Пешка. Игра в любовь

Глава 23

Первая мысль, которая посетила меня от внезапного визита папы, была ужасной, и я постарался подавить в себе ее.

– Привет.

– Здравствуй, сын, – он подошел и обнял меня, похлопав по спине ладонью пару раз. – Как ты?

– Нормально. Ты не позвонил, что-то случилось?

– Нет-нет, прости, что так внезапно приехал. Стоило позвонить, ты прав.

– Брось, ты не должен этого делать. Приезжай когда угодно. Я всегда тебе рад, просто… Ну знаешь, сразу все воспринимается с опаской. Ты не был у меня ни разу за последние годы.

– Наверное, поэтому я здесь. Я позволил тебе уйти в сторону, но понял, что не должен был.

– Пап…

Он посмотрел на меня таким измученным взглядом, что у меня не хватило храбрости ответить то, что я хотел.

– Хочешь поесть?

– Спасибо.

– Ты на машине?

– Я с соседом приехал, обратно…

– Отвезу. Даже речи быть не может об автобусах и прочем. Можешь вообще остаться на ночь.

Он кивнул и подошел ближе, когда я указал в нужную сторону.

На кухне мы обмолвились парой слов о моей и его работе, пока разогревался ужин, который не стал в итоге мне обедом. Но по взглядам, которые он на меня кидал, я знал, что это ненадолго. Он скажет, что должен, и я уже прекрасно знал, о чем пойдет речь.

Стоило сесть за стол, отец не выдержал.

– Долго ты еще будешь это делать?

– Что именно?

– Сын, я не знаю всего и могу только предполагать. Но то, что приходит мне на ум, не нравится и пугает меня в итоге. Это не тот путь, Максим. Не тот, что они хотели для тебя.

Он был прав. Но я считал иначе. И я не отступлю. Мне не знаком принцип работы фонда, но большая часть денег идет не туда, куда должны идти. Фальшивая благотворительность под красивым и благородным предлогом.

– Они уже не скажут об этом, не так ли, отец?

– Месть? Это все, что тебя так волнует?

Я понимал его беспокойство.

– Она была бы жива. А мама была в себе. Не говори, что не понимаешь произошедшего. Их обеих отняли у нас, папа.

Мне было больно говорить с ним на эту тему или тем тоном, который так или иначе, вырывался изо рта.

– Алена болела, и эта болезнь забрала ее. Никто не виноват. Вспомни те кредиты, что мы понабрали, все те залоги и займы. Ни один фонд не собрал бы эти деньги.

– Поверь, они собрали. И собрали их быстро, просто с тем же благородством отдали их не в те руки.

– Нам все объяснили, тот ребенок…

– Да ложь это все, отец, – пришлось перебить его, чтобы не слышать тех слов, которыми они «кормили» его и маму. – Ложь понимаешь? Я не знаю всей правды, но это была махинация с деньгами, а не просто помощь более больному ребенку.

Он замолчал, и я тоже. Будто у нас отняли все эмоции и силы для продолжения этого разговора.

Потерев руками лицо, я вздохнул, ощутив вину.

– Прости меня за резкий тон и слова… Я не должен был так говорить с тобой, отец.

– Я просто переживаю за тебя, сынок.

Он положил руку на мое плечо, а после притянул для объятия. Чертовски нужно мне объятия.

– Со мной все будет хорошо, я обещаю.

– Ладно, я доверяю тебе. Как и всегда доверял вместе с мамой. Будь осторожен, это все, о чем я прошу.

Кивнул ему, принимаясь за еду.

После ужина быстро помыл посуду, и мы отправились в магазин за продуктами папе домой. Как только я был удовлетворен набитыми пакетами всем необходимым, смог успокоиться.

– Точно больше ничего не надо?

– Нет, Макс. Этого уже будет много для меня одного.

– Ты всегда можешь переехать жить ко мне, ты же знаешь.

– Знаю.

Дорога в дом, где я вырос, была не очень долгой. Это пригород. Сорок минут езды.

– Значит, ты хочешь разрушить эту организацию?

– Типа того, – напрягся оттого, что он снова завел эту тему, когда мы проехали уже половину пути.

– А как же те дети, которым и правда помогают? Пусть там присутствует воровство и прочие нарушения, но они же помогают другим. Ты должен понимать, что обрекаешь остальных детей на ту же самую страшную участь, Максим.

– Нет, отец. У меня есть свой план. И фонд продолжит работу, но уже иначе и под началом другого человека. Об этом я позабочусь.

Это была та часть плана, которая была мной продумана от начала и до конца с некоторых пор. Самой сложной был момент с доказательствами. И в этом мне поможет либо сам Иван, либо Женя.

Если я правильно разгадал эту девушку, то все пойдет очень предсказуемо для меня.

Припарковав машину во дворе, помог отцу занести продукты, согласился на чашку чая и уже собирался уходить.

– Приедешь в четверг?

Он остановил своим вопросом, а ощущение будто земля обрушилась подо мной.

– Я…

Хотел солгать. Даже не знаю зачем и почему. Мы сами роем эти пропасти. Каждому по-своему удобно справляться с болью и одиночеством, которое остается, теряя близких.

– Могли бы зайти сначала к Алене и заодно поменять цветы на могиле Насти.

Воспоминания о потере, которая была первой… такой давней, казалось бы, все равно всколыхнули старые раны.

Память живет дольше всего, это факт.

Настя была моей двойняшкой.

Мы потеряли ее, когда нам с ней было по семь лет. Мама смогла справиться с этим в первый раз. Но это однозначно подкосило каждого из нас.

Затем из детского дома в семью пришла Алена. Мы полюбили ее как родную, но никогда не пытались заменить сестру ею. Мы и не думали, что с нами все это повторится.

Поэтому мама так и не оправилась. Это было уже слишком для ее материнского сердца. Думаю, все мы изменились в итоге безвозвратно.

– Я приеду, пап. Конечно, приеду.

Ответил и вышел из дома как можно скорей.

Позже вечером я полез в интернет и начал находить разные заголовки сегодняшней комедии абсурда.

Повеселила каждая деталь. Люди умеют быть забавными, когда лезут в чужое грязное белье. Впрочем, кто-то с удовольствием выставляет его на обозрение другим в ожидании сплетен.

Одна новость зацепила меня заголовком, поэтому щелкнув по ней, я стал вчитываться в слова.

«Протеже Поповой Ольги Федоровны Евгения Сазонова, осталась брошенной у алтаря. Что это: хитрый план по привлечению внимания или же двойная измена года?»

Внизу тянулось «тело» статьи. В котором были предположения о том, что таким образом семейство решили свою фамилию лишний раз поднять в рейтинге. Или же реальная измена одного из главных героев. Ведь ребенок в животе дошедшей до алтаря девушки, имя которой почти никто не запомнил, появился там задолго до того, как Женя и Ваня объявили себя парой на одном из вечеров больше полугода назад.

Комментарии людей вообще повеселили. Вот что значит богатый язык.