Перепиши судьбу, или Второй шанс для герцогини

Глава двадцатая. Последствия

Зеркало связи погасло, я обняла себя руками, ощущая опустошение. Вроде бы переговоры прошли неплохо. Не сказать, чтобы совсем хорошо, но неплохо. Однако радости не было. Хранвон что-то задумал. Недаром хочет приехать сам.

– Тебе холодно? – Аламир неслышно подошел ближе.

– Нет, просто слишком сильно перенервничала, – я посмотрела в его глаза и со всей возможной искренностью произнесла: – Спасибо тебе! Благодарю от всей души. Даже не знаю, что бы я без тебя делала. Хран бы не стал меня слушать. Теперь я понимаю, что надо было внять твоему совету и перенести переговоры на другой день. Из-за неожиданных новостей про бастарда я разозлилась и наговорила много лишнего.

– Не стоит за это извиняться. У Храна есть удивительный талант: он способен вывести из себя кого угодно, – усмехнулся Аламир. – Я не исключение и тоже сильно разозлился.

– Но ты в отличие от меня не потерял голову. Мне надо поучиться действовать так же хладнокровно, как ты.

– Хладнокровно? – Аламир тихо засмеялся. – О нет! Наоборот, я рассказал ему то, что рассказывать не собирался. Например, о планах нападения, а также относительно герцога. Теперь Хранвон знает, что у меня есть сведения о том, как погиб Альберт Ральне, старший сын старого герцога.

– Хран действительно заказал это убийство? Но зачем? Герцог – прекрасный военный, хороший управленец, верен короне, в скандалах не замечен, не лезет в политику. Конфликтов интересов у него с Хранвоном нет.

– Верно, но Альберт влез туда, куда не следует. Подробностей не знаю. Он то ли узнал о каких-то махинациях, то ли увидел что-то и честно рассказал королю.

– А Хранвон был "в доле", – продолжила я.

Аламир кивнул. В первом варианте будущего я довольно долго не подозревала о том, что мой теперь уже бывший муж замешан в теневых схемах обогащения. Нет, он не занимался контрабандой или кражами напрямую, но считал, что те, кто этим промышляет, тоже должны отдавать ему долю. Он не раз говорил о том, что полностью изжить преступления нельзя, поэтому надо получать от этого хоть какой-то доход.

– Хуже всего, что у Альберта оказались какие-то доказательства, – продолжал Аламир. – Хран сказал, что сам во всем разберется, а парня отослал к отцу. Якобы для того, чтобы те аристократы, которых он сдал, не смогли ему навредить, а на деле, чтобы увести подальше от столицы и убить.

– По официальной версии разбойники напали?

– Нет, дикие звери. То ли у Храна, то ли у его подельников оказался один интересный артефакт. Выглядит он как гладкий серый камушек. Его замаскировали, поместив в каблук одного из сапог Альберта. Во второй тоже засунули что-то подобное, чтобы уравновесить. В определенный момент один из слабых магов, что путешествовал в отряде, активировал этот камушек. Причем, сам он не знал, что делает. Ему простили долг за то, чтобы он во время путешествия послал магический импульс на любимые сапоги начальника. А ночью на лагерь напали бешенные звери. Сильный маг в отряде был один, но его вывели из строя, предварительно накормив в таверне сложным ядом, который действовал не сразу. Из-за сильной боли в животе он не смог сосредоточиться и защитить людей.

– Какая ужасная смерть...

Я-то считала, что Хранвон еще не окончательно опустился, что в нем остались какая-то честь и совесть. Но ведь этот случай произошел еще до моего знакомства с бывшим мужем, а, значит, Хран все время был чудовищем. Я просто придумала любовь с его стороны, которой нет и не было.

– Откуда ты узнал о том, что в этой истории замешан Хран? Не то, чтобы я не доверяла твоим сведениям, особенно, когда мой бывший муж пусть косвенно, но признал свою причастность, просто хотелось бы узнать подробности. Ведь старший герцог Ральне – зная его упрямство – приложил бы все силы, чтобы найти убийцу своего сына.

– Да, это верно. Человеку, который работает на мою разведку, попросту повезло. Он заметил парнишку, который украл только правый сапог с той поляны, где было совершено убийство. Как раз в тот момент из ближайшего городка туда приехали маги, дознаватели, репортеры и, конечно, местные зеваки из соседней деревни. В общем, там много кто крутился. И вдруг парнишка, который украл всего один сапог.

– Он насторожился.

– Точно. И проследил, а потом спас, когда мальца решили убить. От вора решили избавиться. Но ничего не получилось. Парень остался жив и клятвы молчания на нем не обнаружилось.

– Заказчики решили не утруждаться и не брать клятву, потому что планировали сразу "убрать" исполнителя? – предположила я.

Для того, чтобы дать магическую клятву человеку без способностей, необходимо было присутствие чародея, который тратил свою силу на заключение сделки. Конечно, такие услуги стоили немало.

– Да. Но ничего не получилось, вмешался мой человек из разведки. Спасенный парень рассказал о заказчике этой странной кражи, а также о том, что его знакомому предложили обыграть мага, что ехал в отряде Альберта, но заставить его расплатиться не деньгами, а услугой. К сожалению, карточного шулера, который все это проделал, спасти не удалось. По официальной версии его пырнули ножом в пьяной драке, но кое-что получилось узнать от брата этого шулера. В общем, так раскручивая эту ниточку, мои дознаватели и вышли на Храна.

– Знаешь, а я только сейчас поняла, что совершенно не знала человека, за которого вышла замуж. Ведь можно было бы иначе решить эту проблему: договориться с Альбертом, или с его отцом, который не настолько наивен. Старый герцог знает Хранвона и понимает, что сам король не всегда придерживается законов собственной страны. Я уверена, можно было все объяснить, но не убивать!

– Я тоже не лучше, – тяжело вздохнул Аламир. – Эта информация у меня давно, но герцог так и не знает, кто убил его сына. Я придержал эти сведения на потом, чтобы использовать в политических целях. А сейчас Ральне угрожает опасность, Хран может убить его, боясь, что герцог присоединится к коалиции против короля. Большая власть не дает оставаться чистеньким, иногда приходится принимать сложные решения и поступать против совести.

– Понимаю, но должны же быть какие-то границы, – я нервно прошлась по комнате. – Не знаю, что именно задумал Хран, но он точно не сдастся. Он не любит длительные путешествия, потому что в карете его укачивает, а весь путь верхом проехать сложно. И тут вдруг сообщает о том, что прибудет сам. Очень подозрительно. Он способен на любую мерзость. Никаких ограничений у него нет.

Хран через три недели приедет сюда и не станет церемониться. Ни со мной, ни с Георгом. Что он может сделать? Как навредить? Если у него обнаружились такие артефакты, от активации которых животные впадают в бешенство и нападают на людей, то что еще у него может найтись?

– Хран не в том положении, чтобы диктовать условия. Фактически я шантажирую его вторжением. Он понимает это и не станет рисковать, но по мелочи навредить может.

– Про собственную безопасность он не просто так спросил.

Я снова начала мерить комнату шагами, но на пути вдруг вырос Аламир. Он мягко обнял меня и зашептал:

– Мы подготовимся к его приезду, я усилю безопасность. Мои люди будут следить за Храном, не спуская глаз. И здесь, и на территории Кральна. Он ничего не сможет сделать незаметно.

Мой теперь, наверное, уже бывший муж говорил те же слова, когда убеждал отослать телохранительниц. И не справился. Меня отравили. Могу ли я доверять Аламиру? Честно сказать, очень хотелось, но червячок сомнений все равно грыз.

– Хран мстительный и беспринципный человек, – тихо сказала я.

– Да, но между властью и тем, чтобы отомстить тебе и мне он выберет власть.

В объятьях Аламира было уютно. Он пах можжевельником и костром, и я начала успокаиваться. Пальцы страха, сомкнувшиеся на моем сердце, медленно разжимались.

– Ты ничего не хочешь у меня спросить? – вдруг поинтересовался Аламир.

– Что? – Я подняла лицо и оказалось, что он наклонился.

Его губы так близко...

– Спросить у меня ничего не хочешь? – повторил он.

– Например?

– Например, про клятву.

"Еще одно оскорбление в сторону моей будущей жены, и я лично при следующей встрече выбью тебе все зубы" – прозвучала фраза в воспоминаниях.

– А... про жену?

Мы сейчас с ним смотримся со стороны так, словно собираемся целоваться. Я же сама хотела держаться подальше от Аламира. Почему позволяю ему эти объятия? Надо прекращать обращаться к королю на «ты». Это было нормально, когда он говорил со мной в образе Ясмира, но не сейчас.

– Вы пытаетесь смутить меня, ваше величество? – спросила я, высвободившись из рук Аламира и отступив на шаг назад.

Хотела сказать строго, но тон получился такой, будто заигрываю.

– Нет, мне действительно интересно, что ты думаешь по этому поводу.

– Что это было неожиданно. Хран, конечно, догадается, почему у клятвы такая формулировка. Вы намекнули на будущую жену, но не заявили, что это именно я. Тем не менее звучало так, будто мы уже решили пожениться. Не думаю, что клятва удержит Храна от оскорблений и хамства в мою сторону в дальнейшем. Он поймет, что вы...

– Нет, – перебил меня Аламир. – Я действительно планировал сделать тебе предложение после того, как Хранвон даст развод.

– Что?! – я вгляделась в лицо Аламира, пытаясь понять, не шутит ли он. – Это серьезно?

– Конечно.

– Зачем? – растерянно произнесла я. – Зачем правителю Аара нужна разведенная женщина с ребенком, бывший муж которой может доставить множество проблем?

– Хранвон мне попробует навредить и без того, станешь ты моей женой или нет. Ребенок у меня тоже есть, и не думаю, что другая женщина благосклонно воспримет тот факт, что я сделаю Филиппа наследником, и хорошо отнесется к пасынку.

– А ты уверен, что я хорошо отнесусь к твоему сыну?

Пребывая в состоянии шока, я даже забыла о том, что хотела обращаться к Аламиру на «вы».

– Абсолютно! Я путешествовал с тобой рядом и видел настоящую личность, видел, как ты заботилась о чужих детях, как помогала им, учила, играла с ними, видел с каким терпением ты относилась к их шалостям и капризам, видел, как радовалась их улыбкам. Не думаю, что принять и полюбить моего ребенка будет для тебя сложно. А еще ты не ослеплена властью, иначе не стала бы сбегать от Хранвона, теряя влияние и богатство. Ты готова была остаться простой женщиной без имени, позволив мужу объявить тебя мертвой.

Да, сначала план был такой. Я не могла развестись с Хранвоном и оставить Георга себе. По законам Кральна детей всегда отправляют к отцу, поэтому я хотела предложить бывшему супругу не развод, а нашу с сыном фиктивную смерть.

Вообще, если так посмотреть, хорошо, что у Храна есть бастард, которого он объявил наследником. Когда мы разведемся, ребенок служанки, якобы наш с ним сын, останется с бывшим мужем, а Георг – со мной. Все сложилось прекрасно.

– Кроме этого, – продолжал Аламир после небольшой паузы, – ты мне нравишься. Я вижу, что симпатичен тебе. Мне кажется, этих причин достаточно, чтобы создать семью. Что скажешь?

Он как будто не видит препятствий.

– Странно говорить это, но для правителя огромной страны этого мало. Мы должны вступать в брак с оглядкой на ситуацию, учитывать много нюансов. Например, твои придворные точно будут против моей кандидатуры в качестве королевы.

– Ну, в конце концов, собираются жениться не мои придворные, а я!

– Да, конечно, это все меняет, – криво усмехнулась я. – Но у меня уже был опыт общения с аристократами, которым не нравилась королева. Повторять не хочется. Наоборот, это огромная радость сбежать подальше от этих двуличных людей, упражняющихся на мне в ядовитых издевках. И это еще считалось, что для Хранвона я – выгодная партия. Твои же придворные вряд ли положительно оценят брак с разведенной женщиной из соседней страны.

– Не сравнивай. Твой бывший муж сам провоцировал такое поведение придворных. Храну нравится, когда женщины добиваются его внимания, или чем-то жертвуют, чтобы оставаться рядом. Я же не льщу себе подобным образом. Конечно, часть аристократов будут недовольны моим выбором, но угодить всем не получится при любой кандидатуре, поэтому лучше ориентироваться в первую очередь на свои предпочтения. Тем более, сейчас самое удобное время, чтобы проталкивать выгодные мне решения. После недавнего покушения я хорошенько проредил несогласных, а остальные напуганы собранным компроматом, и не станут слишком навязывать свое мнение. Кроме того, я уже один раз послушался доводов других людей и не стал жениться на девушке, которую любил.

– Но разве та девушка... – я задумалась, вспоминая имя. – Разве Злата не была простолюдинкой? Как ты мог на ней жениться?

– В теории мог. Конечно, это был бы мезальянс, но в нашей истории был случай, когда король женился на простой девушке, дав титул ее отцу. Злата – сирота, можно было договориться, чтобы ее удочерили аристократы, тогда я вполне мог бы жениться на ней, но решил не дразнить придворных. Теперь жалею и второй возможности не упущу.

– Не упустишь? То есть мое мнение значения не имеет?

– Не в том смысле, – Аламир улыбнулся. – Просто я не собираюсь от тебя отказываться из-за возможного недовольства части аристократов. Ситуация сейчас не та, что была со Златой. Ты не простолюдинка. Да, была замужем, но замужем за королем. У тебя есть сын, но он не претендует на престол Аара, поскольку будет следующим правителем в герцогстве, граничащим с моей страной. Бринлек богат рудами, драгоценными камнями, которые нужны при производстве примерно половины артефактов. Учитывая, что ты не перестаешь быть герцогиней, можно договориться о поставках напрямую при минимальной пошлине или вовсе без нее.

– Но дороги... – тихо протянула, в самом деле задумавшись о том, что наш брак с Аламиром может быть выгоден обеим сторонам. – Всего один перевал, и тот в зимние месяцы становится непроходим.

– Можно построить там сторожевой пост, где разместить одного погодника и нескольких магов-стихийников, в обязанности которых будет входить поддержание проходимости дороги, – предложил Аламир. – Кроме этого, можно пробить туннель под горами. Сильных магов на подобные работы я могу найти довольно быстро, нужно будет только провести предварительные замеры и все рассчитать.

– Но Хранвон...

– Он в любом случае будет недоволен, – казалось, Аламир читал мои мысли, угадывая, что я хочу сказать. – Найду что ему предложить взамен. Например, не стану разрывать торговые договоры, пока его советники не проворуются. Хран любит деньги и понимает, что разрыв торговых соглашений по Кральну ударит куда сильнее, чем по Аару.

Как-то это все очень быстро и подозрительно. Нет-нет, больше влезать в кабалу, под названием "брак", я не планировала.

– Выгоды, конечно, очевидны, но для этого необязательно выходить замуж или жениться. Думаю, у тебя есть гораздо более выгодные партии, чем я. Более красивые, более молодые девушки с хорошим приданым.

– Возможно. Однако я для них не слишком выгоден.

– Как это?

– Видишь ли, я хочу признать Филиппа. Это значит, что он в теории может получить трон. Мало кто на это согласится.

– А разве ты хочешь назначить его наследником?

– Филипп может быть наследником временно. Он очень одарен магически, и в перспективе будет даже сильнее меня. Ему нужно учиться и развивать способности, а не постоянно сидеть, разбирая бумаги. Как маг он принесет больше пользы стране, чем как правитель. Я и сам, если бы у меня был выбор, занялся бы не управлением королевством, а магическим совершенствованием.

– Что значит временно?

– По законам Аара занять трон может любой сын короля, неважно старший, младший, рожденный в законном браке или нет. Очередность рождения тоже не важна. Правитель сам выбирает кто из его детей или даже внуков будет следующим королем или королевой. Если в случае смерти монарха нет бумаги о наследнике или завещания, в котором закреплена воля умершего правителя, королем становится старший ребенок мужского пола. Иногда это может быть дочь, например, если сын болен и не может стать наследником. Закон действует так же, если первый сын – признанный бастард. То есть если я умру и законных детей у меня не будет, наследником станет Филипп.

– И ты считаешь, что я соглашусь принять бастарда?

– Не знаю. Возможно. Главное, если ты согласишься, это будет действительно согласие.

– Я не понимаю...

– Брать в жены дочь эмира я бы не стал, даже если бы она согласиться с выдвинутым условием насчет бастарда. Зная любовь к власти, которую воспитывают в эмиратах, моя женушка избавилась бы от конкурента для своих детей. Либо это сделал бы ее отец.

Похоже, в первом варианте будущего примерно так и случилось, поскольку о Филиппе я так и не узнала. Видимо, дочка наместника Майрана, на которой женился Аламир, согласилась на бастарда, но выпросила отсрочку, скорее всего, до рождения первенца, а потом убила мальчика, да так, что ее муж не догадался.

– Ты не станешь расчищать путь для своих детей таким способом, – продолжал Аламир, – раз уж даже Хранвона не попросила убить, хотя я мог бы, то и против Филиппа злоумышлять не будешь.

– Ребенок не виноват, что родился вне брака, – тихо сказала я. – У нас очень откровенная беседа получается. Даже чересчур.

– А мне кажется в самый раз. Ты ведь будешь не против того, если я признаю Филиппа? У тебя сын, у меня тоже. У нас есть симпатия друг к другу, брак выгоден и Аару, и Бринлеку. Что скажешь?

– Я даже не знаю, что ответить на этот вопрос. Я не думала о повторном браке.

– Почему? После развода к тебе будут свататься мужчины. Ты красивая женщина, умная, состоятельная, а еще герцогиня.

– И наследник у меня уже есть. Какой смысл выходить замуж, терять самостоятельность и контроль над собственной жизнью? Нет уж.

– Ты готова прожить всю жизнь одинокой?

– У меня есть сын, я уже не одинока.

– А телесная любовь? – прошептал Аламир, подойдя чуть ближе.

Он не собирался сдаваться. Я отчетливо видела решимость в его глазах. В какой-то степени это льстило, но начинать все заново, едва избавившись от брака с Хранвоном, я просто не могла. Слишком устала.

– Для этого вовсе не обязательно выходить замуж.

Я сейчас понимала, что, скорее всего, рушу все романтические представления обо мне. Женщина не должна говорить так открыто о любовниках, но лучше пусть разочаруется.

– У тебя есть кто-то на примете? Какой-то мужчина?

Мне показалось или в голосе Аламира промелькнула... ревность?

– Нет! Я же говорю, что не думала ни о чем таком. Для меня главное: получить развод, оставить себе Георга, защитить Бринлек. Никаких мыслей о мужчинах и браке.

– Сейчас самое время подумать, – Аламир взял мою ладонь в свои и слегка сжал. – Не отказывай сразу, прошу тебя. Подумай, взвесь все. Я знаю твои условия, ты – мои. У нас много общего, есть взаимные добрые чувства друг к другу, доверие, честность и стремление к пониманию. Подумай. Когда Хранвон даст тебе развод и уедет, мы снова поговорим на эту тему.