Артур
Китайский вопрос оказывается подставой чистой воды. Тогда я грешным делом даже подумал, что всё было спланировано заранее, чтобы отвлечь меня от происходящего в Москве.
В будущем моя догадка подтвердится, а пока я слушал приятный голос девушки-переводчика, машинально сканируя её внимательным взглядом. Маленькая худенькая брюнетка в строгом костюме. Юбка-карандаш умело подчеркивает её стройные бёдра, чёрные блестящие волосы обрамляют симпатичное личико. Чем-то на Ангелину похожа. Ну или у меня уже просто едет крыша от волнения и от навязчивых мыслей о ней.
Я по-прежнему не могу дозвониться до неё. Удается связаться только с Вороновым, но тот клятвенно заверяет меня, что всё в порядке.
Я нервно ёрзаю на кожаном стуле, поглядывая то на Германа, то на переводчицу, а китайские коллеги из поднебесной объясняют, что ни о каком расторжение договора речи не идёт. Всего лишь задержка сроков из-за нехватки мощностей на производстве. Если сравнивать с полным прекращением сотрудничества — ерунда полнейшая.
— Господин Пэй Син просит вас задержаться на несколько дней, — мелодично произносит переводчица. — Он будет счастлив провести для вас экскурсию на производстве.
Я вопросительно смотрю на Германа, и тот наклоняется ко мне и тихо говорит:
— Надо оставаться, Артур. Наш отказ они расценят как оскорбление или неуважение. Скорее всего…
Мысленно соглашаюсь с ним. Ведь пара дней ведь не сделает погоды. Да и у меня нет причин не доверять Воронову, а он убедил меня, что всё хорошо.
Не было у меня причин не доверять ему…
И всё-таки. Противное чувство, когда что-то ноет под ложечкой, не даёт мне покоя. Поэтому вернувшись в Москву, я чуть ли не вприпрыжку бегу по зданию аэропорта к ожидающему меня автомобилю, мечтая поскорее оказаться дома. И лично убедиться, что поводов для беспокойства нет.
А дома меня поджидает сюрприз номер один.
В гостиной царит полумрак, разбавленный мерцанием свечей. Да не простых, а специальных ароматических. Илонка их из Парижа привезла, и каждая стоила, как крыло от Боинга. Неужто решила, что моё возвращение из командировки — отличный повод, чтобы их использовать?
— Есть кто? — повышаю голос, всматриваясь в гостиную.
И в этот же момент раздаются звуки восточной музыки.
Она спускается со второго этажа. Медленно двигается, демонстрируя свою соблазнительную походку от бедра. Блестящий лиф, полупрозрачная юбка, и бесчисленное количество каких-то цепочек и висюлек, которые звенят в такт её плавным движениям.
Илонка с её блондинистыми кудряшками и светлой кожей не очень-то похожа на восточную красавицу. Но выглядит она весьма эффектно. Экзотично.
И эротично.
Я мог объективно оценить её красоту. Ощутить физическое влечение. Но вместе с тем понимал, насколько же гигантская стена выросла между нами. Я не чувствовал к ней ничего. Ни симпатии, ни привязанности, ни любви. Всё, что мне надо было — удовлетворить сексуальные потребности.
Впрочем, Илона этого и добавилась. Она всегда это умела. Соблазнять. И сейчас бы с лёгкостью смогла, если бы Никитка её не помешал.
Он с опаской выглядывает со второго этажа, и, увидев меня, с радостным вскриком бежит навстречу. Кивнув жене, я отхожу от неё, чтобы подхватить сына на руки.
— Папа! Наконец-то ты вернулся!
— Соскучился? — треплю его по светлым волосам.
— Очень! Мне было грустно одному.
Одному? Осторожно опустив сына на пол, я внимательно всматриваюсь в его лицо и перевожу взгляд на Илону. Она не успевает отвернуться, и я замечаю, с какой злобой сверкают её зелёные глаза.
— Почему одному, Ник? А где девочки?
— Они уехали.
Сердце падает куда-то вниз от этих слов. Опускаюсь на корточки, чтобы установить с сыном зрительный контакт.
— Никит, куда уехали? С кем?
— По-моему, сейчас не лучшее время для выяснения… — Илонка пытается вклиниться между мной и Никитой. Но безуспешно.
— Ты помолчи, — рявкаю на неё да так, что она испуганно в сторону отскакивает. — Продолжай, Ник.
— Просто какие-то дяди приехали и увезли их. Мама с ними была. И всё.
И снова перевожу взгляд на Илону. Она цепенеет, обхватывая себя руками за плечи. И как-то виновато опускает голову.
— Ник, иди к себе, — ласково говорю сыну. — Я потом к тебе зайду, хорошо?
— Обещаешь?
— Обещаю.
Не удостоив Илонку взглядом, Ник уходит к себе.
Мы остаемся с ней один на один.
— Выкладывай, — схватив плед с дивана, швыряю его Илонке. Не хочу видеть её наготу в этот момент
— Что выкладывать?
Она всё ещё надеется выйти сухой из воды? Или совсем меня за идиота держит?
— Куда уехала Ангелина?
— А я по-твоему слежу за передвижения какой-то няньки? — фыркает Илонка, нервно передергивая точеными плечами. — Мужик за ней приехал, сказал, муж. Ну я и проводила его к ней… А что, нельзя было?
Медленно отхожу в сторону и нервно меряю шагами комнату. Действительно, я ведь даже не заговаривал с Илоной на тему Ангелины и Брагина. Может, правду она говорит?
Нет… Илонка замешана в исчезновении Ангелины, я в этом уверен на сто процентов. Но не пойман, не вор, поэтому оставляю жену наедине с её совестью (если таковая имеется, конечно), выхожу из гостиной и звоню Воронову.
Но абонент недоступен. Наверное, впервые за всю историю нашего знакомства он не берёт трубку.
Упорно пытаюсь дозвониться до приятеля, пока мой собственный телефон не взрывается громкой трелью.
— Да!
— Вавилов Артур Альбертович? — голос в трубке был мне незнаком.
— Да, кто это?
— Из полиции беспокоят, лейтенант Семёнов.
— Что случилось? — сердце начинает отплясывать в бешеном ритме. Никогда такие звонки не сулят ничего хорошего. Да ещё и в столь поздний час.
И ответ звонящего мне не нравится. Слышно, что лейтенант Семёнов от чего-то нервничает и бубнит нерешительно в трубку.
— Знаете, вам лучше подъехать в отдел, вас тут… ожидают.
Чёрт, этот говорящий загадками лейтенант начинает меня самого нервировать! Но, видимо, мне действительно лучше подъехать в отдел, чем слушать его непонятное бормотание.
А там меня поджидает сюрприз номер два. Ну уже куда более приятный.
— Артур Альбертович? — ко мне подходит невысокая женщина в форме. — Пройдёмте со мной. Извините, что побеспокоили вас в такой поздний час, но тут такое дело… В общем, сами сейчас увидите.
Женщина отводит меня в какую-то маленькую комнатку, и там я вижу… Лерку.
Которая сидит себе спокойно за чьим-то рабочим столом и рисует что-то сосредоточенно простым карандашом на белом листе бумаги.
Как она здесь оказалась?!