Обреченная на счастье

21

На ресницах моих еще не высохли слезы, когда я уснула. Сон был беспокойный и неуютный. Сиреневый фон его оплывал, закручивался воронкой в одну точку и уносился в черноту. Посреди ночи я проснулась от невыносимой жары. Мне очень хотелось пить. Потрогала батареи — ну конечно, топят. Я протянула руку, чтобы открыть форточку, и мне показалось, что вместе с ее скрипом я услышала другой звук.

Я перестала дышать и вытянула шею, чтобы лучше слышать. Скрип повторился. Мысль, что это скрип ключа в замочной скважине моей собственной двери, показалась мне сначала до того дикой, что я никак не могла отнестись к ней серьезно. До тех самых пор, пока дверь не начала, попискивая, отворяться и в коридоре послышались чьи-то шаги. Через секунду дверь закрылась, и все стихло.

Трудно было определить: вошел кто-то в мою квартиру и затаился у входа, или так — заглянул в дверь, и все. Вряд ли кому-то пришло в голову вскрыть ночью чужую квартиру только для того, чтобы посмотреть на коврик в прихожей. Я попробовала пошевелить рукой, но не смогла: руки одеревенели и не слушались. Тогда я приподнялась на локтях и стала всматриваться в черноту коридора. Могу поклясться, что там кто-то стоял. И, возможно, не один. Эти кто-то, похоже, перешептывались, но почему-то не двигались.

На ум приходили всевозможные кровавые сцены из фильмов ужасов, вызывая тошноту. Неужели меня действительно убьют вот так, в собственной постели, какие-то проходимцы? Случайные залетные воры, напоровшиеся на хозяйку, которой не должно быть дома по их расчетам? Я вспомнила тупые лица бритоголовых юнцов, которых так часто показывают во всяких криминальных хрониках, и страх мой медленно перешел в возмущение. Неужели я буду лежать вот так, как бревно, и ждать, пока мне придет конец? Нужно ведь попытаться что-нибудь сделать! Ну хотя бы разбить окно и заорать благим матом, что меня убивают.

Не то! Сосед с пятого этажа, дядя Петя, кричит то же самое чуть ли не раз в месяц, все уже привыкли, никто даже не проснется. Я где-то читала, что в таких случаях нужно кричать не «убивают», а «пожар». Нет, не могу я орать даже в таком случае. Но я могу… Под кроватью у меня уже много лет лежала старенькая, еще детская моя гантель весом в один килограмм. Я специально месяца три назад положила ее возле тахты, чтобы как-нибудь позаниматься утренней зарядкой. Но до этого так и не дошло.

Где же она? Я шарила в узкой щели под тахтой. Вот, кажется. С трудом вытащив ее, я вцепилась в холодный металл, и мне стало не так страшно. Хоть одного из них я тресну. Тресну так, что мозги разлетятся в разные стороны. Снова послышались шаги, судя по звуку, кто-то приближался к моей комнате. Я сильнее сжала свое оружие, и в этот момент в дверь позвонили: один раз, другой, третий.

Можно было крикнуть, позвать на помощь, но вряд ли я пройду через коридор, где притаились двое. Однако те, кто влез в мою квартиру, вероятно, не заперли за собой дверь, потому что буквально через минуту она начала отворяться, а потом раздался знакомый голос Федора.

— Серафима! — звал он тихонько. — Ты спишь?

— Осторожно! — крикнула я, и сразу же послышались глухие удары, звуки борьбы, а потом кто-то выскочил на лестничную клетку.

Я бросилась было в бой, но бой уже кончился. На лестничной клетке на полу сидел Федор и, скривившись от боли, тер затылок. Внизу раздавался топот ног, а через секунду от подъезда отъехала машина.

— Вот так и оставляй тебя одну! — притворно простонал Федор. — И почему это я все время падаю?

Не знаю, чему я больше обрадовалась, своему неожиданному избавлению или тому, что он все-таки вернулся.

— Господи, — лопотала я, — Господи, если бы не ты…

И теперь уже он успокаивал меня, гладил как маленькую по голове, тихонько целовал в лоб. Как будто это меня, а не его только что стукнули по голове. А я плакала от счастья, потому что, если бы не он, меня бы сейчас уже, может быть, не было на свете. Если бы не он, я была бы замужем за Климом и давилась этой жизнью каждую минуту. Если бы не он, я никогда бы не узнала, что такое настоящая любовь. Жила бы в своем сером мирке, билась бы в его тесных горизонтах, дышала его углекислым воздухом. Если бы не он…

Так мы и провели остаток ночи, в моих изъявлениях благодарности. Федор великодушно принимал их и только подначивал: «Да уж, если бы не я…» Вскоре его замечания сменились мирным посапыванием, похожим на урчание кота.

Утром я проснулась в полной уверенности, что Федор — это моя судьба. Я даже мыслила более высокими категориями. Я называла его даром Божьим, который чудом достался мне. В это утро я решила для себя все раз и навсегда. Пока Федор спал, я сидела рядом и, с нежностью разглядывая его, представляла, каким веселым отцом награжу своих будущих детей. Их у нас непременно должно быть двое — мальчик и девочка. Мальчик будет удивительно похож на Федора, а девочка станет его любимицей, потому что будет точной моей копией. В выходные мы будем выезжать на природу и дружно смеяться каждой выходке главы семьи.

Спохватившись, я подумала, что пора становиться серьезнее, и раз я решила связать с этим человеком свое будущее, то хорошо бы накормить его завтраком, хотя бы показать, что я могу быть первоклассной хозяйкой, если захочу. Я быстренько оделась, взяла сумку, раскрыла кошелек и только тогда вернулась к реальности. Денег не было.

Я растолкала Федора.

— Не выдашь мне авансом немного денег на завтрак?

— С удовольствием, — ответил он, не открывая глаз и, похоже, не совсем проснувшись, — возьми в кармане пиджака, во внутреннем.

Я вытащила из кармана носовой платок и деньги, платок показался мне до боли знакомым, но я очень торопилась и, отсчитав на всякий случай побольше — мало ли что-нибудь вкусненькое, — отправилась в магазин. Всю дорогу меня распирала гордость, и я думала только о том, что я теперь счастливейшая женщина из смертных, да что там — смертных, мне могли бы позавидовать и жены мрачных олимпийских богов. Я люблю и любима. Мой избранник настоящий герой, к тому же он красив, умен и предприимчив. В свои тридцать три он по-настоящему молод и весел как мальчишка. И пусть он еще не сделал мне предложения, но я-то знаю, что мы теперь всю жизнь будем вместе и никогда не расстанемся. Какое это счастье — покупать для него ветчину и апельсины, кофе и сыр!

Я была на седьмом небе до тех пор, пока не вспомнила о вчерашнем нападении. На минуту снова нахлынул ужас пережитого, но его заглушила триумфальная хвала Федору — спасителю. Мы выстояли. Нам все нипочем. Вместе мы — сила. И сентиментальная карусель мыслей несла меня все дальше и дальше, выше и выше…

Федор заглянул на кухню, когда стол уже был полностью сервирован, а кофе стоял на плите. Я улыбнулась ему, а в ответ он заорал: «А-а-а-а-а!», кинулся ко мне, одной рукой обхватил за талию, другой подхватил джезву именно в тот момент, когда кофе собирался сбежать, а потом звонко поцеловал в щеку.

— Если бы не я… — начал он и вопросительно посмотрел на меня. — Прелестная тема. Кажется, именно на этом мы и остановились вчера.

Мы еще поцеловались немного. Но уже не жадно, в сознании того, что нам отпущена целая вечность и торопиться некуда. Потом мы завтракали, и Федор сыпал историями из своего детства. Судя по этим рассказам, он всегда был весельчаком, склонным к разным розыгрышам и шалостям, а брат его выходил уж слишком прямолинейным и скучным. Но несмотря ни на что, не оставалось сомнений, что Федор к нему чрезвычайно привязан.

— Когда ты познакомишь меня с братом? — спросила я.

— К большому моему сожалению — не скоро, — ответил Федор. — Он получил назначение в Аргентину. Будет работать на Интерпол.

— Ого!

— Но я познакомлю тебя со своей мамой, не расстраивайся. Думаю, вы друг другу понравитесь. А к брату я бы тебя близко не подпустил. Десять лет назад я познакомил его со своей подружкой…

— И что?

— Теперь она моя золовка!

— Вспомнила! У тебя носовой платок такой же, как у Клима.

— Вот уж спасибо за комплимент. — Федор перестал улыбаться и серьезно спросил: — Говоришь, у твоего Клима «ауди»?

— Да.

— Бежевая?

— Да.

— Вчера вечером такая машина стояла у твоего подъезда.

Я лишилась дара речи. Мне не приходило в голову связать вчерашнее проникновение неизвестных в мою квартиру с Климом.

— Ты думаешь?

— Я уверен, Серафима!

— Не может быть. Это ерунда какая-то!

— Ошибаешься. Думаешь, почему я вчера примчался к тебе среди ночи?

— Ну, я думала, ты почувствовал, что мне плохо…

— Это тоже, конечно. Но еще я получил кое-какую информацию от брата и теперь подозреваю, что дело тут совсем не шуточное. Сегодня он по моей просьбе проверяет одну версию, так что вечером расскажу тебе все доподлинно. И еще: они, вероятно, сделали дубликаты ключей от твоей квартиры. Так что, знаешь, собери-ка самое необходимое и перебирайся жить ко мне. Все спокойнее за тебя будет, — с этими словами он облизнулся и подмигнул мне, намекая явно не на мою безопасность.