Обречённая жена дракона

Глава 14

Мне снится родной дом… Белые башни дворца возвышаются над густым зелёным садом. Воздух пахнет спелыми яблоками. Королевская семья Аштарии почти в полном составе собралась на круглой лужайке.

На неёй брат упражняется в магии, рисуя в воздухе огненные узоры. Наблюдающая за ним белокурая сестричка Ири радостно хлопает в ладоши, когда у Дерека получается особенно красивый рисунок. Мама с папой тоже здесь – они сидят на траве в тени дерева.

Хитро щуря изумрудные глаза, папа что-то шепчет маме на ухо, а она с красными щеками и счастливой улыбкой шикает на него, бросая взгляд в сторону брата и сестры.

Я тоже стою на лужайке… В шаге от родителей, в трёх – от сестры с братом. Но на меня никто не смотрит.

Меня никто не видит.

Мои руки прозрачные, как и тело. Я призрак…

Сердце щемит. Я так скучаю по своей семье… Мама, папа, Ири, Дерек! Мне так хочется позвать их. Крикнуть, что я тоже тут!

Чтобы они вспомнили! Чтобы увидели…

Но я зажимаю рот руками, запирая крик внутри.

Им будет лучше не вспоминать обо мне.

Пусть будут счастливы.

Даже если без меня.

Я уже хочу уйти, как вдруг сестра поворачивает голову в мою сторону. Её глаза ясные, как чистые озёра, смотрят прямо на меня. А потом Ири прикладывает палец к губам, как бы говоря “тссс”, и показывает куда-то мне за спину.

Обернувшись, я вижу прислонённое к дереву старинное зеркало в витой раме. Оно высотой в человеческий рост, его обрамляют четыре светящихся камня… В зеркальной глади отражается красивая женщина в струящемся платье. Глаза у женщины мёртвые, стылые, а платиновые волосы развиваются, будто змеи.

Любой на моём месте испугался бы, увидев такое! Но не я. Ведь эта женщина в зеркале – моя родная бабушка Илона. И сейчас она пытается что-то сказать. Её синие от холода губы двигаются, но я не могу разобрать ни словечка.

– Бабушка! – зову я, пытаясь приблизиться. Но сон уже исчезает, растворяясь в дымке.

Я просыпаюсь от света, проникающего сквозь веки. Неужели наступило утро… Но я не тороплюсь открыть глаза. В голове крутится сон… Он непривычно яркий, я до сих пор ощущаю запах яблок и спокойствие солнечного дня.

Конечно, такого быть не может, чтобы родители меня забыли! Но раз они не связались со мной за эти дни, значит, силы прорваться в другой мир у них нет.

Однако моя бабушка Илона – совсем иное дело. Она отличается от всех, кого я знаю. В прошлом – она была Королевой и сильным чёрным магом, а сейчас у неё нет тела, и она живёт в старинном зеркале.

В детстве я часто убегала от нянек и пряталась в башне, где хранился её магический дом. Мы с бабушкой разговаривали часами. Папа знал об этом и не был против. Но потом прознала и мама…

Она почему-то испугалась и даже разозлилась. Они с папой не на шутку поругались и не разговаривали целый день! И это был чуть ли не худший день в моей жизни!

По дому разве что искры не летали, слуги ходили на цыпочках, стража боялась лишний раз бряцнуть доспехами! Но в итоге всех помирила Ири, хоть и не специально. Она обернулась в кролика и заснула в оранжерее.

Ох, и перепугались же все, пока её искали! И помогла не кто иная, как бабушка Илона, сразу подсказав, где нужно посмотреть.

В итоге мама и папа помирились, Ири на шею повесили поисковый кулон (на случай если снова заснёт в неожиданном месте), а мне разрешили посещать бабушку, хоть и под присмотром родителей.

Бабушка знала много изумительных историй. Она преподавала мне теорию светлой магии и рассказывала о других странах. И хоть мы никогда не затрагивали тему тёмной магии, я знала – она очень сильная ведьма. Так могла ли бабушка проникнуть в мой сон? Могла ли попытаться передать послание?

Хотя гадать бесполезно! Я всё равно не смогла понять её слов!

Может, следующей ночью она приснится мне вновь?

Вздохнув, я натягиваю одеяло до носа. Почему-то вставать совсем не хочется. В тёплом коконе лежится необычайно уютно. Сверху ощущается приятная тяжесть, а разгорячённую шею остужает сзади прохладный ветерок.

Подождите…

Какой ещё ветерок?!

Распахнув глаза, я резко поворачиваюсь и несколько секунд в шоке пялюсь на спящее лицо Клоинфарна, который совершенно наглым образом лежит рядом, по-хозяйски обняв меня за талию.

Как он здесь оказался?! Почему спит со мной в одной кровати?!

На Клоинфарне вчерашняя чёрная рубашка… Значит, он остался здесь ночевать, после того, как уложил меня спать? Я мало что помню с того момента, как он вынес меня из комнаты Эйды…

Получается… вынес, уложил спать и сам рядом прилёг, словно это его законное место? И обнимает, якобы во сне? А я, следуя шаблону, должна “случайно” закинуть на него ногу? А то и поцеловать, тоже “случайно”? Ну-ну, читали мы такие книжки! Кого этим обманешь?!

Слава богам, дракон сегодня без рогов, а то бы вспорол ими подушки и матрас! Барахтались бы тогда в перьях, как два цыплёнка!

– Эй! – сердито шикаю я. Но Клоинфарн не реагирует, даже ресницы не вздрагивают. Широкая грудь мерно вздымается от глубокого дыхания.

“Надо немедленно вытолкнуть его отсюда!” – возмущённо думаю я, но вместо этого заворожённо скольжу взглядом по непривычно расслабленному лицу “мужа”.

В сердце борются противоположные эмоции. Я застряла в этом ужасном доме по его вине! Все мои неприятности из-за этого дракона! Но с другой стороны, я не ощущаю ненависти… Он обещал вернуть меня домой через месяц и даже закрепил обещание заклинанием. С того момент прошло и меньше недели… Вернёт ли меня Клоинфарн по истечению срока?

Думаю, да…

Ведь всё же, он не похож на злодея… Хотя и доверять ему полностью нельзя.

Клоинфарн множество раз мог поступить со мной плохо, а в итоге даже не особо ругал за нарушение запретов. И когда я очень-очень попросила, рассказал о себе… хотя ему явно было неприятно вспоминать Эйду.

В памяти ярко отпечаталось, как вчера я сидела на полу и дрожала от страха, и Клоинфарн опустился на колени и обнял меня. В его голосе плескался океан страха. А потом он так бережно взял меня на руки, будто я хрустальная и могу разбиться.

Разве всё это было игрой?

Нет, не похоже…

Но почему он так себя ведёт? Что он чувствует ко мне? Это всё из-за метки или…

Или…

В сердце тихонько звякает незнакомая струна.

“А какой ответ меня обрадует? – возникает в мыслях. Кроличья суть испуганно замирает, боясь дать ответ. А я вновь вглядываюсь в спящего передо мной мужчину, будто надеясь отыскать правду.

Он красивый… как божество. Или как скульптура гениального мастера. У него точёные скулы, впалые виски, красивый разрез глаз, чем-то напоминающий звериный. Идеальная фигура, состоящая из мышц и жил. Даже когда Клоинфарн спит – от него исходит опасность, заставляющая замирать сердце.

Взгляд соскальзывает на губы мужчины… Они темнее, с бордовым оттенком, и тоже будто выточены из мрамора. Вот только я знаю – они вовсе не твёрдые, а мягкие, требовательные, сводящие с ума…

В животе сжимается горячая спираль. Лицо заливает краска, и даже уши начинают пульсировать в такт биению сердца. В этот момент со двора раздаётся собачий лай, и я вздрагиваю всем телом, будто пойманная преступница.

Резко отодвигаюсь от Клоинфарна! Но его рука, лежащая на моей талии, вдруг делается стальной, притягивая меня обратно. Ойкнув, я утыкаюсь носом в холодную ключицу. Лба касаются мужские мягкие губы.

– Температуры нет, – хриплым ото сна голосом сообщает Клоинфарн. – Но почему тогда ты такая красная, Адель?

– Потому что не привыкла просыпаться в мужской компании! – шиплю, пытаясь выкрутиться и кольца сильных рук. – Отпусти!

– Ты так пристально меня разглядывала. Любовалась мужем?

– Искала куда бы побольнее стукнуть!

В ответ раздаётся тихий смех, вибрацией передающийся мне. Я прижата к дракону вплотную, так что чувствую рельеф его мышц.… Я слишком близко, слишком! Лёгкие наполняет запах – терпкий мужской – в нём нотки дыма и аромат подмороженных яблок. Мой внутренний кролик, вместо того, чтобы убегать, вдруг начинает доверчиво ластиться к дракону. Предатель!

– О, твоему зверю я нравлюсь, – низким голосом говорит Клоинфарн. – А тебе?

– Мне – нет!

Прохладные ладони дракона скользят поверх шёлка, гладя мою разгорячённую спину. Поднимаются к шее, задевая голую кожу. Одеяло сползло к ногам. Мы лежим на кровати, и нас разделяет лишь тонкая ткань моей ночнушки и его рубашки.

– Ни капельки? – спрашивает он тоном демона-искусителя.

– Ни единой! – выдыхаю ему в ключицу, пытаясь скрыть предательскую дрожь.

– И даже после того, как я тебя спас, ты не влюбилась? – с хрипотцой шепчет Клоинфарн, касаясь дыханием моего уха. Его руки поглаживают мои плечи, а потом спускаются вдоль позвоночника к талии, прижимая меня ближе, почти вжимая в себя.

– Нет!

– Странно, я думал, принцессы обожают, когда их спасают.

Тело против воли выгибается навстречу, внутренний зверь млеет от удовольствия.

Но я не согласна сдаваться! Уперев руки в широкую грудь дракона и подняв подбородок, шиплю, как рассерженная кошка:

– Если бы меня не украл один рогатый наглец, то и спасать бы не пришлось!

– Опять ты про это… – закатывает глаза Клоинфарн. – Тебя разве не учили, что поминать былое – плохой тон?

– Что?! У тебя вообще совесть есть?!

– Совесть… впервые слышу это слово. Но звучит угрожающе.

– О, это страшная вещь! Я тебе когда-нибудь покажу, как она работает! Может, вернёшь меня домой, пока не поздно?

– А может, я хочу, чтобы стало поздно, Адель, – шепчет Клоинфарн, наклонив голову и коснувшись губами моего виска. Одна его рука кольцом обвивает мою талию, а другая зарывается в волосы, заставляя меня ахнуть.

– Адель, – повторяет дракон моё имя с такой интонацией, будто ему больно.

Мы лежим на кровати почти вплотную. И я вдруг понимаю – он сдерживает себя. Его руки напряжены, мышцы натянулись канатами, а ещё… я слишком хорошо чувствую его мужское желание.

– Вот бы ты не захотела меня покидать, – шепчет он, подтягивая меня выше, и нежно целуя мою шею. Позвоночник будто током пронзает. Я судорожно вздыхаю, впиваясь ногтями в мужскую рубашку.

Холодные губы Клоинфарна на моей шее кажутся горячими, как раскалённый песок. Он прикусывает кожу, заставляя ахнуть от вспышки удовольствия.

– П-подожди, – бормочу зажмуриваясь. А когда открываю глаза, понимаю, что мы сменили положение – Клоинфарн навис сверху. Он придавил подол сорочки, уперев колено между моих ног. Его губы ловят мочку уха, лаская, рука скользит по моему животу.

– Ах-х.

Меня накрывает волной жара! Настолько сильной, что если бы я стояла – то подкосились бы ноги.

Метка на запястье горит. Пульс несётся галопом. В венах вместо крови бурлит лава. Теперь не только мой зверь, но и тело меня предаёт! Оно, как и внутренний зверь, выгибается от удовольствия, тянется к Клоинфарну, желая его прикосновений, его запаха, его близости. Это пугает чуть ли не больше, чем все призраки этого дома!

– Ты останешься со мной? – спрашивает дракон, задевая губами пылающую кожу шеи.

Я мотаю головой, выкрикивая почти в панике:

– Нет! Никогда!

Клоинфарн замирает, а потом выпрямляет руки и заглядывает в мои глаза. У меня внутри всё сжимается от этого взгляда – тёмного, порочного. И моё отражение в чёрных зрачках ничем не лучше! Я выгляжу пьяной, развратной и безумной.

– Так сильно меня ненавидишь, Адель? – спрашивает дракон, и зрачки его вытягиваются в иглы.

Нет! Нет! Нет!

– Да! – испуганно говорю я.

Потому что слишком боюсь, что если дам иной ответ – то он не отпустит! Затянет в омут, такой же бездонный как его глаза. Такой же беспощадный, как его губы, сводящие с ума. Такой же обманчивый, как это дом! И опасный, как местный туман!

– Да, – повторяю я пересохшим ртом. – Ненавижу.

Сердце колотится в ушах. Несколько секунд мы смотрим друг на друга.

А потом зрачки дракона вновь сжимаются в точки, он приподнимает уголки губ в мрачной усмешке:

– …ты, как всегда, жестока, Адель, – и выпускает из объятий.

Я тут же откатываюсь на край кровати, вскакиваю на ноги и отпрыгиваю к окну. Меня трясёт так, будто снова началась лихорадка!

Клоинфарн же ведёт себя, будто ничего не случилось. Будто мой ответ его ничуть не задел. Сев на кровати, он проводит рукой по серебристым волосам и поворачивается ко мне, глядя из-под полуприкрытых век.

– Всё же кролики – мастера побега, – говорит он, наклонив голову. – Вас этому отдельно обучают? Или это врождённый навык?

– Врождённый! – отвечаю я, вскинув дрожащий подбородок и на всякий случай сделав ещё шаг назад. – Ведь иначе кроликам не выжить! Каждый хищник норовит их слопать!

– Ну а если, пообещаю тебя не есть… перестанешь сбегать? – ухмыляется он, показывая заострённые зубы.

И хотя Клоинфарн снова паясничает, его глаза смотрят с совсем иными эмоциями. В колодцах зрачков бушует ледяной хаос и полыхает огонь желания. Взгляд дракона то прожигает мои искусанные губы, то опускается к груди, вздымающейся от частого дыхания, то вновь возвращается к глазам.

Мой внутренний кролик мечется, не понимая, почему мы сбежали из объятий. Тело горит.

– Зачем ты вообще спал здесь? Со мной?! – спрашиваю я, обхватывая себя руками.

– Чтобы отогнать теней, – отвечает Клоинфарн, вставая. Его движения расслабленные, тягучие, как у выспавшегося хищника. – После прилива они наводнили дом, будто муравьи – лес. Даже крохотный телесный контакт с носителем драконьей крови защищает от них.

Я растерянно моргаю.

Значит… он меня защищал? А я…

В глубине души мне становится стыдно за свою несдержанность. Зря я сказала про ненависть. Ведь это неправда. Однако и Клоинфарн повёл себя не красиво! Стал приставать с утра пораньше! А я ведь просила отпустить!

Так что не стану извиняться! Однако поблагодарить стоит.

– Спасибо, за…

– Не стоит, – отмахивается Клоинфарн и подходит к двери. – Ведь ты здесь из-за меня. У тебя час, чтобы собраться и спуститься на завтрак. Готовься рассказать о том, что случилось вчера. Почему ты пошла за Тисом. И об этом, – он ныряет рукой в карман штанов и достаёт оттуда уже знакомую брошь в форме лазурной лилии.