Охота

Глава 12

К тому времени, как я добралась до дома Мозеса, уже стояла жара. К тому же мое настроение никак не улучшилось оттого, что на месте отсутствовал один усиленный магией человек.

— Лиам должен был оставаться здесь, — сказала я Мозесу. — Он не должен слоняться по Новому Орлеану в одиночку.

— Он оставил записку, — произнес Мозес с улыбкой, указывая на листок бумаги с потрепанными краями, вырванный из записной книжки.

— Пошел осмотреться, — прочитала я вслух, а затем посмотрела на Мозеса. — И на что он собирается смотреть?

— Он здесь из-за смерти Бруссарда. Хочешь знать мою догадку? Дом Бруссарда.

Я сощурилась.

— Ему стоило остаться на чертовых болотах. Чтобы Элеонора могла за ним приглядывать. И он однозначно должен был остаться здесь с тобой, пока бы не пришел хоть кто-то, кто мог бы его прикрывать. Гуннар же сказал ему не ходить туда.

— Если бы ты была на его месте, ты бы поступила как-то по-другому?

Я зарычала, а затем огляделась.

— Малахи?

— Прислал голубя. — В Зоне голуби — самый надежный способ передать сообщение. — Сказал, что отправляется назад в «Вашери» проведать Пара.

Я кивнула. «Это значит, что я нахожусь к дому Бруссарда ближе, чем Малахи, поэтому именно мне предстоит разыскать Лиама. В конце концов, я хоть посмотрю на место преступления».

— Тебе бы лучше уже пойти, — сказал Мозес. — Я останусь здесь на случай, если он вернется.

— Тебе удалось раздобыть еще что-нибудь из файла по «Икару»?

— Я все еще его просматриваю. Прекрати поторапливать мой светлый гений.

«Сегодня ворчат все».

— Оставайся здесь, сиди тихо и продолжай гениальствовать.

Он усмехнулся.

— У меня есть консервированная еда и работающий комп. Мне нет нужды куда-либо ходить.

«Что угодно, лишь бы он оставался в безопасности».

Если судить по жилищу, Бруссард неплохо зарабатывал на жизнь. В Зоне не особо много денег, но он как-то смог поселиться в великолепном доме в Садовом Районе всего в двух шагах от Сент-Чарльза и недалеко от Гуннара.

Дом Бруссарда находился за огороженным передним двором, усаженным пальмами и живыми изгородями, с длинной подъездной дорожкой, которая заставила бы позавидовать большое количество новоорлеанцев и до, и после войны.

Я стояла рядом с дубом на соседнем дворе, высматривая какие-либо признаки Лиама. И если он и был там, то вел себя достаточно тихо.

— По крайней мере, он не растерял весь свой чертов мозг, — пробормотала я.

Я прокрался вдоль живой изгороди, которая разделяла территории, в поисках прохода. И обнаружила, что окно от пола до потолка уже открыто. «Наверное, так он и попал внутрь».

Я прошмыгнула через двор и проскользнула в окно, которое вело в столовую. Здесь были полы из сосны, оштукатуренные стены с плинтусами под потолком, огромный инкрустированный стол с изогнутыми стульями, антикварный ковер. Потолки были высокими, как и дверные проемы.

Я направилась в коридор, стены которого были увешаны картинами в позолоченных рамах. Это был дом, в котором с удовольствием бы жил мой отец, если бы мог хранить антиквариат больше, чем пару дней, а не выставлять его в магазине на продажу.

Напротив столовой располагалась гостиная для приемов с такими же окнами и отделкой, а также кирпичным камином, который тянулся к потолку, с украшенным блестящей плиткой в зеленых тонах очагом.

Надо мной проскрипел пол. Я двинулась вверх по лестнице, перескакивая по две ступеньки.

Глядя на стену, на лестничной площадке стоял Лиам.

Я была готова высказать ему за то, что он один покинул дом Мозеса, за то, что пришел на место преступления, но затем увидела, на что он смотрел.

На стене, чем-то похожим на кровь, было написано «За Грейси», а на полу — пятно того же цвета.

Тело Лиама было напряжено, в глазах плескался гнев, словно он пытался сжечь надпись со стены одной только силой воли.

— Лиам.

Он дернулся, но не обернулся. Он не услышал, как я вошла, это подтверждало, что он не должен был идти один. Он мог бы с тем же успехом не услышать охотников.

— С тобой все хорошо?

— А с тобой было бы все хорошо?

— Нет, — ответила я. — Нет, если бы я обнаружила имя того, кого любила, написанное во всю стену, как попытку оправдать чье-либо убийство, я была бы в ярости. Но все же. Ты не должен был ходить сюда без отмашки Гуннара. Пока он не позаботиться о безопасности.

Он обернулся, наконец посмотрев на меня, и я задохнулась от изумления, прежде чем успела взять себя в руки. Его глаза сияли золотом, а на лице ярость перемешалась с болью.

— Я не мог больше ждать. Они используют меня, мою семью, чтобы причинять боль людям. Я хочу знать, почему.

Я кивнула. «Тут не о чем спорить. А раз уж мы уже здесь, можно все здесь осмотреть».

— Хорошо, — произнесла я. — Что нам известно?

Он обернулся ко мне с вопросом во взгляде.

— Я пришла сюда разыскать тебя и нашла, — сказала я. — Я не собираюсь бросать тебя здесь одного с рыскающими в округе Сдерживающими.

Я не хотела оскорбить его этим, будто припомнив, как он поступил со мной после битвы — он бросил меня одну в Новом Орлеане, полном рыкающих повсюду Сдерживающих. Но это прозвучало именно так, и в доме повисла абсолютная тишина, заставляя чувствовать себя очень некомфортно.

«Ты уже взрослая девочка», — сказала я себе и подошла поближе к стене.

— Это кровь?

Я почувствовала на себе его оценивающий взгляд. А затем он вновь переключил свое внимание на стену.

— Да. Не знаю, принадлежит ли она Бруссарду, но почувствовать, что это кровь, можно.

И я почувствовала, когда подошла ближе. Я обернулась к нему.

— Имя и нож — это все, что указывает на твою причастность к убийству. Готов поговорить о ноже?

— Нет.

Я вздохнула.

— Тогда давай пока оставим в покое доказательства твоей вины. Давай посмотрим, есть ли здесь что-нибудь, что могло бы нам рассказать о реальном убийце. Может, мы найдем что-нибудь снаружи, что-то, что укажет, почему Бруссард стал мишенью.

Выражение его лица не особо поменялось, но он кивнул.

— Тогда вернемся к надписи.

Буквы были выведены большими, широкими полосами, но это не было похоже на названия компаний и лозунги, которыми могли бы быть украшены витрины магазинов.

— Эти буквы выведены не только пальцами.

Лиам посмотрел на меня.

— Что?

Я прислонила палец к стене.

— Линия слишком широкая. — Я сжала кулак и также прислонила к стене. — А так делать просто неудобно.

— Может, они использовали что-то, что нашли здесь.

Мы осмотрелись. В поле зрения ничего не было: ни искусственных цветов, ни безделушек, которые могли бы быть использованы для этого.

— Может, они пришли уже подготовленными, — сказала я. — Чтобы убить Бруссарда и обвинить в этом кого-нибудь другого. Поэтому они купили заранее кисть или что-то подобное. И, возможно, они были не очень аккуратны. Видишь какие-нибудь отпечатки пальцев?

Лиам подошел ближе, уставившись на стену. Я сделала то же самое. Но даже если там и были отпечатки, я не могла их разглядеть в тени лестничной площадки второго этажа.

— Не могу сказать, — произнес он.

— Я тоже.

Я сделала шаг назад, посмотрев на пятно на полу.

— Ему перерезали горло. Эффективно, и, думаю, довольно лично, потому что тебе надо находиться близко. Но при этом такого не сделаешь в эмоциональном порыве. Не получится случайно кому-то перерезать горло. Обычно в драке такого не случается. Так обычно делают, если к этому готовятся.

— А почему? — спросил Лиам. — Деньги? Любовь? Наказание?

— Не деньги, — ответила я. — На первом этаже куча прекрасных раритетных вещиц, и ни одна из них не тронута.

— А ты действительно в этом разбираешься.

— Это так. Конечно, сейчас трудно избавиться от антиквариата в Новом Орлеане. Но если преступник был готов убить за деньги, почему бы не взять пару вещей перед уходом?

— Ты права. Я не вижу ничего, что указывало бы на ограбление.

— А что касается любви, ты знаешь что-нибудь о его личной жизни?

Лиам покачал головой.

— Нет, но не думаю, что должен был.

— И мы не знаем ничего о наказании. Может быть, «Икар» с этим как-то связан, может и нет. Это еще неизвестно.

— Скорее всего, это как-то связано. — Он снова посмотрел на имя сестры и решил, что пришло время покинуть это место.

— Давай осмотримся, — сказала я.

Коридор расходился, ведя налево и направо.

— Я пойду направо.

— Тогда я иду налево.

Мы разделились на лестничной площадке. В коридоре, который вел налево, было несколько открытых дверей. Ванная, которая выглядела достаточно стандартно. Что-то, что я определила, как гостевую комнату, так как в ней стояла идеально заправленная кровать, тумбочка и бюро. Я открыла пару ящиков, но ничего не нашла. Также, как и в шкафу.

По другую сторону коридора вдоль стены располагался длинный платяной шкаф. Я отодвинула раздвижную дверь. Большинство ящичков и вешалок были пусты, за исключением одной из полок, где были сложены простыни и наволочки. Я быстро обыскала их, но не нашла ничего интересного.

Коридор заканчивался дверным проемом, дверь была приоткрыта. Я прислушалась, убеждаясь, что внутри ничего не двигалось, затем толкнула ее, чтобы открыть.

И обнаружила кабинет Бруссарда.

— А вот и ты, — пробормотала я, делая шаг внутрь.

Комната была большой, с восьмиугольным эркером, где располагался огромный изогнутый стол. Полы были выполнены из твердых пород дерева, на другой стороне комнаты располагался широкий низкий комод и книжные полки. Здесь же стояла пара горшечных растений, а середину комнаты занимал милый ковер.

Книги были старыми с кожаными корешками, но они не были собраны по какому-то определенному признаку. Скорее всего, их здесь собрали, чтобы заполнить пустое пространство.

Я обошла вокруг стола, осматривая его поверхность. Кожаный блоттер под старину. Стакан для ручек. Записная книжка. Все с выгравированной на них такой же под старину буквой «Б». Но ни блокнота, ни компьютера. Я вытащила свой фонарик-брелок, посветила им на стол и обнаружила идеально чистое место в форме квадрата, где и стоял компьютер.

— Хитро, — пробормотала я и села в рабочее кресло, такое же большое и кожаное.

Осторожно, чтобы не оставить отпечатков, я, используя подол футболки, открыла правый и левый ящички, обнаружив обычные офисные принадлежности. Скрепки. Ножницы. Степлер. Средний ящик был выполнен в качестве подставки для клавиатуры. Клавиатура все еще была здесь, шнур от нее болтался сзади.

Я осмотрела остальную часть комнаты, но не нашла ничего интересного. Если Бруссард держал где-то здесь секретную или компрометирующую информацию, то точно не в своем кабинете. Или, по крайней мере, ее здесь больше нет.

— Его компьютер пропал, — сказала я Лиаму, когда мы снова встретились на лестничной площадке. — На его месте можно увидеть границу, куда не попадала пыль.

— То есть они забрали его комп, но даже не побеспокоились о том, чтобы замести за собой следы.

— Нет, хотя я никогда здесь не была, так что трудно сказать. Но ничего очевидного не удалось найти. Ни пустого места на стене, где могла бы висеть фотография, ни сейфа в стене, у которого была бы открыта дверца.

— Было бы неплохо найти что-то подобное, пожалуй, еще и с небольшим клочком бумаги, с написанным на нем именем плохого парня.

Лиам ухмыльнулся.

— Неплохо, но вряд ли. — Его взгляд потемнел, когда он снова посмотрел на стену. — Не взято ничего ценного, и ничего явного не пропало, кроме компьютера. Его убили намеренно, и преступник, видимо, был подготовлен. Это подтверждает нашу теорию о том, что Бруссард нашел что-то, что находить не должен был, и кто-то не хотел, чтобы он в это был посвящен.

— Возможно, «Икара».

— Возможно. Компьютер нам бы в этом помог. Может, нам повезет, и мы узнаем, что они подключили его к сети Сдерживающих, и у Мозеса получится его отследить.

Это будет удача для нас, и большая глупость со стороны преступника. Но это было бы возможно, если бы за этим стояли Сдерживающие.

— Ты убрала за собой? — спросил Лиам. — Отпечатков не оставила?

Я покачала головой.

— Я все предусмотрела.

— Тогда нам надо выбираться отсюда, — сказал он. — Сдерживающие могут вернуться в любой момент.

Но, к сожалению, мы опоздали.

Они ворвались через переднюю дверь. Их было трое — двое мужчин и женщина, одетые в черную форму и военные ботинки, с по-военному коротко подстриженными волосами и нашивками Сдерживающих на рукавах.

Все трое навели на нас оружие.

— Руки вверх, — сказал впередистоящий мужчина.

— Без проблем, — ответил Лиам, поднимая руки, пока мы преодолевали последний лестничный пролет, ведущий в широкий коридор. — Я рад, что вы здесь, у нас есть кое-какая информация для вас.

Я умудрилась и бровью не повести, сообразив, что у него есть план и что он пытается изобразить облегчение.

Агенты растерялись на какие-то пару секунд, но они были достаточно хорошо натренированы, чтобы остаться на позициях, держа нас на прицеле.

— Что за информация?

— Мы видели выбегающих отсюда людей с коробкой. Не знаю, что в ней было. — Все еще держа руки поднятыми, он указал пальцем на меня. — Мы увидели ограждающую ленту вокруг дома, подумав, что лучше посмотреть, что тут происходит. Они пробежали мимо нас, сбив ее с ног. — Он наклонил голову в сторону открытого окна. — Думаю, они направились вниз по реке.

«Братья Куинн определённо коварные. И пугающе хорошие лжецы».

— Ты Лиам Куинн, — произнесла женщина-агент. Она кинула взгляд на меня, осмотрев мои волосы. — А ты Клэр Конноли. Мы видели ваши фотографии.

Лиам нахмурился.

— Я не уверен, что вы… Вы видели убегающего человека? С коробкой? По правде сказать, он был похож на мародера. Направился вниз по Сент-Чарльз?

Агенты были полны сомнений, но искренность в его голосе была настолько убедительна, что даже я поверила. Как завороженные, они одновременно выглянули в окно.

Лиам не упустил этой возможности. Он ринулся вперед, сбивая с ног впередистоящего мужчину, а затем лишил равновесия двоих оставшихся. Они попадали, словно кегли для боулинга.

— Беги, — крикнул мне Лиам и принялся сражаться с мужчиной на полу.

У меня не было оружия, и перестрелка со Сдерживающими далеко нехорошая идея. Но я также не была готова просто убежать и оставить его здесь одного с тремя агентами с таким же количеством оружия. Не могла себе позволить такого предательства.

Нас было двое, и мы были в меньшинстве. Но, по крайней мере, у нас были хорошие шансы.

Женщина-агент была ко мне ближе всех, поэтому я направилась сначала к ней, использую тот же трюк, что и Лиам, попытавшись утащить ее на пол.

Потеряв баланс, мы рухнули в дверной проем столовой. Я приложилась локтем так, что удар отдался в зубах. Пальцы на правой руке онемели, поэтому я схватилась за оружие левой рукой и попыталась вырвать его у нее из рук.

— Остановись! — крикнула она и попыталась меня пнуть, однако хватку я не ослабила, как и свое внимание на ее руке. Я ударила ею об пол, раз, два и три.

Пистолет отскочил в сторону.

Я вскочила, схватив его, собираясь прицелиться в направлении Лиама, как вдруг кто-то ударил меня сзади.

Я забыла про третьего агента. Что было глупо.

Он был по меньшей мере 90 килограммов веса. Я ударилась животом об пол, припечатанная весом его натренированного тела, отчего у меня выбило воздух из легких, а пистолет улетел в другую часть комнаты. Он встал на колени и завел мне руки за спину.

— Я же говорил вам поднять ваши чертовы руки вверх! — сказал он, почти вывернув мне плечо из сустава.

Мне не хотелось применять магию. Не так, не перед агентами Сдерживающих, которые уже были уверены, что мы монстры.

Но женщина уже успела встать на ноги и направлялась в сторону пистолета. Лиам все еще сражался со вторым агентом, только и было видно, как они размахивают руками. Если они схватят нас после этого, у нас буду проблемы. И не только потому, что я Восприимчивая, а он — подозреваемый в убийстве, но и из-за неповиновения во время ареста и нападения на офицеров при исполнении.

У меня не было выбора, и это только разозлило меня еще больше.

Я попыталась просчитать варианты, затем собрала нити магии, которые только и ждали, когда их скрутят и пустят в ход. Ждали того, чтобы быть использованными против людей.

Поодиночке невидимые в воздухе нити недостаточно сильны, чтобы сработал монитор магии. Но собранные вместе так, как я это сделала сейчас, достаточно. Снаружи сработала тревога, и монитор запустил аудио предупреждение:

«Сдерживающие, внимание! Сдерживающие, внимание! Сдерживающие, внимание!»

«Да неужели», — подумала я, и мысленно потянулась через комнату по коридору, набрасывая магию на богато украшенную кочергу, которая стояла в гостиной рядом с камином из кирпича и черепицы, и потянула на себя так быстро, что засвистел воздух.

— Осторожно! — Агент отшатнулся от меня. — Она использует магию!

Я замахнулась рукой с кочергой и выбила у него пистолет. Он отлетел на пол и закатился под диван. Так, что теперь его достать будет нелегко.

— Очень неплохо, — пробормотала я и перехватила кочергу как бейсбольную биту. — Кто следующий?

В воздухе раздался выстрел, и моё плечо пронзила боль, словно раскаленным железом. Я оглянулась и увидела, что женщина-агент держит дымящийся пистолет в трясущихся руках.

— Ты подстрелила меня.

Она взяла себя в руки, сосредоточилась, что отразилось и в ее взгляде.

— Ты — Клэр Конноли, Восприимчивая. Ты находишься за пределами Острова Дьявола, что нарушает Закон о магии. Ты опустишь свое оружие и сдашься под стражу Сдерживающим.

«Сдерживающие, внимание! Сдерживающие, внимание!»

Я проигнорировала раздражающую сигнализацию, неистово пульсирующую боль в руке и посмотрела на нее. Гнев мой был настолько силен, что казалось что-нибудь так и загорится.

— Я — Клэр Конноли, Восприимчивая. Я помогла предупредить вас о Ревейоне и выиграть битву на Острове Дьявола. — Я ткнула пальцем себе в грудь. — Я уничтожила его. А ты хочешь меня арестовать.

Она нервно пожевала грубы.

— Мне приказано доставить тебя туда. Ты владеешь магией.

— Не по собственному выбору.

— Мне приказано…

— Мне плевать, что тебе приказано. Только одна из нас сегодня вернется в Кабильдо, но это буду не я.

Когда я почувствовала, что позади меня движется еще один из агентов, решила, что достаточно разговоров.

В воздухе было достаточно магии, и она только и ждала того, чтобы ее использовали. Жаждала, чтобы ее использовали. Я собрала ее вместе, обернула вокруг пистолета и выдернула его у нее из рук. Как бы я ни относилась к Сдерживающим, несмотря на все проблемы, в которых мы уже погрязли, я не собиралась наставлять на нее пистолет, поэтому засунула его в джинсы. Я увидела, как она повела глазами, но не сразу поняла, пока не стало слишком поздно, что она подает знак своему напарнику.

Сначала он меня ударил, затем схватил за ногу, отчего я упала на пол. Она навалилась сверху, вытаскивая свой пистолет из моих джинсов, царапая мне кожу. А потом вес ее тела пропал, и он снова схватил меня за руки, надавив коленом на спину, прижимая меня лицом и грудью к твердому полу. Я не могла видеть, едва могла дышать, даже о магии не могла думать.

И в этот момент все вокруг наполнилось жаром.

Это было похоже на удар молнии или электричеством. Мена накрыло силой, в которой я почти утонула. «Меня оглушили? Выстрелили не из пистолета, а из электрошокера, которые носят агенты Сдерживающих?»

Мне понадобилось какое-то время, чтобы понять, что это имело нечеловеческую природу.

Это была магия. Чистая и едва ли контролируемая.

Это был Лиам.

Я перевела свой взгляд, чтобы посмотреть, но едва ли могла видеть его в противоположном конце комнаты, стоящим над агентом, который находился без сознания. Агент за моей спиной не видел его, он был слишком занят, надевая на меня наручники, бренчание которых я могла слышать позади. И хорошо, что он не смотрел, что он не видел золотого блеска в глазах Лиама и ярость на его лице.

Его магия горела, словно огонь, это была сырая магия, какой я никогда не чувствовала от Малахи. Но я все еще не знала, на что она способна. Что он мог с ней делать.

Но он довольно быстро мне это показал.

Лиам уплотнил магию, его магию, и обернул ею мою. Я делала то же самое с нитями магии, чтобы управлять ими, он объединил сплетения наших магий, а затем использовал их. Он поймал агента в аркан и поднял его в воздух.

Вдохнув, я перевернулась и увидела висящего верх ногами агента с широко распахнутыми от шока глазами.

Лиам контролировал мою магию. Направляя и делая ее сильнее за счёт перемешивания со своей, как будто увеличивая мощность моего телекинеза.

А затем Лиам, или я, или мы оба отбросили агента, словно игрушку, на другой конец комнаты. Он отлетел к противоположной стене, сбив портрет в позолоченной раме, и рухнул на пол с закрытыми глазами.

Но на стене остался конверт, конверт, который был спрятан за картиной. Ему придется повисеть еще какое-то время.

Женщина-агент снова прицелилась и быстро выстрелила дважды.

Я подняла руку вверх еще до того, как раздался звук, чтобы выхватить из воздуха магию. Протянув руку, я замедлила полет пуль, а затем остановила их. А затем смела их в сторону. Они звякнули, упав на пол.

— Я не просила об этом, — сказала я ей. — Возвращайся в Кабильдо и скажи им об этом.

Ее глаза были полны слез, она вскочила на ноги и побежала к двери.

Лиам отпустил свою магию.

Было такое ощущение, что он отпустил и меня тоже, так как я упала на колени, тяжело дыша в повисшей в комнате тишине, освященной солнечным светом, в котором мерцала пыль, поднятая во время драки.

Я посмотрела на свои пальцы, ожидая увидеть, как из них струиться бело-голубая плазма, а моя кожа обугливается от жара. Но с ними все было хорошо. Мое тело было наполнено магией, но я выдержала это. По крайней мере, сейчас.

— Ты в порядке?

Я кинула, не глядя на него.

— Все хорошо.

— Твоя рука?

Точно. Адреналин приглушил боль, но теперь она вернулась с удвоенной силой. Я вздрогнула, повернув руку, чтобы рассмотреть ее. Кровь была, но ее было немного.

— Просто задело. — Я подняла взгляд. Он вспотел от напряжения, костяшки были покрыты синяками, подол футболки почти весь изорван, а на скуле виднелся порез. — А ты в порядке?

Он кивнул. Он все еще не подошел ближе, поэтому я догадалась, что говорить придется мне.

— Ты можешь манипулировать чужой магией.

Он вздрогнул на слове «манипулировать», но с этим ничего не поделаешь, ведь это именно то, что он делает.

— Ага.

— Удобно.

И потенциально опасно, особенно в неправильных руках. Хотя не думаю, что его руки неправильные.

— Я не поранил тебя?

Я покачала готовой, что отдалось болью в руке.

— Просто немного измучена. Со мной все будет хорошо. Это было мощно.

— Ага, — он провел рукой по волосам. — Я работаю над этим. Пока еще не все идеально.

Он посмотрел на опустевшую стену и на манильский конверт[33], который был к ней прикреплен.

А потом он подошел ко мне и протянул руку. Казалось, его удивило то, что я не отказалась от его помощи, когда протянула ему руку, позволяя помочь мне встать на ноги.

Мы подошли к стене, и Лиам снял конверт и уже собирался вскрыть его, как тишину нарушила новая сирена. Прибыли Сдерживающие. Снова.

— Это нам сигнал к выходу, — сказал Лиам. Он засунул конверт под футболку, потом заправил подол, чтобы он не выпал, и быстро повесил картину на место, а затем посмотрел на меня. — Ты готова?

Я кивнула.

В этот раз мы убегали вместе.