Отражение теней (СИ)

Глава 25. Минус один.

На этот раз переживать тени и не подумали. О том, что в случае непредвиденных последствий, Лея встанет под удар, все были предупреждены. Точно так же как и о том, почему это совершенно безопасно.

Вир еще с прошлого посещения дворца принцессой по имени безумие знал о чем идёт речь. Хотя всё равно это не объясняло, почему Лея на самом деле безумна в достаточной мере, чтобы этот эффект действовал. Но с другой стороны, достаточно было вспомнить те поступки, которые она успела совершить за годы обучения в академии и позднее. Сказать, что она в своём уме было сложновато…

Король долетел до живого щита, врезался в Лею и отлетел в сторону, уже в человеческом виде окутанный своим огнём.

- Ну, я же говорила, я же представлялась! Принцесса безумие. Неужели нельзя было понять, что это значит? - укоризненно покачала головой демонесса, потом взглянула на Вайтара. – Лорд Вайтар, ваш отец уже не жилец. Он выбрал самое чудовищное заклинание из своего арсенала, от него нет спасения. Вам править этим народом. И надеюсь, вы сможете сделать так, чтобы ума у стихиариев здесь стало немного больше. Прошу вас, не надо на нас нападать. Мне бы не хотелось, чтобы народ потерял пару-тройку достойных представителей, которые принесут больше пользы будучи живыми. Для тех, кто ещё не осознал на примере короля, я повторю. Я сумасшедшая, а ваш народ в качестве одной из заповеди с детства учит, что на сумасшедших магию поднимать нельзя. Ой, а острые предметы тем более, убью и не пойму этого. Так что, всем оставаться на своих местах. Цирк закончен, аплодисментов не надо, просто оставьте нас в покое. Лорд Вайтар, это в интересах вашего народа, умные всё равно не полезут, а вы придержите безмозглых шавок. Мальчики, отправляемся отсюда.

Мужчины, не став мешать девушка развлекаться, переглянулись. Вир протянул руку, и Лея, шагнув к нему ближе, её приняла. В потолок ударили три столба света: золотой, снежно-белый и тёмно-серый, цвет праха. Когда же ослепленные аристократы прекратили тереть глаза и смогли проморгаться, в зале уже никого не было. Слегка безумные гости пропали в никуда…

Аристократы остались на одном месте, не прозвучало ни слова, не было сделано ни одного движения. Из глаз исчезла живость, огонь застыл в движении. Стены покрылись серым. Окна захлопнулись, следом закрылись ставни. Погасли факела. По телам стихиариев бежала тьма, обнимая их, закутывая в полотно, скрывая, стирая, убирая из-под власти затмения, возвращая туда, где они должны были быть.

Когда в замке не осталось живых, сложились стены, подобно картонной коробке. Пропали деревья, исчезли, словно унесенные гигантским ураганом, фонтаны и статуи, несколько деревушек, что стояли вокруг дворца, а последним исчез пейзаж. Вместо него простиралась только серая пустыня. Из ниоткуда – в никуда.

Появившись посреди этой пустыни, ин-Карен осмотрелась по сторонам, не понимая:

- А куда всё пропало?

- Вернулось туда, откуда пришло, - сообщил ей голос.

Девушка крутанулась, раз, второй… Но так никого и не увидела.

- Не ищи меня. Меня здесь нет. Здесь только мой глас.

- Если всё вернулось туда, откуда пришло, то я… я фальшивка?

- И да, и нет. Если хочешь – ты фальшивая, если не хочешь – ты настоящая. Проблема в том, что этот мир не терпит двух одинаковых магов. Вы немного ошиблись с их оценкой. Да, безусловно, они маги, они выпускники академии теней. Но в первую очередь, это значило не то, что они чистюли, а то что они – опасны. Смертельно опасны, потому что они отряд быстрого реагирования, который демиург кидает по местам, где нормальный маг потеряет голову.

Ин-Карен коротко хохотнула и села на серый песок, подтянула коленки к груди.

- Это то, чего мы не могли понять. На языке вертелось, на краешке мыслей, а в голову так и не стукнуло. Они, значит, совсем не чистюли?

- Они убийцы, - голос помолчал. – Когда вы кого-то убиваете, вы оправдываете себя тем, что это ваша работа, что те, кого вы убили, виноваты сами, потому что перешли кому-то дорогу, потому что недостаточно быстро убрались с дороги вашей. Они никогда не оправдываются.

- Скольких они убили?

- Больше чем вы, - донесся уклончивый ответ. Голос стал тише, словно отдалился, и девушка испугалась:

- Подожди! Не уходи! Не оставляй меня…

- Я всегда рядом. Только не могу вмешиваться. Могу лишь подсказывать иногда немного. Самым лучшим. Тем, у кого больше всего шансов.

- Я могу её убить? Если я её убью, я стану настоящей?

На этот раз невидимый собеседник ненадолго задумался.

- Ты станешь единственной.

- Это не то, что я хочу! Я хочу… быть настоящей.

- Если ты сможешь её убить, я дам тебе такую возможность.

- А если не смогу?

- То у тебя другой возможности не будет. Она убьёт тебя. Или ты её, или она тебя.

- Если я появлюсь с ними рядом, они же… убьют меня! Накинутся всем скопом и…

- Нет, - голос укачивал, убаюкивал, успокаивал. – Нет, маленький ветерок. Всё совсем не так. Её желание будет исполнено, если она убьёт тебя один на один. Точно так же, как я исполню твоё желание, если ты убьёшь её сама. Лично.

- Я их не найду!

- Сама, безусловно, нет. Но если ты захочешь это сделать, я отправлю тебя к ним. Я отправлю тебя к той, которая стоит на твоём пути.

- И её друзья не нападут?

- Нет. Ни один из них не тронет тебя и пальцем. Даже если ты победишь.

- Если?

- Проиграть может каждый. Даже я. И ты. И она. Проиграть может любой, если ему не хватит сил, или смелости, или злости, или поводов сражаться. Они ведь тоже бывают очень разные.

- Я буду сражаться за то, чтобы стать настоящей! А она?

- Она хочет вернуться домой.

Ин-Карен задумалась, потом твёрдо кивнула:

- Моё желание важнее! Моё желание лучше! Отправляй меня!

- Я выполню эту твою просьбу, - сообщил голос.

Серый песок поднялся огромным покрывалом, концы соединились, стянулись ближе, накрывая стихиарию, закрывая её с головой. Ин-Карен торопливо набрала в грудь побольше воздуха, зажмурилась, пряча лицо, а когда она открыла глаза картина вокруг уже изменилась.

Была зеленая поляна. Было кострище, над пламенем которого крутился вертел с тушкой дикого молочного поросёнка. Была палатка в стороне, и пять смеющихся магов с гитарой в руках. Был чистый звонкий голос, которому вторил низкий, от которого сердце застучало быстрее.

Пели пришлые Карен и Стар, а если быть точнее - допевали.

- Душа моя мчится по свету,

На крыльях из ветра и льда,

На павшую с неба комету,

Загадаю с тобой быть всегда…

Языки огня взметнулись вверх, яростно шипя от падающего на них жира, смолк последний аккорд, и на ин-Карен уставились взгляды всех пятерых.

Голос сел.

В голове почему-то всплыло: «Я ведь с ним даже не попрощалась».

Но мешаясь этому в сердце полыхнуло пламенем яда: «Я хочу быть настоящей!»

- Я вызываю тебя на дуэль, - сказала иная тихо. – Один на один.

Карен поднялась на ноги, задержала ладонь на плече Стара. Вампир на мгновение повернув голову, коснулся губами нежной кожи, и златовласка смело шагнула вперёд.

- С чего это ты вдруг? Я думала, вы будете бегать и бить исподтишка.

- Я… - иная отвела взгляд в сторону. – Встретилась кое с кем. Он сказал, что если я хочу быть настоящей, то должна убить тебя. А ты, чтобы вернуться домой, должна убить меня. Всё честно, и повезти может любой из нас. А они, твои друзья, не вмешаются ни при каком раскладе. Даже больше того, я стану их частью, я займу твоё место. И они никогда не задумаются о том, что я была когда-то ненастоящей, твоей копией. Твоей тенью. Твои знания станут моими, твои умения – моими. Останется только мой характер, мои мечты, мои цели! Мы вернёмся в твой родной мир, и там, там я буду счастлива!

- Ты займешь тот трон, что принадлежит тебе по праву, но тем самым ты разрушишь свою жизнь, свой брак и свою любовь. Своими руками убьешь своего ребенка, - прошептала Лея. – Это предсказание для ин-Карен, всё верно. Это то предсказание, которое станет явью, если бы она когда-то смогла вырваться из-под гнёта Чёрного затмения.

Карен покачала головой:

- Я не дам такой возможности ей. Я получила свой урок. Жестокий. Жесткий. Но я его выучила. Я многому научилась здесь у вас, в том числе и о том, что можно жить, убивая других ради развлечения. Не сказать, что я буду применять это когда-то, но я видела какую власть можно получить при этом, и насколько себя разрушить. Я запомню тебя.

Взгляды двух совершенно одинаковых по внешности девушек встретились. Разница была только в глазах.

Ин-Карен зябко обхватила себя за плечи.

Стало страшно.

Голубые глаза, яркие, чистые, словно небо, умытые дождем, смотрели холодно.

- Вы совсем не чистюли. Он сказал мне.

Карен пожала плечами, шагнула ближе, замыкая дуэльный круг, выстроенный ветром по её просьбе. И теперь разговор настоящей стихиарии и её отражения для остальных слышен не был.

- Не знаю. Мы тени. Мы те, кого зовут на помощь, когда никто уже не справляется. Убийцы, некроманты, садисты, маньяки, личи, порождения чужого безумия или гениального ума, с которыми никто не может справиться, заговоры, болезни, - Карен вздохнула. – Легко никогда не бывает. Обычно больно. Чаще – страшно. Но когда мы вместе, то мы делим это всё на пятерых, и тогда жить легче.

- Вы и сейчас?

- Нет, нет. Мы «мертвы». Ну, точнее, демиург всей вселенной сделала на нас ставку, ставка сыграла, а мы «погибли» для всех. Отличный план, гениальный. Но потом ту, что его придумала, очень хотелось прибить. Жалко нельзя, она в теории бессмертна.

- Это возможно?

- Если убить себя косой Смерти – то да.

- Такого не бывает, - хихикнула ин-Карен, двинувшись по кругу.

Карен осталась на месте, задумалась.

- Ну, когда дело касается Леи, а вместе с ней скопом и нас, то случается ещё и не такое. Вот видишь, познакомились со своими отражениями.

- Ей понравилось?

- Лее? Она долго смеялась. Потом когда отсмеялась, занялась ужином. Она…

- Немного безумна?

- Я бы сказала, что более чем немного, очень более, - Карен ухмыльнулась. – Немного безумны – мы четверо.

- И не страшно?

Вопрос поставил стихиарию в тупик, и в этот же момент, уловив проявление слабости звериным волчьим инстинктом, ин-Карен кинулась, занося воздушный меч.

Ветряная полоса закрутилась вокруг стихиарии, отбрасывая противницу в сторону. Повернувшись следом, чтобы взглянуть на ин-Карен стоящую на четвереньках и трясущую голову, Карен ответила:

- Нисколько. А тебе? Когда рядом с тобой три человека, каждый из которых в любой момент мог вонзить тебе клинок в спину? Страшно не было?

- Откровенность за откровенность? – откашлявшись и смахнув капли крови с губ, иная выпрямилась, недоумевая почему её не добили. – Было. Просыпаться страшно и засыпать тоже. Жить не хотелось, но отказаться от них стало невозможно. Потому что был вампир, которого я полюбила.

- Ты знаешь, что такое любовь?

Иная застыла.

Ты знаешь?

Что такое?

Любовь?

Просто два тела… соединяются вместе…

Просто быть рядом. Делить одно дыхание на двоих.

Знать, что он будет так близко, насколько это возможно.

И пусть никогда не защитит, но не убьёт! Не вонзит клинок в спину. И не выдаст секреты.

Просто…

В голубых глазах иная прочитала собственный приговор. Это не любовь. Такое любовью не называют. Просто страсть, влюбленность, влечение тел, выдумка. Просто красивая ложь для самоуспокоения.

«Я знаю это, знаю! Но зачем же я тогда живу?!»

Нить сотканная из ветра, соединила мизинцы обеих стихиарий. Всё то, что несколько дней назад иная отобрала, по этой связи потянулось обратно к Карен. И ей надо было потянуть время.

«Мне моё!» - велела Карен, и концы ниточки разделились пополам. Истинные воспоминания, знания, умения – всё тянулось к стихиарии, а то, что принадлежало ин-Карен у неё и оставалось, не позволяя заметить, что происходит.

Губы отражения пересохли. Уголок губ кровоточил. Пальцы задрожали. Остановившись, не в силах больше сделать шаг, она спросила:

- Какая? Любовь, какая?

- Ты всё равно её никогда не испытаешь. Такую вот, большую, чистую, светлую. Не потому что ты плохая или не настоящая, ты просто вбила себе это в голову. Хотя точнее будет сказать, что такой тебя создали.

- Создали?

- Это большая ловушка. На вас, на нас, на две вселенной. Ловушка обожравшегося типа, который решил, что можно играть чужими душами, - ниточка между двумя мизинцами натянулась и порвалась. Карен закрыла и открыла глаза, потом кивнула: - Сражайся. Или умри.

Иная подняла на неё мёртвый взгляд алых глаз.

Умирать?

Нет.

Она не умрёт здесь. Она станет настоящей.

Любой ценой.

Только чем убить эту пришлую? Магия? Она стихиария сильнее. Она четырёхипостасная, а….а! Ну, конечно! У пришлой нет и не может быть того, что есть у неё, ин-Карен, нет и не может быть сил палача! Или дракона! Или ледяного вампира!

У неё есть оружие!

Ледяной полуторный меч появился в правой руке. Кожа покрылась чёрными чешуйками дракона. А поверх басовито гудящего лезвия появилась тонкая серая пелена праха – силы палача!

Да, с таким вооружением она убьёт эту девчонку.

- Ого! – Карен отступила немного, окутываясь ветром, одеваясь в него, как в доспехи. – Признаться, мы такого не умею. А… вы тоже не умеете. Квадра. Вы всё-таки провели этот обряд.

Иная нахмурилась.

Это её силы.

Её?

А кто она?

Она.

Сила.

Она стихия.

Она настоящая!!!

Забыв обо всём, правила боя, все эти позиции, всё правильные переходы из одной стойки в другую, ин-Карен просто перла разъяренным быком на хрупкую Карен. Удары сыпались один за другим, не то что их отбить, их парировать было невозможно. А ветряной доспех мог защитить от смерти, но не от синяков, ушибов и переломов.

Надо было что-то делать.

Но слова тут уже не подействуют однозначно. Карен видела, что зрачок из алых глаз исчез. Её отражение было на грани безумия.

Ещё шаг, один толчок, и всё, больше не станет её. Она не услышит ни слова. А Карен почему-то было её так жалко!

И она сняла доспех, сама толком не понимая, что делает.

Меч поднялся, чтобы опуститься на беззащитную шею. Но в одно мгновение, когда был промежуток между замахом и ударом, Карен метнулась вперёд.

Её короткий кинжал, верный, который был с ней ещё с уличного босоного детства, давно уже потерявший и свою оплетку, и свои боевые качества, вошёл в тело иной. Сразу, до упора.

Карен, обнимая своё отражение, укачивала её как маленькую, в своих руках.

- Всё будет хорошо, слышишь? Ты станешь настоящей! Здесь нет лишних душ, души, которые Чёрное затмение поглотило, тоже получат свободу. И ты вместе с ними. В следующий раз, когда ты откроешь глаза – ты уже будешь настоящей!

По щеке иной скатилась слеза.

На её губах была улыбка, но она так ничего и не сказала. Рассыпалась прахом на руках Карен одновременно с тем, как исчез круг.

- Мда, - пробормотала где-то над головой Лея, потом крикнула: - Ста-а-ар! Иди сюда. Эту замарашку от синяков отмывать будем вместе.

«Отмывать от синяков?» - хотела рассмеяться стихиария, но горло, сжатое удавкой, не хотело пропускать звуков.

А мысли не дотягивались, разбивались о ту стену, которой Карен себя огородила почти инстинктивно. Только не надо чужой жалости сейчас. И не надо чужих слов. Потому что это была та же грязь, от которой её так долго защищали, и это было очень больно.

На голову вылилось ведро воды. Не холодной, не горячей. Теплой, именно такой как надо. Кажется, Лея и Стар о чём-то спорили, а потом напор воды стал постоянный, именно такой температуры, как любила девушка. И в этом потоке совершенно потерялись её слёзы.

Лея погрозила вампиру пальцем, показала на душ, требуя не снижать напор, покопалась по карманам, вытаскивая бутылочки и флакончики. Фыркнула и развернула волосами вампира спиной и к себе, и к Карен, а потом наколдовала ещё и защитную ширму.

Из одного флакона в воду полился экстракт дикой розы, а следом за ним мёда. Разноцветные мыльные пузыри поднялись в воздух, смешались со светлячками, подсвечивающим всё и вся.

Демонесса поставив рядом с собой толстую банку с номером «3841-45-а» начала срезать с подруги одежду. Восстановлению она уже не подлежала после плотного общения с ветряным доспехом. Загорелую кожу расцвечивала радуга синяков. Чёрный, фиолетовый, оранжевый, синий – кровоподтёки на любой вкус. Гематомы тоже были в наличии, зато, к счастью, не было переломов.

И к счастью Карен была достаточно в сомнамбулическом состоянии, чтобы, во-первых, не учуять запах крови от снадобья, а, во-вторых, чтобы не ощущать боли. Потому что сказки никто не обещал.

Зачерпнув мази побольше, Лея досадливо зашипела, когда ядрёное средство вцепилось в её собственную кожу, и начала его размазывать по телу подруги. Очнулась она не скоро.

Дёрнулась, ойкнула и завопила:

- Лея, безумный та алхимик, больно же!

- Где? – заботливо спросила демонесса.

Стихиария опустила голову, разглядывая собственное тело. Ни следа синяков на теле, ни следа хмари на душе. Только запах роз и мёда…

Ойкнув, Карен потянулась вперёд и обняла Лею, роняя её на траву.

- Теперь мокрой как мышь под веником буду уже и я, - пробормотала демонесса, только всё равно не сердилась. Обняла крепко-крепко, пока уже её тревога уходила.

Потом пришлось отмываться по второму кругу, были песни у костра, истекающее жиром мясо поросёнка, запечённая картошка и поджаренный хлеб. Тихий смех и первая большая победа.

На небо никто из теней и не подумал посмотреть, а тем временем чёрная луна отыграла у фальшивой вселенной ещё несколько миллиметров.

Костёр погас. В его углях ещё вспыхивали огоньки, но он уже не грел. Стар и Карен устроились в палатке. Вторую палатку на троих собирались делить Лея, Вир и Нейл. Третью было ставить как-то глупо, да и Лею выпускать из вида не хотелось ни дракону, ни эльфу, а с присутствием друг друга они не просто смирились, не видели в этом ничего особенного. Не первый раз.

Протянув руку к костру, Лея посмотрела на собственную руку. Два браслета не просто остались на её коже татуировками, они слились воедино. Два разных узора сплелись во что-то единое, целостное, словно две половинки нежданно-негаданно нашли друг друга.

Разве так бывает?

Разве так должно быть?

- Сколько можно здесь сидеть? – недовольный Нейл плюхнулся слева.

Вир молча сел справа.

- Ну и что вы здесь делаете? – вздохнула Лея. – Вы вроде бы собирались пойти спать пораньше, после того как вымоетесь. И кстати, вы же не вскипятили всю ту бедную речушку целиком?

- Нет, - ухмыльнулся дракон, быстро теряя своё дурное настроение. – Этого мы не сделали. Как ты можешь в нас сомневаться?!

- Вот потому что я в вас не сомневаюсь, я и задаю такие вопросы, - отозвалась демонесса коротко. – Ну? И чего вам от меня надо?

- А нам от тебя что-то надо? - изобразил дракон непонимание.

Лея лишь досадливо рукой махнула. Муж начал валять дурака, это надолго. Упрямства ему не занимать, а когда впереди маячила еще и какая-то цель, все становилось совсем плохо.

Косо взглянув на Вира, она спросила:

- И? Может, ты мне скажешь?

Вир промолчал, потом неохотно буркнул:

- Может, и скажу.

- Так, вот вы надо мной сейчас издеваетесь?

- Нет! - единодушно выдали оба и переглянулись поверх алой макушки.

Лея забеспокоилась еще сильнее, такое вот единодушие в принципе не могло значить абсолютно ничего хорошего!

А потом в голову пришла простая как табуретка мысль, и Лея заледенела:

- Я поняла. Вы решили, что как только мы вернемся домой, вы оба со мной разведетесь?

- Нет, - испугался дракон. - Ни в коем случае и ничего подобного.

- Дело в другом, - добавил серьезный Вир. - Только выслушай, прежде чем кричать «нет».

- И выслушай до конца.

- У меня сейчас разорвётся сердце от вас двоих!

- Спокойнее, - наклонившись к жене, дракон коснулся губами её плеча, оставляя алую отметку, и на мгновение отбивая ей все посторонние мысли.

- Так, - Лея взяла себя в руки, поймав все нахальные мысли за кончики хвостов. – О чём идёт речь?

Вир открыл было рот и беспомощно замолчал. Нейл выглядел не лучше. Когда они обсуждали это между собой, всё было легко, просто и понятно. Но вот когда рядом была Лея, те же самые слова куда-то пропали, и не желали идти на язык.

- Так, - нахмурилась демонесса. – Вы меня сейчас доведёте до того, что я пойду в разнос. Хотите этого?

- Мы просто не знаем, как сказать, - эльф задумчиво взял ладонь Леи в свою, погладил подушечкой большого пальца узоры татуировки, получившейся от браслета. Узоры были золотыми, яркими. – Обещай, что не будешь сердиться.

- Хорошо. Если это все так страшно, обещаю, что чтобы вы не сказали, в течение десяти секунд после этого, я буду молчать. Договорились?

Новое осторожное переглядывание, и Нейл заговорил, пока Лея недоумевала, когда эти двое успели так спеться!

- Я прошу, чтобы ты не разрывала брак с Виром, когда мы вернёмся в наш мир, - тихо сказал он.

Даже если бы Лея не дала обещания о десятисекундном молчании, сказать бы она всё равно ничего не смогла. Это было самое неожиданное, что мог сказать её муж.

Даже не так! Её муж в принципе такого сказать не должен был.

- Ты сошёл с ума? – жалобно спросила она, потом круто повернулась к Виру. – Скажи ты ему хотя бы!

- Лея. Я согласен с ним.

- Я не согласна! У тебя есть жена, которую ты любишь, которая любит тебя!

- Которая считает, что я мёртвый.

- Вир, умоляю! – поморщилась демонесса. – Ари – носительница сущности некромикона. Она знает, когда души переступают порог смерти. Вот увидишь, как только мы вернёмся домой, она будет тебя там ждать. В нашем замке, в нашем доме. А ты придёшь и скажешь: «Знаешь, милая, пока нас где-то носило, я женился на другой?»

- Лея… - возразить Вир не успел, слова замерли на губах, когда Лея прошептала:

- У неё будет ребёнок, Вир. Я понимаю, здесь случилось очень много всего. Но, пожалуйста, дай ей ещё один шанс. Дай шанс вашей любви. Дай шанс вашей семье!

- Лея. Есть причины, которые заставили нас так поступать, - Нейл положил руку на запястье жены, не давай ей уйти, но она была куда увертливее, поэтому вырвалась, встала, сверкая глазами.

- Я не хочу. Так я не хочу! И знать ваши причины тоже не желаю.

- Лея… - Вир попытался бы подняться, но и ему демонесса не дала встать. Удержала на земле алым каскадом волос. - Если… если сложится так, что вы с Ари поймёте, что не нужны будете друг другу, если вы поймёте, что это всё – полный конец. Тогда мы вернёмся к этому разговору. А пока – даже не подходите ко мне. Оба!

Мужчинам оставалось только бессильно переглядываться, а Лея расставила третью магическую палатку и закрылась внутри. И до утра так и не отозвалась ни на зов голосов, ни на мысленные оклики…