Одинокие женщины

Глава 40

Розмари вошла в решетчатые двери и с сомнением принюхалась. Прежде всего ей бросилась в глаза подставка для зонтов в виде керамического слоника. Алебастровый художественный декор бесследно сгинул: вместо него стены были задрапированы индийскими шелками. Из зала для посетителей неслись звуки цитры.

— Что вы сделали с «Карнаком»? — поинтересовалась Розмари у метрдотеля. — На вывеске написано «Сикх Транзит»?

— Карнак продал свой бизнес, его лицензия досталась нам. Единственный ресторан в черте города, обставленный в настоящем пенджабском стиле.

— Вот незадача! — нахмурилась Розмари. — Мы с подругами условились встретиться в кафе «Карнак». У вас случайно не заказывала столик некая Диана Саммерфильд?

— Позвольте проверить. — Метрдотель просмотрел свой список. — Она уже здесь. Значит, вы — миссис Маршалл?

— Именно, миссис Маршалл, — отвечала она. — Не беспокойтесь, я сама найду.

Она расправила складки черного строгого костюма, поправила макияж, глядя в декоративное стенное зеркало, и нацепила серьги. «Аксессуары, аксессуары, — как вечно повторяет Флер. — В них заключена тайна настоящего шика». Из зеркала на нее глянуло веселое лукавое лицо. Наконец Розмари направилась через зал, полный посетителей, к столику Дианы.

— Ди, дорогуша! — приветствовала ее Розмари поцелуем. — Да ты отменно выглядишь! Уже, наверное, считаешь дни?

Далее, в звоне обильной бижутерии, она наклонилась к Флер. Та машинально вскинула руки, чтобы отразить возможное нападение. Она уже рассталась с одним гардеробом по милости Розмари и не желала рисковать следующим. Ожерелье на шее у Розмари выглядело попросту устрашающим, словно было сделано из клыков леопарда, однако нападения так и не последовало. Наоборот, Розмари лихо чмокнула Флер в щечку и сказала:

— Привет, Флер! Как поживаешь?

Флер с облегчением перевела дух:

— Превосходно, Розмари, спасибо. А ты?

— Чудесно.

— Ты изрядно похудела, — заметила Флер.

— А ты поправилась.

— Должна заметить, что выглядишь ты весьма элегантно.

— Ты тоже.

— Потрясные аксессуары. Мне нравится эта идея с африканским ожерельем на фоне классических линий. Кстати, оно из настоящих клыков? Какой любопытный контраст. И что это за новые духи?

— Их называют «Бьен». А твои?

— «Флерс дю маль».

— Эй! — заулыбалась Диана, до сих пор державшая на счастье кулак. — Может быть, теперь, когда соблюли все формальности, подумаем, что заказать из выпивки?

— Разве мы не подождем Берни? — спросила Флер.

— Бесполезно, — решительно мотнула головой Розмари. — Ты же знаешь Берни. Эта женщина способна опоздать…

— …на ее собственную свадьбу, — пропели все трое в унисон и рассмеялись.

То, что две непримиримые воительницы сидели сейчас за одним столом, было целиком заслугой Дианы, проявившей бездну такта и настойчивости.

Если Флер колебалась («Она может наброситься на меня с мачете, и кто станет ее в том винить?»), то Розмари была тверда как алмаз («Как у тебя язык поворачивается пригласить меня за один стол с женщиной, разрушившей мою жизнь?!»).

— Да перестань, — возражала Диана. — Твою жизнь вряд ли кто назовет разрушенной. Во всяком случае, по тебе этого не скажешь. И к тому же что было, то сплыло. Насколько я знаю, — тут она понизила голос, — Флер по-настоящему раскаялась.

— Неужели?

— По ночам не спит из-за этого. Больше всего на свете ей бы хотелось помириться и снова быть твоей подругой. Флер всегда была к тебе очень привязана, Розмари. Я подозреваю, что она даже слегка завидовала тебе, но это только усиливало ее любовь. Я знаю, что такое не забывается, но постарайся хотя бы простить. К тому же она переезжает в Питсбург, так что тебе не придется встречаться с ней слишком часто. Может, устроим последнее сборище всех членов «Клуба по средам», пока не разбежались в разные стороны? Будь паинькой. Если не ради нее, то хотя бы ради доброго старого времени.

— Я и так была паинькой тридцать два года, — сердито возразила Розмари. — Прямо-таки великомученицей. И если Флер приспичило мириться, то почему я должна идти на поводу и облегчать ее участь? Подумаешь, «добрые старые времена»! Я покончила с сентиментальностью, ты же знаешь.

— Ну так сделай это для меня, — взмолилась Диана. — В следующем месяце у меня свадьба, и я хочу, чтобы вы обе были подружками невесты. Мне совсем не светит повторение сцены, которую вы устроили у Берни. Для меня этот день должен стать самым счастливым в жизни, но это невозможно, если вы не помиритесь. Для меня невыносима мысль, что два самых дорогих для меня человека оказались такими упрямыми. Мы слишком долго знаем друг друга, слишком много друг для друга значим, чтобы отказываться от старой дружбы. Прошу тебя, пожалуйста…

Розмари выстрелила недоверчивым взглядом:

— В то же время, в том же месте?

Диана горячо закивала, а Розмари погрузилась в размышления.

— Так и быть, на этот раз я приду, — решила она наконец, — и буду вести себя как настоящая леди. Но ты должна понять, что я иду на это только ради тебя, а не ради нее.

— Ты просто паинька, — заверила ее Диана, но Розмари над чем-то сосредоточенно думала.

— Ты серьезно сказала, что Флер мне завидовала?

Диана пробормотала нечто невразумительное.

— И она искренне хочет помириться? Черт бы меня побрал.

— Ты хочешь сказать, — не поверила своим ушам Флер, — что Розмари действительно хочет помириться?

— Она всегда тебя любила, — уверяла Диана, — и даже немножко завидовала. И она обещала прийти в среду. А это наверняка хороший признак. Ну так как, Флер, что скажешь?

— Только ради тебя, — вздохнула Флер. — Но она должна пообещать, что оставит оружие у двери.

— А я скучаю по старому «Карнаку», — оглянулась Диана. — Мы здесь отлично проводили время. Надеюсь, коктейли окажутся приличными.

— Эй, сюда! — замахала Флер официанту.

— Прелесть! — заявила Розмари при виде стройного молодого человека в тюрбане и красном балахоне, спешащего к ним.

— Привет, — улыбнулся он, — меня зовут Эрик, и сегодня я ваш слуга.

Флер придирчиво всмотрелась в него и спросила:

— Вас, случайно, не звали раньше Расти? Или это было в прежней инкарнации?

— Верно, — кивнул он. — Я сменил имя, просто на счастье.

— Я вот тоже пыталась, — скорчила гримаску Флер, — да без толку. Между прочим, я думала, что вы покончили с карьерой официанта ради успеха и славы на Бродвее. Что случилось?

— Вы когда-нибудь слышали про пьесу под названием «Убийство в Мансе»? — пожимая плечами, спросил он.

— Нет.

— Вот боюсь, что и все остальные тоже. Итак, леди, что вам принести?

— Я склоняюсь к мартини, — решила Розмари, — со льдом и ломтиком лимона.

— Сделайте таких два, — сказала Диана.

— Сделайте таких три, — добавила Флер, — и третий — двойной. И еще принесите большую тарелку этого восхитительного индийского хлеба. И ореховых пирожных. По такому знаменательному случаю я готова перевыполнить план по калориям. Итак, — обратилась она к Диане, — как чувствует себя наша будущая невеста? И каковы успехи у Аврама?

— Пока все идет как надо.

— Ну чертовская идея, Ди. Это ты придумала или он?

— Определенно он. Он рассказал мне о ней в ночь, когда я сделала ему предложение.

Однажды утром в понедельник Аврам отправился в бюро автомобильного транспорта, чтобы получить лицензию таксиста. К тому времени, как он там оказался, приемная была уже переполнена, а очередь все увеличивалась. Он занял место, достал книжку и стал ее читать. Через пару минут явился некий господин в идеально отутюженном костюме и встал следом за Аврамом. По мере того, как дело близилось к десяти часам, господин начинал тихо ползать по стенкам.

— Ох, черт! — стонал он. — Мы проторчим здесь весь день. А ведь я брокер, у меня на счету каждая минута. Представляете, во сколько мне обойдется эта проклятая бумажка? Не меньше семи-восьми сотен баксов комиссионных.

Авраму показалось, что несчастного юппи вот-вот хватит удар, — ведь он явно относился к породе, для которой «время — деньги».

— А что, ваш офис отсюда недалеко? — поинтересовался Аврам. — Если хотите, я постою за вас в очереди и позвоню, когда подойдет ваш черед. Двадцать долларов в час не слишком много за такую услугу?

Авраму удалось в тот день не только заработать сотню долларов, но и почувствовать себя настоящим благодетелем человечества.

— А потом я задумался, Диана, — рассказывал он в ту памятную ночь на скамейке в Баттери-парке. — Ведь в Нью-Йорке полно чиновников, врачей, адвокатов, которые действительно слишком заняты и не могут себе позволить терять время, стоя в очереди за лицензией, или заграничными паспортами, или билетами на бродвейское шоу. Их многие тысячи! А с другой стороны, в Нью-Йорке найдется не меньше других людей, которые полностью распоряжаются своим временем и к тому же не прочь подзаработать. Студенты колледжей, подростки, пенсионеры, домохозяйки. И необходим лишь посредник, чтобы он мог свести вместе две группы: юппи и эти… м-м-м-м…

— Гоферы [17]? — подсказала она.

— Гоферы? — Аврам задумался. — Разве это не означает такого маленького пушистого зверька?

— Смотря по контексту. Это сленг. Гоферами зовут тех, кто оказывает для других мелкие услуги за деньги. Но как ты намерен все это организовать? И оформить?

Он пояснил, что для этого потребуется капитал. Ему понадобится офис и селекторная телефонная связь с системой пейджеров. Он даст объявления в «Нью-Йорк мэгэзин», «Манхэттен» и другие издания. Может быть, разошлет специальные сообщения по самым крупным фирмам. А что до набора персонала — можно начать хотя бы среди его однокурсников в Колумбийском университете. Словом, из него так и сыпались идеи.

— Во всяком случае, — Диана помешала свой мартини, — он уже раздобыл начальный капитал, а я на прошлой неделе закончила оформление бумаг. «Гофере Лимитед». По-моему, классное название. Мой отец в восторге от его идеи. Думает, что Аврам попробует силы здесь, а потом начнет завоевывать остальные города, пока не возглавит общенациональную компанию вроде «Макдональдса», только для услуг по найму. Но Аврам сказал, что это не по нему.

— Это почему же? — спросила Флер. — У него предубеждение против больших денег?

— У него предубеждение против перспективы стать трудоголиком. Что вполне устраивает меня, так как мне вовсе не нужен муж-трудоголик.

— Очень мудро, — заметила Розмари, — а уж я-то говорю с позиции десятилетнего опыта.

Над столом повисло молчание, и три женщины обменялись многозначительными взглядами. Диана почувствовала, что их вот-вот занесет в опасные воды, где обитают алексы маршаллы. Розмари вздохнула.

— Ты хоть видишь его? — мягко спросила Флер.

— Кого? Экс-мистера Маршалла? — мрачно откликнулась Розмари. — На прошлой неделе в суде, когда оформляли развод. Насколько мне известно, он живет в какой-то каморке в Челси и жует франко-американские спагетти прямо из кастрюльки. И так тому и быть, мои милые.

Флер жевала соломинку и пыталась собраться с мыслями. Страх разбередить старые раны боролся с любопытством. Любопытство пересилило.

— Ну, — неловко начала она, — меня всегда удивляло, как тебе удалось вот так обманываться в нем на протяжении всех этих лет? Ну, я имею в виду его необузданную фантазию в постели…

— Фантазию?! — Розмари едва не выронила бокал. — У Алекса Маршалла — фантазия? Да ты, должно быть, шутишь! Или мы говорим о ком-то другом? У Алекса воображения не больше, чем… чем… — она замялась в поисках нужного сравнения, — чем у Доу Джонса в его дурацких фильмах. Честно говоря, они в чем-то сродни друг другу. Что бы ни делал Джонс, то же проделывал Алекс. Но называть это фантазией! Боже милостивый! Я не хочу сейчас вдаваться в психологический контекст, Флер, и скажу только, что он был самым заурядным невежей.

— Я не собираюсь тебя критиковать, Розмари, но… разве у тебя есть с чем сравнивать? В конце концов, ты вышла замуж невинной.

— Более или менее…

— И была верной женой. — Она споткнулась на полуслове, так как на лице Розмари промелькнуло выражение кошки-которая-знает-кто-вылакал-сливки. — Так, значит, ты… Розмари! Значит, ты о чем-то умолчала? А ведь мы твои подруги — самые близкие!

Холодная маска тут же слетела с Розмари, она разрумянилась:

— Ну, в общем-то да, я видела кое-что…

Диана уставилась на нее, не веря своим ушам, а Флер так и подскочила от восторга:

— Я знала! Я знала! Разве я не сказала, что она отпадно выглядит, Диана? И в чем же еще может быть причина, если не в мужике!

— Это вовсе не так. — Розмари совсем раскраснелась. — И если я стала хорошо выглядеть, то лишь оттого, что не пожалела на себя денег. А кроме того, надо быть одетым прилично, чтобы успешно заниматься бизнесом.

— Не заговаривай нам зубы, — одернула ее Флер. — Мы хотим знать все. Кто? Где? Когда? Валяй, детка! Мы ждем подробностей!

Розмари нерешительно вздохнула:

— Ну, если хоть словечко от вас просочится к Алексу… — Ее перебил дружный хор «клянемся!». — Хотя, впрочем, вряд ли это уже имеет значение. Я получила развод. Понимаете, я не хотела давать ему зацепок для суда. Об этом не знает даже мать. А на самом деле я немного пофлиртовала с одним… Флер, да ты ведь с ним знакома — моим соседом, Ллойдом Хейджманом.

— Дантистом? — выдохнула Флер. — Такой недомерок с усами щеточкой? Ну, я тогда так и подумала, что он пришел из-за тебя!

— Библейский Давид тоже был невелик…

— Ух, черт! — не могла скрыть досаду Флер, подумав, что упустила такую возможность. — И что, он хорош в койке?

Розмари прокашлялась, прежде чем сказала:

— Скажем так: за те немногие ночи, что провела с Ллойдом, я получила намного большее удовлетворение и гораздо более разнообразными способами, чем за все десять лет брака с Алексом!

— Ого-го! — охнула Флер.

— Вот как! — вмешалась Диана. — И что, по-твоему, это может перерасти в нечто постоянное? Насколько я понимаю, он приемлемый кандидат.

— Он не просто приемлемый, — отмахнулась Розмари, — он Его Высочество Приемлемость. По всем данным, первый и единственный на весь Вестпорт, штат Коннектикут. Все до одной незамужние дамы в городе готовы его холить и лелеять. Он может копаться в них, как в сору, и вести себя, как султан, чем, судя по слухам, и занимается. Хотите верьте, хотите нет, но когда на прошлой неделе у него случилась простуда, ему прислали ровно двадцать две чашечки домашнего куриного бульона. Среди которых была и моя. С какой стати Ллойду жениться? Он и так берет от жизни все, что захочет.

— О Господи, — простонала Диана. — Но как же ты относишься к тому, что приходится делить его с другими?

— Я отлично расслабилась, получила удовольствие, — пожала плечами Розмари. — Синица в руках лучше журавля в небе. Конечно, я надеюсь на продолжение. Или на то, что встречу кого-то другого, но особо рассчитывать не приходится. Шансов слишком мало.

— Просто жуть, правда? — подхватила Флер. — Ну нет для нас подходящих мужиков, хоть тресни!

— И это ты мне говоришь! — отозвалась с пониманием Розмари, лихо прикончила коктейль и замахала рукой: — Эй, эй, а вот и Берни.

— Извините, что опоздала, — начала запыхавшаяся Берни. — Я потратила уйму времени, пока разыскала эту дыру. Что это вы пьете? Какое-нибудь индийское дерьмо? Мартини — ох ты Господи! Я в рот не брала сухой мартини уже миллион лет. Официант! Еще по одному для всех, и быстро! — Она придвинула стул от соседнего столика и свалила на него свое имущество. Старая знакомая кожаная сумка, новый диктофон «Сони», брифкейс, кассетник…

— Слушайте, — сказала она, покончив с барахлом. — Вы не поверите, как я провела нынешнее утро. Классная история. Настоящая бомба. Нечто такое, что перевернет вверх тормашками всю нашу жизнь! Я повидалась с целой толпой умников из Гарварда и Йеля. В общем, знаете ли вы…

— Не желаю ничего слышать! — вскричала Флер.

— Ни слова больше! — прорычала Розмари.

— Но… но… — опешила Берни.

— Держи свои открытия при себе, — посоветовала Диана.

— Аминь!

— Подписано!

— Тьфу ты! — обиделась Берни. — Я-то думала, вам будет интересно. Это же касается…

— Не-е-е-т! — дружно воскликнули все трое.

— Ну и черт с вами, — пожала плечами Берни. Ее обидело, что все так взъелись. История была и впрямь интересная. Про действие холестерина на макак-резус. Однако…

Прибыл Расти-преображенный-в-Эрика с новой порцией выпивки.

— Будем! — приподняла Берни свой бокал.

— За нас!

— Господи! — ворчал метрдотель, смакуя свой кофе за служебным столиком возле кухни. — Эти четыре бабы сидят здесь с полудня! Вот-вот сюда подвалит толпа желающих пообедать. Что у них там, встреча одноклассников? Орут, как баньши [18] на своем сборище.

Эрик улыбнулся и ласково погладил его по бедру.

— Женщины, — сказал он. — Разве их поймешь?

Их встреча в итоге выродилась (или развилась — смотря как на это взглянуть) в непрерывное ностальгическое действо, омываемое волнами мартини и прерываемое взрывами истерического хохота.

— Помнишь тусовку у Армхерста, когда на тебе лопнул лифчик?

— Я старалась забыть об этом на протяжении всех пятнадцати лет!

— Ты не встречалась с парнем, которого зовут Хэнк Миллер?

— Хэнк тысячерукий? Спрашиваешь. У меня до сих пор синяки не сошли.

— Он женился на Бетси Как-ее-там.

— На той, у которой огромные очки?

— Нет, на той, у которой была перхоть.

— Так это она и есть.

— Тьфу ты! Было две разных Бетси. Эй, Эрик, детка! Еще по бокалу мартини!

К пяти часам, вспомнив все до одного анекдоты, они оказались на той стадии, когда достаточно было вспомнить имя, или место, или просто показать соседке палец, чтобы заставить всех кататься от хохота. Подруги с пятнадцатилетним стажем поймут друг друга с полуслова, верно?

— Кафе «Блю Нот»…

— Игра Браун-Вилльямс…

— Слабость Зигмунда Фрейда…

— Загадка из Северного Дели…

— Это что-то по антропологии?..

— Мое зеленое пальто с бобровым воротником…

— Сью-которая-за-мир…

— Та ночь в Лодердейле…

— Тот уик-энд в Брумли…

— Лучший хит семьдесят седьмого…

— Ну, я вам скажу…

— Игрушечная кошка Мери Херси…

— Букет поймала Диана. Я вспомнила…

«Я вспомнила… я вспомнила… я вспомнила…»

Было уже почти шесть, когда Флер высморкалась, утерла слезы и посмотрела на часы.

— Слушайте, братцы, я опаздываю на самолет. Представляете, у меня встреча с настоящим торговцем недвижимостью! Это будет, так сказать, зенит моей жизни. Я люблю вас всех — вы самые близкие, самые любимые, и мне ужасно не хочется прощаться. Но прежде чем я впаду в сентиментальное отчаяние, позвольте заверить, что я буду прилетать в Нью-Йорк не реже раза в месяц. За счет компании. И хотите верьте, хотите нет, но я из кожи вон вылезу, а буду делать это по средам.

— Классно! — кивнула Берни.

— Да здравствует «Клуб по средам»!

— Точно!

— Через месяц? То же время, то же место?

— Но к тому времени, — напомнила Диана, — «Сикх Транзит» может исчезнуть.

— Не важно. — Розмари обвела подруг сияющим взором. — Рестораны приходят и уходят…

Мужчины тоже приходят и уходят. И годы приходят и уходят. И дома, и работа, и мода, и горе, и мечты — все приходит и уходит.

А дружба остается.

— Официант! — крикнула Диана. — Посошок на дорожку!

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.