Одни в целом мире

Глава 4

Стоя на краю отвесной скалы, уходящей на добрую сотню футов вниз, где начинался более пологий склон, Джошуа любовался окружавшим его видом. Всего пять часов прошло после восхода солнца, но кругом все изменилось.

Чаша долины, еще вчера одетая в тускло-коричневые цвета ранней весны, сейчас слепила белизной свежевыпавшего снега. Но эта красота, увы, не сулила ничего хорошего. Джошуа взглянул на запад, где тяжелые тучи низко нависли над горными вершинами, словно зацепились за их острые пики. Скоро арктический фронт ворвется сюда, гонимый яростным северным ветром, и все живое бросится искать убежища, спасаясь от смертельной опасности.

Стояла тишина, настолько глубокая, что он улавливал легкий звук своего дыхания. Тишина, которая всегда приносила ему огромную радость. Группа Халстона наверняка уже в безопасности в городе. Вдруг какой-то звук нарушил тишину. Джошуа нахмурился и посмотрел в сторону просеки, до которой было миль пять.

Звук был едва различим, но Джошуа узнал характерный рокот мотора джипа Боба Халстона.

С трудом пробившись по глубокому снегу к дороге, Джошуа остановился и терпеливо ждал. Подъехав к Джошуа, джип остановился, и Боб опустил стекло.

— Ты что, подрабатываешь расчисткой дорог, Халстон?

— Никаких денег не хватит, чтобы я взялся еще раз расчистить эту дорогу. Я четыре раза чуть не сорвался в пропасть, пока добрался сюда. — Он замялся. — Мне нужна твоя помощь. Помнишь женщину, которую ты вчера спас на мосту?

Джошуа кивнул.

— Она исчезла. Когда мы с Томом утром проснулись, уже валил снег. И пока мы будили остальных, чтобы отвезти их в город, Арианна ушла.

— Куда ушла?

— Никто не знает, все ее вещи до сих пор в палатке. Вероятно, она решила снова испытать себя, а потом поддалась панике и побежала — это единственное, что приходит мне в голову. — Заметив льдинки в глазах Джошуа, Боб попытался объяснить: — Она не такая, Джош. Арианна совсем не такая, как Кэтрин Данхилл.

— Ах, не такая?! Она отправилась, бог знает куда в такой снегопад, вынуждая других спасать ее, рискуя собственной жизнью. И ты, черт побери, уверяешь меня, что она другая?

Боб посмотрел ему прямо в глаза и спокойно возразил:

— Думаю, Арианна скорее умрет, чем подвергнет кого-то опасности.

— Ну, в нынешних условиях это не так уж трудно.

— Да, — Боб угрюмо кивнул, — если ее не найдут в ближайшие часы. Вся группа искала ее целое утро, но следы замело снегом…

— Ты хочешь сказать, что целая группа психов болталась по округе в поисках еще одной идиотки?

— Они не психи! — отрезал Боб. — И у нас не было выбора. Отряд спасателей уже связался с охотниками из Мизерли-Пик. Больше ее искать некому. — Он прикрыл глаза и глубоко вздохнул. — У меня нет времени, Джошуа. Том увел половину группы, но дорога в город уже почти непроходима, я должен позаботиться об остальных. Им придется задержаться здесь. Общественный транспорт уже не ходит.

— Ты собираешься бросить ее? — удивленно спросил он.

— Черт возьми, Джошуа, у меня нет другого выбора! Я вынужден прекратить поиски! Я отвечаю за всю группу, а не за одну Арианну. Не могу же я бросить их всех на произвол судьбы, пока сам буду искать ее. Вот доставлю их в город и вернусь с добровольцами, которых удастся собрать, если мы сможем вернуться.

— Осталось не больше часа, Боб. Даже если ты сумеешь выбраться отсюда, в чем я сомневаюсь, уже сильно стемнеет.

Боб тяжело вздохнул и опустил лоб на руль машины.

— Отыщи ее, Джошуа, — пробормотал он, не поднимая головы. — Пожалуйста. Ты — ее единственный шанс.

— Поезжай, — сказал Джошуа, резким кивком указывая на быстро исчезающую из виду дорогу. — Проводи остальных в город, пока еще можно это сделать. Позднее я зайду к тебе в лагерь.

— Ты поищешь ее?

— Я найду ее, — поправил его Джошуа, и, не говоря больше ни слова, повернулся и направился к дому.

Красные сполохи, пронзительный завывающий звук и пустые глазницы, горящие в небе, — все эти ужасы мерещились Арианне, сопровождая очередной приступ паники. Не помня себя, она бросилась бежать, пока не споткнулась обо что-то и, всхлипывая, не упала на четвереньки. На этот раз в ее наваждении мелькнула новая тень, большая, темная, устрашающая. Ей послышалось, как где-то далеко голос окликает ее по имени.

Она открыла глаза, и какое-то время лежала неподвижно, изо всех сил прислушиваясь к голосу, который казался таким реальным, таким знакомым, но слышала только яростное завывание вьюги. Еще мгновение — и ее охватила неудержимая дрожь. Она резко села, с изумлением вглядываясь в пелену снега. «О Господи, только не это», — подумала она, мгновенно сообразив, что произошло.

Невинная прогулка за дровами превратилась в панический бег через лес, где ветки хлестали ее по лицу и цепляли за ноги. Арианна смутно помнила, как начался снегопад, и как она в страхе забралась под ель. Это было типично для приступа — после сильного выброса адреналина ее тело слабело, впадая в апатию. Потом она обычно засыпала и спала несколько часов, а пробуждалась в самых невероятных местах: под кроватью, в шкафу, а однажды, к своему ужасу, она проснулась в остывшем камине.

Подняв голову, Арианна вглядывалась в густые ветви ели и размышляла, сколько времени она провела в этом зеленом убежище. Тусклый рассеянный свет, проникавший сквозь крону дерева, говорил либо о раннем утре, либо о вечерних сумерках, точнее определить невозможно. «Вероятно, прошел только час или около этого», — успокаивала она себя, стараясь подавить новый приступ паники. Наверняка ее уже ищут: Боб, Том и другие, но они могут так и не отыскать ее в этой импровизированной берлоге. Отяжелев от снега, ветви ели почти касались земли.

Чтобы выпрямить ноги, пришлось потратить немало времени, боль была мучительной. Сначала Арианна вообще не чувствовала ног, но когда кровь начала циркулировать, мышцы закололо тысячами иголочек, причиняя новые страдания, Гулявший в кронах ветер заглушал се стоны. Когда, преодолевая боль, она выползла из своего убежища, вид бескрайнего белого леса наполнил ее ужасом.

— Только не это, только не это, — прошептала она.

Но на этот раз все было по-другому. Гораздо хуже. Сейчас стояла настоящая зима.

Метель хозяйничала в лесу, укрывая все кругом толстым снежным одеялом. Стволы деревьев обледенели и были едва заметны в белом мареве.

Уже в нескольких шагах ничего не было видно. Арианне вдруг захотелось забраться назад в свое укрытие и, зажмурив глаза, свернуться калачиком на мерзлой земле. Но она понимала, что это — верная смерть, ее и так трясло от холода.

Она ощутила знакомый прилив энергии и почти обрадовалась. Это хоть как-то сбивало озноб. Стараясь покрепче удержаться на ногах, она выпрямилась и огляделась вокруг.

«Мне нужно выбраться отсюда. Я должна вернуться в лагерь, к огню, переодеться в сухую одежду. О Господи, если я не буду двигаться, то замерзну насмерть». Но где лагерь? Как далеко и в каком направлении?

Она бессмысленно повернулась вокруг себя, потом побрела вперед среди похожих друг на друга, укутанных снегом деревьев. Ее глаза отчаянно искали просвет между стволами: вдруг какая-то деталь укажет ей направление к лагерю? Но если лес и хранил ключи к этой загадке, то сейчас белый саван надежно укрыл их.

Страх нарастал, отдаваясь в каждой клеточке ее тела беспорядочной дрожью. Увязая в снегу, она медленно продвигалась вперед.

Сквозь завывание ветра она услышала пронзительный рокот работающего мотора… и что-то еще. Кто-то окликал ее по имени? Она знала, что галлюцинации — первый признак бредового состояния. Она долго сидела без движения, тупо уставясь в одну точку.

«Я умру здесь», — вдруг поняла она, с жутким спокойствием покоряясь судьбе. Если начались галлюцинации, значит, она замерзает и скоро превратится в ледяную статую, и никто не найдет ее в этой снежной пустыне.

Но галлюцинации не прекращались. Напротив, становились более реальными, и теперь она не сомневалась, что ее действительно окликают по имени — тот самый мужчина, что спас ее на мосту.

— Джошуа Брандт. — Она громко прошептала это имя, как будто это было заклятие от собственных страхов. И вдруг поняла, что именно его голос она слышала в своих грезах, его тень, защищая, нависла над ней. Теперь она слышала его яснее, и даже если это галлюцинация, ее это не тревожило, — Джошуа, — снова повторила она и почувствовала, как волна отчаяния отступила. Она почти улыбалась видению, которое возникло в снежном мареве — плод ее больного сознания: высокий человек в темной парке с надвинутым на глаза капюшоном. Несомненно, это тот, кто уже однажды спас ее. Его движения отпечатались в ее уме после краткой встречи на мосту. И теперь он, размашисто шагая между деревьев, приближался к ней, словно божество.

Потом, к ее удивлению, призрак нагнулся, поднял ее, и она ощутила силу его рук и жаркое дыхание.

— Вы настоящий? — едва выговорила она замерзшими губами.

На его лице лежал отпечаток многочасового напряженного поиска, но ей показалось, что в его чертах мелькнул проблеск облегчения, когда он потащил ее к ярким сияющим огням.

«Я иду к свету, я действительно умерла», — пронеслось в ее затуманенном мозгу. Но чем ближе они подходили к слепящим огням, тем яснее она различала звук двигателя, звук, которому нет места в потусторонней жизни. И наконец за яркими фарами, разрывавшими снежную пелену, проступили знакомые очертания аэросаней.

— Вы можете держаться за меня? — крикнул он, но ветер уносил слова, и его голос показался ей шепотом.

Когда Ари кивнула, он опустил ее на сиденье. Сам он устроился впереди и сомкнул ее руки вокруг своей талии.

— Держитесь крепче. Не отпускайте руки.

Она снова кивнула и прижалась лицом к его спине. Он повернул ключ зажигания, машина рванулась вперед. Гул ветра заглушал рокот мотора.

Пока Джошуа вел машину навстречу миру, который сейчас казался черно-белым и совершенно безликим, Ари сильнее прижалась к нему и еще крепче сцепила руки вокруг его талии. Она понятия не имела, где они и как он нашел ее, но впервые с того момента, когда она открыла глаза под деревом, успокоилась. Джошуа Брандт спасет ее. Она ни минуты в этом не сомневалась.

Внезапно аэросани остановились, и, подхватив ее на руки, он зашагал по глубокому снегу. Затем, как по волшебству, они оказались на пороге дома, который она заметила не сразу. Когда он толкнул дверь ногой, Арианна почти улыбалась. Это казалось ей воротами в рай.