Объект 11

4

Следующий день подкинул мне новую дилемму. Судя по показаниям приборов, доктору Карригу больше ничто не угрожало, курс медикаментов, последние технологии — я выложила за капсулу немаленькие деньги! — и молодой здоровый организм сделали свое дело. Доктора можно было выводить из медицинского сна.

После ввода команды подача лекарств и физраствора пострадавшему прекратилась, прозрачные трубки, по которым те попадали в вены, втянулись внутрь капсулы. Все, кроме одной, по которой в кровь теперь вводился стимулятор. Датчики, густо облепившие его тело, исправно показывали картину просыпающегося здорового организма.

Веки мужчины дрогнули, и я ввела последнюю команду. Датчики отлепились от тела и вернулись к прочему высокотехнологичному содержимому капсулы. Прозрачная крышка с едва слышным шорохом отъехала в сторону.

Адрен Карриг открыл глаза и несколько раз потерянно моргнул. Наконец с некоторым трудом зацепился рассеянным взглядом за меня и спросил:

— Дора? Что случилось? Авария…

— Произошла разгерметизация помещений, вы надышались ядовитым воздухом, — сообщила я лаконично.

На мне все еще был надет светлый парик с густой челкой, который я носила, еще притворяясь медсестрой. Из-за доктора маскарад пришлось немного затянуть, но объясняться с ним по поводу еще и моей внешности я не собиралась.

И без того проблем хватает.

— Многие пострадали? — внезапно спросил Карриг и напомнил, чем именно он меня раздражал все то время, что я притворялась Дорой Салливан. Прекраснодушный идеалист, искренне беспокоящийся обо всех вокруг. Таких людей я не понимала, а потому опасалась и старалась обходить стороной.

Что в голове у мерзавца заранее известно — собственная выгода! А вот что может прийти в голову порядочному человеку — та еще загадка.

— Не знаю, — равнодушно ответила я, решив отрезать этот хвост одним ударом. — Мы погрузились в шаттл и сразу улетели. Что случилось с тюрьмой и ее обитателями потом, мне неизвестно.

— Но как же… — попытался что-то вставить Карриг, но я не дала. Пикировать с нергитом было интересно, потому что мы разговаривали на одном языке, а объяснять альтруисту, что значит “здоровый эгоизм”, я не нанималась. Не интересно.

— Мне не понравилось на Кнасте, и я не собираюсь туда возвращаться, — отрезала резко. — Планирую убраться от нее подальше, и забыть ее навсегда. Вас я тащить с собой не планировала, так что скажите спасибо, что корабль оснащен медицинской капсулой. Возвращаться ради вас я тоже не стала бы.

— Дора… — выдавил доктор и замолчал. Потом уже более осмысленно осмотрелся вокруг, хотя смотреть было особо не на что. Медицинский отсек только номинально так назывался, из медицинского здесь была только капсула да шкаф с медикаментами, необходимыми для перелета и без которых на “белых” маршрутах лучше не показываться — оштрафуют. Большей частью это небольшое помещение я использовала как еще одну кладовку для вещей, которые не нужно прятать от закона.

— Я тебя услышал, — со вздохом сказал он наконец и сделал попытку выбраться из капсулы, но тело еще не до конца отошло от искусственного сна. — Не могла бы ты мне помочь?

Голос у него ровный и демонстративно вежливый. Мои слова его задели, но Карриг, очевидно, решил не тратить слова на того, кто к ним явно не прислушается. Общаться с людьми, которые ценят свое и чужое время — одно удовольствие!

— Твои вещи. — Я показала стопку одежды на полке рядом с перевязочными средствами. — Одевайся и выходи в рубку. Обсудим, что с тобой делать.

Вернулась в капитанское кресло, оставив незваного гостя одного, собраться и подумать. Я же уже все решила. Тащить с собой балласт в виде Каррига, в то время как у меня в грузовом отсеке похищенный из тюрьмы преступник, в высшей мере неразумно. Конечно, нергит был надежно заперт и предупрежден, что ближайшие сутки ему придется провести в одиночестве. Но избавиться от лишних глаз нужно было как можно скорее. Был только один вариант, как выйти из этой ситуации без потерь, и я рассчитывала, что доктор не будет артачиться.

Чужое присутствие я почувствовала раньше, чем Адрен Карриг дал о себе знать. Иногда “Оса” ощущалась как продолжение меня, даром что я не обладала способностью общаться с техникой напрямую. Но слишком много лично моего оказалось вложено в маленький и быстрый кораблик.

— Есть хочешь? — дежурно осведомилась я, прекрасно зная, что сейчас моего “пациента” слегка подташнивает, и что о еде он думать не может.

— Дора, ты отвратительный медик, — простонал он, справившись с тошнотой при взгляде на пищевой аппарат.

Я даже не обиделась. Медицина действительно не была моим профилем, хотя сейчас реплика была всего лишь попыткой съязвить. Не слишком удачной. Но я в целом была не слишком удачной попыткой, разочарованием Белого крыла.

— Поэтому и не собираюсь возвращаться обратно.

На обзорных экранах мерцала звездами Вселенная. На одну из этих светящихся точек я возлагала большие надежды.

— Итак, доктор Карриг, я предлагаю следующий выход из сложившейся ситуации. Ровно через сутки мы будем пролетать через Е-13-25, перевалочную станцию для дальнобойщиков. Там мы расстанемся. Думаю, денег у вас достаточно, чтобы долететь туда, куда вам нужно.

Звезды пульсировали на экранах, ровно светились световые датчики на панели управления. Шиндари отдыхал в грузовом отсеке и не собирался хулиганить. Неожиданно самой большой моей проблемой стал законопослушный доктор общей практики.

— Спишь сегодня в моей каюте, она же единственная. Сразу говорю, что за штурвал тебя не пущу, а ночь в кресле переживу спокойно.

— Ты не похожа на себя, Дара, — тихо сказал Карриг.

Звезды на экране насмешливо мигнули.

— Мы знакомы всего несколько дней и общались только по работе. Когда бы ты успел узнать, что для меня характерно? — возразила я.

Доктор поморщился.

— В работе как раз это и заметно.

Вспомнился Седьмой, наше общее детство, его открытый взгляд и участливый тон. И результат моей доверчивости. Если бы мне снились сны, это были бы кошмары.

— Тебе раньше очень везло с людьми. Вот и все. Я… Не белая ромашка. Что бы ты себе ни придумал.

Доктор промолчал, приглядываясь ко мне. Задержался взглядом на резко очерченном бицепсе, игнорируя обтянутую футболкой грудь. Непривычно и странно.

— Там мы попрощаемся. Я заправлюсь, ты найдешь попутку и вернешься домой.

— Кто ты такая, Дора? — задал он опасный вопрос. И зачем-то решил углубиться в тему, которой вообще не стоило бы касаться: — Мы ведь бежали не одни… Я помню. Заключенный Шиндари. Что с ним? Где он?

— Жив и здоров твой Шиндари, — ответила абсолютно честно. Я его, между прочим, разместила с максимально возможным в нашей ситуации комфортом! Собственного спальника не пожалела! — Находится там, где должен быть.

Доктор сверлил меня недоверчивым взглядом. В рубке повисло напряжение, густое, как кисель. Наверно, стоило бы держаться за маску простенькой и исполнительной медсестрички, но шкурка Доры Салливан оказалась тесной и неудобной, и сползала при малейшем движении.

А еще у Доры не могло быть “Осы” и внятного мотива бежать с Кнаста, сверкая двигателями. Так что мы расстанемся, и Дора Салливан исчезнет из этой Вселенной. Та достаточно велика, чтобы больше никогда не пересечься с Карригом.

Это будут очень длинные корабельные сутки.