Переплетенные судьбы

ОДИН



Лондон, столица Объединенной Терранской Федерации, Терра

2075 терранский год

Волкер согнулся, скрестил руки на животе и уставился в пол. Это был его последний шанс, его последняя возможность сбежать. Он был обречен, если это не сработает.

— Я плохо себя чувствую, отец, — сказал он, наклоняясь вперед для пущего эффекта.

Сайфер направил свои четыре желтых оптических прицела в сторону Волкера. Существо было инуксом, своего рода роботизированным компаньоном, и в настоящее время напоминало зегета — длиннотелое четвероногое существо с похожим на перья гребнем на голове и коротким-коротким хвостом. Зегеты были уроженцами родной планеты Волкера — Короуса, которую он не видел много лет.

Наклонив голову, Сайфер издал серию обеспокоенных трелей и щелчков. Его серебристая металлическая чешуя покрылась рябью, как будто он собирался изменить форму.

— О? — посол Синтрелл Вэнтрикар Кальтраксион положил руки на плечи Волкера, повернул мальчика лицом к себе и опустился на колени. Его длинные голубые волосы, так похожие на волосы Волкера, ниспадали вперед, обрамляя узкое лицо. — У тебя болит живот, сынок?

Волкер изучал слабо светящийся кхал отца, отметины, с которыми рождался каждый волтурианин. Кхал Вэнтрикара был похож на Волкера по рисунку и окрасу — плавные бело-голубые линии и круги, подчеркивающие мускулатуру и структуру скелета, особый знак наследия предков кхалара, Синтреллов. Однако отметины Вэнтрикара были намного полнее и замысловатее, потому что он следовал старой традиции — добавил кхал своей пары к собственному, чтобы укрепить их брачную связь. Волкер не мог смотреть на отца, не видя отметин матери.

Напоминание о матери, командоре Синтрелл Алиари Моренне, умершей пять лет назад, вызвало у Волкера неприятное чувство в животе. По крайней мере, оно добавило немного правды в его уловку.

Он нахмурился так сильно, как только мог, и кивнул.

Вэнтрикар взглянул на индикатор этажа лифта.

Волкер был незнаком с большинством терранских символов, которые на нем были изображены. Он знал цифры этажа, на котором они с отцом располагались, а также цифры первого этажа и столовой, но все остальное было ему незнакомо. Только в двух вещах можно было быть уверенным — их цель находилась на верхнем этаже здания, и они были почти там.

Как только они прибудут на вечеринку, Волкер окажется в ловушке. Вэнтрикар не терпел, чтобы его прерывали во время работы.

— Странно. Ты ничего не говорил до этого момента, — сказал Вэнтрикар. Он нежно прижал руку ко лбу Волкера.

— Я не хотел разочаровывать тебя, отец, — каким-то образом Волкер заставил уголки рта опуститься еще ниже. — Я знаю, что это важно для тебя. Я вернусь в наши покои и отдохну, чтобы не беспокоить тебя.

— Какой у меня внимательный сын, — губы Вэнтрикара изогнулись в ухмылке. — Но я не могу оставить тебя одного, дитя мое. Возможно, на собрании найдется ложе, на котором ты сможешь отдохнуть.

Волкер нахмурился.

— Я… мне было бы удобнее в наших покоях, отец. И я был бы не один. Сайфер будет сопровождать меня.

Чешуйчатые перья на голове Сайфера встрепенулись, и он щелкнул в знак согласия.

Вэнтрикар пригладил волосы Волкера, прежде чем снова положить руку мальчику на плечо.

— Ты будешь присутствовать на этом мероприятии вместе со мной, Волкер Вэнтрикар. Наши отношения с этими терранами молоды — моложе тебя. Наш кхалсарн хотел бы, чтобы наши народы были хорошими друзьями, а чтобы стать друзьями, мы должны свободно исследовать то, что у нас есть общего. Семья — одна из таких вещей.

— Но все это — твоя работа. Ты посол, отец, не я. Кхалсарн не назначал меня на должность.

— Независимо от твоего положения или его отсутствия, у тебя есть долг перед нашим народом, и я ожидаю, что ты будешь его исполнять.

— Мама мертва из-за долга! — Волкер отстранился, но отец не отпустил его.

Сайфер заскулил и обвился вокруг ноги Волкера.

Мышцы на челюсти Вэнтрикара дрогнули, и он крепче сжал плечи Волкера.

— Твоя мать погибла, защищая наш народ. Нет большей формы героизма. То, о чем я прошу тебя — мелочь по сравнению с этим, но она принесет огромную пользу нашему народу.

На глаза Волкера навернулись слезы. Ему было всего четыре года, когда мать погибла в бою, но боль так и не утихла. Сайфер, который был подарком Алиари, когда Волкеру было всего два или три года, помогал сохранить воспоминания свежими. Иногда они дарили радость, иногда — боль.

— Я бы предпочел, чтобы она была здесь, с нами, — сказал Волкер.

— Как и я, — прохрипел Вэнтрикар, — но у нас, друг у друга, есть только мы, Волкер, и ты должен остаться со мной. Кроме того, это может оказаться не так скучно, как ты думаешь. Мне сказали, что у терранского министра межпланетных отношений есть ребенок примерно твоего возраста.

Волкер вытер глаза, прежде чем успели пролиться слезы, и стиснул челюсти. Он не хотел присутствовать на этом собрании. За последние несколько лет он пережил дюжину подобных мероприятий в полудюжине миров, и каждое было, в лучшем случае, утомительным.

— Ты всегда говоришь, что я подружусь с инопланетными детьми, но мы нигде не задерживаемся достаточно долго, чтобы это произошло.

— Я думаю, этот мир будет другим, — мягко сказал Вэнтрикар. — Природа моей задачи здесь не такая, как в других местах, где мы были. Постарайся для меня, сынок. Дай мне один час. Если к тому времени твое настроение не изменится, я позволю тебе вернуться в наши покои.

Для девятилетнего Волкера час на скучной вечеринке был самым мучительным опытом из всех возможных — особенно когда его заставили надеть этот строгий волтурианский костюм с высоким воротником и облегающим кроем. Он никогда не понимал, почему послы и дипломаты всегда заинтересованы в знакомстве с семьями друг друга. Волкера никогда не просили участвовать ни в каких переговорах, в которых участвовал его отец, так зачем же ему было запоминать имена иностранных правительственных чиновников и их ближайших родственников? Какое значение имело, знали ли они, кто он такой?

Волкер был достаточно взрослым, чтобы понимать, как это важно для его отца. Вэнтрикар относился к своему долгу перед Доминионом Энтрис как к самому важному в своей жизни — особенно после смерти супруги.

Такая мелочь.

Прерывисто, разочарованно вздохнув, Волкер кивнул.

— Один час. Не больше.

— Спасибо, — улыбаясь, Вэнтрикар отпустил плечи Волкера и поднялся, повернувшись лицом к дверям лифта.

Мгновение спустя тихое гудение лифта прекратилось. Двери открылись с мягким звоном.

Волкер с Сайфером на буксире последовал за отцом в коридор. Он не мог без удивления оглядываться по сторонам. Нижние части стен были отделаны темным полированным деревом с оттенком красного. На дереве были вырезаны плавные, замысловатые узоры, которые подчеркивали его странную текстуру, делая непохожим ни на одно дерево, которое он когда-либо видел.

Они остановились у пары больших дверей. Несколько охранников, представляющих различные виды посланников, собравшихся на Терре, — волтуриане, борианцы, воргалы и ажера — стояли по обе стороны от дверей, с парой терран среди них.

Терранские и волтурианские стражники повернулись к Вэнтрикару и склонили головы в знак уважения.

— Посол Синтрелл Вэнтрикар Кальтраксион, — сказал один из терран, его акцент придавал имени неповторимый оттенок, — для нас большая честь принимать вас.

Имплантат-переводчик Волкера позволил ему понимать слова, произносимые на родном языке терран, который его отец называл английским. За те несколько недель, что он провел на Терре с отцом, он повидал много терран. Они не сильно отличались от волтурианцев по размеру, форме и внешнему виду, хотя их черты были немного мягче. Самыми странными вещами в них — помимо языка — были их окраска и отсутствие кхала.

Вэнтрикар низко склонил голову.

— Для меня большая честь быть принятым.

Терране распахнули двери. Вэнтрикар, Волкер и Сайфер прошли в комнату за ними.

Помещение, в которое они вошли, было большим и с высокими потолками. Стена прямо перед ними, вместе с частью потолка, были почти полностью стеклянными, открывая вид на голубое небо и город — Лондон, — простирающийся до далекого горизонта. Несколько разношерстных групп людей собрались за столами, увлеченные беседами, которые наполняли комнату мягким, теплым гулом. Было странно, что дипломаты стольких рас встретились одновременно за пределами Артоса, где были собраны бесчисленные народы, но терране были новичками в межгалактическом сообществе. Вэнтрикар объяснил, что они все еще заключают союзы и устанавливают свое место в космосе.

Волкер переключил свое внимание на столы, каждый из которых был уставлен разнообразной посудой и сервировкой. В центре каждого находилась большая круглая витрина, на которой были размещены разнообразные блюда из разных миров.

— Отец, — сказал Волкер, — кажется, они перепутали сервировку стола.

Вэнтрикар сделал паузу, чтобы взглянуть на ближайший столик.

— Перепутали?

Он часто говорил таким тоном, когда хотел, чтобы Волкер присмотрелся повнимательнее и подумал.

Волкер нахмурил брови.

— Нет?

— Почему?

— Потому что… потому что они хотят… чтобы все сидели вместе?

Вэнтрикар кивнул и обратил свое внимание на пару приближающихся терран.

— Министр Мур, для меня большая честь принять ваше приглашение. Спасибо, что пригласили нас.

Волкер изучал терран. Один был мужчиной, а другая — женщиной, оба высокие, с темными волосами и смуглой кожей. Он пожалел, что не отклонил просьбу своего отца и не вернулся в их покои. У него не было проблем с этими терранами, но разговоры, которые отец вел с подобными чиновниками, были скучными, и о Волкере всегда забывали в течение нескольких минут, независимо от расы вовлеченных в беседу.

Возможно, ему удалось бы улизнуть и поболтать с охраной; обычно им было что рассказать поинтереснее, чем дипломатам, которых они защищали.

Как будто зная о намерении Волкера сбежать, Сайфер встал за ногами мальчика и провел металлическими чешуйками по штанам Волкера, отрезав ему единственный потенциальный путь к отступлению.

Волкер взглянул на инукса и пробормотал:

— Предатель.

Перья на гребне Сайфера дернулись, а его губы раздвинулись в усмешке, обнажив острые металлические зубы.

— Посол Синтрелл Вэнтрикар Кальтраксион, — сказал министр Мур с улыбкой, широко разводя руки, — я рад, что вы смогли присоединиться к нам.

Отец Волкера склонил голову.

— Мне очень приятно. И зовите меня просто Вэнтрикар, хорошо?

Министр Мур склонил голову в ответ.

— Конечно! При условии, что вы будете называть меня Исайя, — он отступил назад и медленно отвел руку в сторону, приглашая свою семью выйти вперед. — Позвольте мне представить вам мою жену Джаду.

Джада с улыбкой опустила подбородок. Несколько прядей ее длинных, заплетенных в косы волос упали вперед.

— Рада наконец-то познакомиться с вами, Вэнтрикар. Исайя рассказывал мне много замечательных вещей о вашей родной планете. Звучит красиво.

— Спасибо, — ответил Вэнтрикар. — Я нашел великую красоту и здесь, на вашей Терре. Я рад, что наши народы могут быть друзьями.

— Как и я.

— А это, — Исайя повернулся, чтобы протянуть руку за спину, — наша дочь, Киара.

Положив руку на спину дочери, он подтолкнул маленькую женщину вперед.

Девочка была не выше плеч Волкера. Нежно-желтое платье многослойно вздымалось на талии, а подол касался носков белых туфель. Цвет ткани подчеркивал смуглую кожу. Черные волосы были приглажены спереди, но на затылке образовали копну локонов, подпрыгивавших при каждом ее легком движении.

Киара держала руки сцепленными за спиной, ее тело было слегка повернуто в сторону от Волкера, но когда она подняла голову и улыбнулась, что-то потеплело в его груди. Большие, теплые карие глаза сияли внутренним светом, а улыбка была такой яркой и уверенной, что совершенно не соответствовала ее скромной позе.

Жар в груди Волкера распространился по его лицу.

— Для нас большая честь познакомиться с тобой, Киара, — сказал Вэнтрикар. Он положил руку на плечо Волкера и вывел его вперед. — Это мой сын, Волкер Вэнтрикар, но можно просто Волкер.

Горло Волкера сжалось, когда он уставился на Киару. Он никогда не испытывал ничего подобного тому, что чувствовал сейчас. Это было что-то новое, чудесное и таинственное, что-то волнующее и пугающее одновременно.

Киара отошла от родителей и встала прямо перед Волкером. Без колебаний она протянула руку и провела кончиками пальцев по кхалу на его щеке.

— Ты такой красивый. Как звезда.

— Киара! — одновременно воскликнули Исайя и Джада.

Кожу Волкера покалывало от ее прикосновения. Ощущение пробежало по его кхалу низким, ровным гулом. Он отшатнулся — не потому, что это было неприятно, а потому, что было неожиданно. Потому что это было мощно.

Исайя схватил Киару за плечи и оттащил ее назад.

— Пожалуйста, прими мои извинения. Моя дочь не хотела тебя обидеть. Она молода и полна энтузиазма и часто позволяет эмоциям взять верх над здравым смыслом.

Киара нахмурилась, запрокинув голову, чтобы посмотреть на отца.

Он наклонился, пока его губы не оказались рядом с ее ухом.

— Невежливо подбегать к кому-то и прикасаться, Киара. Эти знаки называются кхал, и они очень важны для наших гостей. Кхал представляет собой их кхалар, который показывает их принадлежность роду или семейному древу.

— Но они светились, папа, — ее голос был мягким, сладким и переливчатым.

Сайфер протиснулся между ног Волкера, склонил голову набок и приподнял перья на своем гребне.

Вэнтрикар легонько сжал плечо Волкера. Сбитый с толку мальчик знал, что этот жест был подсказкой, но он не был уверен, чего от него хочет отец.

Волкер поднял глаза и обнаружил, что его отец смотрит на него, слегка нахмурившись. После нескольких мгновений пристального изучения Волкера, Вэнтрикар приподнял брови и кивнул в сторону терран.

— Эм, я… — Волкер сжал внезапно пересохшие губы и оглянулся на Киару. Вид того, как она погрустнела после замечания отца, заставил сердце Волкера сжаться. — Нет необходимости в извинениях, министр Мур. Я не почувствовал себя, ммм… оскорбленным.

— Мы все можем многому научиться у невинного энтузиазма наших детей, — сказал Вэнтрикар, похлопывая сына по спине. — Молодые видят сквозь наши различия, которым мы уделяем больше внимания, став взрослыми. Это прекрасно, не правда ли?

— Так и есть, — сказала Джада, улыбаясь Волкеру, прежде чем повернуться и провести пальцами по руке Исайи. — Почему бы нам не дать детям познакомиться поближе, пока мы познакомим Вэнтрикара с другими гостями?

Исайя выпрямился и убрал руки с плеч Киары.

— Да. Я уверен, им понравится провести какое-то время вдали от нас, взрослых.

— Веди себя прилично, Волкер, — сказал Вэнтрикар, — и будь вежлив. Тебе нужно продержаться всего пятьдесят пять минут, и сможешь уйти.

Волкер снова посмотрел на Киару: ее улыбка вернулась, хотя и была мягче и утонченнее.

— Я думаю, что мог бы остаться, отец. Я… чувствую себя немного лучше.

— О? Я рад. Найди меня, если передумаешь, — напоследок похлопав Волкера по плечу, Вэнтрикар присоединился к Исайе и Джаде и прошел с ними в другую часть комнаты.

— Ты болен? — спросила Киара.

Волкер нахмурился.

— Нет. То есть, да. Ну, я чувствовал себя не очень хорошо некоторое время, но… Вероятно, это было просто из-за лифта. Из-за того, что мне пришлось так долго ехать в нем, у меня, вероятно, расстройство желудка.

— В лифте у меня тоже бывают забавные ощущения в животе. Я рада, что тебе лучше. Сколько тебе лет?

— Э-э-э… Девять, по терранским меркам. Во всяком случае, так сказал мой отец.

— Вау, правда? Мне всего семь, но я очень взрослая для своего возраста, — она сделала шаг ближе и опустила взгляд на Сайфера. — Мне нравится твой питомец. Как его зовут?

— Сайфер. Но он не домашнее животное, он инукс. Что-то вроде… компаньона.

Единственный постоянный компаньон, который был у Волкера последние несколько лет.

Сайфер подался вперед, встал на задние лапы и положил металлические передние на живот Киары, вытянув шею, чтобы заглянуть ей в лицо.

Она ахнула и отстранилась.

— Не волнуйся, — сказал Волкер. — Он дружелюбен, пока мне ничего не угрожает.

— Он робот?

— Вроде того. Но он также живое существо. Инуксы… уникальны.

Сайфер издал несколько щелкающих и жужжащих звуков, прежде чем уткнуться мордой в платье Киары. Она хихикнула. Его чешуя покрылась рябью от носа до хвоста, прежде чем он опустился обратно на четвереньки и обвил своим длинным телом ее ноги.

— Что он делает? — спросила она.

— Ты ему нравишься.

Ее большие глаза встретились с глазами Волкера.

— Нравлюсь?

Волкер кивнул, и его лицо снова вспыхнуло.

— И… и я думаю, что мне тоже.

Ее улыбка стала шире.

— Ты мне тоже нравишься. Мы можем быть парой.

У Волкера пересохло во рту, а сердцебиение эхом отдавалось в ушах. Парой? Парой были его мать и отец, но волтурианцы обычно не заводили себе пару до двадцати-тридцати лет.

— Эм… а мы не слишком молоды?

— Моя мама говорит, что ты никогда не бываешь слишком молод или слишком стар, чтобы заводить друзей, — ответила она.

Волна облегчения ослабила напряжение Волкера, и он медленно выдохнул, когда жар на его лице наконец спал. Отец сказал ему, что переводчик будет неточным — языки Терры только недавно были внесены в базу данных, и всегда требовалось время, чтобы разобраться с несовершенством перевода, особенно для языков, в которых было много слов со схожими значениями.

Волкер склонил голову.

— Для меня было бы честью быть твоей парой, Киара Мур.

Киара наклонилась и, взявшись за края юбки, приподняла ее, чтобы перешагнуть через Сайфера и встать прямо перед Волкером. Она взяла его за руку.

— Мы будем лучшими друзьями.

И снова это покалывающее ощущение распространилось по его коже, усиливая жар в груди. Хотя он знал, что она имела в виду, часть его не могла игнорировать то, что это слово значило для его народа.

— Что значит быть лучшим другом?

Она поджала губы и наморщила нос, глядя вверх, как будто в глубокой задумчивости.

— Я думаю, это значит быть важным.

— Так… это значит, мы будем самыми близкими друзьями друг для друга?

Киара кивнула, на ее лице появилось серьезное выражение.

— Да. Мы будем самыми лучшими, самыми близкими друзьями на свете.

Сайфер встал у них между ног, щелкнув, чтобы сообщить о своем присутствии.

— Он не хочет, чтобы его оставили в стороне, — сказал Волкер.

— Сайфер тоже может быть нашим лучшим другом, — Киара погладила инукса по голове. — Хочешь посмотреть мою комнату? Конечно, сначала я должна спросить маму, все ли в порядке, потому что нам пришлось бы добираться туда на машине, но у меня самая упругая кровать в мире, и это было бы так весело.

Волкер опустил взгляд на их сцепленные руки.

— О. Ну, я не думаю, что мой отец позволил бы мне сейчас покинуть здание. Кроме того, я пообещал ему, что останусь на этой вечеринке по крайней мере на час.

— Да, я тоже не могу уйти, — Киара на мгновение надулась, прежде чем просветлеть. — Но мы можем пойти в заднюю комнату. Там мой рюкзак.

Прежде чем Волкер успел что-либо сказать, Киара потянула его к одному из столов, уставленной едой. Он не мог найти в себе силы сопротивляться ей. Какой-то его части слишком сильно нравилось держать ее за руку, чтобы отпустить. Сайфер метался взад-вперед между ними, едва не путаясь в их ногах при каждом шаге.

Когда они подошли к столу, Киара отпустила его руку. Она встала на цыпочки, протянула руку и взяла с тарелки пару кусочков еды — блюд квадратной формы с разноцветными слоями и узорами из листьев сверху, уложенных в маленькие бумажные мисочки. Она протянула ему одну из них.

— По одному на каждого из нас, — сказала она.

Он взял еду, рассматривая ее скептически.

— Что это?

— Мама называет их пити-фуры¹. Они мои любимые. Это крошечные пирожные.

— О, — Волкер не был уверен, что такое пирожное, но он был готов попробовать. Он поднес его к лицу и открыл рот.

— Подожди! Это десерт. Мы не сможем съесть его первым.

Волкер опустил руку и нахмурился.

— Почему мы должны ждать?

— Это испортило бы ужин, — она оглянулась через плечо, наклонилась ближе и понизила голос. — Мы должны прокрасться в заднюю комнату, прежде чем съесть их, иначе взрослые остановят нас и заставят сначала съесть немного овощей.

— Овощей?

— Да, овощей. Противные зеленые, хотя некоторые из них скорее оранжевые, — она ткнула пальцем в сторону другого блюда, стоявшего в центре стола.

Волкер наклонил голову и изучил овощи: они выглядели как приготовленные растения. Он ел много таких блюд во многих мирах — даже здесь, на Терре — и нашел большинство из них приятными. Возможно ли, что они были просто низшего сорта или могли быть оценены только более искушенными взрослыми вкусами?

Он был склонен верить Киаре, даже если она была моложе его. В конце концов, это был ее родной мир, и она казалась серьезной.

— Итак, нам нужны только пирожные? — спросил он.

— Здесь есть блюда и твоего народа. У тебя есть любимые? Мы можем взять что-нибудь.

Волкер посмотрел на круглую тарелку. Блюда были разложены в соответствии с культурой, которая их произвела; он узнал волтурианскую часть, а также воргальскую и терранскую. Он обошел стол и подошел к волтурианской еде — за ним последовали Киара и Сайфер — и прикусил нижнюю губу, изучая угощения. Она назвала пирожное десертом, что, как он понял, было своего рода тем блюдам, что подают после еды.

— О! Это действительно вкусно, — сказал он, беря несколько каан с подноса. Это были сферические угощения, такие большие, что он едва мог уместить два в руке. Внешне они выглядели комковатыми, зернистыми, но внутри были мягкими и клейкими. Он передал два из них Киаре и взял еще два себе.

Киара повернула голову, чтобы посмотреть через плечо.

— Мои родители прямо сейчас разговаривают с какими-то зелеными парнями — кажется, их называют воргалами, — когда она снова посмотрела на Волкера, то ухмыльнулась. — Но мне больше нравится синий. Ты готов?

Волкер внезапно осознал, что у него светло-синяя кожа. Сердце забилось быстрее обычного, он сглотнул и кивнул. Тепло в груди не спадало. Было ли это именно то, каково быть обычным ребенком, или это нечто большее?

— Идем за мной, — сказала Киара. Прижимая еду к груди, она повернулась и бросилась бежать.

Волкер последовал за ней, изо всех сил стараясь не раздавить угощение, лавируя между столами и группами гостей. Взрослые едва удостоили детей взглядом. Впервые Волкер порадовался своей способности становиться незаметным. Сайфер бежал впереди них, время от времени останавливаясь, чтобы сделать круг, чтобы не уйти слишком далеко вперед.

Волкер постоянно обращал внимание на подпрыгивающие кудри Киары. Он не понимал, как волосы могут быть такими очаровательными.

Киара оглянулась на него, когда приблизилась к открытой двери, ведущей в коридор.

— Давай! Почти пришли.

Она исчезла за углом. Сайфер задержался у входа, уставившись на Волкера желтыми глазами.

Волкер на мгновение заколебался и оглядел комнату, ища отца в толпе. Вэнтрикар, улыбаясь своей улыбкой я-всеобщий-друг, стоял с парой высоких борианцев и терраном. Выполняет свой долг.

Сайфер укусил Волкера за ногу.

— Эй! — Волкер отдернул ногу. Желудок сжался, и он повернулся обратно к гостям, уверенный, что только что устроил сцену и заслужил неодобрение отца. К его облегчению, никто из них, казалось, не заметил его вспышки. Не теряя ни секунды, он поспешил за Киарой за угол.

Он нашел ее ожидающей сразу за углом. Она провела его через резную деревянную дверь в конце коридора. Когда они вошли в комнату, зажегся свет, открывая взору большой прямоугольный стол, окруженный пятнадцатью или шестнадцатью мягкими стульями. Белые стены с серой каймой и три больших окна с одной стороны, пространство было простым и каким-то успокаивающим. Стопки чашек, корзина с упакованными продуктами и две машины, с которыми Волкер не был знаком, стояли на стойке вдоль одной из стен.

Киара положила свои угощения рядом с ярко-розовой сумкой на стол. Освободив руки, она выдвинула один из стульев и забралась на него. Подняв на него темные глаза, она улыбнулась и похлопала по стулу рядом с собой.

— Ты можешь сесть рядом.

Волкер поставил свою еду рядом с угощением Киары и выдвинул стул, на который она указала. Тепло разлилось по его кхалу и охватило кожу, усиливаясь, его нога задела ножку стула, когда он попытался сесть. Он наклонился вперед, схватившись одной рукой за край стола, а другой — за стул Киары. Его сердце стучало как сумасшедшее.

Киара схватила его за руку.

— С тобой все в порядке, Волкер?

Он крепче вцепился в стул, когда его плоть загудела под ее прикосновением. Это было похоже на электрический ток, пробежавший по его руке, но было скорее приятным, чем болезненным.

Она хихикнула.

— Ты снова сияешь. Хотела бы я, чтобы моя кожа светилась, как твоя.

Если его щеки еще не покраснели, то в этот момент они вспыхнули.

— Это просто… Хм… Ну, это потому, что… — он осторожно убрал руку, пододвинул стул и плюхнулся на него. Он чувствовал себя счастливейшим дураком во вселенной. — Прости, если я толкнул тебя, Киара.

— Все в порядке.

Сайфер щелкнул, запрыгнул на сиденье рядом с Волкером и взобрался на стол. Его лапы постукивали по столешнице, пока он шел к сумке Киары, где, наконец, улегся. Склонив голову набок и в любопытстве подняв перья на гребне дыбом, когда он переводил взгляд с Волкера на Киару, медленно моргая оптикой.

— Я никогда не видела такого животного, как он, — сказала Киара, проводя пальцами по боку Сайфера. — О, это так круто! На ощупь он как металл, но движется, как кожа.

Сайфер повернул шею, чтобы уткнуться носом в ладонь Киары.

Волкер оперся руками о край стола и попытался — безуспешно — избавиться от некоторых странных чувств внутри.

— Сейчас он в облике зегета, но может менять свою форму.

— Он может меняться? Это удивительно. Зегет — это что-то с другой планеты?

— Это животное из моего родного мира.

— Твое любимое животное?

Пожав плечами, Волкер перевел взгляд на Сайфера.

— Они мне нравятся, но… Я думаю, что Сайфер мой любимый. Обычно я позволяю ему самому выбирать, какую форму он хочет принять.

— Мама и папа не разрешают мне завести домашнее животное, но если бы они разрешили, я бы хотела лису, — она взглянула на Волкера. — Хочешь посмотреть?

— Да.

Обучение Волкера — многочасовые уроки о Терре от экспертов, выбранных его отцом, — едва ли касалось местной фауны планеты, и лиса никогда не упоминалась.

— Ты тоже хочешь посмотреть, Сайфер?

Сайфер взволнованно покачал головой.

Киара схватила сумку и подтащила ее поближе, открыв клапан. Она вытащила несколько предметов, разложив их на столе — кисть, маленькие земные фигурки, письменные принадлежности и планшет. Отбросив в сторону остальные предметы, она положила планшет перед собой, включила его и пролистала команды на экране.

Улыбнувшись, Киара постучала по экрану. Трехмерная голограмма спроецировалась в верхней части планшета.

— Это лиса.

Голограмма изображала четвероногое существо с оранжевым мехом, на лапах темневшим до коричнево-черного. У него была узкая морда, большие уши и пушистый хвост. В этом существе было что-то привлекательное — оно казалось одновременно безобидным и в то же время слегка озорным.

Сайфер придвинулся ближе, его морда почти касалась голограммы.

— Я думаю, Сайферу нравится, — сказал Волкер, тоже улыбаясь. Он так часто улыбается с тех пор, как встретил эту девочку, что у него заболели щеки.

Яркие глаза Киары расширились.

— О! Он может превратиться в одну из них?

Сайфер наклонил голову и посмотрел на терранскую девушку, медленно моргая, прежде чем отойти от голограммы. Он плюхнулся на стул и положил подбородок на ее сумку.

Волкер протянул руку и потрепал Сайфера по гребню между перьями.

— Он немного… стесняется превращаться перед новыми людьми.

— Парам не нужно стесняться друг друга, — сказала Киара. — Но это нормально. Тебе не нужно меняться, Сайфер. Ты мне нравишься таким, какой ты есть.

Сайфер подполз к Киаре на животе и потерся носом о ее руку. Она снова хихикнула.

Этот звук усилил теплое ощущение внутри Волкера. Ее счастье облегчило что-то внутри него — горечь, которую он носил с момента смерти матери, одиночество за годы путешествий с отцом. Впервые в своей юной жизни Волкер почувствовал себя самим собой.

Тихо щелкнув, Сайфер встал и потянулся. По его чешуе пошла рябь, и все тело затряслось. На мгновение показалось, что оно расширилось и распалось. Киара резко втянула воздух. Сайфер опустил голову, и когда он поднял ее, волна пробежала по его позвоночнику, меняя на ходу форму.

Волкер много раз видел превращение инукса, и это всегда завораживало, но сейчас все его внимание было приковано к Киаре. Он наблюдал, как выражение ее лица меняется от изумления к удивлению.

Сайфер задрожал, расправляя чешую. Его тело было похоже на лисицу Киары, хотя уши были немного великоваты, и у него было четыре глаза.

— О, спасибо тебе, Сайфер. Спасибо тебе! — сказала Киара. Она наклонилась вперед и обняла инукса.

Сайфер нежно потерся мордой о ее щеку, прежде чем высвободиться из ее объятий. Он вернулся к розовой сумке и быстро принял свою прежнюю форму, свернувшись вокруг нее, когда лег.

Взволнованное выражение лица Киары не исчезло.

— Волкер, ты готов попробовать пирожное?

Он обратил внимание на угощения, которые они оставили на столе.

— Хорошо. Как насчет того, чтобы ты попробовала каану, а я попробую пирожное. Мы можем сделать это одновременно.

— Договорились.

Каждый из них взял закуску и поднес ее ко рту.

— Готов? — спросила она.

Волкер отогнул край бумаги, в которой было пирожное.

— Да.

— Сейчас!

Он откусил кусочек пирожного. Его текстура была незнакомой — мягкое, рассыпчатое, губчатые кусочки в середине контрастировали с темно-коричневой оболочкой вокруг них, которая трескалась и таяла у него на языке.

Сладость поразила его мгновением позже. В вольтурианскую еду часто включали разнообразные растения и фрукты, большая часть которых обладала естественной сладостью, но это был новый сорт сладости, столь же ошеломляющий, сколь и интригующий. Тающая внешняя оболочка идеально дополняет более мягкие средние слои, смешивая вкусы и текстуры, создавая нечто уникальное.

— Ммм, это вкусно. — Киара откусила еще один большой кусок кааны.

Волкер слизнул крошки с губ и отправил в рот остаток пирожного. Он одобрительно промычал себе под нос, ободренный реакцией Киары на каану. Вэнтрикар не одобрил бы манеры Волкера за столом, но его здесь не было.

— Эта пити-фура тоже была восхитительна, — сказал он, проглотив.

— Я знала, что тебе понравится! Хочешь сыграть в следующую игру?

Он аккуратно сложил пустую бумажную упаковку, чтобы не рассыпать крошки по столу, и отложил ее.

— Что за игра?

— Я покажу тебе, — сказала Киара, запихивая остатки кааны в рот, прежде чем схватить Волкера за руку. Она соскользнула со стула и потянула его за собой.

Киара научила его нескольким играм, чрезвычайно увлекательным, несмотря на их простоту. Больше всего ему нравилась игра, в которой один из них должен был догнать и коснуться другого. Киара оказалась на удивление быстрой, несмотря на то что была меньше Волкера, а природная ловкость и размеры Сайфера позволяли ему легко убегать от него. Даже когда Волкеру, наконец, пришлось наклониться вперед, упереться руками в колени и отдышаться, он все еще смеялся.

Во время перерыва в активных играх они использовали планшет Киары, чтобы рисовать в воздухе трехмерные рисунки, которые с каждой минутой становились все более нелепыми. Вскоре Волкер и Киара неудержимо хихикали над малейшими дополнениями к их произведениям искусства.

Он понятия не имел, сколько времени прошло, пока они играли, он не заботился о времени.

В конце концов, они вернулись на стулья, чтобы съесть оставшиеся угощения.

— Эм, Киара? — Волкер нахмурился и взглянул на недоеденную каану в своей руке. — Могу я… могу я тебе кое-что сказать?

— Конечно. Ты можешь сказать мне все что угодно.

— Ну, просто у меня никогда… У меня никогда раньше не было друга, и я просто хотел сказать, что рад, что ты теперь мой друг.

Ее глаза расширились.

— Разве у тебя нет друзей на твоей родной планете?

— Я был очень маленький, когда уехал с отцом. И мы так много путешествовали…

Она улыбнулась и положила ладонь поверх его руки. Ее кожа была теплой и мягкой.

— Я счастлива быть твоей парой, и я буду ей всегда, — наклонившись к нему, она чмокнула его в щеку.

Жар ударил Волкеру в лицо, потрескивая, разлился в его кхале, и на мгновение его сердце замерло. Жест Киары казался таким невинным, но он не мог понять его, не мог понять, что он заставил его почувствовать.

Вероятно, именно так земляне выражают дружбу, сказал он себе.

Но часть его не совсем в это верила. Спустя годы, он будет оглядываться назад и поймет, что в этот момент он понял, кем она будет для него, что она будет значить для него. Он был просто слишком молод, чтобы это понять.

Сайфер внезапно оживился, его перья встрепенулись вокруг головы в знак настороженности.

Дети вздрогнули, когда дверь внезапно открылась.

— Вот вы где! — войдя, Джада Мур широко распахнула дверь. — Мы повсюду искали вас двоих.

Исайя и Вэнтрикар вошли внутрь вслед за ней.

Киара соскочила со стула и повернулась лицом к родителям.

— Волкер и я просто играли! Нам было так весело.

Исайя оглядел комнату, его губы были поджаты, прежде чем он перевел взгляд на Киару и Волкера.

— Я вижу.

Волкер поспешно вскочил со стула и принял напряженную позу, когда внимание отца переключилось на него. Сердце бешено колотилось: он не мог прочитать выражение лица Вэнтрикара, не мог сказать, расстроен его отец или удивлен.

Джада придвинулась ближе к столу, который был усыпан крошками, несмотря на все усилия детей.

— О, Киара, сколько сладкого ты съела?

Киара сцепила руки за спиной.

— Не много. Мы не баловали свои животики.

— В следующий раз, Волкер, скажи мне, куда ты направляешься, — сказал Вэнтрикар таким же двусмысленным тоном, каким было и выражение его лица. — В этой вселенной есть силы, которые не желают, чтобы наши народы были друзьями, и когда ребенок внезапно исчезает, первая мысль родителей — об опасности.

— Мне жаль, отец, — Волкер склонил голову и отвел глаза. — Приношу свои извинения вам, министр Мур, и вам, леди Мур.

— Посол Вэнтрикар прав. Вы заставили нас волноваться, — сказал Исайя.

Киара нахмурилась.

— Простите. Это была моя вина. Я сказала Волкеру идти за мной и стащить сладости.

Щеки Волкера вспыхнули. Почему она взяла на себя всю ответственность?

— Это я хотел уйти с приема, и мне следовало быть осторожнее. Это не вина Киары.

Слабая улыбка тронула губы Вэнтрикара.

— Кажется, наши дети подали нам пример — они уже друзья.

Исайя усмехнулся.

— Похоже на то.

— Лучшие друзья, — сказала Киара. — Волкер — мой лучший друг.

Волкер взглянул на нее краем глаза и улыбнулся. Он не знал, что он сделал, чтобы заслужить такую преданность от нее, но это заставило его чувствовать себя хорошо.

— Большинство гостей сейчас готовятся сесть за стол и поужинать. Не хотите ли вы присоединиться к нам? — спросил Исайя.

Киара сложила руки вместе и подняла их к подбородку.

— Можно нам с Волкером сесть рядом? Пожалуйста?

— Почему бы и нет, — сказала Джада, приподняв брови и взглянув на Вэнтрикара.

— При условии, что вы оба съедите овощи, — Вэнтрикар остановил свой взгляд на Киаре. — Твои родители сказали мне, что ты их не любишь, но они жизненно важны для твоего здоровья.

Лицо Киары осветилось волнением.

— О, я так и сделаю! Я обещаю, — она повернулась к Волкеру и взяла его за руку. — Я даже съем больше, если понадобится.

Восхитительные мурашки пробежали по руке Волкера, когда она переплела свои пальцы с его, и что-то затрепетало у него в груди.

Лучшие друзья.

Он знал, что Киара действительно имела в виду дружбу, но часть его хотела, чтобы это было нечто большее.