Папаша напрокат

ГЛАВА 29

Этой ночью он будет спать с Бетани. Они давно не занимались сексом, и Дилан думал об этом весь день.

Только вот настроение Бетани оставляло желать много лучшего. Она была очень молчалива в ресторане и не проронила почти ни слова с того момента, как они вернулись в дом Дилана. Теперь она сидела рядом с ним на диване, пила кофе без кофеина, который он для нее приготовил, и пустыми глазами молча смотрела на аквариум.

Дилан обнял ее.

— Мне кажется, что я с Эммой, — пошутил он, — и пытаюсь догадаться, о чем она думает. — Дилан легко коснулся мизинцем виска Бетани. — Что происходит в твоей очаровательной головке?

— Ничего, — ответила Бетани.

За этим простым словом скрывалось многое. Что бы ее ни беспокоило, он должен разобраться с этим раньше, чем они отправятся в постель. Ему никогда не нравилось спать с Бетани, если та пребывала в плохом настроении. То, что ее тревожило, выплескивалось сразу после того, как они разжимали объятия, и Дилан проводил без сна всю ночь, пытаясь ее успокоить.

Дилан попробовал вспомнить, в какой момент у Бетани испортилось настроение, и сразу же нашел ответ на этот вопрос. Она расстроилась в ту самую минуту, когда переступила порог его дома с небольшой дорожной сумкой через плечо и услышала, что он говорит по телефону с Лаурой.

Лаура позвонила, чтобы рассказать, что Эмма и ее подружка Кори делают вид, что их Барби работают в аквариуме. Книжная полка целиком превратилась в офисное здание при аквариуме.

Потом Лаура рассказала о своем печальном визите к Саре. Это что-то невероятное. Муж Сары притворился пациентом психиатрической клиники и подвергся лоботомии.

И вот в этот момент появилась Бетани, громко сообщая о своем приезде. Дилан даже поморщился оттого, насколько неудачно она выбрала время. Лаура наверняка подумает, что через его спальню проходит нескончаемый поток женщин.

— Я снова тебе помешала, — сказала Лаура. На этот раз Дилан не стал этого отрицать. Он предложил продолжить разговор на следующий день и поблагодарил за звонок.

— Кто это был? — поинтересовалась Бетани.

— Лаура, — ответил Дилан и рассказал ей о куклах Барби, об аквариуме и книжной полке.

Бетани смотрела на него так, словно он сошел с ума.

— Не верю своим ушам, — вздохнула она. — Ты рассуждаешь о Барби. — Потом Бетани поцеловала его, налила ему стакан вина, но в ее движениях появилась какая-то скованность. Дилан понял, что она недовольна. Неужели Бетани все еще сердится из-за этого несколько часов спустя?

Он легонько пожал ее плечо.

— Я знаю, что тебя что-то беспокоит. Признавайся, что происходит?

Бетани наклонилась, чтобы поставить чашку на кофейный столик, потом повернулась к нему, при этом ловко вывернувшись из-под его руки.

— Ты знаешь, сколько раз за этот вечер ты произнес имя Эммы?

Дилан пожал плечами:

— Несколько раз, я думаю.

— Тридцать четыре раза, — подсказала ему Бетани. — А я начала считать только в ресторане.

— Ты считала? Зачем?

— А как насчет Лауры? — Бетани не стала ждать его ответа. — Ты повторил это имя двадцать три раза.

«Двадцать три?»

— Да ладно тебе, Бет…

— Ты говоришь, что мать Эммы тебя не интересует, но ты все время упоминаешь ее имя, — продолжала Бетани. — Кстати, угадай, сколько раз ты произнес мое имя?

Дилан знал, что этой игры ему не выиграть, что бы он ни ответил.

— Я не знаю, — признался он, сдаваясь.

— Дважды, Дилан. Дважды. — В ее глазах полыхал гнев. — И ты ждешь, что я останусь на ночь?

— Я думал, ты тоже этого хочешь. Бетани резко встала.

— Забудь об этом! Я не останусь. Она стремительно прошла в кухню, где оставила свои вещи.

— Если тебе не нравилось, что я так много говорю об Эмме, почему ты ничего не сказала? — Теперь Дилан уже сам рассердился. Он прошел за ней на кухню. — Или слишком была занята подсчетами? Не хватило времени поменять тему?

Вешая сумку на плечо, Бетани направилась к двери.

— Милая старушка Бетани, — фыркнула она. — Всегда под рукой, когда тебе потребуется. Можно вывалить на нее все свои проблемы, она выслушает и посочувствует. Она еще и спит с тобой! Ну что за девчонка! Просто своя в доску. Так вот мне надоело быть своей в доску, Дилан. — Бетани громко хлопнула сетчатой дверью.

Дилан ошеломленно смотрел ей вслед. Какой бес в нее вселился? Только что они мирно попивали кофеек и обнимались на диване, и вдруг такой взрыв. Судя по всему, это в ней зрело весь вечер. А он, не задумываясь болтал об Эмме.

Дилан позвонил Бетани через полчаса, зная наверняка, что та уже дома. Но она отказалась с ним разговаривать.

— Не звони мне, ладно? — попросила Бетани. — Не звони до тех пор, пока не поймешь, чего ты хочешь. — Она замолчала, и Дилан знал, что Бетани плачет. — Я люблю тебя, Дилан. Я знаю, что ты не чувствуешь ко мне ничего подобного. И я не могу ждать вечно, когда на тебя снизойдет это чувство. Я думаю, что буду спать с кем-то другим. Насколько я понимаю, ты никогда не справишься с собой.

Дилан повесил трубку и улегся на диване. Комнату освещал только аквариум. Дилан наблюдал, как рыбки плавно движутся из одной стороны в другую. Он вспомнил, как говорил Эмме, что смотрит на аквариум, если расстроен или огорчен. В этот вечер он был и расстроен, и огорчен.

Ему хотелось увидеть, что построила Эмма на своей книжной полке. Как девочка назвала своих рыбок? Но как ему узнать? Эти имена останутся навсегда в ее голове. Нет, не навсегда. Только до того дня, когда она снова начнет говорить.

Бетани права. Он думает только о своей дочери.

Но что это она наговорила насчет Лауры? Неужели он в самом деле произнес ее имя двадцать три раза?