Папаша напрокат

ГЛАВА 28

— На улице дождь, — сообщила Лаура, когда Сара открыла ей дверь.

Пожилая женщина выглянула в окно. На ее лице явственно читалось разочарование.

— Он не очень сильный, — сказала она.

— Льет то сильнее, то слабее. — Лаура вошла в квартиру. Она достала из сумки кассету со старым фильмом. — Я принесла фильм, мы можем его посмотреть. Хотя мне больше хочется поговорить с вами. — Ей хотелось узнать, что же случилось с Джейни, если она действительно существовала.

— Да, я бы тоже лучше поговорила, — ответила Сара. — Я расскажу вам, что случилось с Джо. Ведь я вам об этом еще не рассказывала?

— О Джо? — Лаура провела рукой по влажным волосам. — Мне было интересно узнать, что случилось с Джейни.

— Но Джо ушел раньше Джейни. — Сара огляделась по сторонам, словно что-то искала. — Во всяком случае, мне так кажется. Мне больно, когда я вспоминаю их обоих.

— О нет, тогда мы не будем говорить о них.

— Сегодня день рождения Джо, — с улыбкой сказала Сара. — Третье мая.

Лаура посмотрела на календарь. В широких пластмассовых окошках стояла дата 31 августа, хотя на самом деле было еще только 29-е. Но у нее не хватило мужества разрушить иллюзию Сары. В конце концов, не все ли равно.

— Тогда сегодня вам стоит вспомнить о нем, — согласилась она.

— Верно. — Сара подошла к дивану. — Итак, я расскажу вам, что случилось с Джо. Единственной любовью моей жизни.

Сара, 1959 год

Сара ждала, что после ее звонка в Совет по психиатрии в «Сент-Маргарет» произойдут изменения, но, насколько она могла судить, на ее тревоги никто не обратил внимания. Все шло своим чередом. После «лечения» электрошоком и наркотиками пациенты пребывали в ступоре. Все методики доктора Пальмиенто сходились в одном. Он старался превратить сознание пациента в чистый лист бумаги. Что бы Пальмиенто ни использовал — наркотики, электрошок, изолятор, пленки с записанными установками, — он делал это ради того, чтобы стереть из памяти пациентов их прошлое. И вместе с этим он лишал их души.

Сара все больше тревожилась, видя, как ухудшается состояние ее подопечных. Временами она боялась даже за собственный рассудок. На пятиминутках доктор Пальмиенто сообщал о случаях, которые должны были свидетельствовать об улучшении состояния больных. А Сара гадала, что не так с ней самой, если ее понятие об «улучшении» диаметрально отличалось от определения доктора Пальмиенто.

Как-то ночью Саре снова приснился кошмар. На этот раз она оказалась не в изоляторе, а лежала, накачанная наркотиками, в палате сновидений. Она была в шлеме, а мистер Д. подталкивал ближе к ней переносной аппарат для электрошока. Сара проснулась с громким криком.

Джо обнял ее, и она почувствовала себя дурой. Она, взрослая женщина, мать годовалого ребенка, просыпается среди ночи с криком, словно младенец.

— У меня есть план, — сказал Джо, как только Сара немного успокоилась.

— Что ты имеешь в виду? — Она нагнулась к мужу, чтобы рассмотреть выражение его лица, но что увидишь в такой темноте.

— Я сам стану пациентом «Сент-Маргарет», — предложил Джо. — Я узнаю из первых рук, что там происходит. А потом напишу статью в «Вашингтон пост».

Сара в ужасе села в постели.

— Ты не сделаешь ничего подобного!

— Мне эта идея кажется просто блестящей, — возразил Джо. — Я попаду в клинику под вымышленным именем. Никто не узнает, что я твой муж. Все будут считать меня еще одним пациентом. Я сам увижу, как они лечат больных.

— Джо, у тебя ничего не получится. — Сара попыталась отговорить его. — Они накачают тебя наркотиками, пойми. Через день ты даже не вспомнишь, как тебя зовут.

— Они будут давать мне лекарства, а я буду их выплевывать, как только сестра выйдет из палаты. Договорились?

— А что ты станешь делать, если тебя будут лечить электрошоком?

— Ты будешь рядом и проследишь, чтобы ничего подобного не произошло.

— Джо, это безумие! — Сара попробовала рассмеяться, надеясь, что муж шутит. Но она слишком хорошо его знала. Джо никогда не предлагал того, чего не собирался делать. — Ты не понимаешь, — продолжала она. — Я не смогу быть с тобой каждую минуту. Вполне возможно, что ты вообще будешь не моим пациентом. У меня не так много власти, как ты себе представляешь.

— Куда подевался твой авантюризм, Сара? — голос Джо звучал совершенно серьезно.

Неужели она и в самом деле превратилась в осторожную даму средних лет?

— Поверь, — Джо тоже сел в кровати и взял ее руки в свои, — я смогу о себе позаботиться. Мозги я дома оставлять не собираюсь. Но ведь кто-то должен выяснить, что там происходит, и рассказать об этом. Ты согласна?

— Может быть, кто-то и должен, но не ты.

— Я намерен это сделать.

— Я уйду с работы, Джо, если ты этого хочешь.

— Слишком поздно. Я уже принял решение. — До мозга костей журналист, любящий рисковать. Сара знала, что ей не переубедить мужа. — Миссис Гейл придется присматривать за Джейни, пока я буду в «Сент-Маргарет». — Судя по всему, Джо уже давно планировал это. — Я буду скучать без малышки, без нашего времени «только папа и дочка».

— Джо, я не могу поверить, что ты серьезно.

— Абсолютно. Назови мне симптомы, которые должны быть у меня. Как я должен вести себя, чтобы наверняка попасть в третье отделение и получить шлем на голову?

Идея пугала Сару, но план Джо мог сработать. Возможность прекратить действия бесчеловечных экспериментаторов в «Сент-Маргарет» оправдывала риск. Но ей придется не спускать глаз с Джо.

Изобразив тщательно отрепетированные с Сарой симптомы глубочайшей депрессии, Джо поступил в «Сент-Маргарет» под именем Фредерика Гамильтона. Сара побоялась рассказать правду кому бы то ни было, даже Колин, не желая ставить подругу в трудное положение. Так что в клинике никто не знал о том, что Джо притворяется.

В тот день, когда Джо отправился в клинику, у Сары все валилось из рук. Она знала, что с ее мужем сначала побеседует доктор Пальмиенто. В какое отделение его поместят? В третье Джо мог попасть только в том случае, если проявит настоящие актерские способности. Сара сомневалась, что муж способен на это. Но ему это удалось, потому что к двум часам дня он все-таки оказался в третьем отделении. Джо прошел мимо нее по коридору. Его, высокого, стройного, мускулистого, вели под руки два санитара, похожие на огромных горилл. Джо подмигнул ей, проходя мимо, и один из санитаров прошептал:

— Будьте с ним поосторожнее, миссис Толли. Он сам себя называет любителем женщин.

Сара едва не рассмеялась от облегчения. Муж будет рядом с ней. Оказавшись с ним наедине в палате, она увидела, что Джо весьма оживлен. Он радовался тому, что оказался в гуще событий.

— Я придумал для себя ужасную жизнь, — принялся рассказывать он. — Этот доктор Пальмиенто как миленький попался на удочку. Я оказался куда лучшим актером, чем думал.

— Ш-ш, — успокоила его Сара, взбивая подушки. — Не надо быть таким самоуверенным. У тебя впереди несколько трудных дней.

— Говорил же я тебе, что все получится. Ты будешь моей медсестрой. — Он схватил ее за руку и притянул к себе, чтобы поцеловать.

— Мы не можем, — со смехом принялась отбиваться Сара. — Мы должны вести себя так, чтобы никто ничего не заподозрил. Не представляю, что будет, если они узнают, кто ты такой. — От этой мысли Сара вздрогнула.

В течение двух дней Саре удавалось незаметно спрятать в карман лекарства, предназначенные для Фредерика Гамильтона. Несколько раз поблизости оказывались доктор Пальмиенто или другая медсестра, и тогда Джо клал таблетки в рот, а потом, когда рядом никого не было, отдавал их Саре. Согласно ее указаниям, Джо притворялся сонным и безучастным к тому, что происходило вокруг, хотя он оставался все время настороже. Он и в самом деле оказался хорошим актером. Достаточно хорошим, чтобы обмануть доктора Пальмиенто и мистера Д., когда они приходили по утрам осмотреть его. Джо притворился крепко спящим, а днем рассказал Саре, что подслушал разговор врачей, определенно не предназначенный для его ушей.

— И что же они сказали? — спросила Сара.

— Я не помню дословно, а записи делать боюсь. Но суть их разговора сводилась к тому, что они принимают участие в программе по реструктурированию человеческой личности.

— Я знаю это, — пожала плечами Сара, — они пытаются избавить людей от их плохой приспособленности…

— Нет-нет, дело не только в этом, — прервал ее Джо. — Все намного серьезнее. Они пытаются разработать технологию контроля над сознанием, наподобие той, которую используют русские.

— Контроль над сознанием! Ты не сошел с ума?

— Я понимаю, что это звучит совершенно неправдоподобно, но именно это они и обсуждали. Как заставить человека делать то, чего они хотят, но против его воли. Они обсуждали пациента, находящегося в палате сновидений, и говорили, как они промывают ему мозги. Именно такое выражение они использовали. Промывание мозгов. Они были очень возбуждены. «Это работает», — так они сказали. А затем один из них — я уверен, что это был доктор Пальмиенто, хотя у меня и были закрыты глаза, — заявил, что это первый шаг к контролю над сознанием.

Пораженная до глубины души, Сара присела на постель Джо и рискнула взять его за руку.

— Я считала, что они разрабатывают новые, но не слишком удачные методы помощи психиатрическим больным, — сказала она. — Но меня не покидало ощущение, что пациентов используют в роли подопытных кроликов.

— Именно так, — согласился Джо. — Ведь все, что мы наблюдаем здесь, укладывается в рамки эксперимента. Все эти методы лечения, которые ты никогда раньше не видела.

— Но они проводят исследования, — слабо возразила Сара.

— Это выходит за рамки любых исследований, о которых мне доводилось слышать. Это совершенно неэтично.

— Хорошо, ты все понял. Давай выписывайся отсюда, пока ты еще можешь это сделать.

— Я только начал, Сара, — ответил ей Джо. — У меня пока нет материала для статьи.

Она посмотрела вниз на их соединившиеся руки.

— Я устала спать без тебя, — прошептала Сара.

— Я тоже, — признался Джо. — Я невероятно скучаю без Джейни. Я думаю, что настоящим пациентам очень тяжело проводить время взаперти и не видеть своих родных.

— Что ж, — Сара поспешно встала, боясь расплакаться. — Добывай информацию, которая тебе нужна, и поскорее выписывайся, пока сам не стал настоящим пациентом.

На следующий день доктор Пальмиенто провел сеанс терапии с Джо и остался очень недоволен результатом.

— Я надеялся, что оральные препараты помогут ему раскрыться, — сказал он Саре. — Но мистер Гамильтон более подавлен, чем я ожидал. Несколько следующих дней мы будем колоть ему ЛСД. Сегодня вечером сделайте первый укол.

Джо внимательно осмотрел шприц, когда Сара зашла к нему в палату.

— И куда надо это колоть? В вену, в бедро или куда-нибудь еще? — поинтересовался он.

— Ни то, ни другое, — ответила Сара. — Обычно я делаю укол в плечо, но в твоем случае, мой дорогой, все достанется матрасу. — Она сняла колпачок с иглы, воткнула иглу в матрас и опустила поршень.

Джо следил за ней как зачарованный.

— И как я должен себя вести? — спросил он.

— Как тебе захочется. Я всякое повидала. Можешь лезть на стенку, плакать, как младенец, или видеть галлюцинации. Выбирай. — Она услышала раздражение в своем голосе и понадеялась, что Джо поймет, что это в ней говорит страх. — Прошу тебя, Джо, оставь эту затею, — взмолилась Сара. — Это становится слишком опасным. Каждый раз, когда я вижу доктора Пальмиенто в твоей палате, я начинаю паниковать. Иногда он сам делает уколы ЛСД. Это просто удача, что сегодня он попросил об этом меня. Несколько медсестер слегли с кишечным гриппом, и у меня сейчас тройная нагрузка. Я могу не успеть…

— Может быть, мне стоит позволить уколоть себя один раз по-настоящему, — Джо даже не слушал ее. — Иначе как я узнаю, что на самом деле чувствуют пациенты?

— Не смей даже говорить об этом, Джозеф Толли.

— Сколько длится действие наркотика? То есть я хочу сказать, как долго я должен притворяться?

— Бывает по-разному, — ответила Сара. — Обычно четыре-пять часов. Иногда немного дольше. Некоторые люди так до конца и не приходят в себя. — Она намеренно сообщила ему об этом и вышла из палаты.

В коридоре Сара услышала, как кого-то рвет в соседней палате, и поняла, что один из пациентов подхватил вирус, бушующий в отделении. Она помолилась о том, чтобы Джо не заразился. Это все, что ей требовалось.

Утром она навестила мужа и увидела, что тот уверенно разыгрывает действие ЛСД. Он с явным наслаждением делал вид, что у него галлюцинации. Джо забился в угол кровати, в его глазах появилось выражение ужаса.

— Ты отлично изображаешь пациента психиатрической клиники, Джо, — похвалила его Сара.

Муж закрыл глаза. Его трясло, и Сара поняла: что-то не так. Она проверила его карту, быстро перелистывая страницы, и нашла то, чего она так боялась. Накануне вечером к Джо заходил доктор Пальмиенто. Удовлетворенный действием первого укола ЛСД, он сделал еще одну инъекцию.

— Ах, Джо! — негромко воскликнула Сара и присела к нему на постель, легко касаясь рукой щеки испуганного мужа. — Ты не должен позволять ему снова колоть тебя. Ты слышишь меня?

Джо кивнул и снова крепко зажмурился. Он судорожно обхватил себя руками и, дрожа, вжимался в стену. Сара получше укрыла его одеялом.

Пытался ли Джо отбиваться или позволил сделать себе укол ради полноты информации? Теперь это не имело значения. Важно было только то, что Джо страдал, а Сара должна была вытащить его из «Сент-Маргарет». Надо дождаться, пока кончится действие наркотика. Сейчас ей с Джо не справиться, а потом она потихоньку выведет его отсюда. У нее есть ключи от всех дверей. Фредерик Гамильтон исчезнет, а так как его имя и адрес выдуманы, то никто не сможет напасть на след Джо.

Придумав план спасения мужа, Сара немного расслабилась. Доктор Пальмиенто приказал ей вечером сделать Джо еще один укол ЛСД, но она не собиралась выполнять это распоряжение. Сара присматривала за Джо весь день, и, когда муж немного пришел в себя, она рассказала ему о своем плане.

— Я уже позвонила миссис Гейл, — сказала Сара, положив шприц на тумбочку у кровати. — Она присмотрит за Джейни до семи. Так что как только дневная смена уйдет, мы сможем спуститься по задней лестнице и выйти отсюда.

— Я никуда не пойду, — огорошил ее Джо. — Теперь я знаю, как этот наркотик… Как он называется?

— ЛСД. — Сару встревожило то, что он так быстро забыл название.

— Теперь я знаю, как он действует на людей. Это ужасно. Я был… — Он содрогнулся. — Все вокруг стало пурпурным. Абсолютно все. Пурпурное и мягкое. Я и в самом деле боялся, что навсегда останусь в этом пурпурном мягком мире. Но теперь я вернулся, со мной все в порядке. Настало время попробовать шлем с записями. Или палату сновидений. Или что-нибудь еще…

— Нет, Джо. — Сара старалась говорить тихо, но не могла совладать со страхом и гневом. — Ты не можешь оставаться здесь. Видишь, что произошло, когда меня не оказалось рядом вчера вечером? Это слишком опасно.

— Я выжил, ведь так?

— Джо, прошу тебя. Ни одна статья не может быть настолько важной.

— Я думаю, что эта статья имеет очень большое значение, — не согласился с ней Джо. — Ты была права, Сара. Здесь происходит что-то страшное, и кто-то обязан во всем разобраться.

Одна из медсестер позвала Сару из коридора, и она встала, не сводя глаз с мужа.

— Я вернусь около шести, — предупредила она. — И ты уйдешь вместе со мной, Джо. Все слишком далеко зашло.

Джо схватил шприц с тумбочки, сорвал колпачок с иглы и вогнал ее в бедро прямо сквозь ткань больничной пижамы.

— Я остаюсь, — объявил он, и Сара поняла, что имеет дело не со своим, обычно таким разумным мужем, а с человеком, сидящим на ЛСД.

В шесть часов Джо буйствовал и орал. О том, чтобы вывести его по задней лестнице, нечего было и думать. Придется подождать еще один день. Когда Сара выходила из палаты Джо, она буквально налетела на мистера Д. Он посмотрел на нее с подозрением, и Сара заметила это. Неужели он слышал, как она пыталась уговорить мужа? Сара постаралась улыбнуться.

— Как по-вашему, он готов слушать записи? — спросил у нее мистер Д.

— Да! — с излишним энтузиазмом ответила Сара. Раньше она всегда сопротивлялась до последнего, не желая, чтобы ее подопечные надевали шлем и слушали бесконечные послания. Но, может быть, эти пленки наконец утолят исследовательский голод Джо и он уйдет из клиники? Подойдет и палата сновидений, тогда она будет знать, где он находится.

— Я не настолько в этом уверен, — сказал мистер Д., и Сара поняла, что он проверял ее своим вопросом.

На следующее утро Сара проснулась совершенно больная. Кишечный вирус добрался и до нее. Она оделась, чтобы идти на работу, и даже сумела отнести Джей-ни к миссис Гейл, но потом навалилась тошнота. Она едва успела вернуться домой, как началась сильнейшая рвота.

Сара с ужасом думала о том, что ей надо быть рядом с Джо. Действие ЛСД должно было закончиться к утру, ему нельзя позволить принимать еще наркотики.

Но только к десяти часам утра она сумела дойти от ванной до гостиной и позвонить в больницу. Она позвала к телефону Колин.

— Послушай меня внимательно, Колин, мне жаль, что я ставлю тебя в такое положение, но…

— Что случилось? — встревожилась Колин.

— Джо в нашей больнице. Он поступил под видом пациента, потому что он хочет написать статью о том, что происходит в «Сент-Маргарет».

— Ты шутишь? — Колин говорила еле слышно, и Сара догадалась, что подруга не одна.

— Джо лежит в одиннадцатой палате под именем Фредерика Гамильтона. Я делала вид, что даю ему лекарства, но доктору Пальмиенто удалось сделать ему укол ЛСД. А теперь я больна. Я не могу прийти. — Тошнота снова подступила к горлу. — Возможно, мне удастся добраться до больницы во второй половине дня, но ты должна убедиться, что с ним все в порядке.

Колин молчала.

— Колин? Ты меня понимаешь?

— Гм-м… — Вероятно, Колин тщательно подбирала слова, чтобы никто ничего не заподозрил. — Сегодня утром я помогала доктору Пальмиенто проводить электрошок этому пациенту.

Сара даже не сразу поняла, что ей сказали.

— Что ты говоришь? Колин, этого не может быть! Неужели Джо сделали электрошок?

— Да, мистеру Гамильтону провели эту процедуру.

— О господи. — Сара прислонилась к стене, борясь с тошнотой. — Почему они просто не поместили его в палату сновидений? — Вспомнив, с каким подозрением смотрел на нее мистер Д. накануне вечером, Сара со страхом поняла, что знает ответ на этот вопрос. Электрошок наверняка сотрет из памяти Джо все, что мог узнать пациент третьего отделения. — Я должна идти, — она повесила трубку, не дожидаясь ответа Колин.

Ее рвало еще трижды, а Саре не терпелось добраться до телефона. Она снова позвонила в больницу и попросила соединить ее с доктором Пальмиенто. Мысли путались, Сара старалась сообразить, что она скажет ему. Ей отчаянно хотелось спасти Джо и забыть об этом безумном плане навсегда.

— Слушаю вас, миссис Толли. — В голосе Пальмиенто она услышала ожидание.

— Доктор Пальмиенто, произошла ужасная ошибка, — сказала Сара. — Пациент третьего отделения Фредерик Гамильтон на самом деле мой муж Джозеф Толли. Он репортер. Он хотел написать статью о том, что значит быть пациентом психиатрической больницы. Я пыталась отговорить его, но не смогла. Мне жаль, что я подвела вас. Мой муж совершенно здоров. Я хочу, чтобы его немедленно выписали.

Доктор Пальмиенто молчал, и Саре показалось, что он намеренно продлевает ее мучения.

— Я понимаю, что это означает конец моей работе в больнице, — продолжала она. — Я с этим согласна. Но сейчас я больше всего хочу вернуть мужа домой. — Ее голос предательски дрогнул на последнем слове, и Сара сделала глубокий вдох.

— Вы и в самом деле полагаете, что «совершенно здоровый» человек решится добровольно стать пациентом психиатрической больницы? — спросил ее доктор Пальмиенто.

— Репортер способен на такое. Если захочет что-то выяснить…

— И что же выяснил ваш муж?

— Ничего особенного. Он просто понял, что такое быть пациентом. То есть я хотела сказать, что он попробовал ЛСД. И электрошок, насколько мне известно. — Сара крутила пальцами телефонный провод, борясь со слезами. — Так что я полагаю, этого достаточно. Я бы хотела немедленно забрать его домой.

Пальмиенто заставил ее мучиться в неизвестности какое-то время, потом наконец заговорил:

— Я знаю, что вам будет нелегко узнать правду, миссис Толли. — В его голосе появились отеческие нотки. — Видите ли, я не сомневаюсь, что ваш муж из любви к вам пытался вас защитить. Он не хотел, чтобы вы узнали, насколько он на самом деле несчастлив. Этот человек страдает от подлинной, клинической и тяжелейшей депрессии. Он и в самом деле попал в больницу путем обмана, но обманул он вас, а не нас. Ваш муж не сумел прямо сказать вам, что ему действительно необходимо лечение.

— Но это же неправда! — воскликнула Сара. — Я знаю моего мужа. Он один из счастливейших, невероятно самодостаточных людей, которых мне доводилось…

— Мистер Толли все держал в себе, Сара, — мягко возразил ей доктор Пальмиенто. — Вы же видели таких пациентов, не так ли? Необходимы лекарства и другие методы воздействия, чтобы дать им возможность раскрыться.

— Я немедленно выезжаю за ним.

— Ваш муж не хочет уезжать, — сказал Пальмиенто. — Он сам подписал бумаги при поступлении в клинику, а там говорится, что пациент позволяет нам применять то лечение, которое мы сочтем наилучшим для него. Вы ведь знакомы с этими формами, Сара?

Она и в самом деле была с ними знакома. Формулировка позволяла персоналу лечить пациента как угодно и сколько угодно.

— Но он же… он же… не настоящий пациент!

— Вероятно, вам самой необходимы встречи с психотерапевтом, Сара.

— Да вы просто сумасшедший! — выпалила Сара. Доктор Пальмиенто снова надолго замолчал. Наконец он сообщил очень сухо:

— А вы, разумеется, уволены.

Он повесил трубку. Сара все еще держала трубку в руке, словно боясь выпустить ее. Сару трясло. Когда она попыталась встать, у нее закружилась голова. Она обязана вытащить Джо. Они захотят узнать, много ли ему известно помимо того, как чувствуют себя пациенты, накачанные ЛСД. Они могут мучить его, чтобы заставить говорить. Сара вспомнила об изоляторе. Ей нечем ответить доктору Пальмиенто и мистеру Д.

Ей стало полегче только во второй половине дня. Она приехала в больницу, чувствуя себя слабой, как котенок.

Ей едва хватало сил, чтобы сидеть прямо. Она поднялась по лестнице в третье отделение и быстро, насколько смогла, прошла в палату Джо. На месте Джо лежал другой пациент, и Сара в панике бросилась в коридор.

— Где мистер Гамильтон? — спросила она у первой же попавшейся ей навстречу медсестры.

— Его перевели сегодня утром, — ответила женщина.

— И куда же?

— Не знаю.

— В палату сновидений? В изолятор?

— Нет, — сказала медсестра. — Он уехал из больницы. Они его выписали! Ее звонок Пальмиенто возымел свое действие. Но если Джо ушел из клиники утром, то почему не появился дома? Он мог поехать на работу. Это так на него похоже. Хотя Колин сказала, что его лечили электрошоком. Едва ли Джо мог уехать сам. Сердце Сары снова забилось сильнее. В голове была странная пустота. Неужели они выбросили его на улицу в таком состоянии? Она прошла по коридору до кабинета доктора Пальмиенто, держась рукой за стену, чтобы не упасть.

— Войдите, — услышала Сара голос Пальмиенто, после того как постучала. Он встал и попытался поддержать ее, но Сара отмахнулась от его руки. — Прошу вас, садитесь, миссис Толли. Нам необходимо поговорить.

— Где мой муж? — Сара буквально рухнула в кресло. Доктор Пальмиенто остался стоять. Он прислонился к своему столу, сложив руки на груди.

— После нашего разговора сегодня утром я вновь осмотрел его. Состояние тяжелейшее. Депрессия оказалась очень глубокой и неизлечимой. Я понял, что есть только один способ помочь ему.

Сара застыла.

— Где он? — повторила она свой вопрос, молясь, чтобы ее опасения не подтвердились.

— Лоботомия прошла успешно, — сказал доктор Пальмиенто.

Она рассмеялась, но смех получился тоненький, неестественный.

— Это что, шутка?

Пальмиенто поджал губы и посмотрел на нее с деланным сочувствием.

— Я понимаю, что вам очень трудно. Конечно, всего несколько дней назад вы считали, что у вас здоровый муж. Он так хорошо скрывал свое состояние. Но поверьте мне, теперь ему намного лучше. Он больше не чувствует себя так ужасно.

— Я вам совершенно не верю. — Сара встала. — Где мой муж?

Пальмиенто протянул ей карту Фредерика Гамильтона. Сара медленно открыла ее и стала изучать записи. «Тяжелая, не поддающаяся лечению депрессия. Мысли о самоубийстве». И последняя запись. «Лоботомия проведена в 13.00, 7 мая, 1959 г. Пациент хорошо перенес процедуру».

Сара медленно закрыла карту и снова опустилась в кресло.

— Так где он? — Она снова повторила свой вопрос, но ее голос звучал глуше и не так настойчиво.

— Мы перевели его в интернат для лежачих больных. Вы же знаете, что теперь вы не сможете ухаживать за ним дома.

— Но что это за учреждение?

— Пока вам лучше об этом не знать, — решительно сказал доктор Пальмиенто. — Вы слишком расстроены.

Сара вскочила с кресла и с кулаками набросилась на него. Ему пришлось отбиваться. Схватив ее за руки, он стал уговаривать ее мягким, отеческим тоном, который она ненавидела. Сара вырвалась, плюнула ему в лицо, развернулась и вышла из его кабинета так быстро, как только позволяли ослабевшие ноги.

Оказавшись в своей машине, она немного посидела просто так, пытаясь выровнять дыхание. Она обязательно найдет Джо. Она должна это сделать. Но Сара уже понимала, что потеряла мужа, разрешив ему следовать его безумному плану. Даже если она найдет Джо, он скорее всего ее не узнает.

— Так где же он был? — спросила Лаура. Она села ближе к Саре, взяла ее за руку. Сара расплакалась, закончив свой рассказ.

— Я не знаю. — Сара вытерла глаза платком, который дала ей Лаура. — Я так и не нашла его, хотя все время искала. Мы с ним больше не виделись.

— Господи! — выдохнула Лаура.

Рассказанное Сарой казалось ей невозможным. Она в который уже раз подумала, не сочинила ли она все это. Но откуда же тогда так много деталей? Все события были логически связаны между собой. Нет, эту историю нелегко было сбросить со счетов.

— И что вы стали делать? — спросила Лаура. — Вы позвонили в полицию?

Сара неожиданно встала, отмахнувшись от вопросов Лауры.

— Хватит. — Она потрясла кистями рук, словно пытаясь стряхнуть что-то липкое. — У вас есть фильм? Давайте его посмотрим.

Лаура взглянула на свои часики.

— Простите, Сара, но я должна ехать домой. Пленку я могу вам оставить. — Неважно, что она брала ее лишь на один день. Саре просто необходимо переключиться на что-то более приятное и отвлечься от прошлого.

На мгновение в глазах Сары мелькнула неуверенность.

— Хорошо, — наконец согласилась она. — Только вы включите это… эту штуку для меня?

— Видеомагнитофон? Конечно, — Лаура подготовила кассету к просмотру и обняла Сару. — Увидимся на следующей неделе, — попрощалась она.

По дороге на озеро Эштон Лаура могла думать только о Саре и ее рассказе. Что за страшная атмосфера окружала таинственную «Сент-Маргарет». Почему там все позволялось? Уже почти подъезжая к дому, она вспомнила о загадочных письмах, полученных ею по почте. Может быть, автор пытался помочь Саре? Именно помочь, надеясь уберечь ее от причиняющих боль воспоминаний?