Океан любви

Глава двадцать четвертая

Еле сдерживая дыхание, Бенджи, только что влетев на кухню, бросил свою ракетку на пол и, ликуя, повернулся к входящему через стеклянные двери Дэвиду.

— Я победил!

— Хорошо, но у тебя было преимущество на старте.

— Да, но ты быстрее меня!

— Не намного. Я думаю, будет более справедливо, если ты мне будешь давать фору.

— Ну, да, конечно! — Он подошел к холодильнику и, открыв дверь, взял две бутылки колы. — Лови!

Он не точно бросил жестяную банку в сторону Дэвида, который сделал попытку поймать ее, но она выскользнула у него из рук. Сильно ударившись об угол стола, банка упала на пол. Жасмин, достававшая в это время пышущее жаром блюдо из духовки, повернулась и увидела, как липкая жидкость брызжет на отполированный кухонный пол.

— О господи! Бенджи, что ты себе надумал, во что это, черт возьми, ты тут играешь? — Она ударила кастрюлей о буфет и, сняв прихватки, взяла тряпку с кухонной мойки и подошла к столу. — А ну-ка быстро возьми свою ракетку и отнеси ее туда, где ей место. И давай скорее, делай, что я сказала!

Бенджи, которого Жасмин застала врасплох несвойственной ей реакцией, осторожно взглянул на Дэвида, тот махнул головой в сторону, показывая, что он должен сделать то, что ему сказали. Дэвид поднял банку и, закрыв пальцем отверстие, подошел к раковине, чтобы вылить в нее остатки ее содержимого.

— Извини, что так получилось. Это в большей степени моя вина, чем его.

— Да, очень странно, как ты умудрился ее не поймать? — съязвила Жасмин.

Дэвид нахмурился, удивляясь поведению Жасмин так же, как Бенджи — ее вспышке гнева. Он обошел ее и присел рядом на корточки.

— Знаешь, давай лучше я это сам сделаю.

Она одернула его руку:

— Нет, я прекрасно справлюсь и сама.

Дэвид выпрямился и стоял, глядя, как она яростно вытирает пол.

— Жасмин?

— Что еще?

— Скажи, что-то случилось?

Она прекратила тереть пол, но буквально на секунду, и почти сразу же продолжила с удвоенной силой.

— Со мной все в порядке.

Жасмин опять остановилась и, громко шмыгнув носом, вытерла глаза тыльной стороной руки. Дэвид снова сел на корточки и положил свою руку на ее плечо.

— Послушай, что-то наверняка случилось. Ты можешь мне сказать, что произошло?

Она посмотрела на него, ее глаза были полны слез.

— Ничего не случилось, честно. Просто в субботу, когда все играли в теннис, я услышала кое-что такое… И, знаешь, мне, наверное, нужно будет посоветоваться с тобой. — Ее глаза сфокусировались на чем-то за левым плечом Дэвида. — Но не сейчас.

Дэвид проследил за ее взглядом и увидел, что в кухню вернулся Бенджи:

— Я прошу прощения, — тихо сказал он. — Я не хотел, чтобы так получилось.

Жасмин рассмеялась, вытирая одну из ножек стола:

— Я знаю, что ты не хотел. И я не хотела кричать на тебя. Просто у меня скверный характер. И Дэвид сказал, что это больше его вина, чем твоя.

Мальчик кинулся женщине на спину и принялся целовать ее жесткие волосы. Жасмин выставила руки вперед, чтобы не растянуться на полу под внезапно придавившим ее грузом:

— Хорошо, Бенджи! Теперь можешь слезть! Твои извинения принимаются.

— Урра! — закричал Бенджи, сползая. — Дэвид, теперь мы можем сделать то, что хотели?

— Буквально через пару минут. Пойди пока и немного потренируйся. Мне нужно поговорить с Жасмин.

— Хорошо. — Он повернулся и рванул по лестнице вверх.

Жасмин опустилась на колени и принялась внимательно изучать пол, чтобы удостовериться, что ни одна капля колы не была пропущена.

— А что это вы собрались делать сейчас вдвоем?

— О, это по поводу его новой песни. Сегодня в школе ему сказали, что она должна быть готова к завтрашнему утру. Настал «День с большой буквы». Ему дают время в эфире местного школьного радио, завтра, в четверть девятого.

Жасмин улыбнулась и, подойдя к раковине, начала полоскать тряпку.

— Так… О чем ты хотела со мной посоветоваться?

Жасмин отрицательно покачала головой:

— Ни о чем, это может подождать. — Она повесила тряпку на кран и повернулась к нему лицом. — Давай поговорим как-нибудь после, когда Бенджи не будет поблизости. Я не хочу рисковать и позволить ему услышать то, что я хочу тебе сказать. — Она взяла блюдо с буфета и опять положила его в духовку, повернув несколько регуляторов на панели плиты. — В любом случае, я думаю, у тебя есть более важная работа, чем слушать меня.

Пожав плечами, Дэвид повернулся и пошел через холл вверх по ступенькам в комнату Бенджи.

Когда он вошел, мальчик сидел на кровати и бренчал на своей гитаре, заглядывая в листок, лежащий у него на коленях.

— Она слишком сентиментальная! — Он отбросил гитару и, скомкав лист, бросил его на пол, а сам плюхнулся спиной на кровать.

Дэвид нагнулся и поднял шарик скомканной бумаги.

— Она не сентиментальная! — сказал он, аккуратно разворачивая листок и разглаживая образовавшиеся загибы. — Слушай, мне кажется, что это отличная песня. Чем она тебе не нравится?

— Она вся о любви, — произнес Бенджи еле слышно.

— Ну и что? Этой теме посвящены самые лучшие песни. О чем другом ты бы еще хотел написать? Об игре в теннис?

Бенджи мрачно поглядел на него.

— Не говори глупости. Кто будет слушать песни о теннисе?

— Именно. Тут красивые слова, и в то же время они немного разнятся. Я имею в виду, что у тебя очень складно получилось вот здесь, в первом столбце:

Без сомнений люблю, я люблю

Только сердцу судьбу подарю

Быть разбитым в юную пору…

— По-моему, ты очень емко выразил. И мне кажется, это действительно красиво.

— Но все будут смеяться надо мной, когда услышат это по школьному радио.

— Почему? Ты знаешь аккорды, можешь их хорошо играть и поешь песню просто замечательно. Почему ребята должны смеяться над тобой?

— Потому что они будут говорить, что я похож на сопливую девчонку, раз пою о любви.

Дэвид сел на кровать и прислонился спиной к стене.

— Хорошо, какова ценность этого?

— Какова ценность чего?

— Ну, скажем, давай представим, что я твой продюсер и я говорю тебе: «Ну, Бенджи — Суперзвезда, я дам тебе десять долларов, если они посмеются над тобой, и двадцать долларов, если они не будут смеяться. Ты подписываешь контракт?»

Бенджи уставился на Дэвида, линия его бровей изломилась от напряжения мысли.

— Странный у тебя какой-то контракт. Ты проигрываешь в обоих случаях.

— Может быть, я просто заранее знаю, что они не будут над тобой смеяться. Да, в этом случае я должен буду заплатить тебе двадцать долларов, но зато я абсолютно уверен, что у меня на руках будет настоящий хит, иначе бы я не стал заключать с тобой сделку!

Бенджи немного помолчал.

— Ты на самом деле думаешь, что она такая хорошая?

Дэвид кивнул:

— На самом деле, да.

— Вот так дела! — взгляд Бенджи устремился куда-то в воздух: может, и правда, это удача, которая принесет славу?..

— Так мы заключаем сделку?

— Твоя взяла! — Он схватил инструмент и стал играть начальные аккорды песни. — Что нам теперь нужно делать?

Дэвид поднялся с кровати:

— Нам нужен магнитофон для записи.

Подумав секунду, Бенджи подскочил к шкафу, вытащил игрушки, давно заброшенные за ненадобностью, и через несколько секунд достал старый пластмассовый диктофон «Фишер-Прайс»:

— Этот подойдет?

Дэвид подошел, взял в руки диктофон и, быстро осмотрев его, кинул на кровать.

— Не подходит, да? — спросил Бенджи с горечью в голосе.

— Боюсь, что нет. Дело в том, что если мы хотим сделать настоящий хит, то нам нужно обратиться к профессионалам.

Бенджи тяжело сглотнул.

— Что ты имеешь в виду?

— Пойдем-ка. Я покажу тебе.

Двадцать минут спустя Бенджи, спрятавшись за спиной Дэвида, с перекинутой через плечо гавайской гитарой, стоял в центре звукозаписывающей студии Джерри и, открыв рот от удивления, слушал вместе с Дэвидом громоподобные раскаты музыки, рождаемые четырьмя музыкантами.

Дэвид заметил, что мальчик от сильного волнения дергает свою футболку.

— Дэвид, по-моему, эти ребята из «Дублин Ап». Они ведь очень известны!

Дэвид кивнул и подмигнул ему, а Бенджи продолжал стоять с открытым ртом.

Из комнаты, где осуществлялась запись, выглянул Джерри. Он повернул выключатель на стене, чтобы приостановить запись инструментов.

— Что за…

Джерри поднял руку длинноволосому скрипачу:

— Время, мальчики. Сейчас дети на очереди. — Он подошел к ним и украдкой взглянул на Бенджи, который все ближе жался к спине Дэвида. — Итак, Бенджи, я так понимаю, что у тебя есть песня, которую ты бы хотел записать?

Бенджи ничего не ответил, страдальчески глядя на Дэвида и потряхивая его руку.

Джерри исподтишка подмигнул Дэвиду:

— Немного нервозно, да? Не переживай, у всех так поначалу. — Он повернулся к группе, музыканты уже собрали свои инструменты и сидели на стульях, покуривая сигареты. — Патрик, как ты себя чувствовал, когда первый раз пришел на студию?

— Че… — сгримасничал Патрик, — я хотел сказать, что был довольно напуган.

Джерри пожал плечами и снова посмотрел на Бенджи.

— Видишь. Даже лидер «Дублин Ап» был напуган. Можешь в это поверить? — Джерри положил руку на плечо Бенджи и подтолкнул его вперед, к микрофону. — Итак, прислонись к спинке, немного подтянись, а я подстрою под тебя микрофон.

Бенджи сделал то, о чем его попросили, стараясь держать свой скромный инструмент так, чтобы музыканты «Дублин Ап» его не видели. Один из них, долговязый молодой человек с короткой небрежной стрижкой под индейца из племени могикан и серебряным кольцом в брови, заметил это и неожиданно выпалил:

— Хей, у него же гавайская гитара! — Он подошел к Бенджи и взял ее. — Отличная вещица! Я учился играть на одной из таких.

Он прижал ее к себе и сыграл несколько аккордов. Улыбка медленно осветила лицо Бенджи, когда он понял, что этот парень сыграл только G, G и D7.

— Я тоже знаю эти аккорды, — с гордостью сказал он.

— Ну что ж, в таком случае ты знаешь о гавайской гитаре столько же, сколько и я. — Он улыбнулся и вручил инструмент обратно Бенджи. — Тогда давай послушаем, что можешь ты.

Надев на голову Бенджи гигантские наушники, Джерри зашел в аппаратную, Дэвид проследовал за ним.

— Ты меня слышишь, Бенджи?

Бенджи кивнул.

— Хорошо, когда будешь готов, — сыграй несколько куплетов, чтобы я правильно настроил все гармонии. — Джерри, щелкнул несколькими выключателями на панели.

Мальчик кинул на Дэвида взгляд, наполненный непередаваемым ужасом. Затем медленно наклонился к микрофону.

— Просто сделай несколько больших вдохов и сыграй, Бенджи. Ничего страшного, если ты ошибешься. Джерри может записывать столько раз, сколько потребуется.

И мужественно улыбнувшись, Бенджи начал играть.

Поначалу он сыграл весь первый куплет без ошибок, но, начав второй, взял неверный аккорд и, смутившись, сник. Джерри выключил микрофон:

— Не переживай, Бенджи. Ты отлично звучишь. Сейчас мы повторим еще раз, только в этот раз смотри на меня, я буду отбивать такт рукой. Тебе нужно просто немного быстрее сыграть в конце куплета.

Из колонки раздался голос Бенджи:

— Вы будете сбивать меня.

Джерри улыбнулся:

— Нет, не буду. Просто следи за рукой краем глаза. Ты готов?

Бенджи кивнул.

— Хорошо, тогда начнем.

В этот раз Бенджи сыграл всю песню без единой ошибки. В конце Джерри приложил палец к губам, чтобы все хранили тишину, спустя несколько секунд выключил все переключатели и показал поднятый вверх большой палец. Тут же сквозь звукозащитное стекло послышались приглушенные звуки аплодисментов, и Дэвид с Джерри увидели, как группа музыкантов собралась вокруг улыбающегося мальчика, поздравляя и похлопывая его по спине.

Они вернулись в студию.

— Отлично сыграл, Бенджи! — сказал Джерри, потрепав его по голове. — Мы управились за две попытки! Не многие профессионалы способны на это, — он повернулся к вокалисту группы, — не так ли, Патрик?

Певец засмеялся:

— Я надеюсь, ты ни на кого не намекаешь?

— А можно мне это послушать? — возбужденно спросил Бенджи.

— Конечно, можно. — Джерри вернулся в аппаратную и переключил звук на массивные колонки в студии. Бенджи сидел и слушал со скептическим выражением лица, а в конце песни собравшаяся аудитория еще раз разразилась аплодисментами.

— Хорошо, Бенджи, ты можешь оставить ее без изменений, как она есть сейчас, или, если хочешь, можешь кое-что добавить, — сказал Джерри, вернувшись из аппаратной.

Немного помолчав, Бенджи спросил:

— Добавить что?

— Ну, мы можем добавить туда барабанов или немного басов.

Бенджи в нерешительности прикусил губу. Джерри подбадривающее улыбнулся:

— Бенджи, это твоя песня. Ты ее написал, и ты ее сыграл. А я просто техник, я могу только дополнить ее, если ты хочешь.

— А это не будет звучать некрасиво?

Джерри засмеялся:

— Ну, знаешь, если будет, то мне придется закруглиться со всем, чем я сейчас занимаюсь, и поискать себе другую работу.

Бенджи улыбнулся и спрыгнул со стула.

— Хорошо! Ты сможешь сделать это прямо сейчас?

— Нет, не сейчас, — Джерри поднял руки и посмотрел на музыкантов. — Сначала я должен разобраться с этой партией, но если Дэвид заедет сюда сегодня вечером, я отдам ему готовую запись. Так что ты сможешь это послушать завтра утром. Так пойдет?

Бенджи кивнул.

— Тогда договорились! — воскликнул Джерри и похлопал его по плечу. — Ты хорошо справился, мой мальчик. У тебя блестящее будущее.

За пределами студии радость Бенджи куда-то улетучилась, и он медленно плелся к машине, глядя себе под ноги. Дэвид взглянул на него, покручивая ключами вокруг пальца:

— Что случилось?

— Дэвид, — он сделал паузу, — ты не думаешь, что я буду смотреться как-нибудь по-дурацки?

Дэвид покачал головой:

— Бенджи, я тебе гарантирую, что завтра, к этому времени, ты уже будешь суперзвездой в школе. — Он запрыгнул в машину и завел мотор. — И еще будешь иметь двадцать долларов в придачу!

На следующее утро к дому Ньюманов Дэвид подъехал на пятнадцать минут раньше обычного, чтобы быть уверенным, что у Бенджи будет достаточно времени для того, чтобы передать запись в школьный радиоузел. Он дважды посигналил, потом еще раз, спустя минуту, когда Бенджи так и не появился. Через мгновение из кухонной двери показалась Жасмин, которая помахала рукой, приглашая Дэвида зайти.

Дэвид вышел из машины и взбежал вверх по ступенькам. Жасмин ждала его на кухне с шутливым выражением плохого предчувствия на лице и указала в сторону, где Бенджи лежал вниз лицом на одном из «бобовых пуфов»[7].

— Что случилось? — шепотом спросил Дэвид.

— Волнение перед первым выходом, — прошептала Жасмин.

Дэвид поднял брови и подошел к нему.

— Ну что, Бенджи, ты готов?

Бенджи издал стон и заставил себя подняться на ноги.

— Я чувствую себя так, как будто еду на казнь.

Дэвид силился подавить улыбку, но, услышав тихое хихиканье Жасмин, не выдержал и фыркнул.

— Извини, Бенджи, я не хотел смеяться. — Он положил руку на плечо мальчика и повел его к двери. — Пойдем, все будет хорошо.

Бенджи поплелся в сторону двери; когда он проходил мимо Жасмин, она поцеловала его в макушку:

— Дерзай, маэстро. Покажи им, на что ты способен.

— Как бы они мне не показали.

Жасмин подала Дэвиду школьный портфель Бенджи:

— Как ты думаешь, это сработает?

— Я всей душой на это надеюсь! — и со скрещенными пальцами он одним махом перепрыгнул все ступеньки и побежал к Бенджи.

Несмотря на то что до начала уроков оставалось еще целых полчаса, когда они подъехали, перед входом в школу уже скопилась целая толпа учеников. Дэвид остановил машину и, открыв бардачок, достал оттуда кассету и вручил ее Бенджи.

— Ну, вот и она. Все сделано, как мы и договаривались. Только запомни: внутри находится листок бумаги. Обязательно скажи тому, кому ты отдашь кассету, чтобы то, что на нем написано, непременно прочитали, перед тем как включат песню. Ты не забудешь?

Бенджи безмолвно махнул головой и медленно вылез из машины. Обойдя ее, он подошел к водительской двери, и Дэвид отдал ему портфель.

— Ты подождешь?

— Да, я буду ждать тебя здесь до восьми пятидесяти.

Глубоко вздохнув, Бенджи направился к главному входу. В тот момент, когда он входил в здание школы, другой мальчишка, яростно преследуемый своим другом, с размаху врезался в Бенджи — кассета взлетела в воздух. Как в замедленном кино, он наблюдал за ее вращением в воздухе, затем сделал отчаянную попытку поймать ее, бросившись в ее направлении полета, но вокруг было слишком много учеников, которые помешали ему сдвинуться с места. Из горла вырвался сдавленный крик, когда он увидел, как кассета падает вниз, но в тот момент, когда она уже почти рухнула на бетонные ступеньки, появилась чья-то рука и поймала ее.

Син Далаглио поднял лицо вверх, на котором вовсю ширилась улыбка, и протянул кассету Бенджи.

Из груди Бенджи вырвался вздох облегчения.

— Слава богу! Спасибо, Син.

— Эта та песня, которую ты написал?

Бенджи тяжело сглотнул:

— Откуда ты знаешь про песню?

— А про это уже говорили по школьному радио. Ты написал ее?

Бенджи кивнул головой.

— Она прикольная?

Бенджи не знал, что ответить. Он повернулся, чтобы взглянуть вниз, на дорогу. «Фольксваген» был на месте, но Дэвида в машине не было. Он увидел, что Дэвид прогуливается с Додди по противоположной улице. Он опять повернулся к Сину.

— Так что скажешь?

— Я… я не знаю. — Он протиснулся мимо Сина и побежал к кабинету, где располагался школьный радиоузел. Перед дверью он отдышался и тихо постучал. Мисс Тримбл, школьный секретарь, открыла дверь:

— Привет, Бенджи.

Бенджи протянул ей кассету.

— А, это, должно быть, твоя песня? — Она повернулась и взглянула на настенные часы. — Отлично, твой выпуск через пять минут. Сейчас уже практически подошло время выпуска стихотворения «Чайка над Грейт-Сауз-Бэй» Честера Тодда, и сразу после этого мы включим твою песню, хорошо?

Бенджи кивнул и повернулся, чтобы уйти, но внезапно вспомнил то, что ему сказал Дэвид.

— Мисс Тримбл? — позвал он, когда женщина уже почти закрыла дверь. Она вновь ее приоткрыла.

— Да, Бенджи?

— Там внутри листочек бумаги. Его нужно обязательно прочитать перед тем как включат запись.

Мисс Тримбл улыбнулась:

— Хорошо. Сегодня все объявления делаю я, поэтому я обязательно прочту его, перед тем как включить кассету. Идет?

Бенджи кивнул, и мисс Тримбл закрыла дверь. Несколько мгновений он стоял, упершись взглядом в оконное стекло, затем, покорно вздохнув, пошел по коридору к своему шкафчику. Когда он вставил ключ в замок, система громкой связи издала трещащий звук, и голос мисс Тримбл произнес:

— Доброе утро, мальчики и девочки. Первое выступление в рамках нашего конкурса талантов будет принадлежать сегодня Честеру Тодду. Это прекрасное стихотворение «Чайка над Грейт-Сауз-Бэй».

При включении кассеты вновь раздался треск, а затем появился голос Честера.

«Над заливом летает чайка,

Затем на флагшток она садится.

Проблема заключается в том, что она не может летать.

Когда она хочет гадить,

Чайка напрягает свою…»

Запись внезапно оборвалась, а весь коридор застлал неконтролируемый шквал смеха. Мальчики прислонялись к своим шкафчикам, бросив рюкзаки на пол, приседали на корточки и корчились от смеха, а девочки, сбившись в тесные кружки, хихикали, ударяя в ладошки. Потом послышался дрогнувший голос мисс Тримбл:

— Думаю, этого более чем достаточно. Честер Тодд, тебя срочно вызывают в кабинет директора. А мы без дальнейшей суеты, я думаю, можем перейти к следующему участнику конкурса. Это Бенджи Ньюман, и мы послушаем написанную им песню с названием «Без сомнений, люблю».

В то же мгновение мальчишки разразились всеобщим улюлюканьем и толпой окружили его со всех сторон, издавая протяжные звуки наподобие волчьего воя, складывая губы в трубочку и посылая ему воздушные поцелуи.

Вот и оно! На этот раз он влип по-настоящему. Зачем он послушал Дэвида? Ему ни в коем случае не следовало делать этого. С силой захлопнув дверцу своего шкафчика, он побежал по коридору в сторону туалета. О нет, громкоговорители были и тут! Он метнулся в пустую кабинку, захлопнул за собой дверь и закрыл ее на защелку. Сев на крышку, заткнул уши пальцами и сильно зажмурился. Но даже в этот его безмолвствующий мир врывались приглушенные звуки голоса мисс Тримбл, который продолжал что-то рассусоливать. О чем она столько говорит! Наверное, это связано с той запиской, которая была в коробке кассеты. Он оторвал от рулона немного туалетной бумаги и запихал ее в уши, затем, сморщив лицо, отрезал все остальные звуки, воткнув в уши еще и пальцы.

Мгновение спустя он вдруг почувствовал мощную равномерную вибрацию, поднимающуюся по его ногам. Он посмотрел на дверь кабинки и увидел, что она сильно дергается и дрожит, как будто кто-то пытался открыть ее с другой стороны.

— Уходите прочь! — крикнул он.

Но с другой стороны двери никого не было. Вибрация исходила не от какого-либо человека, а от динамика, располагавшегося высоко вверху на стене в углу туалета, который разряжался мощными звуками какой-то модной ритмичной мелодии. Он встал и вытащил бумагу из ушей как раз в тот момент, когда под звуки песни запел певец.

«Без сомнений люблю, я люблю,

Только сердцу судьбу подарю

Быть разбитым в юную пору…»

Он открыл дверь кабинки и, выйдя, остановился, слушая свою песню.

Это была просто какая-то фантастика! Она была как… настоящая! Здесь были и барабаны, и глубокие басы, и что-то типа трубы, то и дело появляющейся и пропадающей. Но в то же время это все было его — его мелодия и его гавайская гитара! Он должен пойти и сказать Дэвиду об этом, ему нужно сейчас же пойти и увидеть его! От нерешительности Бенджи начал грызть ноготь. Но как? Ему же придется опять пройти мимо всех этих мальчишек. Он подошел к двери туалета и, после минуты колебаний, открыл ее настежь. Первое, что он увидел, это был темнокожий мальчишка, который был на один класс старше его и который под звуки музыки выделывал «лунный шаг» рядом с дверью. Он прошел дальше и заглянул за угол. По всему коридору под звуки музыки танцевали дети. Он осторожно направился к выходу, стараясь быть как можно незаметнее и прижимаясь ближе к стене.

Син Далаглио был первым, кто его заметил.

— Эй, Бенджи! — крикнул он, подбегая к нему. — Это просто обалденная песня! Как тебе удалось сделать так, чтобы «Даблин Ап» сыграли вместе с тобой? Я их фанат! Ты мог бы достать для меня их автографы?

Бенджи посмотрел на него округлившимися глазами.

— Ты что, имеешь в виду, что «Даблин Ап»… — Он сглотнул. — Мне нужно идти, Син.

Он рванул к выходу, и пока он пробивался через столпотворение танцующих учеников, его окликало бесчисленное количество голосов:

— Эй, Бенджи! Классная песня! Сто процентов, ты победишь в конкурсе!

Он выбежал из школы и увидел Дэвида на другой стороне дороги, склонившегося над «фольксвагеном», на его лице широко расплывалась улыбка, а между пальцами правой руки была зажата двадцатидолларовая купюра.

Бенджи побежал по дороге в его сторону, но Дэвид внезапно поднял руки вверх, останавливая его, и в то же самое время спрятал купюру в нагрудный карман своей рубашки. Бенджи остановился и озадаченно посмотрел на него.

Дэвид сделал знак рукой, говорящий о том, чтобы он развернулся и пошел обратно.

Несколько мгновений Бенджи стоял неподвижно, а потом с выражением глубочайшего разочарования и досады повернулся назад, но только лишь для того, чтобы увидеть толпу учеников, молчаливо собравшихся на широких ступеньках у входа в школу. Впереди всех стоял Син Далаглио. Бенджи обернулся и послал Дэвиду самую счастливую из всех своих улыбок, а затем направился к школе, чтобы окунуться в волну поздравлений.