Обыск с раздеванием

Глава 8

Это был чертовски длинный день. После утомительной бумажной работы, мазохистского занятия с инструктором по аэробике, спущенной покрышки, беготни по всему городу и нежелательного известия о том, что дядя Пьетро будет в городе в предстоящий День Памяти[16], последнее, что ожидала Ники, когда добралась до дверей своей квартиры, это было похищение.

Неся заправленный низкокалорийным соусом салат из фаст-фуда и кусок шоколадного торта в качестве утешения, девушка поднималась по лестнице. Она осознанно избегала взглядов на дверь квартиры Майка, – «интересно, чем он занят и почему так разозлился на нее, и должна ли она попытаться поговорить с ним о причинах его внезапного ухода из ее спальни» – пока шла через площадку к своей двери.

Внезапно вокруг талии девушки обвилась рука и притянула к большому телу позади неё. Хватка была настолько крепкой, что Ники не могла повернуться или оказать сопротивление. Паника разгоралась в её крови. Она достигла своего пика, когда девушка изо всех сил попыталась вырваться, но поняла, что оказалась в ловушке. Человек выхватил пакет с едой и бросил его на пол. Затем поднял руку, закрывая девушке глаза и погружая в темноту коридор, залитый лучами вечернего солнца. Сердце Ники ушло в пятки.

«О, Боже!»

Стараясь не паниковать, Ники пыталась вспомнить уроки самообороны, подкрепленные просмотром фильма «Мисс Конгениальность» [17] . Он ожидал удар локтем в живот, поэтому рука девушки, занесенная назад, задела только на воздух. Ники решила ударить его по ноге, поэтому подняла свою ногу и резко опустила вниз с такой силой, с какой только могла. Но и это движение он предугадал и увернулся от удара. Прижатая спиной к твердой груди, девушка не могла дотянуться до носа или паха нападавшего. Отчаявшись, она попыталась ударить его затылком, но лишь наткнулась на мускулистую грудную клетку.

«И что теперь?» Ники не была готова стать вечерним развлечением для маньяка.

А затем она ощутила запах. Мускусный. Сосновый лес, земля и специи. Определенно мужской. Определенно знакомый.

«Марк. О нет!»

— Ты напугал меня до смерти! Почему ты не сказал, что это ты?

— Потому что если бы ты знала, что это я, сопротивлялась бы не меньше.

«Ублюдок!» Ники продолжила извиваться, пытаясь вырваться. Девушка чувствовала его эрекцию, упирающуюся в её спину. Одинокие ночи в последнее время были наполнены воспоминаниями, пропитанными разрушительным удовольствием. Ники продолжала вырываться... пока не поняла, что от её действий он становится только тверже и больше.

— Ты чертовски возбуждаешь меня, детка. Этого ты добиваешься, ёрзая на моем члене? — прорычал Марк ей в ухо.

«Нет. Ну, может быть. Так ему и надо».

Мужчина покачнулся.

— Отпусти, черт побери! Ты работаешь на меня!

— После семи часов вечера.

С этими словами Марк оторвал девушку от пола и, повернув, закинул ее на своё мощное плечо. Он погладил ее обнаженное бедро под мини-юбкой, вдруг ставшей слишком короткой. Рука мужчины расположилась в опасной близости от попки Ники. А в сочетании с ощущением под ладонями потрясающих мышц его спины, пока Ники пыталась за что-нибудь ухватиться, его действия воспламенили ее кровь и сделали влажными трусики.

— Не будь таким неандертальцем!

На это замечание реакция была лишь со стороны Ники – она удивленно вскрикнула, когда Марк прошел еще три шага и, захлопнув дверь, поставил девушку на ноги перед собой.

Колени Ники чуть не подогнулись. В прихожей маленькой квартиры с низкими потолками Марк казался просто огромным. В облегающей черной футболке, подчеркивающей зелень его глаз, мужчина привлекал взгляд девушки, словно маяк. Он навис над ней, пригвоздив тяжелым взглядом, с выражением на лице, которое она не могла прочитать. Это заставило ее сделать шаг назад.

Ники врезалась спиной в стену.

— Я перестану быть неандертальцем, если ты перестанешь вести себя как ребенок, — пробормотал мужчина, его низкий бархатный голос вибрировал внутри неё.

Она любила этот голос, – богатый и спокойный – как шоколад после хорошего секса. На самом деле, ей очень многое нравилось в этом мужчине, поэтому Ники потребовалась минута, чтобы осознать, что он только что сказал.

— Ребенок? Что, черт возьми, это значит? Это ты тогда выскочил в гневе…

— Я это сделал. Знаю. И потратил четыре дня, пытаясь извиниться. А ты повела себя как ребенок, когда отказалась выслушать меня, проигнорировала мои сообщения и предложения помириться, сбегала из любой комнаты, если туда входил я, а за моими тренировками наблюдала, укрывшись на втором этаже в своем кабинете.

«Он знал, что она там? Ой...»

— Мне не интересны твои извинения.

— Ты боялась поговорить со мной. В любом случае, это по-детски.

Устав смотреть на него снизу вверх, Ники положила руки на бедра и поднялась на цыпочки. Но она все равно не могла соревноваться в росте с возвышающимся над ней Марком.

— Мне это не нравится.

— А мне не нравится, что ты игнорируешь меня, когда я пытаюсь извиниться. Я знаю, что облажался. Мне очень жаль. Ты можешь просто выслушать то, что я хочу сказать?

Ники колебалась, прокручивая в уме его просьбу.

Вздохнув, девушка взглянула в его глаза, окруженные густыми, темными ресницами. «Просто великолепно». Но она не дурочка. И не уступит только потому, что кто-то ранил её чувства. Однако она старалась быть разумной.

«К тому же, ей было любопытно».

— Прекрасно. У тебя три минуты. Я слушаю. Не думаю, что это важно, но все же.

— Командирша, да?

— Почему ты переводишь стрелки, когда именно твое паршивое поведение мы должны обсуждать?

Марк пожал плечами, а затем наклонился, располагая ладонь на стене рядом с головой девушки:

— Потому что мы не можем сделать этого, пока твое настроение не улучшится… и аромат твоей кожи с нотками корицы сводит меня с ума.

«Серьезно?» Еще один взгляд в таинственные глаза, наполненные похотью и обещанием.

Его взгляд, без слов, дал понять Ники, что если в скором времени между ними не появится больше пространства, Марк сделает все что в его силах, чтобы заполучить ее голой и на спине. И она, вероятно, позволит этому случиться, поскольку ее уверенность в том, что у них отношения на одну ночь, немного пошатнулась. Выражение лица Марка постепенно – даже на расстоянии – «уговаривало» согласиться с его желаниями и разобраться со всем остальным позже. Гораздо позже.

Ники нырнула под его руку, оттолкнувшись от стены, и направилась к относительно открытому пространству гостиной.

Обратив внимание на обеденную зону, Ники убедилась, что компьютерной техники, которую упоминала Лючия, нигде не было видно. Но это движение заставило её повернуться в сторону кухни и уловить божественный запах итальянской еды: спелого орегано и горячей колбасы.

Марк направился в её сторону:

— Черт возьми, Ники!

— У тебя осталось две минуты, и ты теряешь свое время.

Выругавшись, мужчина сунул руки в карманы джинсов:

— Хорошо, если вкратце, я психанул. Ясно?

— Психанул?

Марк вздохнул:

— Секс с тобой был… умопомрачительным. Это был больше, чем секс. Я понял, что слишком легко могу влюбиться в тебя. — Он посмотрел вниз, а затем в сторону. — Я знал, что тебе понравился секс, но это не значит, что тебе нравлюсь я.

— Ты знал, что мне понравился секс? — «Да… большинство парней обычно спрашивают – было ли хорошо».

Уголки его рта поползли вверх:

— Я догадался, во всяком случае, на моих плечах до сих пор остались следы твоих ногтей.

«В точку...» Румянец окрасил лицо Ники, но Марк был достаточно вежлив, чтобы не обратить на это внимание.

— Почему ты думаешь, что не нравишься мне? — возразила она. — Вопреки всему, что бы ты ни думал обо мне, мне не все равно, с кем спать.

Марк кивнул, теперь по его глазам сложно было определить о чём он думает.

— У меня было время подумать о том, что было между нами, и о тебе… я понял, что ты не одна из этих бесчувственных женщин. Я понял, что знатно облажался и попытаться извиниться на следующее же утро. На самом деле, я не спал в ту ночь вообще и чувствовал себя идиотом.

«Ну что ж, это заставило Ники почувствовать себя лучше, но он до сих пор не ответил на её вопрос. Что в первую очередь заставило его покинуть ее?»

— Но я тоже был зол. У тебя не была назначена встреча на десять утра, не так ли?

Ники не знала, что сказать, а молчаливая пауза буквально кричала о том, что девушка виновата.

— Так почему ты мне соврала, если не хотела, чтобы я уходил? Я никуда не торопился.

Ники закусила губу. «Была ли она виновата? Черт возьми, пытаясь не усложнять то, что было между ними, возможно, она принесла больше вреда, чем пользы».

— Когда ты сказал, что хочешь остаться, я не была уверена, что ты имеешь в виду.

— Так ты думала первым делом избавиться от меня утром, просто чтобы убедиться, что я не задержусь?

— Вроде того. — Её наполнило чувство вины, густое, как дым в старом казино. — Сейчас для меня просто неподходящее время, чтобы отвлекаться. А ты огромное отвлечение!

Марк улыбнулся, и на его щеках появились ямочки. Сердце Ники забилось чаще. «Черт, почему этот мужчина должен быть таким аппетитным?»

— Мой бизнес отнимает так много времени и энергии, — Ники сжалась. — У меня не было настоящего свидания с парнем, который бы не работал в этом здании в течение двух лет. Я наслаждалась нашей ночью. Она, безусловно, имела для меня значение. — «Больше, чем следовало». — Я просто не думаю, что разумно, продолжить эту... интрижку.

— Ох… Но на одну ночь сойдёт?

Ники поморщилась от сарказма в его голосе:

— Это проблема? Я не помню, чтобы мы что-то друг другу обещали перед тем, как переспали.

«Почему он злился? Большинству парней понравилась бы женщина, которая хотела бы провести ночь прекрасного секса, а потом просто уйти. Кроме того, он признался, что чувствовал, что может влюбиться в неё». Это признание заставляло ощущать, как «в животе порхают бабочки». Она не хотела желать его, но все-таки ничего не могла с этим сделать. И дело было не только в сексе.

В его опасениях не было никакого смысла. «Серьезно, почему бы парню, который так великолепен в постели как Марк, беспокоиться, что она не влюбится в него? Ники было неприятно осознавать, что это мужчина мог легко, – вероятно, даже слишком легко – убедить её превратить одну ночь во множество других. Поразительно, что «Адонис в стрингах» беспокоился об отсутствии взаимности. Вокруг него вились толпы женщин. Вместо этого, он «психанул» – поступок того, кто…»

«Минуточку!» Она вспомнила, фразу, которую он сказал, прежде чем она наняла его – и это заставило Ники иначе посмотреть на эту ситуацию.

— Какая-то тупая сучка причинила тебе боль.

Взгляд Марка метнулся к ней. «Острый». Мужчина моргнул и посмотрел на девушку, явно удивленный её догадкой.

Его лицо было напряжено, в глазах настороженность, Марк кивнул.

По-видимому, в прошлом он был тем, кого бросали, а не тем, кто бросал… и в ту ночь в квартире Марк «психанул», потому что ему причинили боль когда-то.

— Как раз перед отъездом из Флориды, да?

Он снова кивнул и в этот раз отвернулся, блуждая взглядом по комнате.

Ники готова была поспорить, что эта идиотка стала одной из главных причин, почему Марк уехал из Флориды. Она бы сказала, что потеря той женщины – выигрыш для неё, но у Ники не было отношений с подчиненным – или кем-то другим, кроме её только «встающего на ноги» бизнеса или вибратора.

Тем не менее, она не могла сопротивляться желанию спросить:

— Не хочешь рассказать об этом?

— Нет.

Тихий, быстрый ответ обозначил его точку зрения более решительно, чем если бы он прокричал. Марк не хотел обсуждать это.

Ники старалась быть сдержанной и понимающей. Конечно, он не хотел изливать ей душу. Они же не встречались. На самом деле, она пыталась, однако без особого энтузиазма, положить конец их интрижке. Марк знал её всего несколько недель. А парни в принципе не делились переживаниями, если только это не было необходимо. И Ники не должна ожидать от него чего-то иного.

Но часть её хотела этого. «Она что должна была принять мужчину в свое тело, даже если это временно, отдав ему всю себя, а взамен ему не пришлось бы ничем делиться, кроме оргазма и спермы?»

— Есть шанс, что она вернулась в твою жизнь? Или вернется?

— Нет.

Ну, это заставило Ники чувствовать себя лучше... и хуже. Исходя из того, что сказал Марк и того немногого, что она узнала о нём, эти отношения закончились год назад, плюс-минус пара недель. Он до сих пор не подпускал никого к себе, по крайней мере, не больше, чем физически. Ники понимала, что должна быть рада этому. Даже быть в восторге. Но сейчас не самое неподходящее время для романтики, даже если секс у них замечательный.

Мгновение спустя прозвучал громкий электронный звуковой сигнал, напугав девушку.

На лице Марка отразилось облегчение. «Спасительный звонок...»

— Что это было?

— Ужин. — Его голос прозвучал низко. — Все готово. Я приготовил для тебя лазанью, салат и чесночный хлеб. Я действительно хочу, чтобы ты осталась, и я мог доказать, что не хотел тебя обидеть.

«Лазанья. Ее любимая. Как он узнал? Лючия? Нет, она не стала бы помогать Марку, даже если бы он загорелся прямо сейчас. Блейд? Идея была настолько смехотворна, она чуть не рассмеялась. Выходит, Зак».

«Черт. Она не хотела оставаться». Безуспешные попытки отнести мужчину к категории одноразового секса заставляли Ники чувствовать себя бесхребетной, а она ненавидела это чувство. Но Марк постарался, выведать название её любимой еды и – «он сам все приготовил?» – сделать так, чтобы она не чувствовала боль или пренебрежение из-за того, что он «закрылся» от неё. Это заставляло Ники желать смерти той суке, что сделала его таким застенчивым.

А потом поговорить с Марком о чувствах.

Но к такому он сегодня не готов. В любом случае, это не её дело. Даже если она на самом деле хотела, чтобы это было так. Тем не менее, Ники была слишком упряма, и хорошо знала об этом. Она не будет долго держать чувства в себе.

— Хорошо, я останусь, — заверила она Марка. — Пахнет замечательно. Спасибо.

Его плечи заметно расслабились. «Черт возьми, он действительно не хотел, чтобы она злилась на него. Был ли он заинтересован в более чем одной ночи?» Даже если так, это не имеет значения. И если он не заинтересован, это тоже неважно. Но у Ники не было ни причин, ни желания обижать Марка. Он, видимо, немало постарался, чтобы она приняла его извинения.

Вопреки желанию, Ники была тронута.

— Если хочешь воспользоваться ванной комнатой, я подожду, — сказал он после неловкой паузы.

Её улыбка вышла немного натянутой, но все равно мелькнула на губах девушки.

— Наверное, мы совсем угробили мой салат.

Марк колебался:

— Это он был в твоей сумке?

— Вместе с куском шоколадного торта, — Ники застенчиво улыбнулась.

Мужчина направился к двери в квартиру, открыл её и вернулся через несколько мгновений с сумкой.

— Спасибо, что принесла десерт.

Смеясь, Ники направилась в ванную комнату, понимая, что это был первый раз за последние несколько дней, когда она сделала что-то больше, чем ворчала или плакала. Лючия назвала ее угрюмой. Даже Блейд был удивлен её мрачным настроением. Но Марк... пятнадцать минут рядом с этим мужчиной, и она уже улыбалась, забывая о том, что она всё ещё была маленькой танцовщицей с беспорядком в счетах, и сомнениями в том, что она закончит свой второй год в бизнесе успешно. «Почему ему всегда удается её развеселить?»

Ники вошла в ванную комнату и огляделась. Он абсолютно ничего не сделал с этим местом. Белые стены, белое мыло. Ничего, за исключением новой синей занавески для душа. Ни картин, ни свечей. Очевидно, он не планировал остаться. Этот факт не должен её беспокоить. Но она почувствовала, как улыбка покидает её. Посмотрев в зеркало, Ники увидела отражение своего собственного разочарования. Девушка отвела взгляд.

Повернув кран, она открыла теплую воду и воспользовалась мылом. После того, как закрыла краны, Ники поняла, полотенца рядом нет. Ругаясь, девушка повернулась к крючкам на двери. Пусто. Повернувшись в другую сторону, она заметила шкаф – точную копию шкафа в её ванной. С мокрыми руками, Ники направилась в его сторону, открыла дверь-гармошку и нашла полотенце.

Там же в шкафу девушка обнаружила «пропавший» костюм викинга. Не нужно быть членом Менса[18], чтобы догадаться, что Марк нарочно его туда спрятал, потому что идея танцевать на публике нервировала его.

Когда Ники увидела шелковую черную рубашку и высокие сапоги, заставляющие её трусики намокать каждый раз, когда Марк надевал костюм, то должна была почувствовать ярость от его двуличия.

Вместо этого, уголки её губ изогнулись в улыбке. «Бедный парень, он действительно боялся».

— Еда готова! — крикнул Марк.

Вытирая руки маленьким полотенцем, Ники размышляла о том, что сказать Марку о костюме, который он спрятал, в надежде, что никто его не найдет. Времени на то, чтобы придумать, как решить эту проблему сейчас у неё не было. У них были и другие проблемы на данный момент, а разговор о костюме, скорее всего, превратится в ещё один спор. Хотя это могло бы помочь ей спуститься с небес на землю, выкинуть из головы их единственную ночь и попытаться забыть, как восхитительно он ощущался глубоко внутри неё. Ники также не нужен был несчастный сотрудник, она не хотела, чтобы человек, которому уже было больно раньше, страдал.

Мысли крутились в голове, пока Ники шла на кухню. Она не сможет долго молчать об этом, это не в ее характере. На самом деле, воспоминания о его прослушивании натолкнули девушку на интересную идею... на будущее.

Когда Ники вошла в гостиную, Марк уже поставил противень с лазаньей – определенно домашнего приготовления – на стол, зажег свечи и повернулся к ней с широкой сексуальной улыбкой.

Ники сглотнула. Когда-нибудь какая-то женщина безумно влюбится в Марка Габриэля. И никогда не оправится от этого чувства. Ники была рада, что эта женщина не она.

Марк усадил девушку на стул, взял бутылку вина и сел напротив. Воздух был наполнен ароматами базилика и помидоров, свечи мерцали между ними. Марк взял тарелку Ники и положил девушке кусочек лазаньи. Затем он взял свою тарелку и положил вдвое больший кусок. На столе стояло блюдо с овощным салатом, покрытым свежими листьями. А из блюда под фольгой в центре стола доносился аромат душистого чеснока в масле.

Ники взяла один кусочек лазаньи... и «пропала». «Может ли женщина достичь оргазма только от колбасы, сыра, лапши и томатного соуса? Боже, Марк обладал шармом, был хорош в постели, да еще и готовил, как шеф-повар?»

Он был полностью «упакован» и на мгновение Ники взбесили и «Ночные шалуньи», и роль требовательной хозяйки.

— Тебе нравится? — спросил Марк.

— Ты не спрашиваешь этого о сексе, но спрашиваешь о еде?

Мужчина пожал плечами:

— Думаю, я не разделяю обычную неуверенность моих собратьев.

Ники рассмеялась:

— Очевидно. И мне нравится!

— Рад слышать, — сказал Марк, самодовольно улыбаясь.

— Только есть одна проблема, — сказала Ники, не в силах сопротивляться желанию стереть с лица его ухмылку.

— Дааа?

— Ты пропускал уроки для неандертальцев? Последнее, что я слышала, что ты не должен тащить женщину в пещеру, чтобы накормить её. Или это новая версия?

— Любой уважающий себя неандерталец хочет, чтобы женщина была хорошо накормлена перед тем, как он ею займется. Если он будет делать всё правильно, ей понадобится энергия.

Ники изогнула бровь:

— То есть, еда нужна только, чтобы расположить меня к сексу?

Мысль о том, что он пытается использовать её вкусовые рецепторы, чтобы манипулировать, должна была разозлить Ники или, по крайней мере, вызвать неприятные ощущения. Но нет. Ники нравилась идея, что Марк хотел её настолько, что постарался для того, чтобы произвести на неё впечатление, даже если его «путь» был сравним с прогулкой по центру Манхэттена с завязанными глазами.

Мужчина сделал глоток красного вина, а затем отставил свой бокал в сторону, взгляд его глаз вдруг стал серьезным:

— Нет. На самом деле это попытка извиниться. И если за этим последовало бы дополнительное вознаграждение, я бы не отказался. Но ни на что не рассчитываю.

Марк улыбнулся. Ямочки украсили его лицо. Только кривоватая линия когда-то сломанного носа и квадратная челюсть делали его не совсем идеальным. Ники, оказалось, была гораздо больше заинтересована в дополнительном вознаграждении, чем в том, чтобы поступить мудро.

«Не делай этого!» Они уже провели вместе одну ночь, которая закончилась удивительным оргазмом – разрушительным в своём удовольствии. Вряд ли Ники когда-либо была настолько удовлетворена.

Но все хорошее не может длиться вечно, особенно, если речь идет о сердцееде, который будет отвлекать Ники от поддержания на плаву и развития её бизнеса.

— Разумно, — сказала девушка, надеясь, что Марк сменит тему.

Но он этого не сделал.

— Знаешь, я понимаю, почему ты не считаешь продолжение наших отношений хорошей идеей. Мне это не нравится. Но я понимаю. С самого начала твоя независимость привлекла меня. Ты идешь своей дорогой. Я слышал, что ты поругалась со своей семьей из-за открытия клуба. Ты следовала своему видению бизнеса, и это принесло успех. Я уверен, ты многим ради этого пожертвовала: временем, деньгами и силами, которые могли быть направлены на что-то другое.

Их колени столкнулись под столом. В месте соприкосновения Ники почувствовала вспышку жара. Девушка чуть не подавилась салатом. «Черт».

— Я действительно использовала большую часть своего наследства, чтобы открыть это место. Я также лишилась возможности управлять им самостоятельно, когда дядя Пьетро завладел тридцатью процентами. И я не спрашивала одобрения у остальных членов семьи. — Ники пожала плечами. — Боюсь, мачеха до сих пор в шоке. Когда Лючия сказала матери, что проведет со мной лето, я два часа выслушивала лекцию по телефону о том, что должна защищать её девочку.

Ники не волновало, что многие думали, будто своим образом жизни и знакомствами с мужчинами она добилась открытия этого клуба. По правде говоря, мнение других её вообще не заботило. До появления Марка.

Прямо сейчас, он до чертиков беспокоил её. Он разжигал в ней желание, просто до зуда.

— И ты начала свой бизнес в двадцать четыре. Для этого нужна сила воли, интеллект и, если позволишь, нужно иметь яйца.

Опасное удовольствие растекалось по венам и от его слов, и от вкусной еды. Казалось, Марк не осуждал её за выбор бизнеса и признал, что это было нелегко. Да, у этого мужчины, вероятно, были скрытые мотивы для подобной красивой речи – например, избавление Ники от одежды, – но девушке всё равно нравились его слова. По крайней мере, это звучало лучше, чем, если бы он пытался соблазнить её комплиментами красоте или отличным формам.

— Я не собиралась жить от приема к приему – как моя мать. Я хотела заниматься чем-нибудь. Но я не такая гениальная, как моя сестра. С трудом окончила среднюю школу. Мое воспитание могло дать мне только степень в индустрии развлечений. Этим я и воспользовалась. Я была знакома с некоторыми людьми в Нью-Йорке, Париже и Лондоне. И использовала эти связи, чтобы создать место, где воплощались бы женские фантазии. И вот, мы здесь.

— Ты проделала огромную работу. Не каждая женщина решится на такое. Я люблю свою сестру до смерти, но Керри никогда бы не смогла достичь подобных результатов. Она готова всем помогать и угождать. В ближайшее время она получит диплом преподавателя, и это будет идеальная работа для неё.

Ники ощутила любовь в его голосе, и немного завидовала. Нет, она не ревновала его как любовника. Вместо этого, она догадывалась, что Марк никогда не будет делиться с кем-то своими чувствами, как со своей любимой сестрой. Женщины, как Ники... он мог бы трахнуть её, если она позволит. Он мог бы уважать её решимость и независимость в какой-то степени, и она бы ему немного нравилась…

Но он никогда не полюбит её.

Девушку охватила печаль, которую тут же заглушил голос в голове, твердивший, что это не имеет значения. Ники знала, что это не так, не в долгосрочной перспективе. Но сегодня, этот факт по какой-то причине беспокоил её.

— Пока я росла, я хотела быть больше похожа на твою сестру. Когда идешь против течения, это вызывает недовольство других.

Надеясь сменить тему – и настроение, – Ники попыталась утолить нахлынувшую грусть глотком богатого, сухого вина и куском лазаньи. Посмотрев вниз, девушка обнаружила, что её тарелка почти пуста.

— Уверен, что это так. Ты никогда не отступала?

— Не без боя, — призналась она. — Я упрямая. Пока я росла, мама часто говорила, что я упряма, как осёл.

— Теперь я знаю, почему это так приятно, бросать тебе вызов. — Он сверкнул своей улыбкой на миллион.

Ники чуть не проглотила язык:

— Не пытайся приручать меня или укрощать – или делать что-то подобное, что может прийти в голову неандертальца.

Его колено снова коснулось её коленки, и Ники вздрогнула, сконцентрировавшись на пламени, которое пронеслось вверх по ноге, усиливая потребность между бедер девушки.

«Это не хорошо. Совсем не хорошо».

Марк широко улыбнулся:

— Детка, это все равно, что заставить меня забыть, как ты обнаженная извивалась подо мной. Невозможно.

— Попробуй забыть. Потому что этого не повторится.

Глаза мужчины блестели, будто он смаковал мысль о том, чтобы заставить девушку взять свои слова обратно. Судя по всему, Марк любил бросать вызов. Повезло же ей. Хотела бы Ники учесть это, прежде чем открывать рот.

— Как скажешь, — ответил он беззаботным тоном, с намеком на улыбку.

Очевидно, Марк не верил в то, что у девушки было достаточно силы воли, чтобы ему противостоять. К сожалению, Ники тоже не была в этом уверенна.

Субботней ночью, в канун предстоящего Дня Памяти, было ужасно много народу. Марк готов был поклясться, что ещё никогда в своей жизни не видел столько пьяных женщин под одной крышей. И хотя, это могло быть фантазией членов какого-нибудь мужского братства, для Марка это было кошмаром. Ноги гудели от того, что он всю ночь лавировал между столиками, а задница болела от огромного количества желающих её полапать.

Наконец, они закрыли двери «Ночных шалуний». Теперь началось самое интересное – уборка.

Марк начал собирать со столов пустые стаканы из-под коктейлей и испачканные помадой салфетки. Остальные работники делали то же самое. Один из танцоров – Джош – ушёл сразу же после того, как закончились представления, слегка махнув одной рукой, а другой, держась за живот. Двадцать минут спустя, другой танцор – Рики – сделал то же самое. Марк задался вопросом, насколько общее несварение желудка было связано с тем фактом, что Вегас становился одной большой вечеринкой на выходных по случаю празднования Дня Памяти.

Марк услышал, как Ники вошла в главный зал клуба и поздоровалась с барменами за стойкой. Против воли, он повернулся взглянуть на девушку. Короткое красное платье обтягивало изгибы её груди, подчеркивало плоский живот и, спускаясь ниже, приковывало взгляд к округлым бедрам. Черные туфли на шпильке с ремешками, обвитыми вокруг щиколоток, украшали ноги, завершая образ.

Одного взгляда на Ники было достаточно, чтобы член Марка отреагировал. «Черт».

Отвернувшись, мужчина принялся вытирать столы, пытаясь скрыть эрекцию. «Почему именно она? Почему, даже зная, что она, скорее всего, обманывала его и, вероятно, торговала собой, будучи соучастницей преступления, он хотел Ники настолько сильно, что у него побелели костяшки пальцев, которыми он вцепился в спинку стула?»

Был только один ответ: он был придурком. Вся её вчерашняя болтовня о том, чтобы положить конец их совместным ночам, потому что Марк отвлекал девушку от работы – бред сивой кобылы. Как он мог быть настолько желанным для неё в одну минуту, а в другую – Ники уже двигалась дальше? Всё это плохо сочеталось: и её оправдания, и её поведение... и его безумная необходимость погрузиться глубоко в её тело и двигаться, пока она во всем не признается и не поклянется, не делать этого снова. Пока не пообещает, не лгать ему больше.

Да, ложь больше всего его беспокоила. Марк поморщился. Если уж быть честным, обман Ники на самом деле причинял боль. Впервые после расставания с Тиффани, он хотел чего-то кроме женского тела, способного снять напряжение. Он хотел ум Ники и её смех. Он хотел заставлять девушку улыбаться.

А она, вероятно, играла с ним.

Перейдя к другому столу, Марк убрал с него бокалы, затем протер столешницу. Не в силах сопротивляться, он украдкой взглянул на Ники. И поймал её пристальный взгляд. На мгновение их взгляды встретились, и, словно удар в солнечное сплетение, Марк ощутил связь между ними. Ники втянула воздух, и ее взгляд скользнул прочь.

Черт, Марк хотел, чтобы они сейчас были одни. Возможно, даже к лучшему, что это не так. Не говоря уже о том, сколько миллисекунд пройдет, прежде чем его притворное безразличие рассыплется. Он мог бы даже установить новый мировой рекорд по раздеванию и упрашиванию.

Несколько танцоров закончили уборку и, махнув рукой, направились на выход из клуба.

Зак пробежал мимо:

— Мой дед упал...

— Иди, — мгновенно ответила Ники.

Зак сжал её плечо в знак благодарности, а затем ушел.

Марк покачал головой. Мало того, что Ники красавица, но она очевидно ещё и хороший человек. Он знал, что она любит свою сестру. Казалось, Ники беспокоилась о Заке и его дедушке. И хотя в клубе все «ходят по струнке», девушка изо всех сил старалась, чтобы люди, которые работают на неё, чувствовали свою ценность – за исключением Марка.

«Может, просто у него на спине написано «пни меня»?»

Оба бармена закончили наводить порядок в баре, и ушли следом за официантами. Если не считать Лючию, Марк и Ники остались одни.

Бросив пару «острых» взглядов в его сторону, сестра Ники сказала:

— Я спать. Завтра предстоит сделать много в моей исследовательской работе. Хочу закончить пораньше, если вдруг моя подруга Эшли сможет приехать через несколько недель. Ты же не возражаешь, правда?

Прежде чем Ники смогла сказать хоть слово, через боковую дверь в помещение клуба вбежал Блейд Бочелли, одетый с ног до головы во все черное. Он был похож на модель GQ[19] в образе бандита из преступного мира со своей спортивной стрижкой за сто долларов, двухдневной щетиной на лице и черной кожаной курткой. И все эти полученные откуда-то деньги, начинались между бёдер бывшей жены Марка. Когда мудак увидел Ники, он перешел на шаг, пересекая комнату.

К большому удовлетворению Марка, Ники повернулась к этому придурку спиной. «Может быть, в раю начались проблемы...»

— Черт, нет, я не против! — ответила она Лючии. — Думаю, это здорово, что Эшли хочет оставить свое замкнутое существование и посетить Город Грехов. Вдвоем вы можете встряхнуть этот город, — сказала Ники.

— Профессор истории и библиотекарь. Ты думаешь, мы способны заставить мужчин гореть от желания?

— А что, если способны, док? — растягивая слова, произнес Бочелли. Странная улыбка изогнула его рот.

Словно не желая задерживать взгляд на этом представителе мафии, Лючия лишь вскользь на него посмотрела. Выражение её лица говорило о том, что он одновременно и очаровал, и напугал девушку. И, наконец, нахмурившись, она отвернулась.

Выражение лица Ники изменилось. «Была ли это ревность из-за тонкого флирта Блейда с её сестрой?» Этот мужчина сделает всё, чтобы вывести Ники из себя.

Целенаправленно не глядя на Блейда, Ники обняла сестру:

— Спокойной ночи, Лючия.

— Ник, ты выглядишь усталой. Пора ложиться спать, правда?

— Да, мама. — Ники рассмеялась в ответ.

Лючия поднялась наверх, и на пару секунд воцарилось неловкое молчание.

Блейд повернулся и решительно шагнул вперед:

— Ники, мне нужно поговорить с тобой.

— Не сейчас, — грубо ответила Ники прежде, чем Бочелли подошел к ней.

— Когда? Быстрее ад замерзнет, чем я позволю этому произойти в другой день. Нам нужно поговорить, Ники.

— Не в три часа утра!

Бочелли схватил Ники за руку и притянул ближе.

Марк осознал, что автоматически намотал на кулак полотенце, которое держал в руке. От вида того, как Бочелли схватил Ники, у него подскочило давление.

— Десять минут, максимум – пятнадцать, я думаю, ты сможешь найти, — заявил Блейд.

— Я устала и не в настроении разговаривать с тобой. Убери от меня руки.

Как типичный бандит, Бочелли проигнорировал её слова. Когда мужчина ещё ближе притянул Ники к себе, возвышаясь над девушкой, Марк почти потерял контроль. Если по вине этого ублюдка с её головы упадет хоть один волос, Бочелли ждет мучительная смерть.

— Ты забыла, с кем говоришь. Не шути со мной.

Ники вырвала свою руку и одарила Бочелли наполненным превосходством взглядом, который впечатлил Марка.

— То же самое касается тебя, придурок. Меня уже тошнит от твоего отношения. Ты не являешься владельцем этого места, и я тебе тоже не принадлежу.

Бочелли сделал угрожающий шаг вперед.

Марк видел достаточно. Он бросил полотенце и опустил пластиковый поднос со стаканами на ближайший столик. Они громко звякнули, нарушая напряженную атмосферу. Ники и Блейд оба удивленно повернулись в сторону Марка.

— Ты не проживешь долго, чтобы успеть побеспокоиться об этом разговоре, если не уберешь от неё свои руки, — сказал Марк.

— А ты её чертов телохранитель?

— Я тот, кто планирует научит тебя хорошим манерам.

— Марк, — попросила Ники.

Блейд перебил её:

— Да? Как? Собираешься драться со мной?

Наглая поза итальянского головореза заставила Марка заскрежетать зубами. Он пересек комнату, схватил Ники за руку и задвинул девушку за свою спину. Затем он посмотрел вниз на Бочелли. Мужик был лишь на несколько сантиметром ниже, но Марк был рад каждому сантиметру.

— У меня черный пояс в единоборствах, и я шесть лет занимался боксом. Выбирай оружие или оставь девушку в покое.

С опозданием до Марка дошло, что он защищал ту самую женщину, которую проклинал несколько минут назад. Кроме того, факт оставался фактом: Марк не любил хулиганов даже на игровой площадке, когда был ребенком, и когда он вырос, ничего не изменилось.

— Марк, — сказала Ники из-за его спины. Её тонкие пальчики обвились вокруг его бицепса. — Ты не должен делать этого.

Он услышал её, но быстрый взгляд через плечо, «показал» большие голубые глаза, наполненные в равных частых яростью и страхом. Она может не желать, чтобы он был здесь, но он ей нужен.

— Ну, разве это не мило, — растягивая слова, произнес Бочелли. — Что, Габриэль, какова цена рыцарства в наши дни? Отличная задница? Она даёт тебе?

Желание сказать Бочелли, что он имел больше, чем задницу Ники, и чем этот сукин сын когда-то сможет рассчитывать, крутилось у Марка на языке. Единственная проблема была в том, что это не так. Он проглотил горький комок, и Блейд ухмыльнулся, словно зная, какие мысли вертятся в голове у Марка.

Ярость поднялась в нём, как лифт, мчащийся на верхний этаж. Его контроль разрушился, словно разбив стеклянную стену. Если бы кто-то сказал Марку, что из его ушей идет пар, он бы не удивился.

— Верно. Я собираюсь разукрасить твою рожу.

— Марк! — вскрикнула Ники и схватила его за правую руку.

«Ладно. У него была другая «рабочая» рука, которая зудела от желания стереть самодовольную ухмылку с лица Бочелли».

Левый хук Марка достиг челюсти Бочелли. Удовлетворение накрыло мужчину, когда голова мудака откинулась назад, и тот пошатнулся. Марк выдернул свою правую руку из захвата Ники и нанес удар кулаком в живот Блейда.

Он собирался нанести удар в нос, когда Бочелли отступил назад и откинул в сторону полу своего пиджака. Блейд извлек пистолет из наплечной кобуры и направил его прямо Марку в лицо.