Глава 14

— Синда мертва, — снова сказал Малахи. — И еще один. Еще двое больны.

— Даже не знаю, что сказать, — промолвила Дарби. — Мне очень жаль.

— Это не выразить словами, — согласился Малахи. — Я выразил свои соболезнования Анх и остальным, но этого также оказалось недостаточно.

— Болезнь та же самая? — спросила я.

Он кивнул.

— Похоже, болезнь та же, все начинается с утомляемости. Затем озноб, лихорадка. Быстрое сердцебиение, учащенное дыхание. Дезориентация. Красные точки на коже.

— Хм, — начала Дарби. — Я не диагност, но это не похоже на заурядную инфекцию.

Малахи кивнул.

— Мы предполагаем, что это заразно, поскольку они живут, работают и питаются вместе. И мы не слышали о подобных случаях в других местах.

Дарби нахмурилась.

— Появлялись ли незнакомые люди на территории? Новые источники еды или воды? Изменения в окружающей среде?

— Кроме как переезд с Острова Дьявола, нет. Анх жила там в течение пяти лет. Она не болела чем-то подобным, и ни о чем таком, что могло бы вызвать проблему, тоже не знает.

— У Гуннара есть там отдельное подразделение Сдерживающих?

Малахи кивнул.

— Доброволец. Некий эквивалент «Врачей без границ» в зоне. Но без госпитализации в полевых условиях всегда есть предел тому, что они могут сделать.

Он вытащил из кармана два маленьких флакона с пунцовой жидкостью и передал их Дарби.

— Для анализа крови? — спросила она. Она взболтала одну из пробирок и поднесла ее к свету.

— Да, пожалуйста.

— Твое желание для меня закон, — сказала она, бодро склонив голову. Мы все уставились на нее непонимающим взглядом. — «Я мечтаю о Джинни?»[34] — и помахала руками. — Неважно.

«Кажется, наука — это еще не все, что мы о ней знаем».

— Как еще я могу тебе помочь? — спросила Дарби, нахмурившись посмотрев на Малахи. — Я больше по лабораторным делам, а не врач, который тебе нужен, но, возможно, смогу найти кого-нибудь, кто поможет с постановкой диагноза?

Малахи покачал головой.

— Мне нужно поговорить с Лиззи, но мне нельзя приближаться к Острову Дьявола.

Он посмотрел на меня.

— Да, — произнесла я. — Конечно. Я схожу сегодня, после наступления темноты.

— Именно сегодня? — тихо спросил Лиам. — После всего, что случилось утром, ты собираешься попробовать пробраться на Остров Дьявола? После участия в перестрелке со Сдерживающими?

«Если смотреть на ситуацию под таким углом, то это выглядит не очень умно. Но разве у нас есть выбор?»

— Дельта сказала, Дельта сделала, — ответила я. — Тем более, что у нас новая процедура доступа, помнишь? Я могу о себе позаботиться.

Это был урок, который я выучила. Что я могу о себе позаботиться. И мне нравилось этому учиться.

— Я пойду с тобой.

Судя по его нахмуренным бровям, было видно, что он явно беспокоится.

— Нет, не пойдешь. Одна я буду тише, быстрее и незаметнее. Это не первый мой раз.

— Лиам, — тихо произнес Гэвин. — Помнишь посылки, о которых говорил Гуннар? Она занималась этим все пять недель.

«Она делала это с того самого момента, как ты ушел», — имел он в виду. Что было абсолютной правдой. Но это была та правда, с которой Лиам не хотел иметь дела, судя по выражению его лица.

— Мне не хотелось бы нарушать этот момент, — сказал Гэвин, — но у нас есть проблема с распространением заражения среди Паранормальных, при условии, что в это же самое время Сдерживающие управляют какими-то разработками, связанными с какой-то биологической хренотенью.

— Синтезом, — предположила Дарби.

— Думаете, это совпадение? — спросил Гэвин.

— Что за биологический синтез? — спросил Малахи, и мы кратко пересказали ему о наших визитах к Бруссарду и Кавалю, и о предварительных выводах Дарби.

— Не думаю, что исследования однозначно связывают болезнь и «Икара», — заключил Лиам. — Нет доказательств того, что Пара болеют из-за чего-то, что сделали Сдерживающие, и мы не знаем наверняка, что Сдерживающие работают над чем-то, что может у кого-то вызвать заболевание. Может, они пытаются создать новый продукт для пересадки кожи или что-то в этом роде. — Он взглянул на Дарби. — Верно?

— Вполне.

Лиам перевел взгляд на Мозеса.

— Удалось вытащить из файла что-нибудь еще?

— О, вы наконец-то вспомнили, что я нахожусь в комнате? — В его голосе идеально сочетались эгоизм и страдальческие нотки. И в этом был весь он.

— Пожалуйста, продолжай, — сказал Лиам.

Он повернулся к компьютеру и принялся печатать.

— Я глубже покопался в файле «Икара». Как мы знаем, у Бруссарда был к нему доступ задолго до смерти. И это был не первый раз, когда он его просматривал. Он открывал его четырнадцать раз только за последние две недели.

— Четырнадцать раз один и тот же файл? — спросил Лиам, нахмурившись. — Достаточно много просмотров для того, кто файл не создавал.

— Как одержимый, — произнес Гэвин. — Что очень похоже на то, что мы о нем знаем. Он и Лиамом тоже был одержим.

— Прям зациклился, — согласился Лиам.

— И вот еще что. — Мозес нажал на кнопку, и у него на полке под клавиатурой появился лист из старого матричного принтера. Он нагнулся, оторвал лист и протянул его Лиаму. — Повторюсь, идиоты, которые пытались удалить файл, не подумали о метаданных. Я не смогу вытащить из файла всю информацию, но могу назвать вам адрес, где этот документ был создан.

— Можно мне оторвать перфорацию от листа? — спросил Гэвин, но Лиам отмахнулся от него.

— Ну и что ты думаешь? — он передал лист Гэвину, поглядывая на него. — Тот же адрес, что и у компании «АДЗ Лоджистикс» на счете от «Хэндерсона».

— Еще одно звено в цепи, — произнес Гэвин, с удовольствием отрывая перфорированный край листа.

— Похоже, это где-то в Джентилли.

Джентилли — район города, располагающийся со стороны озера рядом с Островом Дьявола.

— Нужно осмотреть здание, — сказал Лиам.

Гэвин кивнул.

— Завтра с утра. Скоро стемнеет, и здание опустеет. Они не будут работать ночью; электричество в это время очень часто сбоит.

— И после того, что произошло сегодня, — произнесла я, — если здание имеет отношение к Сдерживающим, они усилят охрану снаружи.

Гэвин кивнул мне.

— Она права. Мы можем отправиться туда на рассвете, найти места для наблюдения, и быть там к моменту, когда откроются двери. Мы увидим тех, кто приходит и уходит, и это позволит нам понять, что там происходит.

— Хорошо, — сказал Лиам. — Мы встретимся утром и пойдем осматривать это место.

— Кому-то нужно сегодня передать сообщение Гуннару, — сказала я. — Рассказать ему о Кавале. Убийца он или нет, его должны найти. И позаботиться о теле.

— И провести тест ДНК, — произнесла Дарби. — Если на нем кровь Бруссарда, это в значительной степени повлияет на снятие обвинений с Лиама. И после этого мы сможем разбираться только с «Икаром», или что там Сдерживающие пытаются скрывать.

— Я это сделаю, — сказал Гэвин и посмотрел на брата. — Вот еще бы знать, как туда попал этот чертов нож.

— Я работаю над этим, — произнес Лиам.

— Пожалуйста, работай усерднее, чтобы мы смогли оправдать твою задницу.

— Знаете, что нам нужно? — спросила Дарби. — Нам нужен перерыв.

Она подошла к Мозесу и посмотрела на бардак на его столе.

— У тебя среди всего этого мусора найдется DVD проигрыватель? Или кассетный магнитофон?

— Ага. Зачем тебе? Хочешь их скомпоновать?

— Нет, хочу посмотреть кино. У меня во внедорожнике есть стопка фильмов.

— У тебя есть внедорожник? — Гэвин подбежал к окну и выглянул наружу. — Дарби, это же просто гольфкар. С приваренным к задней части старым холодильником для Колы, — растерянно проговорил Гэвин.

— Его сделал мой друг из лаборатории, — ответила она с ухмылкой. — Мы называем его подпольной лабораторией.

— Хорошее название, — сказал Лиам, улыбаясь. — И очень креативная сварочная работа.

Холодильник был красного цвета, наверное, родом из пятидесятых, с закругленными углами и милой белой надписью. На нем также было множество следов ржавчины, и мне было приятно осознавать, что кто-то прикрутил его к гольфкару, давая вторую жизнь.

— Спасает от дождя, — сказала она. — И Сдерживающие никогда не останавливают на нем взгляд дважды. Девушка в солнечных очках на гольфкаре подозрений особо не вызывает. Короче, в нем храниться коробка с фильмами. — Она посмотрела на группу. — Посмотрим, сможет ли Мозес найти проигрыватель и запустить его. Все равно скоро уже стемнеет.

И тут же начались обсуждения и планирование. Что они будут смотреть, что будут есть, кто займет единственный диван в доме Мозеса.

Они все стремились к тому, чтобы побыть в компании, почувствовать себя нормально. Мне было понятно это стремление, и в обычный день я бы поддержала компанию. Но не сегодня. Еще было не так поздно, но я уже было вымотана, эмоционально и физически. Убийцы, драки и признание Лиама практически опустошили меня, и это не считая подобия похмелья от воздействия магии Лиама. И мне нужно было время выдохнуть.

Мне много о чем надо было подумать, и для этого мне нужно было время и тихое место.

Я почувствовала на себе его взгляд. И от этого взгляда я начала гореть. И одному только Богу известно, почему его взгляд так на меня действует.

— В следующий раз. — произнесла я. — Я собиралась проведать Лиззи, помните?

Мозес обернулся на меня и разочаровано нахмурил брови.

— Черт, ведь только собрались организовать ночь кино.

Я улыбнулась, но покачала головой.

— Есть дела, которые нужно сделать, и люди, которых нужно проведать.

Мозес сморщил нос, будто запахло мусором.

— Зануда.

— Ага, — согласилась я. Я перевела взгляд на Гэвина с Лиамом. — Наблюдение на рассвете?

— Согласен, — ответил Гэвин.

— Я тоже, — ответил Лиам.

— Может, мне тебя подвезти? — спросила меня Дабри, указывая на окно, где виднелся кар, припаркованный на обочине. — Могу подкинуть тебя, куда хочешь.

— Вообще-то, — произнес Лиам, посматривая на меня, — и у меня есть дело, и думаю, тебе оно тоже может быть интересно. Ты в игре?

Искры в его глазах вызвали у меня интерес.

— Все зависит от того, что за дело.

— Надо проведать девушку, которая связана с ножом.

* * *

Мы сбежали из дома Мозеса после того, как он вывалил на Лиама очередную тираду о пропуске семейного вечера просмотра фильмов. Стоя на обочине, мы осматривали кар Дарби.

Взамен на то, что мы помогаем ей перенести кассеты и проигрыватель, она дала нам ключи от машины.

— Нам придется пройтись.

— Как много?

Он задумался.

— Около 1,5 километров.

Я подсчитала, сколько километров мне придется сегодня навернуть, чтобы добраться до Острова Дьявола, и сколько я сегодня уже прошла.

— Я не смогу ехать на этом. Давай пешком.

— Согласен. — Лиам вернул ключи Дарби, и мы двинулись в путь.

— А куда именно мы направляемся?

— Повидать Блайт.

Блайт — это охотница за головами, яркая женщина с короткими черными волосами и острыми скулами, потрясающими губами и большим количеством серебристых татуировок. Очень красивая и, как я предполагаю, очень импульсивная.

А еще она бывшая девушка Лиама.

— Ты отдал нож ей.

— Ага. — Лиам провел рукой по волосам, что выдало его смущение.

И с этой его эмоцией я не ошиблась.

— Со всем уважением к моему брату, я ненавидел этот нож. Ручка была неудобной, лезвие не сбалансировано, так его еще и хрен спрячешь.

— То есть ты отдал его своей тогдашней девушке?

— Технически, думаю, она его украла.

— Кончено, украла. — Я знаю о Блайт не так уж и много, но это укладывается в картинку. — А зачем, в таком случае, тебе понадобилась я?

Он продолжал смотреть на дорогу.

— Ты просила меня доверять тебе, доверять себе. Мне кажется, что это неплохой первый шаг.

* * *

В потрясающем городе, полном пустых домов: от исторических зданий до новомодных построек, Блайт выбрала для проживания квартиру на третьем этаже в центре заброшенного комплекса.

Здесь не было архитектурных элементов, которые можно было бы обсудить, бассейн был пуст, не считая ржавеющей машины «Шеви Сабурбан», а двор зарос сорняками.

— Почему здесь? — спросила я.

— Анонимность, — ответил Лиам. — Она живет в центральной части комплекса, что дает ей отличный обзор, и при этом позволяет оставаться незамеченной.

В другое время я бы сказала, что она параноик. Но не в Зоне. Не в Новом Орлеане.

Мы поднялись по лестнице на третий этаж и оказались в большом коридоре, заполненном входными дверьми. Лиам остановился напротив одной из них, под номером 313, она ничем не отличалась от других. Он постучал в дверь. Послышался стук, затем шаги и звук открывающегося замка.

У женщины, открывшей дверь, были взъерошенные волосы, она была одета в майку поверх ярко-розового лифчика, и серебряные леггинсы до середины икры. Ноги были босыми, глаза подведены черным карандашом. Ее правый бицепс покрывала тату в виде серебряной змеи, а серебряный дракон обвился вокруг левого.

— Ничего себе, — проговорила она с преувеличенным акцентом, который больше походил на алабамский, чем на южный. — Посмотрите, кто пришел. Лиам Куинн, блудный сын вернулся. — Она перевела свой взгляд на меня. — И малышка Святая Клэр, которая, как я понимаю, уже не такая уж и святая.

Я улыбнулась.

— Хочешь посмотреть, что я умею делать?

Она улыбнулась в ответ.

— Нет, если только ты не хочешь посмотреть, как работают мои наручники. Я все еще в деле.

Лиам проигнорировал перепалку.

— Блайт, мы можем войти?

— Зачем?

— Бруссард. Нам нужна информация.

Она какое-то время смотрела на него.

— За тобой следили?

— У тебя сложилось впечатление, что я забыл, как делать свою работу?

— Просто проверяю, — ответила она. — Девушки в наше время должны быть осторожны.

Она махнула нам, чтобы мы проходили, затем осмотрела коридор, прежде чем закрыть и запереть дверь.

Узкий коридор вел в маленькую гостиную. С другой стороны от входа была маленькая кухня, а коридор, который уходил влево, как я предположила, вел в спальню и ванную.

По стилю это была обычная квартира. Исходя из того, что я о ней на данный момент знаю, декор, казалось, полностью подходит Блайт: южный и послевоенный мотивы, рок-н-ролл, плюс беспорядок.

В гостиной находился мотоцикл, втиснутый рядом с изношенным двухместным диваном и креслом в стиле Людовика XV, обтянутым розовым бархатом. На стенах висели огромные картины, изображающие мужчин и женщин на вечеринке в саду, и практически все они были обнажены до пояса. И с ними иронично сочеталась разбросанная по всей комнате одежда Блайт — рубашки, нижнее белье, платья и брюки.

— Извините за беспорядок, — сказала она и обошла мотоцикл, чтобы присесть на круглую боковину дивана. — До недавнего времени я занималась развлекательными мероприятиями. — Она похотливо подмигнула, и я не знала, было ли это наигранно или это часть ее яркой личности. — Хотите чего-нибудь выпить?

— Нет, спасибо, — ответил Лиам.

— Ты убил Бруссарда?

— Я его не убивал.

— Я так и думала. Не твой стиль. Какая информация тебя интересует?

— Мне нужно знать, что случилось с моим ножом.

У с нее лица исчезли все эмоции.

— Каким ножом?

— С рукоятью из рога. Тем, что мне подарил брат. Как ни странно, он пропал однажды утром после твоего визита.

— Тогда, видимо, это был хороший визит.

Она оттолкнулась от дивана и направилась в кухню. Там она сполоснула стакан и наполнила его виски примерно с палец толщиной и осушила одним махом.

— Черт, — проговорила она, передернувшись. — Как-то рановато для выпивки.

— Нож, — подсказал Лиам.

Она подняла руки.

— Я не говорю, что взяла его. Но если я это и сделала, то у меня его больше нет. У меня был возлюбленный, отдала ему. — Она опустила стакан и посмотрела на Лиама. — Это был не очень хороший нож.

— Я знаю.

— С кем ты тогда встречалась? — спросила я.

— С одним восхитительным агентом по имени Лоренцо, — она погладила кухонную столешницу. — Мы тогда приятно провели время.

— Нам не нужны подробности, — сказал Лиам. — Его фамилия?

— Каваль. Лоренцо Каваль.

«Бинго».

— Полагаю, у него есть брат по имени Хавьер? — спросила я.

— Если быть точнее, это младший брат Лоренцо. — Она нахмурилась. — Почему ты спрашиваешь?

— Хавьер мертв.

Лиам сказал это достаточно серьезным голосом, но Блайт не поверила.

— Прекрати нести херню.

Но когда Лиам ничего ей на это не ответил, улыбка покинула ее лицо, и она деревянным от шока голосом сказала:

— Ты серьезно.

— Да, мы серьезно, — ответил Лиам. — Нашли его мертвым в убежище Сдерживающих. Судя по всему, он убил Бруссарда, а кто-то убил его.

— Господи, — проговорила Блайт и обернулась, облокотившись на шкаф и скрестив руки. — Я знала, что они во что-то ввязались, но не думала, что из-за этого их могут убить.

— Во что именно? — спросил Лиам.

— Понятия не имею, — ответила она и покачала головой, когда Лиам уставился на нее с угрозой во взгляде.

Блайт застонала, обернулась обратно к столешнице и налила себе еще одну порцию виски.

— Я не знаю. Моя работа — оставаться на стороне Сдерживающих. А не наоборот. Я получаю законное вознаграждение и никуда не лезу.

— Они как-то связаны со Сдерживающими, — сказала я.

— Они агенты. Конечно, их что-то связывает со Сдерживающими. — Блайт проглотила виски, словно это было горькое лекарство, и довольно жестко поставила стакан на место, который звякнул при ударе о стол. — Как я сказала, деталей я не знаю. Они оба импульсивны. Лоренцо чуть больше, чем Хавьер. Лоренцо считает себя этаким плохим парнем-спецназовцем. — Она обернулась к нам, прищурившись. — Так и было?

— Возможно, он был вовлечен в исследовательский проект Сдерживающих. У нас нет полной информации.

— Я знаю, что Лоренцо не любит Пара, — сказала она. — Мать их воспитывала одна, и ее убили на войне. Из того, что я знаю, Лоренцо ее идеализировал. Тяжело принял ее смерть.

— Ты знаешь, когда или как его вовлекли в проект?

Блайт покачала головой.

— Это было еще до меня. Сложилось впечатление, что впутан он в это уже давно. Он, как бы я это могла назвать, всем солдатам солдат. Любит сражаться, любит битвы, любит наживать врагов. А еще в этом были замешаны деньги.

— Деньги? — спросил Лиам. — От Сдерживающих?

— Не знаю, откуда они брались. Только то, что у него их было много. Я помню, как однажды ночью они с Хавьером из-за этого поссорились. Мы тусовались вместе, выпивали, и Хавьер что-то сказал про деньги, как это здорово. — Она нахмурилась, скрестила руки на груди и сконцентрировала взгляд на полу, как будто что-то проигрывала в памяти. — Лоренцо взбесился, стал говорить, что деньги тут ни при чем, что все дело в принципах. Начал бросаться вещами. Не люблю, когда такое происходит.

— Он агрессивный?

— Я бы сказала, что Лоренцо нравится насилие, если это что-то значит.

Лиам кивнул, задумавшись.

— Ты рассказывала Лоренцо о Бруссарде? — спросила я, и она перевела свой взгляд на меня.

На ее лице было выражение удивленной озадаченности, как будто она пыталась понять, в чем смысл шутки.

Она пожала плечами.

— Скорее всего. Мы все-таки коллеги.

Она не поняла намека в моем вопросе.

Но Лиам понял.

— Кто-то написал «За Грейси» на стене рядом с телом Бруссарда и там же оставил нож, чтобы я выглядел виноватым. Это значит, что этот кто-то понимал, что у меня был зуб на Бруссарда и о том, что меня заботит.

Блайт отвела взгляд и стала нервно оглядывать комнату.

— Черт, — пробормотала она. — Я не знаю. Возможно… — она умоляюще посмотрела на Лиама. — Может, я была зла и выпускала пар. Не знаю. Любой человек может случайно проболтаться.

Я расценила это как да, и заметила, как у Лиама каменеет лицо.

— Ты давно с ним виделась?

Она кивнула.

— Прошло пять или шесть месяцев. — Она пожала плечами. — Я потеряла интерес и забыла о нем. Он очень серьезный парень, а я не очень-то уж серьезная девушка.

— Адрес?

Блайт закатила глаза к потолку, но потом смягчилась.

— Он из бараков в Квартале.

— Бывший «Мариотт»? — спросил Лиам.

Она кивнула.

— Хорошо, — произнес Лиам. — Спасибо за информацию, Блайт. Мы очень тебе благодарны.

— Я не хочу, чтобы это как-то отразилось на мне.

— Не отразиться, — ответил Лиам. — Мы со всем разберемся.

* * *

— У нее проблемы, — сказала я.

Мы шли к дому Мозеса, а над нами слышались раскаты грома.

— Уход в жесткий отрыв часто является прикрытием для того, кто сломлен, но не хочет этого признавать, как она.

Лиам посмотрел на меня сверху вниз.

— Как ты пришла к этому за двадцать минут разговора?

Я пожала плечами.

— В «Королевские Ряды» приходило много агентов. Все они по-своему справлялись с давлением, со стрессом. Некоторые были тихими. Некоторые, как она, были громкими. Но большинство из них в душе были такими же ранимыми.

— Братья Каваль ранимыми не являются.

Я подняла руку ладонью вверх.

— Отличный переход на другую тему.

Лиам хлопнул меня по ладони.

— Согласен. Но давай серьезно. В это были вовлечены оба брата Каваль. И получали за это деньги.

— Хавьер Каваль мертв. У Лоренцо Каваля был твой нож. — Я поморщилась. — Хавьер Каваль убил Бруссарда, Лоренцо Каваль убил Хавьера? Довольно запутанно.

— Ага, если все так и произошло, довольно запутанно. Но, полагаю, Лоренцо выше того, чтобы убивать своего брата по причине морального превосходства.

— Война породила огромное количество монстров.

— Ага, — произнес Лиам. — И иногда монстры этим оправдываются.

— Мы не можем пойти в бараки.

— Наконец-то, есть место в Новом Орлеане, куда ты не хочешь идти.

— В Новом Орлеане полно мест, куда я не хочу ходить. Но, да, я не такая глупая. Мы передадим эту информацию Гуннару и предоставим ему возможность позаботится об этом самому.

— Это очень мудро, Святая Клэр.

— Лиам, не начинай.

Загрузка...