэла, например.

Светловолосый, высокий, красиво одетый. Точно аристократ: его выдавала и выправка, и горделивый взгляд ярко-синих глаз, и хорошо пошитый костюм. Ну все при нем, кроме выражения на лице. Завидев спасительницу своего (я не могу назвать это имя, оно противное) пса, он обвел меня внимательным взглядом с ног до головы, задержавшись на стекающих каплях с корсета на юбку, скривился и произнес:

— Это моя собака, дес… десая… деса, — терялся он в обращениях.

— Деса де Артвуд, ведьма, — не стала корчить из себя благородную аристократку, сразу обозначила, что по мнению шпица я чокнутая, и уселась на камень, всучила дрожащее тельце песика мужчине и перенесла ноги на землю, а потом скомандовала. — Бали, на выход!

Чтобы мой пес запрыгнул на этот постамент, отряхнулся и обдал местного денди грязными каплями с шерсти ротвейлера. Маленькая, подленькая месть от Дарьи Антоновой.

— Вы меня испачкали! — возмутился мужчина, стряхивая с себя песок и пыль.

Получалось у него плохо. Это мокрое месиво все больше портило наряд незнакомца.

— Это вместо спасибо? — я надула губы, одновременно выливая воду из туфли. — Считайте, вашего Пушка спасла.

— Спасибо, — машинально отозвался неблагодарный. — Только именно ваша собака утащила мою.

— Потому что он обзывался! — не дал себя и Бали в обиду.

— Фамильяр?! — холодно отозвался мужчина, посматривая то на меня, то на собакена. — Он же разумный? Вы не можете приучить его к порядку?

Вот здесь я по-настоящему рассвирепела. Это какой-то модный хлыщ будет отчитывать меня за поведение? Пускай за собой смотрит. Я в отличие от него хотя бы направление знала, куда унесся питомец.

— А вы не можете приучить Пушка, — с явным неодобрением к имени произнесла я, — чтобы он не терялся?

Шпиц визгливо тявкнул с рук своего хозяина. Кажется мне, не зря его Бали сожрать пытался.

— Вы, ведьмы, никогда не соблюдаете правила приличия, — презрительно фыркнул хлыщ.

— Верно, — коварно улыбнулась ему. — У меня прям внутренняя игра включается.

— Какая? — не понял моего зловещего настроения незнакомец.

— Когда я кому-нибудь всеку, — будничным тоном отметила я.

— Что сделаете? — он опешил.

— Всеку, — не меняла интонации.

Он точно не испугался, даже не дернулся. Но по голосу чую, что заинтересовала.

— Вы же деса. Ни одна благородная аристократка не будет себя так вести.

Что-то ты мне заливаешь. Вот, сижу перед тобой, лягушек из-под платья достаю словно фокусник, и ничего.

— А вы нет, — зло сверкнула глазами. — Благородный дес бы помог даме, сердечно поблагодарил, а еще пригласил бы на ужин, чтобы замять это ужасное происшествие.

— Ваша собака чуть не убила мою! — пытался он оправдать свое поведение.

— А я чуть не утопилась, пока ее спасала, — передразнила его тон.

Мы оба встали друг напротив друга, тяжело дыша. Еще немного и разразится война на радость прогуливавшимся мимо нас парочкам.

— Деса де Артвуд, — прервал наш спор подбежавший грум. — Там Бали за кошкой погнался.

Черт. В этом мире фамильяр стал куда раскованнее, как будто пытался прощупать границы, в каком месте ему можно обнаглеть.

— Потом договорим, — кивнула я мужчине.

— Я запомню, — он не сводил с меня глаз.

Этот незнакомец в край испортил мне настроение, а еще долбанный ветер.

После охлаждающего купания в фонтане мне хотелось сменить одеяние, забраться в теплый плед, сесть на подоконник и пить какао в лучших традициях депрессии. Но в особняке де Эттвудов какао не водилось, хотя было что покрепче, а подоконники заставлены всякими разными статуэтками, книгами и горшками с цветами.

Я отыскала пса, схватила за ошейник и громко свистнула, призывая экипаж, чем вызвала небывалое удивление у гулявших.

— Домой, мне надо переодеться, — приказала я, а потом поправилась, все-таки надо не забывать, что я милая, красивая и вообще солнышко. — Десай, очень прошу, поспешите. Я замерзла, а мне сегодня еще в таверну идти.

Несчастный сопровождающий, который не ожидал такой прыти от разумного ротвейлера и его хозяйки, побледнел.

— Но благородные десы не ходят по тавернам.

— Да? — мои брови поползли вверх. — А меня не предупредили.

Что-то подобное я подозревала, но ни Дэниэл, ни Форбар и словом не обмолвились, лишь загадочно улыбались между собой. Это что, бунт на корабле? С другой стороны, чем меня можно удивить? Попади они в наш мир, я бы сводила их на рейв, а потом на нудистский пляж. А если зима, то оба события мог заменить новогодний корпоратив, бессмысленный и беспощадный.

Да и манер мне еще не доставили. Я прям чувствую, как во мне живет хабалистая женщина из ларька, кричащая всем, что у нее обед и громко хлопающая створкой.

Вернувшись, старалась не замечать укоризненного взгляда оборотницы. Хоть она особенно и не скрывалась. Но, к счастью, Кейт быстро перестала возмущаться и помогла мне в очередной раз. Я даже задумалась: еще немного, и я открою здесь уже собственное предприятие, может, стоит забрать девушку к себе? Когда найду Машу, и мы отыщем путь в свой мир, деса де Эттвуд станет владелицей моих патентов и ресторанного дела. А то, что шаурма, артефакты и другие изобретения будут пользоваться спросом, я не сомневалась.

К вечеру к особняку подъехал де Римоут. Он картинно поклонился Роббу де Эттвуду, поздоровался и с выжиданием уставился на меня.

— Вы пойдете в этом? — его бровь нервически задергалась.

Я немного смутилась. А что не так? Не на бал же идем, да и Кейт сказала, что наряд для ведьмы вполне подходящий: многослойная юбка, короткая спереди, длинные сапоги на шнуровке, доходящие до подола, проклятый очередной корсет и черная куртка с заклепками. Выгляжу, как цветной гот, когда у него радостное настроение.

— Да, — хищно улыбнулась.

Плевать, главное, что привлекаю к себе внимание. А на мне еще куча цацок с производства. Тут тебе и чокер с шипами, и браслеты с шармами и в виде гвоздей, кольца-кастеты и обычные, а еще я не удержалась и упросила изготовить ювелира серьги в виде волков. А что? Страшила де Ричмонд тоже волк.

— А ты не боишься, что к тебе начнут приставать? — отбросив всякие фамильярности, спросил мужчина.

— На то и расчет, — ободряюще похлопала его по плечу. — Зачем я тогда попросила бы тебя об этом и десая Борвасса?

— Ты что, могла пойти одна?

Пф, удивил. Это местные десы и десаи без сопровождения и мусор не выкинут. А в моем мире все, кому за тридцать, настоящие хищницы. Правда, я помладше, но не об этом речь.

Дэниэл хмыкнул, но все же подал руку и вывел за пределы дома. Там нас ждал Форбар со скучающим видом, но как только увидел меня, присвистнул.

— Я же говорил, нормальная она баба, — подмигнул он оборотню.

— Она деса, — пытался приструнить его де Римоут. — Это невежливо.

— Ладно вам, — я уселась и чинно сложила руки на коленях. — Сегодня я нормальная баба.

Если бы мне давали премию каждый раз, когда оборотень закатывает глаза, я бы обогатилась.

Бали с нами не поехал. Фамильяр устал, вдоль набегавшись в парке, а я не стала настаивать. Сегодня днем он меня сильно удивил своим поведением, уж слишком раскованным стал, того и гляди, начнет и на больших собак поглядывать.

Ведя неспешную беседу о моих дальнейших планах, мы быстро достигли места назначения.

— «Пляшущий орк», — прочитала я на вывеске.

— Да, это самое известное место среди обычных десаев, — удовлетворенно заметил гном, поглядывая на де Римоута.

По тому было видно, что он редко посещал подобные места и чувствовал себя неуютно.

— А женщины там есть? — почти шепотом спросила я, стараясь не обращать внимание на Дэниэла.

Он же как собака, сжалишься, на луну завоет. Да и все мои нововведения рассчитаны на них. Не хотелось бы оказаться в баре, где сплошняком восседают мужчины.

— Еще какие? — многообещающе улыбнулся Форбар. — Пойдем, тебе там понравится. Это куда лучше, чем в скучных ресторанах аристократии.

В этом я как раз не сомневалась. Обычный народ всегда умел веселиться.

Мы вошли и моему взору предстала прелюбопытнейшая картинка. В отдалении на постаменте играл не очень хороший ансамбль, в котором музыкантами были одни тролли — громилы с зеленоватым оттенком, особенно выделялся их солист, ходивший по залу и растягивавший аккордеон.

За столами сидели существа всех рас и мастей. Тут тебе и эльфы, и феи, и перевертыши с непонятной ипостасью. Обслуживали их девушки с бледным оттенком лица, дриады, кажется. Про них что-то упоминала Кейт. Парочки лихо отплясывали на танцполе, а гном повел нас к столу.

— Я бронировал, — он довольно заурчал. — И надеюсь, что ты, — он тоже решил не придерживаться формальностей, — Дарина, потанцуешь со мной.

— Не откажусь, — обозревала весь этот хаос, — но не уверена, что так умею.

Было очень шумно и тесно, но все же здесь прямо царила атмосфера веселья. В ресторане, куда пригласил де Лиев было совершенно по-другому.

— И что ты намерена делать? — перекрикивая гул, спросил Дэниэл.

— Для начала выпить, а там, как пойдет, — громко ответила ему.

Пока в даме не окажется грамм сто пятьдесят виски, она будет чувствовать себя скромницей. А вот потом…

Потом я весело проводила время вместе с близкими знакомыми Форбара. Де Римоута же, наоборот, сильно смущала моя коммуникабельность.

— Зачем ты его только позвала, — возмущался гном.

— Ну, — я взглянула на нашего сопровождающего. — как бы хорошо себя ни контролировал оборотень, алкоголь всегда найдет лазейку.

В чем-то я оказалась права. Волк притягивал взгляды местных девиц: красивый, мускулистый, а еще смущается как пятиклассник при виде глубоких декольте и вырезах, оголяющих стройные и не очень ноги. Одна из девушек расхрабрилась и пригласила Дэниэла на танец. Он с таким испуганным выражением лица воззрился на нас… в пору было ему телохранителей брать, а не мне.

— Дарина, а мы-то чего мнемся?! — воскликнул Борвасс и потянул за собой.

Эх… Говорила мне Маша, что не умею я расслабляться. Ошибалась. Умею, могу и практикую.

Через час я уже отбивалась от поклонников, и, как ни странно, от поклонниц. Барышням понравился мой диковатый и «опасный» внешний вид. Так что я долго объясняла, где можно найти наши украшения. Чувствую, послезавтра милые десаи побегут грабить магазинчик Брауна. Завтра вряд ли, утром они с дрожащими руками побегут за минералкой. Кстати, а такая здесь есть?

Вообще, было весело. Я с удовольствием проводила время, болтая с разными магами и не магами. Они, в отличие от аристократов, активно расспрашивали о том, каково это быть ведьмой, их не пугали мои манеры и отсутствие этикета, а еще пришли в восторг от моего наряда «а-ля готесса на свадьбе».

— Где же ты раньше пряталась? — подмигнула мне одна из подруг Форбара, пухленькая гномиха Эльвира с рыжей шевелюрой и такой же рыжей бородой. — Чего тебя де Эттвуд раньше не выводил? Сирота? Он тебя использует, да? — добавила она жалостливо.

Стараясь не пялиться и заодно подумав про эпиляцию, даже не ради прибыли, а моего внутреннего спокойствия, поспешно ответила.

— Нет, ты что. Робб такой рассудительный, родной. Я очень благодарна за возможность у него работать.

И это было правдой. За короткое время я добилась небывалого роста и помогла нескольким магам. Да моя самооценка до небес взлетела.

— Это что, — влез в наш разговор глава производства. — Ты бы видела глаза наших ящериц, когда Дарина им жалованье не выдала, а всем в цехах выдала.

— Даже так? — удивилась Эльвира. — А я все думала, отчего тебя в конторе недолюбливают.

Поразительная осведомленность. Пока я осмысливала невероятные познания во внутренней иерархии фабрики и сплетнях, а гном толкал ее в бок с широко открытыми глазами, она сама решила объясниться.

— Мы дружны с Юлианной, — потупила она взгляд. — Я не знала, что ей нельзя болтать. Надеюсь, ты ее не накажешь.

В целом, было не за что. Везде не любят тех, кто вносит изменения.

— А у Юлианны большой круг общения? — спросила гномиху. — Многие про меня в курсе?

Эльвира немного растерялась, но в этот момент к нам подсел уже очень веселый и довольный Дэниэл.

— А почему такие постные лица? — взглянул он на остальных. — Дарина, пошли танцевать?

Походу, волк оценил простые народные гуляния. А сколько возмущения-то было, когда я это предложила…

— Да так, — пожала плечами, — пытаюсь разговорить Эльвиру с Форбаром и высчитать скорость распространения информации по городу.

— Ты о чем? — не понял он мою мысль.

— Юля, ой, Юлианна много сплетничает?

— Аа, — протянул оборотень, — считай, что со скоростью птицы.

А вот здесь я загорелась. Надо же, какой талант не разглядела. Мне же только этого и не хватает. И не надо по паркам ходить, на всяких полоумных с собаками нарываться. Перепоручим это дело десае Эйлон. И ей хорошо, а мне и подавно.

Улыбнувшись и заверив гномов, что нашему секретарю ничего за это не будет, подошла к бару. За мной увязался и де Римоут.

— Ты что-то опять задумала? — прищурился он.

— Не задумала, а наметила маркетинговую стратегию, — пафосно объяснила я.

— Чего?

Все время забываю, что сорить американизмами и словечками из своего мира не стоит.

— Юльку повысим, — отрезала коротко, потому что почувствовала сбоку чей-то внимательный взгляд.

В таверне, в самом дальнем и темном углу сидел мой дневной кошмар и владелец несчастного шпица, словно шпион или бандит какой-то. Мамочки, а в парке показался таким приличным человеко-кем бы он там ни был.

Интересно, сколько он уже здесь сидит?

Мужчина поднялся со своего места и медленно побрел в мою сторону, обходя случайно мешавших посетителей.

— Дэниэл, будь другом, — ткнула я де Римоута, пока тот заказывал нам напитки.

— Я думал, мы уже подружились, — обиженно буркнул волк.

— Отлично, — засияла я, — тогда знай, что дружба всегда требует страшных и непосильных жертв.

— Это каких? — к его чести, он не попятился, но фраза ему явно не понравилась.

— Побудь моим ревнивым и не в меру ретивым женихом?

Он, бедненький, закашлялся и покраснел. Я еще с первых минут вечера поняла, что оборотень очень примечательный, но чересчур скромный с противоположным полом. Уж слишком отворачивался, когда видел мои или чужие коленки.

— Да зачем?

— Друзья не спрашивают, — поморщилась я и повернулась к незнакомцу из парка, изобразив удивление. — Ой, как неожиданно вас здесь увидеть?

Мне отчего-то казалось, что владелец затребует сатисфакции за свою собаку, а скандалить не хотелось. Рядом же такой прекрасный, добрый, галантный и вообще… Короче, не будет же он со мной ругаться, если увидит рядом жениха своего размера?

Мужчина поклонился мне и де Римоуту, а потом оба обменялись рукопожатиями.

Они что, знакомы?

— Дэниэл, — он чуть поклонился.

— Добрый вечер, Крис, — не очень радостно ответил мой коллега.

— Удивлен, что ты здесь гуляешь, — мрачно заметил незнакомец.

— Поверь, я тоже, — мой уже друг усмехнулся. — А тебя какая нелегкая занесла в это место?

Благородные десы по тавернам не гуляют. Они предпочитают изысканные рестораны с очень скучной публикой.

— Ты знаешь, всегда любил подобного рода заведения. Не представишь меня своей спутнице?

Я часто заморгала, пытаясь таким образом объяснить, что план отменяется, стратегическое отступление, откатываем, бекап, мать твою, но де Римоут понял все по-своему.

— Это, — он легонько подтолкнул меня. — Дарина де Артвуд. — а потом еле заметно скривился. — Моя невеста.

— Добрый вечер. — пропищала я, щипая Дэниэла.

Пантомима не его конек.