Объект 11

46

— Есть продолжать, — ответила я, опустив момент с нашей скорой смертью.

— Слышали? — обратилась к чернокрылым. — Этого времени хватит, чтобы закончить здесь?

— Хватит, — хрипло выдохнул тот агент, что обнаружил запущенную программу самоуничтожения, и отвернулся к терминалу.

Я подошла к той двери, за которой остались нергиты с обнаруженными пленниками.

— Нейдан, — позвала своего нергита. Поняла, что меня не слышат, и сказала уже в микрофон: — Капитан Шиндари, срочно. Двери заблокированы, через пять с половиной минут лаборатория самоуничтожится. Необходимо организовать эвакуацию.

Шуршание в динамике. Стук. И короткое:

— Принял.

Несколько мучительно долгих секунд спустя я снова услышала его голос:

— Ты около двери? Отойди. Мы выходим.

Я не видела, как на почти забытой уже планете рабовладельцев он освободил мне руки, и теперь, распахнув глаза, наблюдала, как тонкое зеленое энергетическое лезвие прорезает укрепленную дверь, способную выдержать направленный взрыв.

Пластметалл плавился, тек, уступая силе нергита. Вырезанный кусок двери с грохотом упал на пол. Я отчетливо слышала, как за моей спиной кто-то шепотом выругался.

Мне навстречу шагнул бледный Шиндари, на висках которого выступила испарина.

— Мы не успеем вывести всех за пять минут, — сказал он. — Полторы сотни человек, многие без сознания. Остальные едва шевелятся.

Сердце словно сжал ледяной кулак. Вот и все, да? История закончится там же, где и началась. Я вернулась на планету, на которой родилась, чтобы умереть.

И привела за собой тех, кто мне поверил.

Шиндари обвел взглядом серверную. Чернокрылые, несмотря ни на что, все так же сосредоточенно работали, чтобы никто не мог сказать, что их смерть была напрасной.

Трия получит информацию, с помощью которой возьмет Пхенг за горло.

— Еще две минуты, и мы закончим, — подал голос чернокрылый, имени которого, к своему стыду, я не знала.

Я смотрела на Нейдана, стараясь запечатлеть в памяти его черты как можно точнее. Возможно, одна из многочисленных религий Галактики все-таки не врет, и там будет что-то еще, кроме пустоты. И даже в пустоте я хочу, чтобы со мной осталась память о Нейдане Шиндари, которого я честно украла, и поэтому он теперь немного моя собственность.

Он ответил на мой пристальный взгляд неожиданно ласковой улыбкой и скомандовал:

— Как только закончите, собирайтесь все в том большом зале. Мы перетащим туда тех, кто не может ходить самостоятельно. Джо, ты со мной?

Кивнула, соглашаясь. Со всем и на все.

Лучше заняться делом, чем мысленно отсчитывать секунды до конца.

Нергиты суетились, расчищая пространство главного помещения лаборатории, освобождая пятачок по центру. Я помогала стаскивать туда их беспомощных соотечественников. Те, кто могли передвигаться самостоятельно, тащились следом.

Сердце отбивало частый ритм.

Он что-то придумал.

Что-то очень нергитское, о чем я не могу даже догадаться, потому что не знаю толком пределов их способностей.

— Мы закончили! — в зал ворвались наши чернокрылые. — Информация ушла на корвет, а там уже дело за Трией и Форксом.

Шиндари кивнул и скомандовал своим людям:

— В круг!

Оставалось полторы минуты.

Беловолосые окружали нас, людей и пленников Пхенга, разворачивались к нам спиной и застывали, подобно истуканам. В круг вставали все, кто мог держаться на ногах.

Пятьдесят секунд.

— Замкнуть круг!

Нергиты взялись за руки, заключив нас в кольцо. Я начинала понимать, что они собираются сделать.

Тридцать пять секунд.

Нейдан обернулся, нашел меня взглядом и неожиданно подмигнул:

— Надери пхенговцам задницы, Джо!

В горле пересохло, я подскочила, рванулась вперед, но несколько рук вцепились в меня и утянули обратно. Попыталась вырваться, но понимающий и печальный взгляд пожилой нергитки остановил меня. Она утешающе погладила меня по плечу:

— Он выбрал спасти большинство. Это его путь.

Десять секунд.

Воздух задрожал от разлитой мощи, которая концентрировалась над нашими головами. Уже знакомый мне силовой щит, но на этот раз огромный, насыщенно-зеленый, накрыл живое кольцо.

Смотреть, как кучка нергитов накрывает нас энергетическим щитом, который потрескивал от перенасыщенности энергией, было жутко. Как никогда ясно я понимала, почему их недолюбливают в Содружестве. Прогнуть под себя существ, обладающих такой силой, невозможно, а смириться с независимостью маленькой одинокой планеты сложно и обидно.

А за пределами защитного купола разверзся ад. Тьма, огонь, обломки стен и оборудования, все обрушилось на созданную нергитами защиту. Она подрагивала, искрила, но не поддавалась. В груди робко проклюнулась надежда, что все действительно обойдется…

Шиндари, с которого я не сводила глаз, покачнулся. Я видела, как по его шее из ушей медленно текла вязкая темная кровь.

Стихия за пределами энергетического купола утихла. Мы, люди и нергиты, тесно прижаты друг к другу, боялись поверить, что все закончилось. Лаборатория уничтожена, а мы — нет. Мы живы, и будем жить, и от этой мысли хотелось одновременно кричать и плакать, и в то же время я не могла выдавить из себя ни звука.

Потрескивающий энергетический купол истончился и пропал. Лицо опалило жаром, легкие забились пылью и вонью горелой пластмассы. Пожилая женщина рядом закашлялась. А нергиты, что стояли к нам спиной, начали падать.

Они валились на землю один за другим. Разжимали сцепленные ладони и падали навзничь, прямо на дымящиеся еще обломки.

— Нейдан… — просипела я сквозь стиснутое спазмом горло, не понимая, что делаю, рванула к своему нергиту и едва успела его подхватить.

Меня, словно бетонной плитой, придавило весом неподвижного тела. Голова его откинулась безвольно, а по лицу из глаз бежали кровавые дорожки.

— Нет-нет-нет… — шептала бесцельно, вникуда, пространству, Матрице, хоть кому-нибудь!

Пыталась нащупать пульс, но чувствовала лишь гладкую прохладу кожи — у нергитов не росли бороды. Ничего, пустота, затягивающая в себя, как черная дыра, в которой нет ничего, ни света, ни радости, одно лишь бесконечное отчаяние с привкусом пепла.