Огни Юга

Глава 22

На следующий день, одеваясь на работу, Алекса чувствовала себя так, будто кто-то умер. Мобильник заверещал, когда она выходила из квартиры, вероятно, это была Саванна. Накануне вечером Алекса усилием воли заставила себя не звонить дочери. Однако это оказался Сэм Лоренс. Она не разговаривала с ним с июля и обрадовалась его звонку.

— Вот это сюрприз! Как поживаете?

— Неплохо, — сказал Сэм. Голос его звучал бодро и по-деловому. — Не хотите ли пообедать со мной сегодня? — спросил он.

Она была совсем не в настроении.

— Откровенно говоря, мне не по себе. Дочь вчера уехала в колледж. Я чувствую себя так, будто жизнь подошла к концу. Я словно устарела и вышла из употребления, в общем, ничего хорошего. Может быть, отложим ленч на следующую неделю? У меня будет другое настроение. — Сейчас Алексе не хотелось ни с кем общаться. Она оплакивала детство Саванны, что явилось для нее огромной потерей.

— И все же давайте пообедаем сегодня. Возможно, мне удастся вас взбодрить.

Алекса надеялась, что это не какое-нибудь свидание, потому что на это уж совсем не была настроена, тем более с товарищем по работе; других отношений с ним она не представляла. Алекса еще раз попробовала как-нибудь отвертеться, но он не позволил.

— Ладно. Встретимся в кафетерии напротив. Может быть, тамошняя пища убьет меня, зато больше не будет мучить депрессия, — наконец сдалась она.

— Через пару недель вы почувствуете себя лучше. Вы держались хорошо, когда ваша дочь во время суда была в Чарлстоне, — напомнил Сэм.

— Верно. Я по ней безумно скучала, но была занята. А теперь мне как будто и делать нечего, — объяснила Алекса.

Он ничего не сказал, но они договорились встретиться в половине первого.

Когда Алекса появилась, Сэм сразу же заметил, что она совсем приуныла. Наспех причесанные волосы небрежно собраны в конский хвост, на лице ни капли косметики, к тому же на работу пришла в джинсах. Она походила на человека, выздоравливающего после болезни. Алекса тосковала по своему ребенку.

Сэм поговорил с ней несколько минут, как всегда, о том, как ужасна здесь пища, потом с улыбкой заметил:

— Может, я смогу улучшить вам настроение? — Он надеялся, что не делает ошибки, затевая этот разговор при ее подавленном состоянии. — Хочу сделать вам предложение, — загадочно сказал он.

Она взглянула на него с любопытством и подозрением:

— Что за предложение?

— Хочу предложить работу.

— Какого рода работу? — нахмурилась она. — Вы имеете в виду дело? — Она вдруг рассмеялась. — У вас есть дело, и вы хотите моей помощи? Вот это комплимент! — ФБР нуждается в ее помощи! Вместе они неплохо потрудились над делом Квентина.

— Не дело, Алекса, — улыбнулся Сэм. — Работу. Мы хотим предложить вам работу в Генеральном юридическом совете ФБР. Работа эта канцелярская, не оперативная, так что вам не придется гоняться с пистолетом за плохими парнями. Чем занимается совет, вы понимаете. Только теперь уже вы будете стоять над душой у каждого и если что не так, заберете дело в свои руки. Вам будет сделано официальное предложение, но я предваряю его. Я думал об этом со времени нашей совместной работы над делом Квентина. По-моему, вам становится тесно в канцелярии окружного прокурора. А здесь существенное продвижение вверх по служебной лестнице. Преимущества такого шага огромны, работа интересная, и, черт возьми, это же ФБР! — Ни о чем подобном она никогда не думала. Ни разу. Она собиралась работать в офисе окружного прокурора, пока не придет время выйти в отставку.

— Здесь? В Нью-Йорке? — Она все еще не могла прийти в себя от удивления. Работа, конечно, очень престижная, и такое предложение для нее большая честь.

— Нет, — чуть замявшись, сказал Сэм, — в Вашингтоне, округ Колумбия. Но ваша дочь уехала, Алекса. И насколько я знаю, мужчины в вашей жизни нет. Так почему бы вам не перебраться в Вашингтон?

— У меня здесь мать, — в смятении возразила Алекса. Слишком уж много перемен сразу: новая работа, новый город, новая жизнь.

— Нью-Йорк в трех часах езды на поезде, сущий пустяк. Это ведь, извините, не в какой-нибудь Венесуэле.

— Нет, конечно. А как насчет зарплаты? Я буду получать больше, чем зарабатываю здесь?

— Да, — улыбнулся он, — вы не прогадаете. А если не понравится, всегда сможете вернуться сюда. Но этого не будет. Для вас это пройденный этап, и вы это знаете. — Так ей казалось еще до дела Квентина, на некоторое время придавшего остроту ее работе. Теперь же Алекса вернулась к ограблениям, магазинным кражам, оргиям наркоманов и время от времени — убийствам. Ей хотелось заниматься чем-то более важным. — Вы обдумаете это предложение?

— Да. — Она кивнула, улыбнулась и почувствовала себя не такой несчастной, как час назад. Было страшновато, но она ощутила приятное волнение. — А я думала, что вы собираетесь пригласить меня на свидание, — со смехом призналась Алекса.

— Это я тоже могу сделать, — усмехнулся Сэм. — Вряд ли вы пошли бы со мной, иначе обязательно пригласил бы.

— Я не хожу на свидания с мужчинами, с которыми вместе работаю. Однажды я совершила ошибку. Получилось очень глупо, возникли проблемы, так что больше я этого не делаю.

— Я понял, — сказал Сэм. Он уже догадался, что на работе ее интересуют товарищеские отношения. Она и к Джеку так же относилась. — Принимайте это предложение. Вы им нужны, эта работа вам понравится. В вашей жизни должны произойти перемены. И может быть, даже появится мужчина.

Алекса пожала плечами.

— Вы говорите совсем как моя мать. И моя дочь.

— Не лучше ли к ним прислушаться?

Она снова рассмеялась, и остальное время за ленчем они разговаривали о ГЮС.

Два дня спустя ей сделали официальное предложение. Работа обещала быть интересной, с огромными преимуществами и несравнимо большей зарплатой. Несмотря на это, Алекса чувствовала себя виноватой, покидая канцелярию окружного прокурора. Она пришла туда семь лет назад, сразу после окончания юридической школы, и к ней там хорошо относились. К тому же Алексе нравился Джо Маккарти. Ей не хотелось покидать его, но, откровенно говоря, она им была не нужна.

Как всегда, принимая трудное решение, она со встревоженным видом явилась в конце рабочего дня в кабинет матери.

— Все в порядке? — спросила Мюриэль. — Как там Саванна?

— Отвратительно счастлива, — ответила Алекса. — Я пришла по поводу работы.

— Тебя уволили? — ошеломленно спросила мать. Алекса проделала такую великолепную работу по делу Квентина. Как ее могли уволить?

— Я получила предложение от ФБР.

Мать широко раскрыла глаза:

— Это впечатляет. Ты собираешься принять его?

— Еще не знаю. Там платят хорошие деньги, и работа мне нравится. На данном этапе работать в ФБР было бы гораздо интереснее, чем в канцелярии окружного прокурора. — Тут Алекса вздохнула. — Но это в Вашингтоне. Что скажешь? — спросила она у матери, и та задумалась.

— Интересный вопрос. Спасибо, что спрашиваешь. — Мюриэль ценила свои отношения с дочерью и внимание к ее мнению, которое проявляла Алекса. — Знаешь, не стоит из-за меня отказываться от новой работы. — Мать улыбнулась. — Я еще не так стара, все еще работаю и очень занята. Это похоже на отъезд Саванны в колледж. Приходится отпускать своих детей туда, где им надлежит быть. Я прошла через это, когда ты вышла замуж за Тома и переехала в Чарлстон. А Вашингтон находится гораздо ближе. Я буду скучать, — добавила она, — но я могу навестить тебя, и ты тоже. Гораздо важнее, как ты сама относишься к переезду в Вашингтон. Здесь в твоей жизни мало Событий. Последние годы не стали для тебя счастливыми. И мне кажется, тебе скоро наскучит твоя нынешняя работа.

— Мне уже скучно, — призналась Алекса. После дела Квентина в делах полный застой, впрочем, так же как и прежде.

— Тебе нужны перемены, а теперь, когда Саванна уехала, самое время для этого, — сказала мать и с улыбкой добавила: — Возможно, в Вашингтоне ты встретишь подходящего мужчину.

— Это меня не волнует. Я думаю о тебе и Саванне.

— Она уехала, и со мной тоже все в порядке. Она с тем же успехом может навещать тебя в Вашингтоне, приезжая из Принстона. А если захочет приехать в Нью-Йорк, то сможет остановиться у меня. Я думаю, тебе надо решиться. — Мюриэль проявляла самоотверженность, потому что знала, что будет скучать по дочери.

— Я тоже так думаю. А ты уверена, что с тобой будет все в порядке?

— Да, — со вздохом ответила мать. — Стэнли надоедает мне разговорами о том, чтобы жить вместе. Оформлять брак мы не хотим, но он считает, что, старея, никто из нас не должен оставаться один, и предлагает жить вместе либо в его квартире, либо в моей. — Стэнли потребовалось семнадцать лет, чтобы попросить ее об этом, а Мюриэль до последнего времени устраивал существующий порядок.

— А ты чего хочешь, мама? Не принимая в расчет его желание.

— Кажется, мне нравится эта идея. Я боялась, что ты не одобришь, — со смущенной улыбкой ответила Мюриэль.

— Думаю, он прав. И я одобряю эту мысль. Значит, решено?

— Возможно. Хочу еще немного подумать. Такие решения не принимают второпях.

Алекса расхохоталась:

— Сколько лет вы с ним встречаетесь?

— Кажется, семнадцать. А Стэнли утверждает, что восемнадцать.

— В любом случае у вас было предостаточно времени подумать.

— Наверное, я все-таки решусь. Но лучше пусть он переедет ко мне. Мне не хочется расставаться со своей квартирой и не слишком нравится его жилище. Кстати, его это устраивает. Возможно, мы так и поступим — после Рождества. Мне нужно еще очень многое сделать. А как ты? Примешь предложение? — спросила Мюриэль.

Алекса кивнула:

— Думаю, да. Спасибо, мама. — Она наклонилась и поцеловала мать. Вместе они вышли из здания суда.

Вечером Алекса позвонила Саванне. Та готовилась к завтрашнему дню. Услышав от матери о лестном предложении, Саванна приятно удивилась. Переезд в Вашингтон пошел бы на пользу матери, и Саванна охотно стала бы останавливаться у бабушки в Нью-Йорке, если бы захотела встретиться там с друзьями. Похоже, для всех настало время больших перемен.

— Перемены — хорошая штука, мама. Кстати, что слышно от сенатора? — поинтересовалась Саванна.

Болдуин ей нравился, Алексе тоже.

— Думаю, он пробудет в Европе до середины или конца августа. Наверное, занят делами.

Саванна полностью одобрила ее переезд и тоже поблагодарила мать за то, что та посоветовалась с ней, а это сейчас для Алексы самое главное.

На следующий день Алекса подала Джо Маккарти заявление об уходе. Она испытывала неловкость, однако Джо отнесся к этому с пониманием. Он догадывался, что рано или поздно это произойдет, хотя предполагал, что у нее будет частная практика в какой-нибудь солидной юридической фирме. Но ни о чем вроде ФБР даже не думал.

— Они поступают умно, нанимая тебя, — сказал он. — Так когда ты нас покидаешь?

— Уведомления об уходе за месяц будет достаточно?

— Вполне. Это даст мне время перераспределить предназначенные тебе дела.

Она вспомнила еще кое о чем.

— Спасибо, что помогли мне сохранить за собой дело Квентина, а не просто отдали федералам.

— Следовало это сделать, — поддразнил ее Джо. — Тогда бы они не предложили тебе этой работы. — Он снова обнял ее. — Я счастлив за тебя. Думаю, это хорошее продвижение вверх по служебной лестнице. Черт возьми, мне очень не хочется отпускать тебя, но я одобряю.

— Спасибо.

Слух об уходе Алексы распространился по управлению со скоростью лесного пожара. В половине пятого Джек сидел напротив нее за письменным столом и буравил сердитым взглядом.

— Что все это значит?

— Простите, Джек, — сказала она извиняющимся тоном. — Мне сделали предложение, от которого трудно отказаться.

— Без вас тут будет тоскливо, — удрученно сказал он и вышел из кабинета слишком расстроенный, чтобы продолжать разговор.

Сидя в кабинете, Алекса перебирала в уме нескончаемые вопросы, которые предстояло решить: подыскать новое жилье, расторгнуть договор об аренде нынешней квартиры, переехать, приступить к новой работе, передать свои дела здесь. Внезапно раздался звонок — ей был Эдвард Болдуин.

— Нет ли у меня шанса уговорить вас съесть гамбургер? Я пробуду в Нью-Йорке до завтра. Извините, что не звонил с тех пор, как вернулся. Пришлось заниматься четырьмя сотнями головных болей и провести целую неделю в Чарлстоне. Кстати, как Саванне нравится в Принстоне?

— Очень нравится, — улыбнулась Алекса. Голос Эдварда звучал по-деловому энергично; казалось, сенатор готов действовать в двухстах направлениях сразу. У нее сейчас было такое же состояние. — Предложение съесть гамбургер кажется мне заманчивым. Где встретимся?

— Я нахожусь в двух кварталах от вашего офиса. Что, если я заеду за вами и мы вместе сообразим, куда отправиться?

— Идет.

Пять минут спустя она спустилась вниз, а Болдуин ждал ее у входа в своей машине. Он открыл дверцу, Алекса села в машину, и они направились в бар его гостиницы, чтобы выпить, а потом съесть по гамбургеру.

— Как прошла остальная часть вашей поездки? — спросил он.

— Великолепно. А ваша?

— Очень хорошо. Я много думал о вас и все хотел позвонить, но так и не позвонил. Кстати, на прошлой неделе я видел в Чарлстоне вашего мужа. Должен признаться, он находится в подавленном состоянии, и это понятно: с ним была его жена, а она выглядит так, словно на завтрак жует лимоны и каждую ночь бьет супруга. Я полагаю, судьба расквиталась с ним по всем счетам.

— Возможно, — согласилась она и улыбнулась Эдварду. Для нее все это, наверное, осталось в прошлом.

За гамбургерами Алекса сообщила ему о переезде в Вашингтон и о будущей работе в ФБР.

— Вы? Вот это перемена так перемена! Смелый поступок! — воскликнул потрясенный сенатор.

— Сейчас, когда Саванна уехала в колледж, самое время это сделать. Раньше я, наверное, не отважилась бы, — сказала Алекса. Но она за последнее время совершила немало смелых поступков. Отпустила Саванну в Чарлстон, побывала там сама, заключила мир с Томом, а теперь меняла работу и переезжала в другой город. — В самое ближайшее время мне придется начать присматривать квартиру.

— Я вам помогу, — с энтузиазмом отозвался он. — Когда вы приступаете к работе? — Эта новость весьма обрадовала Болдуина. Большую часть времени он находился в Вашингтоне. Ему хотелось видеться с Алексой, даже если бы она жила в Нью-Йорке, но переезд в Вашингтон упрощал дело и давал им возможность лучше узнать друг друга.

— Я выхожу на работу первого ноября. А до этого предстоит сделать множество дел.

— Почему бы вам не отправиться туда в ближайший уик-энд и не начать присматривать жилье? — предложил Эдвард.

Не имея определенных планов на выходные, она с улыбкой взглянула на него через стол и согласилась.

— Мы могли бы подыскивать квартиру весь уик-энд, — многозначительно сказал сенатор. Кажется, он что-то планирует.