Объект 11

26

В медотсеке мы застали склонившегося над капсулой дока. Он поглядывал то на монитор, фиксирующий сигналы датчиков, которыми была облеплена, то на саму свою единственную пациентку.

Шиндари отчего-то напрягся.

— Эй, док, я бы на твоем месте…

Он не успел договорить. Равномерный писк приборов участился, девушка открыла нечеловечески синие глаза, увидела перед собой незнакомца… И Карриг, откинутый словно бы воздушной волной, спиной влетел в стену напротив да так и остался сидеть на полу, придерживая рукой голову.

Шиндари буквально в два прыжка оказался рядом с медкапсулой и, оставаясь на расстоянии вытянутой руки, заговорил на незнакомом мне языке.

— Она просто испугалась, — извиняющимся голосом сказал нам Шиндари и обратился к девушке уже на всеобщем: — Я офицер Шиндари Нейдар. Это друзья. Ты в безопасности.

Кажется, он дублировал то, что уже сказал ей на родном языке. Взгляд девушки приобрел осмысленность. Она открыла рот, пытаясь что-то сказать, но получилось лишь неразборчивое сипение.

— С допросами я бы не торопился, — подал голос доктор. Он уже успел подняться, держась за стену, и теперь ощупывал собственный затылок. И пожалуй, здоровье “моего” дока — он же летит на моем корабле, заведует, пусть и временно, моим медотсеком, а значит, этой мой док! — беспокоило меня куда больше, чем безымянная пока нергитка.

— Она достаточно окрепла, чтобы швырнуть взрослого мужчину через комнату, — отстраненно заметила я, наблюдая, как бережно Шиндари помогает девушке сесть в медкапсуле.

— Это стресс! — тут же вступился за соотечественницу нергит, а я вдруг подумала, что стоит внимательней подойти к выбору концентрата для пищевого аппарата. Что-то от нынешнего у меня изжога.

Ах, да. Я же сегодня еще не ела.

Ну тогда тем более.

— Сильные негативно окрашенные эмоции рефлекторно вызывают защитный рефлекс. Она никому не хотела вреда!

— Я заметил, — проскрипел Карриг и, удостоверившись, что голова цела, осторожно подошел к капсуле. Теперь девушку от меня закрывали уже две мужские спины.

— Хватит лирики, — от моего жесткого голоса Шиндари вздрогнул и медленно повернулся в мою сторону. Кажется, не только я забыла, что мы здесь не друзья. — Она может отвечать на вопросы?

Мужчины дружно сказали, что нет, но тут наконец прорезался голос у нашей раненой.

— Я все расскажу, — едва-едва слышно прошептала она. — Я благодарна вам за спасение. И готова рассказать, что знаю.

Я устроилась на привинченном к полу табурете и изобразила всецелое внимание.

Девушку звали Лайри. Она была специалистом по системам жизнеобеспечения и потому отлично знала о том, как живется станции, но почти ничего о нападении и нападавших.

— Сначала никто ничего не заподозрил. Они запросили разрешение на посадку для ремонта, мы не пришли в восторг, но разрешение дали… Тем более, что наших ресурсов хватало с избытком.

Обыкновенные, ничем не примечательные люди в черной форме без знаков различий не вызвали опасений. Из особых примет Лайри приметила только шевроны в виде черных крыльев. Черные на черном, почти не заметные.

Я медленно выдохнула.

Угадала.

Вот только собственная правота не приносит удовлетворения, лишь кислоту во рту.

— Я не поняла, как это произошло. Они ворвались в кабинет, где мы работали, стреляли… Меня задело, я упала… А очнулась уже здесь…

Девушка обхватила себя руками и сгорбилась. Писк приборов стал чаще, Карриг тут же засуетился вокруг долгожданной пациентки. Девушку было жаль, но у меня были еще вопросы.

Ответы не понравились ни мне, ни Шиндари.

— Триста? — переспросил нергит. — Вас было более трехсот?

Девушка слабо кивнула. Она побледнела еще больше и начала заваливаться набок. Док тут же выгнал нас из медблока.

Шиндари, шагая широко и нервно, вернулся в рубку и упал в свое кресло. Я молча прошла следом. Не знала, что говорить.

Тел было куда меньше трехсот. Намного, намного меньше. А зная о некоторых исследованиях Пхенга, я подозревала, куда могли деться остальные. Целая планета сверхсуществ… Разумеется, Пхенг не мог не заинтересоваться.

— Вы все можете… вот так? — попыталась изобразить рукой то, что произошло с Карригом. Получилось не очень, но Шиндари понял.

— За редкими исключениями. Кто-то сильнее, кто-то максимум экран над головой от дождя растянет… Лайри сильная.

— Тогда как можно одолеть базу, полную чертовых экстрасенсов?! Уколы всем не поставишь.

Шиндари невесело усмехнулся.

— Есть… способы. Не только уколы. Еще газ. И здесь, скорее всего, использовали именно его. Иначе Лайри бы лишилась способностей. У него концентрация действующего вещества меньше, а медкапсула помогла быстрее его вывести.

— И у Пхенга сейчас в плену под полторы сотни сверхлюдей.

Воплощенная мечта наших Воспитателей. Обладающие сверхспособностями, с сохранной психикой и способные к размножению. То, к чему они стремились столько лет неудачных экспериментов, удалось создать природе под злым солнцем Нергии.

Правда, с покорностью новых подопытных кроликов будут проблемы, но у Белого крыла достаточно способов заставить себя слушаться.

— Ты так уверена, что это Пхенг? — Шиндари внимательно смотрел на меня, словно хотел залезть внутрь моей головы и как следует там покопаться. Трия на его месте даже смогла бы провернуть такой трюк. Хотя как знать, на что еще на самом деле способна эта раса блондинов?

Решившись, я медленно кивнула.

— Черное крыло Пхенга. Особая служба. Они не афишируют свою деятельность, но все происходящее вполне в их духе.

Я вывела на голоэкран над панелью управления герб Империи — шестикрылого золотого орла. Черное крыло скромно пряталось за зеленым.

— А ты настолько разбираешься в их делах, что так уверенно говоришь? Приходилось иметь дело?

Изображение мигнуло и рассыпалось пикселями. Я не распространялась о своем прошлом. Никому и никогда. И за все время совместного полета ни словом не намекнула о некоторых пикантных фактах своей биографии. Но, пожалуй, сейчас скрывать это уже бессмысленно.

— Некоторым образом. Несколько лет была их “пером”.

Шиндари только кивнул, словно я лишь подтвердила то, о чем он и так знал. Не только я приглядывалась к невольным попутчикам.

— И ты знаешь, зачем им понадобились мои соотечественники?

Разговор все больше походил на допрос.

— Могу лишь догадываться, — набрала воздуха, как перед прыжком в воду. Тема была слишком личная. Слишком болезненная. — Но Пхенг всегда интересовали… Необычные способности.

— Насколько интересовали? — о взгляд Шиндари можно порезаться. Сейчас он ничем не напоминает заточенного выполнять чужие приказы военного. Тесная шкурка слезла с него, обнажая хищного и уверенного в себе силовика, но нергит этого даже не заметил.

— Достаточно, чтобы переступить через некоторые межпланетные договоренности.

О том, что в Галактическом содружестве запрещено ставить опыты на разумных без официального их согласия, я узнала лишь когда покинула Ц189. Впрочем, людьми в глазах Белого крыла мы никогда и не были.

— Что с ними сделают?

— Я не ученая. Не знаю.

Седьмой наверняка знал бы. Он бы первый встал в ряды исследователей, с горящими глазами наблюдая за изменением анализов под влиянием излучения звезды.

Но Седьмого больше нет, коварное солнце Ц189 свело с ума и его, я лишь поставила логичную точку в его существовании. Возможно, я тоже вот-вот шагну за тонкую грань нормальности. Возможно, нас всех, тех, кто остался в живых из первого потока проекта “Новое поколение”, ждет то же самое.

Впрочем, мы, выросшие в лаборатории в окружении дроидов, едва ли можем называться нормальными людьми. Хотя Воспитатели радовались, глядя на наше развитие через многочисленные камеры. На взрослых людей излучение Ц189 оказывало пагубное воздействие. Они не рисковали ступать на поверхность планеты даже за короткое время, помня о печальной судьбе первой исследовательской экспедиции.

— Тогда кто может знать?! — Шиндари почти сорвался на крик.

Я отвернулась к экрану, на котором мерцала заставка спящей системы. Знала — стоит мне коснуться панели, и та будет готова к работе.

Стоит мне коснуться этого дела, и я увязну, глубоко и безнадежно, вернусь туда, куда поклялась никогда больше не возвращаться. Подставлюсь Пхенгу, который не преминет прибрать к рукам своенравное имущество.

Сейчас еще можно сделать шаг назад. Сменить личность, внешность, корабль, залечь на дно и переждать, пока чернокрылым надоест меня искать. Это не моя война. Не мой народ. Не мой мужчина, чтобы ради него совать голову в пасть земному тигру.

— Есть у меня один знакомый. Он занимается… Информацией. И может кое-что разузнать. За разумную плату, конечно.

Я отвернулась от экрана и прямо посмотрела на нергита.

— Он живет на Эдеме. Довезу тебя и Каррига, сведу с этим знакомым, а что делать дальше — дело твое. Я воевать с Пхенгом не собираюсь. Даже за все деньги Галактики.