Огни Юга

Глава 8

Утром Саванна проснулась в комнате, залитой солнечным светом. Она очень удивилась, что проспала как убитая до десяти часов и не слышала, как утром крадучись ушла Дейзи, не оставив после себя никаких следов пребывания. Она ушла на рассвете, чтобы мать не устроила страшный скандал.

Саванна приняла душ, причесалась, почистила зубы, оделась и отправилась на кухню, где за кухонным столом сидели две женщины. Обе улыбнулись, когда она вошла.

— Доброе утро, — осторожно поздоровалась Саванна, подумав, что, возможно, одна из них и есть ее мачеха.

— Мы ждали, когда вы проснетесь. Не хотелось будить вас, — сказала старшая. — Мистер Бомон вернется за вами в одиннадцать часов. У него неотложные дела в офисе. Миссис Бомон у парикмахера, а потом у нее ленч в городе. — Это означало, что отец приедет через полчаса, чтобы, как и обещал, показать ей город. Женщин звали Таллула и Джейн. Таллула была женой Джеда. Джейн, которая была из Мемфиса, тоже говорила с сильным акцентом, но совсем другим. Саванна не переставала удивляться их говору.

Ее спросили, что она желает на завтрак. Саванна ответила, что ей достаточно хлопьев, но что она обслужит себя сама. Несмотря на возражения, ей подали завтрак на фарфоровой тарелочке в цветочек, подстелив изящно вышитую салфетку. Здесь не было ничего простого, обычного и практичного, как дома. И она не могла этого понять.

Саванна с мамой жили комфортно, но их уровень жизни даже отдаленно не напоминал здешний. Саванна только теперь поняла, какое потрясение испытала, должно быть, мать, изгнанная из этого мира роскоши. Наверное, она чувствовала себя как Золушка после бала, когда карета превратилась в тыкву, белые кони — в мышей, а очаровательный принц в данном случае — в крысу. Саванне стало жаль ее.

Она заканчивала завтракать, когда вернулся отец. Он пришел на кухню — красивый, как всегда, в твидовом пиджаке безупречного покроя и серых брюках.

— Привет, Саванна. Как спала?

— Как младенец.

— Готова к большому путешествию?

Она кивнула и, поблагодарив двух женщин в белой униформе и накрахмаленных кружевных передниках, последовала за отцом в холл. Саванна поднялась к себе, чтобы захватить жакет и сумку, поскольку было прохладно, хотя и не холодно, и с океана дул бриз, как это часто бывает в Чарлстоне. Пять минут спустя они сидели в отцовском «ягуаре», направляясь в центр города.

Первым делом он повез ее в форт Самтер, откуда был сделан первый выстрел в бойне между штатами. Саванна с большим интересом слушала этот урок местной истории, хотя и заметила чисто южное предвзятое отношение к описанию событий. Главную роль, как всегда, играла Конфедерация, но не Север, существования которого здесь словно не замечали, а если замечали, то исключительно в качестве презренного врага, который оставался таковым даже теперь.

Дальше отец повез ее во Французский квартал, потом они пообедали в уютном старинном ресторанчике с садиком за домом. Еда здесь в соответствии с местными вкусами изобиловала ароматными приправами — крабовый суп, креветки с рисом и массой пряностей. Все было очень вкусно, и отец с дочерью разговаривали и смеялись за обедом, а потом он прокатил ее в экипаже по улицам, мощенным булыжником, где показал еще кое-какие памятные места, а также несколько популярных кофеен, где собирается молодежь.

Потом они проехали мимо магазинов, и отец сказал, что Саванна может сама заглянуть в них позднее. Затем, миновав великолепные пляжи острова Салливана, отправились домой.

Они вместе провели чудесный день. И отец сообщил, что завтра у нее начинаются занятия в школе. Он все устроил. Саванна, конечно, будет учиться в выпускном классе и так же присутствовать на церемонии окончания школы, но официальный аттестат ей пришлют из школы в Нью-Йорке. Том получил по факсу соответствующие документы, и в Чарлстоне все были поражены высокими оценками его дочери. В первый день занятий он собирался лично отвезти ее в школу и забрать после уроков, но предупредил, что в дальнейшем она будет ездить сама. Они вместе тщательно подготовили машину. Саванна была тронута тем, что он ничего не забыл и обо всем позаботился.

Улыбаясь и непринужденно болтая, они вошли в дом и лицом к лицу столкнулись с Луизой, которая тоже только что возвратилась после ленча. Встречи Саванны с мачехой, которой все опасались, было теперь не миновать.

— Привет, — робко сказала Саванна. Она заговорила первая, потому что Луиза в темно-синем костюме с атласными лацканами и сапфировыми серьгами в ушах сердито смотрела на нее, не говоря ни слова. Прическа мачехи походила на шлем — волосок к волоску, маникюр был идеален, а глаза, словно кинжалы, пронзали взглядом Саванну.

— Это Саванна, — тихо сказал Том, чтобы положить начало знакомству, как будто Луиза этого не знала. — А это Луиза, твоя мачеха. — Он обратился к Саванне и сразу же понял, что совершил ошибку. Его жена злобно взглянула на него, не замечая Саванну.

— Я ей не мачеха, — в ярости сказала Луиза. — Она может быть твоей дочерью, но ко мне ни малейшего отношения не имеет. И не забывай, кто твоя настоящая дочь в этом доме.

— Они обе мои дочери, — решительно заявил Том.

Саванне захотелось провалиться сквозь землю. Все это было отнюдь не забавно. Дейзи оказалась права. Луиза и не пыталась скрыть своего гнева. Судя по всему, ей даже хотелось, чтобы Саванна поняла, что она здесь лишняя.

— Очень жаль, что ты так считаешь, — сказала Луиза, проходя мимо них на кухню, чтобы распорядиться насчет ужина.

Интересно, подумала Саванна, посадят ли ее за общий стол. Если да, то это ей совсем не улыбалось.

Том виновато взглянул на дочь и пожал плечами.

— Она успокоится. Ей трудно привыкнуть, — пробормотал он, не в силах объяснить омерзительное поведение жены и испытывая мучительную неловкость.

Саванна попыталась успокоить его, но тут вниз по лестнице сбежала Дейзи и обвила ручонками талию Саванны. Она все еще обнимала ее, когда в холл вернулась Луиза. При виде этой картины ее чуть не хватил удар.

— Вы что, лишились рассудка?! — вне себя воскликнула она. — Эта девушка нам чужая. Отец привез ее в гости. Она не является членом нашей семьи по крайней мере. Прошу не забывать, кем здесь являюсь я. И учти, Дейзи, какие бы ошибки твой отец ни совершал в прошлом, меня это не касается, впрочем, так же как и тебя, — сказала она, глядя в лицо Дейзи, которая перестала обнимать сестру, боясь разозлить мать еще сильнее. — Нам придется пережить это, но нет никакой необходимости вести себя так, словно нашлась давно потерявшаяся родственница. Это наш дом, а не ее. И она мне не родня, как и тебе. — Луиза бросила злобный взгляд на мужа и, не замечая Саванну, быстро взбежала вверх по лестнице. Они услышали, как громко хлопнула дверь ее комнаты, Том боялся поднять глаза на старшую дочь, потрясенную этой сценой. Луиза налетела на них, словно торнадо, оставляющий после себя разрушения.

— Папа, может, мне лучше уехать? — шепнула Саванна отцу, едва сдерживая слезы. — Со мной ничего не случится в Нью-Йорке. Мама просто все сильно преувеличивает. Я не хочу быть причиной таких проблем здесь. — И уж конечно, ей не хотелось, чтобы ее оскорбляла эта женщина, которую переполняла ненависть.

— Ты никуда не уедешь, — решительно заявил отец, обнимая ее. — Извини, у Луизы отвратительный характер. Она успокоится. — Потом он взглянул на Дейзи, которая, судя по всему, совсем пала духом.

— Ты уедешь? — спросила она Саванну.

— Пока не знаю, — честно призналась та. — Вероятно, мне следует уехать. Я не хочу расстраивать твою маму.

— С ней такое случается, — сердито сказала Дейзи. — Хорошо, что ты здесь. Я хочу сестру. Не уезжай! — взмолилась девочка и снова обвила руками талию Саванны.

Перед ней было трудно устоять.

Том, обняв дочерей, повел их вверх по лестнице. Ему тоже нравилось, что Саванна находится здесь. Ему всегда хотелось, чтобы она приезжала в гости, но этого не позволяла Луиза. Теперь сама судьба все решила, и он радовался этому. Как и Дейзи, он не хотел, чтобы Саванна уезжала.

Отправив младшую дочь делать уроки, он оставил Саванну в ее комнате, посоветовав отдохнуть. Она снова поблагодарила его за приятный день, но не могла скрыть тревоги. Как только Том вышел из комнаты, она позвонила матери и рассказала, что произошло.

— Ну что за злобная ведьма! — возмутилась Алекса.

— Мама, я не знаю, что делать. Наверное, придется уехать. Она страшнее того типа, который пишет мне письма. По-моему, она готова убить меня.

— Возможно, она и хотела бы убить тебя, но не сделает этого. А тот тип, который пишет тебе письма, может тебя убить. Ты не должна сюда возвращаться. Мне очень жаль, но тебе придется попытаться пережить это. Постарайся по возможности держаться подальше от нее. Отец попробовал заставить ее заткнуться?

— Пытался. Она и слушать его не стала и сказала, чтобы он убирался.

— Она всегда так делала, как и его матушка. Вдвоем они составляют силу, с которой приходится считаться, а он не способен справиться ни с одной из них. Я не хочу быть неблагодарной за то, что он делает для тебя сейчас, но он превратился в ничтожество. Луиза сделала его таким десять лет назад. — Саванне не понравились слова матери. Алекса сразу же пожалела о сказанном. Она не преувеличивала, но Том был отцом Саванны, а сама она — живым доказательством этого. — Извини, я не должна была говорить этого, — быстро сказала Алекса. — Просто оставайся в своей комнате, уходи гулять или надевай наушники. Я не хочу, чтобы ты приезжала в Нью-Йорк до окончания суда.

Саванну будто приговорили к каторге или тюремному заключению, пусть даже тюрьмой станет этот огромный роскошный дом с очень красивой мебелью. Луиза ненавидела Саванну, а ей предстояло провести здесь три ужасных месяца. Мама права: отцу не под силу справиться с этой фурией. Саванна только что удостоверилась в этом.

— Постараюсь, — только и сказала она, пообещав себе как-нибудь продержаться до приезда матери. Если ситуация не изменится к лучшему, она вернется с ней в Нью-Йорк или убежит. Никто не заставит ее жить в такой обстановке целых три месяца.

— Извини, малышка. Я не смогу приехать к тебе в этот уик-энд, но в следующий приеду обязательно, обещаю. Просто не замечай ее присутствия.

— Ладно, — сказала Саванна и повесила трубку.

Теперь она рассердилась и на мать за то, что та отправила ее сюда жить с этой ведьмой. Та давала фору любой злющей мачехе из старой сказки или плохого фильма. Жизнь Золушки не шла ни в какое сравнение с жизнью Саванны здесь. Эти печальные размышления прервала Дейзи, проскользнувшая в комнату.

— С тобой все в порядке? — озабоченно спросила девочка.

— Наверное, да, — сказала Саванна и улыбнулась ей. — Я не привыкла к такому. И мне хочется домой, — честно призналась она.

Дейзи кивнула:

— Понимаю. Она может быть ужасно злой. Она часто бывает такой по отношению к папе.

— Тебе, наверное, это тяжело переносить, — с сочувствием сказала Саванна, а Дейзи пожала плечами:

— Папа всегда хорошо относится ко мне и к моим братьям. — Она улыбнулась Саванне и обняла ее. — Я надеюсь, что ты останешься.

— Посмотрим, — уклончиво ответила Саванна, с трудом представляя, как можно продержаться в такой обстановке в течение трех или даже четырех месяцев до окончания суда, если судебное разбирательство затянется. А это было вполне возможно, потому что судебный процесс обещал быть очень сложным.

Пока девочки разговаривали в комнате Саванны, у Тома и Луизы развернулось генеральное сражение.

— О чем, черт возьми, ты думаешь, говоря такие вещи в присутствии Дейзи и Саванны? — возмущенно спросил он. — Как ты можешь видеть какую-то угрозу в семнадцатилетней девочке?

— Я не хочу, чтобы она находилась здесь! — повысила голос Луиза. — Она результат твоей ошибки, и я не допущу, чтобы она в моем доме мелькала у меня перед глазами. — Она демонстрировала праведное негодование, чем повергла мужа в изумление.

— Ты спятила? Я не позволю тебе переписать историю, Луиза. Я ее живой свидетель. Ты ушла от нас, ты бросила меня, развелась, бросила мальчиков и вышла замуж за того, у которого было больше денег, чем у меня. Я женился на Алексе, когда ты уже состояла во втором браке и радостно тратила деньги нового мужа в Далласе. Тогда ты ни на миг не вспомнила ни обо мне, ни о наших мальчиках. Тебе было наплевать на меня, пока твой муж не умер и тебе вдруг не захотелось вернуться к прежней жизни. Вероятно, всему виной одиночество, потому что в деньгах ты явно не нуждалась. И тогда ты заманила меня в свои сети, а я попался как последний дурак. Ты же предусмотрительно забеременела и принялась убеждать мою мать, что все должно быть по закону. Из жалости к тебе я оставил любимую женщину. Саванна — плод счастливого союза с потрясающей женщиной, которая великолепно относилась к твоим мальчикам и которую я по глупости променял на тебя, чтобы «поступить благородно». Какая же мерзость вышла из этого брака! Я сдался и целых десять лет не приглашал сюда Саванну, лишь бы не сердить тебя! Оттолкнуть от себя собственную дочь! Удивительно, что она еще разговаривает со мной. А теперь, когда ее жизнь под угрозой и я привожу ее сюда, ты делаешь вид, будто она является «ошибкой», которую я совершил с какой-то шлюхой, изменив тебе. Это ты бросила нас, Луиза. На сей раз я не намерен бросать свою дочь, лишь бы ты была довольна. Достаточно того, что я причинил боль ее матери.

— Если ты так сожалеешь об этом, то возвращайся к ней, — равнодушно сказала Луиза.

— Не о том речь идет. По отношению к тебе я совершил благородный поступок, но где мое благородство по отношению к ней? Держи себя в руках и относись вежливо к Саванне, иначе у тебя будут серьезные неприятности. — Не дожидаясь ответа, Том вышел из комнаты, хлопнув дверью. Обе девочки слышали это из комнаты Саванны, но не сказали ни слова. Они без труда догадались, что происходит. Сегодня Том впервые за долгое время, а может быть, вообще в первый раз дал отпор Луизе, и она пришла в ярость, но тем не менее не побежала за ним, чтобы за ней осталось последнее слово.

Он вернулся в кабинет, позвонил старшему сыну и пригласил его вместе с невестой вечером на ужин. Утром в банке он сказал Трэвису, что привез Саванну. Трэвис удивился, когда отец объяснил ему ситуацию. Он мог без труда догадаться, как чувствует себя в связи с этим его мать. В течение десяти лет ему не позволяли упоминать об Алексе или Саванне, и он чувствовал себя виноватым из-за того, что не поддерживал с ними связь. Некоторое время он пытался поддерживать отношения, но потом перестал. Так же получилось и у его брата. Когда уехала Алекса, Трэвису было пятнадцать. Она хорошо к нему относилась, отчего он еще сильнее чувствовал себя виноватым. Луиза безапелляционно заявила, что любой контакт с Алексой будет считать предательством по отношению к «настоящей» матери, и сын, будучи еще совсем мальчишкой, подчинился этому запрету. Теперь ему было двадцать пять лет, он работал в отцовском банке и в июне собирался жениться на девушке из старинной чарлстонской семьи, предки которой были еще крепче связаны с Конфедерацией, чем в его семье. Там было больше генералов, чем дубов на их земле. Он по уши влюбился в Скарлетт. Она работала медицинской сестрой, несмотря на то что происходила из очень известной и богатой семьи. Скромная и добрая, она хотела продолжать работать, пока не появятся дети, хотя его мать считала это смехотворным. Жене Бомона не подобает быть медицинской сестрой. Но Трэвису это нравилось, и он поддерживал решение Скарлетт.

Когда позвонил отец, Трэвис по голосу понял, что тот расстроен.

— Ситуация в доме не из легких, — честно признался Том. — Твоя мать расстроилась из-за Саванны. Очень расстроилась. Ты ведь знаешь, какая она. — Трэвис отлично знал приступы материнской ярости. Они могли начаться по любому поводу, но на сей раз повод превосходил все ожидания. Не хватало только, чтобы Том вместо дочери привез сюда Алексу. Но для Луизы и присутствия Саванны было достаточно. Трэвис хорошо представлял, как накалилась атмосфера в доме, и ему стало жаль отца. — Я подумал, что если вы со Скарлетт придете к ужину, это несколько отвлечет внимание Луизы и разрядит обстановку.

— Конечно, папа. Я узнаю у Скарлетт. Она всего час назад вернулась с работы. Жди моего звонка, — сказал Трэвис. Вскоре он перезвонил и сказал, что они придут в половине восьмого. Том, поблагодарив сына, предупредил по телефону кухарку. Некоторое время спустя, проходя мимо комнаты Саванны, он объявил об этом Саванне и Дейзи. Девочки сидели и разговаривали. Дейзи обрадовалась, что придет Трэвис и ее будущая невестка.

— Она тебе понравится, — заверила Саванну девочка. — Она хорошая. И Трэвис хороший. — Саванна едва помнила его после почти одиннадцати лет разлуки. Последний раз она видела его, когда ей было шесть лет.

Девочки спустились к ужину ровно в половине восьмого, как раз когда вошли Трэвис и Скарлетт. Она оказалась красивой девушкой с точеными чертами лица и длинными прямыми черными волосами, а он был копией своего отца, только моложе и красивее. Молодые люди были в джинсах и красивых свитерках, что, очевидно, здесь допускалось. Саванна надела юбку и свитер, на ногах — туфли на высоком каблуке. Она выглядела вполне подобающим случаю образом. Ее длинные белокурые волосы блестели после того, как она поработала над ними щеткой. А Дейзи осталась в школьной форме и сабо. Том снял пиджак и закатал рукава сорочки. Ужин у Бомонов обещал быть не таким формальным, как опасалась Саванна.

Том представил Саванне Трэвиса, и они робко улыбнулись друг другу. Трэвис сказал, что она была совсем малышкой, когда они виделись в последний раз, но умолчал о том, что она как две капли воды похожа на мать. Это заметили и все остальные присутствующие. Она была копией Алексы. Они со Скарлетт непринужденно поболтали, пока их не позвали к столу. По словам Скарлетт, ее мать с головой погрузилась в хлопоты, связанные со свадьбой, на которую приглашено восемьсот человек, можно сказать, почти весь Чарлстон.

Пока они разговаривали, по лестнице спустилась Луиза, которая, с удивлением увидев старшего сына и его невесту, прошла в гостиную.

— Это что такое? — холодно спросила она, испугавшись, что Том пригласил гостей на ужин, чтобы отпраздновать прибытие Саванны, и не сказал ей об этом.

— Позвонил Трэвис и сказал, что хочет прийти на ужин, — быстро объяснил Том, но Луиза, кажется, не поверила. — Я не думал, что ты станешь возражать. Это было полчаса назад, когда ты отдыхала. — Они оба знали, что она не отдыхала, но они друг с другом не разговаривали, потому что все еще злились друг на друга. Однако на публике общались.

— Разумеется, я счастлива видеть Трэвиса и Скарлетт, — заявила Луиза, спеша подойти к ним. Ее глаза все еще метали молнии, но она обворожительно улыбалась, обнимая молодых людей и старательно игнорируя Саванну, к большому для нее облегчению. Она не имела желания разговаривать с Луизой.

В столовой Луиза уселась между мужем и сыном. Она посадила Скарлетт рядом с Трэвисом, а Дейзи рядом с отцом, чтобы напомнить ему еще раз, кто здесь его «настоящая» дочь; Саванне она указала место между Скарлетт и Дейзи, просто ткнув пальцем и не сказав ни слова. Саванна отлично понимала, что Луиза, будь ее воля, посадила бы ее в гараже или вообще в чужом доме. Но Саванна хорошо провела время за ужином, болтая с Дейзи и Скарлетт. Как и предсказывала Дейзи, ей очень понравилась Скарлетт, теплый, добрый, хорошо воспитанный и скромный человек. Она работала медицинской сестрой в отделении онкологии и ухаживала за людьми, больными раком. Она говорила, что очень любит свою работу. Трэвис очень гордился ею и, судя по всему, был счастлив. За ужином много говорили о предстоящей свадьбе. Явно возбужденная предстоящим событием, Луиза принимала участие в разговоре. В порядке репетиции устраивали ужин на три сотни гостей в их клубе. Скарлетт уже заказала свадебное платье от Бэдгли и Мэншн, а платья для подружек невесты шила Вера Вон. Мать Скарлетт собиралась надеть элегантный коричневый атласный туалет от Оскара де ла Ренты. Луиза пока никому не говорила, что собирается надеть, но Дейзи это знала, потому что видела платье в шкафу и подслушала разговор. Ее мать собиралась надеть красное.

Казалось, во время ужина все расслабились: похоже, пришедшая Тому в голову мысль пригласить Трэвиса оказалась удачной. К концу ужина смягчилась даже Луиза, которая выглядела не такой злой и агрессивной. После ухода Трэвиса и Скарлетт она ничего не сказала Тому и по крайней мере не сделала никаких злобных замечаний. Она вернулась к себе в комнату, но на этот раз закрыла дверь, не хлопая ею. Пожелав девочкам спокойной ночи, Том отправился в кабинет, куда перенес свои вещи. Дейзи отправилась к себе заканчивать уроки, но пообещала шепотом, что снова придет спать в комнату Саванны, чтобы ей не было страшно. А Саванна пошла к себе и со стоном бросилась на кровать. Находиться здесь было само по себе тяжелой работой. А завтра еще начинаются занятия в школе.

Она позвонила матери и сказала, что встретилась с Трэвисом и Скарлетт и что они оба оказались приветливыми и дружелюбными. Мать и дочь поболтали еще немного. В десять часов, как и обещала, пришла Дейзи и сразу же забралась в постель Саванны. Мать уже заходила, чтобы сказать ей спокойной ночи, так что путь был свободен.

Поболтав несколько минут, девочки взялись за руки и заснули еще скорее, чем в предыдущую ночь. Так закончился для Саванны этот адски трудный первый день.