15. Огненная гостья

Сомнения мучали меня всю дорогу. Может, нужно было взять Раяну с собой? С одной стороны, мне так было бы спокойнее. А с другой - а вдруг что-то пойдет не так? Этой девочкой я рисковать не собирался. С каждым часом, что она находилась возле меня, я все больше пропитывался ее сладким ядом. Она просачивалась мне в кровь, вгрызалась в голову. Мысль о том, что кто-то, кроме меня, посмеет ее коснуться, была невыносима. Я и сам не ожидал, что так озверею, когда ее братец дотронулся до нее. Вот и сейчас он идет рядом со мной, и с насмешкой посматривает на меня, думая, что я ничего не замечаю. Но я вынужден терпеть его присутствие. Ведь он же ее брат, последний представитель ее семьи.

Убедившись, что караульные на месте, охранный купол активирован, открыл портал и первым шагнул в него .

То, что у Бестиария происходит что-то необычное, понял сразу. Там, где еще недавно клубился туман, воздух был удивительно чистым, а по безжизненным камням журчал оживший ручей. Еще днем раньше здесь стояла зловещая тишина. Сейчас же мир вокруг наполнился звуками леса.

Сам же камень дымился. А там, где еще висели остатки драконьей шкуры, из-под нее временами вырывался огонь.

Мои воины, помня то, что случилось несколько лет назад, держались в стороне. Так, чтобы не стоять перед самим камнем.

Я уже двинулся вперед, когда услышал позади себя судорожный выдох. Резко повернулся и посмотрел на Оциса. С парнем явно что-то происходило. Вены на лбу вздулись, по вискам бежали дорожки пота. Он резкими движениями оттягивал ворот рубашки, словно ему было трудно дышать.

В этот самый момент зашевелились и мои воины, стоявшие у камня.

- Затих…

- Замолчал…

Едва уловимый шепот, доносившийся из камня, действительно, прекратился. И это произошло при нашем появлении. Но я не смотрел на Бестиарий. В данный момент меня интересовал мой будущий свояк.

- Что происходит, Оц?

- Не знаю. Воздуха не хватает. И в голове будто гул какой-то.

Я смотрел на него, а сам думал о том, что не мог опытный воин, каким стал за последние годы Оцис, удариться в панику.

Наоборот, в его взгляде появилось уже известное мне упрямство. Губы сжались в тонкую полоску, а подбородок решительно выдвинулся вперед.

В прошлый раз он был единственным, кто остался жив и невредим. Мы до сих пор не знаем, что случилось с теми парнями, которые потеряли человеческую сущность. Тереза, наша местная колдунья-шаманка, утверждает, что они все еще живут по ту сторону камня. Но как она может знать это наверняка? Очень хотелось бы верить в такой исход. Рано или поздно, но разлом завершит свое формирование и на этом месте появится проход между мирами. Вот только дружественным ли будет тот новый мир? Судя по тому, как ведет себя камень –бестиарий, вряд ли.

Оцис, между тем, отодвинул меня в сторону, обгоняя, и ринулся к камню.

- Оц, остановись!

- Не мешай. Она зовет меня.

- Кто зовет? - я бросился вслед за ним.

Но остановить его не успел. Оц уже стоял напротив камня, нагнув голову и глядя на него исподлобья.

Его тело напряглось, как струна, от напряжения. Достав из-за ремня брюк длинный нож, он сделал шаг к безмолвному Бестиарию. Одним движением вытянутой руки он сбросил обуглившуюся и дымившуюся шкуру.

Несколько мгновений с припыленным за годы и помутневшим от огня и копоти камнем ничего не происходило. Но в следующий миг воздух наполнился сотнями голосов. Казалось, что они доносились не из воздуха, а из камня. Ритмичные, звучавшие нараспев слова были для нас бессмысленны. Но это только для нас. Поверхность камня стала очищаться. Его черные, будто эбонитовые грани вскоре засверкали, словно зеркала.

Казалось, что в них раскачивались отражения каких-то существ, очень напоминавших людей. Насколько, конечно, можно было рассмотреть под тем углом, с которого смотрели мы.

Вскоре слова зазвучали совершенно отчетливо.

- Иди ко мне. Иди ко мне, - звучал девичий голос, подхваченный десятками других голосов.

На Оциса было страшно смотреть. Мышцы бугрились в напряжении, натянутые жилы на шее чуть не звенели, словно струны. Он отчаянно сопротивлялся чуждому зову. И вдруг вперед вышла худая, высокая женщина. Тереза. Ее огненные волосы выбивались из-под цветастого платка. Руки были подняты вверх, а вокруг скрюченных какой-то силой пальцев спиралями закручивались молнии. Глаза ее были пусты и казались обесцвеченными.

- Добро пожаловать в мой мир. Добро пожаловать в мой мир, - шептала она. С каждым мгновением ее голос крепчал.

Слова падали с ее губ и звенели в воздухе, словно осколки хрусталя. В такт им шумели деревья и завывал ветер.

- Добро пожаловать в мой мир, - пробасил Оцис сначала глухо, затем более громко и уверенно.

Слова-приветствие дружно звучали отовсюду. Мы невольно повторяли их, не понимая, что именно заставило нас поддержать Терезу.

Повторяли их и тогда, когда по зеркальной поверхности камня пошла рябь. Она быстро закручивалась в спираль, превращаясь в темную воронку.

Лично у меня дыбом встал каждый волосок на теле, когда на дне этой воронки появился огонек. Он быстро увеличивался в размерах и даже казалось, что приближается к нам с огромной скоростью из неизведанной глубины.

Камень издал жуткий стон, подхваченный потусторонними голосами.

В тот же миг к ногам Оциса из воронки вывалилась объятая пламенем фигура. Никто такого не ожидал. Каждый из нас сделал шаг назад. И только Тереза осталась на месте, в последний раз произнесла в наступившей гробовой тишине:

- Добро пожаловать в мой мир.

В языках пламени совершенно отчетливо проступили черты женского лица. Ее глаза были полны ужаса, а рот открыт в немом крике. Огненная женщина, не отрываясь, смотрела на Оциса. А на нее смотрела настоящая оскаленная волчья морда. По мужским плечам светлой гривой спускалась волчья шерсть. Оцис начал трансформироваться, но так и не закончил, ошарашенно глядя на живой факел.

А женщина вдруг испуганно завизжала. Ее крик подхватили языки пламени, вспыхнув и протянув свои протуберанцы к Оцису. В воздухе отчетливо завоняло жженой шерстью. Пока мы все приходили в себя от неожиданности, фигура сорвалась с места и понеслась по направлению к лесу.

То, что это было существо из плоти и крови, не было ни тени сомнения. Она громко шлепала ногами по мелководью. Огонь на ее ногах недовольно фыркал и угасал. К тому моменту, как она добежала до опушки леса, ее одежда лишь сильно дымилась, окутывая убегающую гостью густым черным дымом.

И вот только тогда мы все пришли в себя.

- Догнать! – рявкнул я и что есть сил помчался за беглянкой. Мои воины бежали следом. Кое-кто уже оборачивался волками. Мы обязательно ее догоним, у нее нет ни единого шанса сбежать от нас.

Оглянувшись на Оциса, я увидел, как он что-то поднял из-под воды. Постепенно успокаиваясь, по каменному зеркалу шла рябь. А из самого камня доносилось едва слышное плач - завывание.

***

Мы шли не спеша по лесной дорожке. Оказалось, что Люси, несмотря на ее юный возраст, знает очень многое о том мире, в котором живет. И уж точно больше того, что знала я.

Оказывается, Бестиарий – это всего лишь новый, формирующийся переход между двумя мирами. О том, кто и что нас ждет по ту сторону разлома, не знает никто.

- А почему стая выбрала такое опасное место для жизни?

- Почему опасное? Это вовсе не так. Вот, например, взять переход в человеческий мир.

- Ну?

- Ну, что "ну"? – она посмотрела на меня, как на неразумное дитя. - Мы охраняем этот разлом. А за переход в наш мир или тот, другой, нам платят. Кто золотом, кто товаром. Это выгодно?

Не дождавшись моего ответа, ответила сама:

- Выгодно. Да к тому же Сила, поддерживающая разлом, разбрасывает вокруг магики. Знаешь, что такое магик?

Вот тут уж я не ударила лицом в грязь. Я достала из кармана платья несколько мерцающих шариков.

- Знаю, вот они.

Люси с уважением и даже с завистью на меня посмотрела:

- Ух ты. А мне ма не дает пока их. Говорит, что от меня и без магиков проблем выше крыши. А с ними я, дескать, переверну все вокруг вверх дном.

- То есть что это получается, магиков вокруг много, но пользоваться ими нельзя?

- Можно, конечно. Но не всем. На каждое новолуние каждому оборотню нашей стаи выделяют несколько магиков. А остальные - продают и ними же платят налог Повелителям-драконов.

- И как торговля, бойко идет?

- Ну, не так бойко, как у твоего брата. Наша стая не такая богатая, как его. Но нам хватает.

Я не посмела выказать удивление – о том, что мой брат добывает магики в своих степях, я знала. Но то, что его стая считалась богатой, не догадывалась. Да как то и не было у нас возможности это обсудить.

- Что-то я не заметила особой роскоши в ваших домах.

- Что ты считаешь роскошью? У нас просторные дома, полно еды. Вдоволь чистой воды и свежего воздуха. Лавки ломятся от товаров из нашего мира, и из человеческого.

Я сразу вспомнила о более, чем скромных вещах, которые выделили мне и недоверчиво фыркнула.

- Ты что, не веришь мне?

- Не верю, Люси. Ты уж извини меня. Ты не подумай, я без претензий, Джек мне нравится такой, какой он есть. Но никогда не поверю, что ваша стая такая богатая, как ты говоришь. У вашего альфы скромный домик на окраине поселения. Кухня, столовая и две комнаты. А вещи… Пусть и добротные, но очень уж скромные.

И я игриво задрала подол платья, продемонстрировав край простеньких трусиков.

Люси же остановилась и посмотрела на меня. Внимательным, долгим взглядом. В ее хитрых глазках я отчетливо читала вопрос: "Ты - дура? Или притворяешься?"

- Тебе не понравились вещи, что выбрала моя ма?

Вот тут мне стало стыдно. Да, не понравились. Но дареному коню в зубы не смотрят, и знай я, что вещички мне одолжила мама Люси, в жизни бы ее не попрекнула.

- Почему не понравились? Нормальные. Но я бы выбрала чуточку другие вещи. Я люблю с кружевами.

Я почувствовала, как краска заливает мое лицо. И чего это я перед девчонкой раскраснелась?

- Та кто же не любит кружева? И я люблю. Но зачем переводить кружевное белье в медовый месяц?

- Какая глупость. А когда же их еще и надевать?

- Так все равно твой волк будет срывать их с тебя. Или твой не рвет на тебе одежду?

Люси так комично изобразила недоверие, что я не выдержала и расхохоталась.

- Рвет. Еще как рвет. Причем, на мелкие кусочки.

Кажется, только что я спасла репутацию моего волка.

- Вот видишь? А впереди почти месяц. Зачем даром кружева переводить. Хотя, если тебе хочется, ты только намекни своему волку. Я недавно в лавке у французика такие кружевные бюстики видела… М-М-М-М… Как только грудь вырастет, сразу у ма и выпрошу.

- Кто такой Французик? Странное имя.

- Это не имя. Он сам так себя называет. На самом деле он человек, зовут его Мишель. Он сам лично с земного мира товар доставляет.

- Вот это ты меня удивила. А я думала, в вашей стае одни волки живут.

- Волков, конечно, больше, чем других. Но вот мама моя - ведьма. А папаша мой был тигром. Так, по крайней мере, мама утверждает.

- А разве у ведьмы и тигра-оборотня могут быть дети? Никогда об этом не слышала.

- Дети-то получаются. Вот только страдают потом из-за своих предков.

Люси надулась, и какое-то время шла молча, остервенело срывая на своем пути цветы и листья.

Наконец мое любопытство победило все прочие чувства, и я спросила:

- Люси, а ты кто тогда? Тигренок?

Судя по ее рыжим локонам и независимому нраву, этого вполне можно было ожидать.

- Я – кошка, - недовольно выдавила из себя она ненавистные слова. - Представляешь? Ну, будь я черной кошкой, это еще куда ни шло. Но я – рыжая! Представляешь? Рыжая кошка! Хорошо, хоть, женщины не обращаются в зверей, и ее вряд ли кто увидит.

- Ну, тогда ты не можешь с уверенностью утверждать, что ты кошка, да к тому же рыжая.

- Могу. Ма может сквозь дым видеть. Она видит сущности всех наших женщин.

- И мою увидит?

- Твою видели все! – и Люси, намекая на мое первое знакомство со стаей и Роджем, громко расхохоталась.

- Вот кто меня, такую, замуж возьмет. Я и избраннику своему силу никакую передать не смогу. Какая может быть сила у кошки?

- Зачем избраннику свою силу отдавать?

- Эх, ты. Темнота городская. Так принято, что выбирая себе мужчину, мы отдаем ему свою сущность и силу. Жещина-оборотень отдает свою волчицу своему избраннику. Он от этого становится сильнее, и обязан защищать свою женщину до самого конца.

- Еще бы. Она же остается ни с чем.

- Зато тем самым подтверждает, что верит и доверяет волку себя и своих детишек.

- Это что значит, что я больше не смогу обращаться волком?

- А кто тебя знает? Ма говорит, что ты та еще темная лошадка.

- Я не темная лошадка, а белая волчица.

За пустой болтовней мы добрались до пригорка. Тут лес заметно поредел, и пробираться нам пришлось через густые заросли молодых елок.

- Вот он, смотри, - замерла Люси, прячась за пушистым деревом.

Я встала рядом с нею. Краем глаза я видела неподвижные фигуры мужчин, темный, высотой с медведя, черный камень. Но все мое внимание было обращено на Джека. Он что-то говорил моему брату, пытаясь удержать того за рукав.

Но Оцис ринулся прямо к камню. Я не успела испугаться, как он выхватил нож и сорвал с черной глыбы остатки обугленной ветоши. С нашего места мы не слышали, что там происходило. Но видели все прекрасно. И как покрылась рябью поверхность камня, и как зажигала молнии между ладонями какая-то женщина.

- Это моя ма, - с гордостью пробормотала Люси.

Но я смотрела только на своего брата. Сердце защемило, когда я поняла, как же ему плохо. Все стояли в стороне и даже не думали прийти ему на помощь. Я уже хотела броситься вперед, но Люси вдруг бросилась на меня. Она вцепилась в меня, словно кошка.

- Нельзя, Раяна, нельзя, - бормотала она, заваливая меня на землю.

Уже падая, я увидела, как вырвался из камня клубок огня. Упав у ног Оциса, огонь понемногу стал рассеиваться. Из клубов дыма и огня проступила женская фигурка. Внезапно она сорвалась с места и, обогнув Оциса, помчалась по руслу ручья. А затем вдруг выскочила на берег и бросилась в лес.

- Люси, лови ее! – только и успела вскричать я, как девчонка отцепилась от меня и, упав на четвереньки, с нереальной скоростью помчалась назад по дорожке. Может, она и была кошкой, но характер у нее, определенно, тигриный.

***

Я мчалась вперед, ориентируясь на мелькающие впереди рыжие кудри Люси. Колючие лапы елей безжалостно хлестали меня по плечам, норовили попасть иголками в глаза. В какой-то момент я поняла, что безнадежно отстаю от девчонки. Всего мгновение понадобилось мне, чтобы обратиться волком. Затрещало по швам мое платье. Упали к ногам жалкими тряпочками остатки моей одежды. И вмиг мир наполнился новыми звуками, расцветился другими красками. Я отчетливо видела впереди ауру Люси и той, кого мы сейчас догоняли. Уже совсем близко раздавался вой мчавшихся за беглянкой волков. Еще немного, и ее настигнут, а нас с Люси обнаружат. И чем это для меня закончится, я даже думать боялась.

Мои обостренные чувства уловили прохладу и свежесть ручья, протекавшего совсем рядом. Вот что может помочь!

Ускорившись, в несколько прыжков я обогнала Люси и догнала беглянку. Никакого опыта охоты у меня не было, поэтому решение приняла мгновенно. Я просто прыгнула на чужеземку и весом своего тела сбила ее с ног. Схватив за темную копну волос, увлекла ее за собой, скатившись в небольшой овраг, по дну которого и протекал ручей. Люси скатилась вслед за нами. Так мы и побежали по колено в ледяной воде. Я тащила, схватив за волосы обмякшую брюнетку, Люси бежала рядом, держась за мой мохнатый бок.

- Смотри, вон там можно спрятаться.

Люси была права. Землю у основания огромного старого дерева давно вымыло водой. Небольшая площадка была устлана толстым слоем сухого валежника. А свисающие древесные корни образовывали своеобразный занавес, за которым вполне вольготно можно было спрятаться.

Что мы и сделали. Люси помогла мне втащить нашу невольную жертву.

- Слушай, - не попадая зуб на зуб и прижимаясь к моему теплому боку, попросила Люси, - побудь пока в волчьей шкуре.

Дважды просить меня не нужно было. Я уложила на валежник бесчувственное тело. Пока Люси посыпала все вокруг порошком, скрывая наши запахи, я языком провела по лицу беглянки, убирая прилипшие к нему волосы.

- Ух,тыыыы…- присвистнула Люси. – Совсем девчонка еще.

Это точно, - подумала я, рассматривая нежное личико сердечком, пухлые губы и яркий румянец на непривычно бледном лице. Черные брови стрелами оттеняли закрытые глаза с густыми темными ресничками.

- Эй, ты спишь? – ткнула ее в ребра Люси.

Девчонка поежилась, но глаза не открыла.

- Придуривается, - вынесла вердикт Люси,- эй, не пудри нам мозги. Ты кто такая?

В волчьей шкуре разговаривать не получалось, так что пришлось оборачиваться. В отличие от девчонок, я была сухой, но совершенно голой. Прохлада, шедшая от протекавшего рядом ручья, заставила меня поежиться. Прикрывшись парой веток, я повернулась к беглянке.

- Люси, не рычи на нее. Думаю, она до чертиков напугана, да к тому же несчастная не понимает нас.

- Почему это несчастная? Ты видела, как она хотела сжечь твоего Оциса?

- Не говори ерунду. Оциса не так легко сжечь.

- Вот-вот. Она это быстро смекнула и дала стрекача. И вообще, зачем мы ее прячем?

- Я не знаю, зачем. Как-то само получилось.

- Что будем делать? А вдруг сейчас очнется и снова вспыхнет?

- Не страшно, ручей рядом.

И мы посмотрели на лежавшую девушку. Пока мы спорили, она незаметно открыла глаза и сейчас переводила внимательный взгляд с Люси на меня, и обратно.

- Надо звать наших, - констатировала Люси, отодвигаясь на всякий случай мне за спину.

- Не надо звать, пожалуйста, - прошептала незнакомка.

И хотя она больше ничего не сказала, сбежавшая по ее щеке слеза заставила нас сомневаться еще больше.

- Ты вообще, кто? – выглянула из-за моего плеча Люси.

- Маринай.

- Ну, это ясно, - продолжила допрос Люси, - а кто еще? Оборотень, дракон, магичка, ведьма?

- Да.

- Что да?

- Ведьма.

- Ух ты! Откуда знаешь наш язык?

- Не знаю, - она снизала плечами, - а вы кто?

- Мы – оборотни. Она – волк, я – кошка.

- Оборотней не бывает, - упрямо завертела головой девушка, приподнимаясь на локтях.

В это время солнечный лучик прокрался через занавес из корней и осветил нашу импровизированную пещеру. На шее девушки сверкнул странной формы кулон.

- Это что? – не унималась Люси.

- Это знак призыва.

- И?

- Что "и"?

- Что означает этот знак призыва?

- Вы, правда, оборотни?

- Не увиливай от ответа…

- Люси, уймись. Не пугай нашу гостью.

- Эй, Раяна! Она не гостья. Она вывалилась из разлома.

- И что? Никого же не укусила и не сожгла. Кстати, ты не обожглась? Мы видели, как ты горела.

- Нет, не обожглась. Он был какой-то странный, этот огонь. Мы проводили обряд призыва. А он вдруг охватил всю меня и вынес…сюда. Вы, правда, оборотни?

- Ну, конечно же. Раяна, покажи…

Я протянула вперед руку. Секунда, вторая, и она покрылась белой пушистой шерстью.

А Маринай сглотнула и сдавленно прошептала:

- Так вы точно, волки.

И заплакала.

- И что же нам теперь делать?

Мне было жаль девушку. Я даже не представляю себе, что делала бы, окажись я одна в совершенно чужом мире. Я и сейчас не знала, что делать.

- Раяна, нужно отдать ее альфе.

- Это тому страшному волку, который рычал на меня? Пожалуйста, не отдавайте меня ему.

Девчонка вскочила на колени и схватила меня за руки.

- Пожалуйста, я вас очень прошу. Оставьте меня здесь…

- Нет, так нельзя. Как же мы тебя одну оставим? Люси, где мы можем спрятать девушку?

- К себе домой я ее не поведу. Мать и так меня сегодня пороть будет.

- А где же я ее в своем доме спрячу? У нас всего три комнаты, Джек ее сразу заметит.

- А почему это "всего три"? Подвал двухуровневый, мансарда.

Я смотрела на Люси и думала: кто из нас бредит? Какой подвал и какая мансарда? А затем я прикрыла глаза и представила себе дом. А ведь и правда, снаружи он казался гораздо просторнее.

- И ты знаешь, где выход на мансарду и в подвал?

- Конечно. Я через мансарду к тебе и забиралась.

- Решено. Идем ко мне. Да и к тому же никто не догадается искать беглянку в доме у альфы.

- Это не меня, это тебя пороть надо, - бурчала Люси.- Ты что, голая пойдешь?

Голой я идти не собиралась, а вновь обратилась в волка.

И мы втроем отправились искать дом альфы. Люси показывала нам дорогу. Маринай жалась к моему боку, явно чувствуя с моей стороны больше сочувствия, чем со стороны Люси.

Загрузка...