Океан любви

Глава пятая

Эффи прошла по залу к двери гостиной, тихо ее приоткрыла и заглянула внутрь. Она услышала только потрескивание дров в камине и довольно громкий храп одной из собак, лежащих перед ним. Лорд и леди Инчелви сидели друг напротив друга в дальнем конце комнаты — он прилег в большом изношенном кресле, она, ударяя спицами, смотрела в приглушенный экран телевизора.

— Извините, леди Инчелви, — сказала Эффи почти шепотом.

Алисия повернулась и наклонила голову, чтобы посмотреть поверх очков на маленькую седую голову, которая выглядывала из двери в комнату приблизительно на том же уровне, что и ручка.

— Да, Эффи.

— Обед в столовой.

— Спасибо, Эффи. Боюсь, нам придется еще немного подождать Дэвида. Я не знаю, готов ли он спуститься? Я звала его с лестницы около пятнадцати минут назад, но он, очевидно, не услышал меня. — Алисия смотала вязание и поднялась со стула. — Я думаю, следует заглянуть к нему, чтобы проверить, все ли в порядке.

— О, не беспокойтесь об этом, — ответила Эффи, появляясь из-за двери, — мне все равно надо подняться наверх, чтобы заправить кровати. Я просто постучу тихонько ему в дверь.

Она посмотрела на мистера Инчелви и улыбнулась.

— За это время вы сможете разбудить лорда.

— О, Эффи, могу ли я? — Алисия посмотрела на мужа. — Боюсь, у него был сегодня довольно сложный день.

Эффи на секунду замолчала:

— Надеюсь, все в порядке, леди Инчелви? — осторожно поинтересовалась она.

— Конечно. Почему ты спрашиваешь?

— О, только потому, что я надеялась, что лорд не устанет так сильно после встречи, которая намечалась у него сегодня вечером.

— Нет поводов для волнения, Эффи. Правда, возникло одно весьма важное дело, которое ему надо будет обсудить с Дэвидом за ужином.

— Я рада слышать это. — Она улыбнулась, посмотрев на мистера Инчелви. — Сейчас мне нужно пойти и посмотреть, почему задерживается мистер Дэвид.

Эффи закрыла дверь гостиной и пошла к лестнице. Она начала подниматься по ступеням, приговаривая себе что-то под нос. Остановившись посередине, она отдышалась и отметила про себя, что надо будет убрать очень заметную паутину, которая повисла на большом темном портрете, немного выше того места, где она остановилась.

Дверь ванной комнаты была широко открыта, и свет бил из нее, но воздух, наполненный запахом мыла и лосьона для бритья, указывал на то, что ее освободили не так давно. Эффи немного заколебалась — стучать или нет? Но дверь открылась, и появился Дэвид, совершенно не ожидавший увидеть Эффи. Они оба отшатнулись от этой неожиданности.

— О, извините, что потревожила вас, мистер Дэвид, — сказала женщина, затаив дыхание. — Дело в том, что ваши родители уже пошли в столовую, и они беспокоятся, все ли у вас в порядке.

На Дэвиде были чистые джинсы, расстегнутая рубашка и тапочки. Он слегка склонил голову вниз и улыбнулся.

— Извини, Эффи. Я чуть не заснул в ванной. Сейчас спущусь вниз.

— Прекрасно. — Она стояла, и ее руки, беспокойно сжимающие передник, выдавали волнение. — Хорошо, я пойду заправлю кровати. — И поспешила по делам.

— Боюсь, что сегодня из-за меня Джеку пришлось работать в ужасных условиях. Я надеюсь, он не заболеет?

Эффи обернулась и с улыбкой произнесла:

— О, не волнуйтесь, мистер Дэвид. Он жалуется, что ему приходится работать в дождь, но если будет палить солнце, он будет делать то же самое. — Боюсь, что Джек никогда не бывает доволен погодой. — Она вздохнула, и этот вздох выражал какую-то неуловимую нежность.

Дэвид ничего не ответил — просто кивнул в ответ. Он повернулся и, взявшись обеими руками за перила, начал спускаться вниз, создавая громкое эхо в прихожей от звука своих шагов. Он вошел в столовую. Родители сидели в конце большого полированного стола и посмотрели на сына сразу, как тот появился.

— Извините, что так задержался, — сказал Дэвид, безмолвно приветствуя отца. — Я случайно заснул в ванной.

— Неудивительно, — заметила Алисия, вставая со стула и направляясь к буфету. Она начала накладывать на тарелку тушеное мясо, пахнущее просто бесподобно. — Ты, должно быть, измотан после работы в такую ужасную погоду.

Джордж положил нож и вилку на тарелку и прислонился к спинке стула, чавкая набитым ртом и указывая на буфет.

— Мой мальчик, я принес для тебя виски в качестве спасения, так что если хочешь, возьми.

— Спасибо…

Дэвид налил себе достаточно много виски и долил в них столько же воды. Пока он усаживался на свое место за столом, мать поставила перед ним тарелку, от которой поднимался пар.

— Это должно тонизировать тебя.

— Спасибо, — пробормотал себе под нос Дэвид, выдергивая салфетку из подставки и раскладывая на коленях.

Алисия вернулась за стол и продолжила есть. В последние месяцы она стала бояться их совместных обедов, каждый вечер ей приходилось терпеть мрачное и безмолвное настроение Дэвида. Раньше за обедом они с Джорджем и сыном вместе обсуждали, что произошло за день, или строили планы на будущее. А теперь, если и был какой-то разговор, то в большинстве своем только между Джорджем и ею, больше похожий на урок в «лингафонном кабинете». Алисия была уверена, что Джордж понимал это, но они оба пришли сюда, предпочтя неловкую тишину оживленному щебетанию, и вот так, сидя втроем, они словно соблюдали какую-то монашескую клятву безмолвия, а высокий сводчатый потолок гостиной неприятно усиливал раздражающий звук бряцанья столовых приборов о тарелки.

Но Алисия знала, что сегодня вечером должно быть все иначе. Перед тем как они сели за стол, Джордж рассказал ей о встрече с Дунканом Каплом, и она ждала, когда муж начнет обсуждать с сыном тему Штатов. Поэтому она почувствовала, как по телу пробежала дрожь, когда Джордж поставил стакан с виски на стол и повернулся к Дэвиду.

— Как твои успехи в саду?

Дэвида словно застало врасплох это внезапное нарушение тишины. Он сделал глоток виски и промокнул губы салфеткой.

— Движется потихоньку, — ответил он хрипловатым голосом из-за долгого молчания. Он откашлялся. — Мы закончим работу на следующей неделе.

— Что ж, я полагаю, нас ждет потрясающее зрелище. Вы с Джеком проделали поистине колоссальную работу. Я никогда не думал, что мы доживем до того дня, когда увидим сад возрожденным.

Несколько минут они молча ели, не глядя друг на друга. Дэвид положил нож и вилку и повернулся к отцу:

— Я мог бы взглянуть на то высохшее озеро. Кажется, мне под силу восстановить его.

Лорд Инчелви перестал жевать и посмотрел на Алисию, она держала вилку во рту и беспокойно смотрела то на мужа, то на сына. Дэвид заметил, как родители переглянулись.

— Что-то не так?

Отец глубоко вздохнул и прислонился к спинке стула, положив руки на его резные ручки и соединив пальцы на коленях. Он нахмурился более обычного и начал щелкать большими пальцами друг о друга.

— Хорошо, мой мальчик.

Дэвид обеспокоенно посмотрел на отца:

— В чем дело?

Джордж Инчелви оглянулся назад, чтобы посмотреть на свою жену, и увидел, как она еле заметно кивнула ему.

— Что ж, — медленно произнес он, пытаясь как можно более тщательно подобрать слова. — У нас появилась небольшая проблема в маркетинговом отделе завода.

Дэвид поглядел на мать, затем на отца:

— Думаю, что Дункан справится, разве не так? Это его работа, он там находится для того, чтобы решать возникающие проблемы.

— Все не так просто, — продолжал Джордж. — У Дункана так много дел и обязанностей, что не хватит никаких человеческих ресурсов заниматься всем этим одновременно. Послушай, Дэвид… Не думаю, что мы сможем справиться с решением этой проблемы на должном уровне, не прибегая к твоей помощи. — Он наблюдал за сыном, тот глубоко вздохнул и начал чесать шею. — Дункан сообщил мне сегодня, что наши продажи в Штатах катастрофически упали. Он настаивал на организации внеочередного собрания членов правления в ближайшие дни, для того чтобы мы могли назначить нового дистрибьютора для американского региона как можно скорее.

Джордж бросил взгляд на Алисию, она улыбнулась ему в знак согласия и поддержки.

— Мне надо быть на следующей неделе в Глазго в «Ассоциации Виски», и Дункан должен ехать в Европу в то же самое время, — сказал он, потянув мочку уха. — Поэтому встал вопрос о том, кому можно доверить поездку в Штаты. — Он поднял свой стакан с виски и сделал большой глоток, чтобы ненадолго замолчать, тем самым давая сыну подумать.

Дэвид откинулся на спинку стула и скрестил руки.

— А как насчет Роберта МакЛеода? Он сейчас тоже занят?

Отец усмехнулся:

— Ты знаешь Роберта, как никто другой. Он может быть финансовым директором, но он почти никогда не бывает за границей, не говоря уже о Штатах! Он пропадет в Алабаме или где-нибудь еще, и нам придется посылать за ним поисковую группу! — Джордж улыбнулся, но снова стал серьезен, когда понял, что Дэвид никак не отреагировал на его шутливое замечание. — В любом случае, как и все остальные члены правления «Глендурних», он будет не в состоянии справиться с этой задачей.

Дэвид закрыл глаза и медленно кивнул.

— То есть, если я тебя правильно понял, отец, Дункан хочет, чтобы этим занялся я.

Алисия, до этого спокойно слушавшая, как ее муж объясняет сложившуюся ситуацию Дэвиду, неожиданно вмешалась:

— Дорогой, больше всего мы бы не хотели, чтобы ты ехал туда, особенно сейчас, когда мы знаем, что ты не готов к этому. Мы лучше других понимаем это, но ты также должен понять то затруднительное положение, в котором оказался твой отец, встать на его место.

Дэвид потер лоб:

— Дело не только в том, что я не готов ехать туда, я просто не могу оставить своих детей в такой момент.

Джордж какое-то время молчал, а затем потянулся к Дэвиду и положил свою руку на руку сына.

— Послушай, Дэвид, я действительно понимаю тебя, фактически то же самое я сказал Дункану. Однако он пообещал организовать все так, чтобы это прошло максимально безболезненно для тебя. И правда — все, что надо будет сделать, — это поехать в Штаты на несколько дней и назначить на эту должность достойную кандидатуру. Это несложно, после ты немедленно вернешься домой. — Джордж сделал паузу и снова посмотрел на супругу, чтобы получить от нее безмолвную поддержку, перед тем как продолжить тихим и благоразумно рассуждающим голосом: — Мы с твоей мамой думаем, что это могло бы стать для тебя хорошей возможностью немного развеяться, отвлечься от тягостных мыслей. Я знаю, что сейчас не совсем подходящий момент для отъезда, но у меня такое чувство, что поездка может пойти тебе на пользу.

Дэвид убрал салфетку с коленей и бросил ее на стол, затем отодвинул стул и поднялся.

— Хорошо, я понял… Но мне надо подумать.

Алисия подняла руку, останавливая сына:

— Дэвид, пожалуйста, присядь ненадолго. — Она говорила медленно, давая ему возможность немного успокоиться. — Дэвид, мы с папой делаем все возможное, чтобы помочь тебе в эту минуту… Но это очень сложно… Потому что ты закрываешься и уходишь в себя. — Мы наблюдаем за тобой и понимаем, что с каждым днем ты становишься все более замкнутым… Прошлое действительно давит на нас. — Алисия посмотрела на мужа, который тихо сидел на стуле с серым лицом, Джордж боялся, что она перешагнет тонкую грань терпения Дэвида. — Посмотри, жизнь продолжается, она не остановилась — ни для нас, ни для тебя, и, что особенно, ни для твоих детей. Мы должны приложить все усилия, чтобы вернуться к нормальной жизни, и все в нашей семье предпринимают огромные усилия для этого. — Она остановилась и откашлялась, ее голос начал дрожать из-за переполнявших эмоций. — Я не хочу быть слишком жесткой с тобой, Дэвид, но ты должен пойти нам навстречу — открыться, иначе мы не сможем больше справляться с этой ситуацией.

Дэвид посмотрел на родителей: мать печально глядела перед собой, отец вытащил носовой платок и громко высморкнулся. Разум Дэвида был в смятении. Он нервно покусал губу, перед тем как разразился длинным монологом:

— В течение восемнадцати лет моей семейной жизни… Я делил ее… — он остановился, пытаясь справиться с болью, которая не давала ему произнести это слово, — …с Рэйчел. — Он бегло осмотрел комнату и не заметил, как мать вытянулась, чтобы дотянуться до руки мужа. Дэвид продолжил говорить, проглатывая комок в горле. — Мы… были… одним целым. Мы думали одинаково… Мы смеялись над одними и теми же вещами… Мы жили одним и тем же… Мы были единством… и — он сделал паузу, потому что у него сдавило горло и затруднилось дыхание, — …теперь, когда ее больше здесь нет… Я ощущаю себя потерянным… и пустым… Мне сложно выражать свою благодарность, потому что… кажется, я перестал замечать даже малейшие проявления доброты… Кажется, мое тело лишилось жизни. — Он вытер глаза тыльной стороной ладони. — В моей жизни теперь только эта огромная пустота… Во мне не осталось никаких чувств… Все мои эмоции куда-то ушли… Нет больше уверенности в себе… все ушло. — Дэвид на мгновение взглянул на родителей. — Но я знаю, что вы оба держались просто замечательно эти последние шесть месяцев… Я действительно это ценю и бесконечно благодарен вам…

— Дорогой, тебе не надо… — прервала его мать.

— Нет, пожалуйста, — Дэвид остановил ее, — позвольте мне закончить. — Он встал со стула, положил руки в карманы джинсов и, казалось, снова собирался с мыслями, прежде чем медленно и тихо продолжить: — Я понимаю, что закрылся от мира. Я стараюсь вести себя так, как будто бы ничего не случилось… Однако это не так. — Его голос усилился, он с трудом произносил слова сквозь сжатые зубы. — Я думал все это время: так, сейчас ты ни на что не годен, ты должен посмотреть фактам в лицо… — он сделал паузу прежде, чем продолжить чуть слышно: —…ты изолирован от всего мира.

Алисия смотрела на него с сочувствием:

— Дорогой, но такова природа, такова жизнь. Мне кажется, это можно сравнить с потерей руки или ноги. Сначала ум поражает и замораживает чувства, но в конечном итоге боль настигает нас. И тебя, не способного сейчас ничего переживать или чувствовать, настигнет эта боль, Дэвид, ты окажешься с ней лицом к лицу, и не останется ничего другого, кроме как преодолеть ее. И ты преодолеешь. Преодолеешь и начнешь жить заново. Я знаю, что это так, поверь мне.

Джордж и Алисия наблюдали, как сын отошел в дальний угол столовой. Затем он повернулся к ним:

— Вероятно, вы правы. Возможно, я действительно должен уехать, потому что на самом деле не хочу находиться здесь, в месте, где все эти воспоминания не отпускают меня… Я не могу и шагу ступить, не подумав о Рэйчел. Всё и все напоминают мне о ней… Я чувствую… грусть, ощущаю себя подавленным… Даже озлобляюсь на самых близких… — Он усмехнулся и снова засунул руки в карманы. — Знаете, я ведь и правда думал, что, оставаясь в нашем доме, мне будет легче пережить это. Но это не работает. Рэйчел повсюду.

Дэвид повернулся и подошел к столу, заставляя себя улыбнуться, чтобы приободрить отца и мать. Он тяжело вздохнул:

— Звучит довольно безнадежно, да? Чертова безысходность!

Джордж медленно поднялся, взял свою трость, прислоненную к спинке стула, и направился к буфету. — Я думаю, мы оба могли бы еще немного выпить, не так ли, мой мальчик? — сказал он с искусственной жизнерадостностью в голосе. Затем налил два полных стакана виски, предварительно разбавив их водой, поставил один на стол и медленно подвинул к Дэвиду своей тростью. — Полагаю, это хорошая вещь.

Дэвид посмотрел на него, улыбнулся и взял стакан со стола. Джордж Инчелви тяжело плюхнулся на стул.

— Дэвид, — начал он медленно, — сейчас тебе и правда придется поехать. Было бы очень хорошо, если бы ты пошел со мной завтра на работу, чтобы обсудить все с Дунканом. Сразу после разговора с ним ты можешь взять машину и вернуться домой. — Он изменил тон и попытался сменить тему. — Я только что рассказывал твоей матери, что сегодня встретил на заводе очаровательного молодого человека по имени Арчи МакЛэхлан. Оказывается, он внук Джорджа МакЛэхлона.

Дэвид улыбнулся:

— Да, я знаю Арчи. Я взял его на работу прямо перед своим уходом.

— Что ж, мне кажется, он очень старательный молодой человек. Уверен, он не будет возражать, если я попрошу его подвезти меня. — Джордж сделал паузу и посмотрел на сына. — Не сомневайся, Дэвид, что в то время, пока тебя не будет, мы окажем любую необходимую поддержку твоим детям. Ты будешь отсутствовать совсем недолго, а когда вернешься, снова займешься всем сам. Но, если тебе нужно больше времени, ты, конечно, можешь пока заняться частью сада возле озера. — Он снова взглянул на Дэвида. — Тебя устроит такой вариант?

Дэвид ответил не сразу, сначала он наклонился и взял стакан с виски.

— Независимо от планов Дункана, я не хотел бы уезжать, не повидавшись с детьми.

— Конечно, нет. Я отлично это понимаю.

Дэвид медленно кивнул:

— Хорошо. — Он приподнял свой стакан, показывая его родителям. — Ладно, если вы не возражаете, я возьму это с собой в комнату.

Он направился к выходу, но потом, как бы машинально, вернулся и подошел к матери. Дэвид обнял Алисию, поцеловал в щеку и пожелал спокойной ночи.

— Доброй ночи, дорогой мальчик, — сказали его родители в унисон, наблюдая, как сын открыл дверь и вышел. Какое-то мгновение они сидели молча, словно оба потерялись в собственных мыслях.

— Все неплохо, милая, — произнес тихо Джордж, улыбаясь жене, — по крайней мере ты смогла вытянуть его на разговор.

Алисия ответила не сразу.

— Сейчас, Джордж, у него впереди много дорог, и он может выбрать любой путь.

Джордж наклонился и сжал ее руку:

— Я это знаю. И я понимаю, когда он говорит об отсутствии каких бы то ни было чувств. Это очень похоже на то, что я видел во время войны, глядя на своих друзей и товарищей, душевно искалеченных и восстающих перед необходимостью жить дальше. — Он сделал глоток виски. — Я не вспоминаю об этом, но сейчас, когда Дэвид начал описывать свое внутреннее состояние…

— С ним ведь все будет в порядке, правда?

— Да, я уверен в этом. Но должно пройти время, чтобы лед растаял, и ему придется страдать… Это неизбежно.

— Ты ведь не сказал ему всего? — тихо спросила Алисия.

— О чем? Об ультиматуме Дункана? — Он отрицательно покачал головой. — Нет, я не смог. Думаю, лучше пока все оставить так, как есть, и посмотреть, как ситуация будет развиваться дальше. — С трудом поднявшись и подойдя к жене, Джордж положил ей руку на плечи:

— Пойдем, милая. Мы тоже сейчас очень устали.

Алисия встала и обняла мужа. Они вместе вышли из столовой, думая о сыне.